Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда
Войти

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/ob-osoboj-sudbe-2-tankovykh-batalonov-60-td
Об особой судьбе двух танковых батальонов 60 танковой дивизии

Теперь пришло время вновь проанализировать первые потери 121 танкового полка 60 танковой дивизии, только что прибывшей в Тихвин с Дальнего Востока и попавшей сразу же под бомбовые удары немецкой авиации, о чем шла речь во многих предыдущих материалах. Только теперь в своем анализе я буду опираться еще и на оригиналы текстов двух официальных документов военного времени – «Журнал боевых действий» и «Именной список безвозвратных потерь личного состава» 60 танковой дивизии...   

Напоминаю еще раз, что, согласно официально поданному штабом 60 танковой дивизии донесению о безвозвратных потерях личного состава дивизии, первые потери были зарегистрированы именно в 121 танковом полку. Причем указанная в донесении дата выбытия бойцов соответствует 30 октября 1941 года - дню, о котором нет даже никакого упоминания в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии», который начинается сразу же с 31 октября. А ведь их, «выбывших» 30 октября 1941 года, перечислено поименно в списке потерь целых 17 человек!   
И, ладно бы штабу 60 танковой дивизии в двадцатых числах января 1942 года (в период составления этих официальных документов) хотелось просто «заретушировать» такие большие потери (17%! от всех суммарных двухмесячных потерь полка за весь последующий период боевых действий), указав всех их «пропавшими без вести», т.е. не захороненными! Но ведь среди этих 17 «выбывших» четверо были указаны в донесении именно УБИТЫМИ, т.е. они же были где-то захоронены!
Так почему об этих 4 «убитых» нет ни слова в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии», начинающемся официально только с 31 октября 1941 года, когда даже только 1 убитый и 5 раненых за эти сутки были в журнале все же указаны? Рисковали, похоже, штабисты очень сильно, подавая одновременно два таких официальных документа со столь существенно различающимися данными! Ведь кто-то из начальства мог бы и сопоставить...   

Точный ответ на этот вопрос я, пожалуй, не получу уже никогда. Но он меня в данном случае и не сильно интересует, ведь я собираюсь рассказывать о погибших воинах 121 танкового полка. Причем погибших и «пропавших без вести», указанных поименно в официальном списке безвозвратных потерь личного состава 60 танковой дивизии. Штабные могли скорее кого-то просто не указать (забыть, например, или же не указывать попавших в плен), но никак не включили бы в такой список бойцов живых и продолжавших воевать... 

Следующие потери регистрируются в 121 танковом полку 60 танковой дивизии уже только 03 ноября 1941 года (1 воин - лейтенант, командир взвода) и 04 ноября 1941 года (2 бойца - 1 сержант, механик-водитель, и 1 младший сержант, старший телеграфист). И все трое указаны в донесении о безвозвратных потерях именно убитыми, а не пропавшими без вести...

На основании имеющейся в моем распоряжении сегодня информации, можно было бы, с одной стороны, достаточно уверенно предположить, что все указанные погибшими 03 и 04 ноября 1941 года воины 121 танкового полка были вновь убиты в результате налетов немецкой авиации. Ведь в эти дни основные силы 121 танкового полка в прямые боевые столкновения с немецкими войсками так все еще не вступили. Напоминаю, что в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии» в записи от 03 ноября 1941 года говорится:
- «Марш (Примечание автора статьи: из лесной зоны в районе Мелегежской Горки в район деревни Нижнее Заозерье) совершен в ночных условиях. Узкая дорога и большое движение встречных машин затрудняло движение частей ТД. Вследствие чего части дивизии в намеченный срок не прибыли и часть пути прошли в дневное время...
...В районе Рапля воздушная разведка противника в 12:00 03.11.1941 года обнаружила движение колонн дивизии и неоднократно бомбила. Потери незначительные. Дивизия к 15:00 03 ноября 1941 года сосредоточилась в районе Нижнего Заозерья».   



http://s020.radikal.ru/i703/1502/3b/55b3b83ab45b.jpg
Файл: «Тихвин_Боевой-Журнал-60-ТД_стр-006»
(из личного архива Павлова Михаила)

Таким образом, утверждение о гибели бойцов 121 танкового полка 03 и 04 ноября 1941 года в результате авианалетов немецкой авиации было бы однозначно правильным, если бы...
Если бы не одни странные обстоятельства в анализируемых документальных источниках, которые и позволяют мне предполагать, что эти потери (3 убитых 03 и 04 ноября 1941 года) вполне могли явиться результатом участия одного из батальонов (ПЕРВОГО) 121 танкового полка уже в прямых боевых столкновениях с немецкими войсками! Что, впрочем, может касаться и практически всех погибших в этом танковом полку в предыдущие дни - с 30 октября по 02 ноября 1941 года. Но обо всем по порядку...   

