Из воспоминаний Вилли Биркемайера, в феврале 1945 года попавшего в советский плен.
Willy Birkemeyer EINE JUGEND HINTER STACHELDRAHT. Aschendorff Muenster
«Оазис человечности», Москва, «ТЕКСТ», 2005.
«Лагерь огромный, нетрудно и заблудиться, кругом одинаковые бараки. Когда в Ченстохове была немецкая армия, в этом лагере держали угнанных на работы; здесь в окрестностях большие военные заводы. Русские пленные тут тоже были…
Почти ночь, а пленных уже строят на плацу. Старосты бараков отвечают за то, чтоб никто не остался, чтобы все были в строю. Чего от нас хотят Иваны? Ведь если надо что-то приказать, в бараках есть громкоговорители. Вот все собрались, приходят русские офицеры. И объявляют, что мы должны перестроиться «по национальностям». Что за чушь?. Мы же все немецкие солдаты, может быть, есть несколько гражданских, а что еще? Не понимаю, что у русских на уме.
Первыми откликаются австрийцы., кто-то уже нацепил красно-бело-красную кокарду на шапку. Вот у же образовалась и другая группа – кто жил поближе к польской границе, считает теперь себя поляком. Какой-то солдат зовет вендов. Из любопытства спрашиваю его, что это такое, а он объясняет, что в Померании есть такое племя – венды. Если голландцы, бельгийцы фламандцы и валлоны,- это я еще понимаю, но венды? И все ведь в немецкой военной форме, но почти ни у кого уже нет знаков различия – шевронов или звезд на погонах, они их сорвали. Если столько иностранцев, с чего это и каким образом они сражались за Германию, за нашего фюрера? Кучка немцев становится все меньше, всё новые «иностранцы» покидают нас; эльзасцы теперь – французы, а фризы с севера – датчане…
Два русских офицера занимаются теперь отдельно нами, немцами; нас осталось, наверное, человек 200 или 300, это из тридцати или сорока тысяч!»