Для объяснения этого моего допущения скажу здесь пока только следующее. Во многих материалах упоминается решение командующего 4 Армией генерал-лейтенанта В. Ф. Яковлева о передаче 2 танковых батальонов 60 танковой дивизии для поддержки боевых действия двух стрелковых дивизий - 191-й и 4-й гвардейской. Да и в самом тексте «Журнала боевых действий 60 танковой дивизии» упоминается получение приказа на начало выступления 02 ноября 1941 года 121 танкового полка из района Мелегежской Горки маршем на Нижнее Заозерье, но уже БЕЗ своего ПЕРВОГО батальона...   

Этот факт вместе с некоторыми странностями бюрократического характера (имеющего, наверняка и как всегда, свою «железную» писарскую логику) построения именного списка безвозвратных потерь 121 танкового полка как раз и позволяет мне сделать допущение об особой судьбе первого танкового батальона этого полка. Все детали этих странностей и их возможные причины подробно проанализирую и разъясню позднее, но здесь укажу пока что только самое главное.   3 воина, погибшие в 121 танковом полку 03 и 04 ноября 1941 года, указаны НЕ В СВОЕМ хронологическом списке и как бы «задним числом» (во ВТОРОМ списке потерь полка)! А в армии ничего странного не случается, потому что ТАКОГО просто не может быть никогда! И единственное разумное объяснение такому «вопиющему» факту может крыться только в ОТСУТСТВИИ подтверждающих документов в момент составления хронологически «положенного» донесения. Что, в свою очередь, может быть связано только с какой-то «не подконтрольностью» вверенного состава. Что может являться результатом именно временного переподчинения частей и соединений. И так далее...   

Теперь пришла пора упомянуть еще об одном факте и обстоятельстве, разумное объяснение которого найти очень непросто.
Речь идет об информации, указанной в еще одном документе общего именного списка потерь личного состава 60 танковой дивизии, а конкретно теперь уже другого - 120 танкового полка, о котором мы пока упоминали не столь уж часто.
И привожу здесь для начала изображение первой же страницы этого донесения о потерях. 

ОБД идентификатор: 51882097; донесения о безвозвратных потерях от 21.02.1942; источник: в/ч 8403; стр. 2/29 (через Щагин)
В теме «ПРО.Фишовица», пост «Reply #145»



http://s42.radikal.ru/i097/1506/67/c7d88bd065dd.jpg
Файл: «Тихвин_Заручевье_Баглай-51882097-потери»
Первая страница именного списка потерь личного состава 120 танкового полка 60 танковой дивизии с 01 ноября 1941 года

Обратите сразу же внимание на то, как этот список составлен. Он заполнен от руки (в отличие от списка потерь 121 танкового полка, отпечатанного на машинке), аккуратно и практически до 06 ноября 1941 года в нем сохраняется хронологическая нумерация потерь. Кроме самого первого в списке, но этому тоже есть свое объяснение, о чем чуть позже...
Но самая большая ценность этого документа заключается в том, что для всех бойцов в этом полку (опять же в отличие от списка потерь 121 танкового полка) указываются как обстоятельства их гибели, так и конкретные места захоронения. А это очень поможет мне при дальнейшем анализе и выявлении всех обстоятельств хода военных действий частей 60 танковой дивизии под Тихвином в самом начале ноября 1941 года!   
Единственным фактом, сразу же вызвавшим мое первое недоумение, была дата начала несения полком потерь - а именно 01 ноября 1941 года! Как и само количество погибших в 120 танковом полку в этот день - 21 человек! Плюс еще один воин, умерший от ран уже 04 ноября, но указанный при этом в списке потерь полка именно первым и связанный определенным образом с 01-02 ноября. А ведь цифра 22 погибших за одни сутки вновь составляла 29% (!) от всех суммарных двухмесячных потерь полка за весь последующий период боевых действий под Тихвином! Похоже, что день 01 ноября 1941 года стал для 120 танкового полка 60 танковой дивизии столь же трагическим, как и день 30 октября 1941 года для его «близнеца» - 121 танкового полка той же дивизии.
 
Что же произошло с этими двумя полками (или их отдельными подразделениями) именно в эти дни?
В этом можно будет разобраться?
Попробую...   

А для этого мне придется сделать сначала очень простое допущение, вполне укладывающееся в хронологию и логику военных событий, происходивших под Тихвином в самом конце октября и начале ноября 1941 года, но никак не противоречащее при этом всем имеющимся официальным документам. Итак, предполагаю, что первые же танковые соединения 60 танковой дивизии (а именно 2 танковых батальона - по одному из 120 и 121 танковых полков) разгрузились в Тихвине из первых 16 эшелонов дивизии уже 29 октября 1941 года. О начале разгрузки дивизии на ж/д станции Тихвина именно 29 октября 1941 года указывается во многих источниках, в том числе мемуарных. И сразу же по приказу командующего 4 Армией генерал-лейтенанта В.Ф. Яковлева эти 2 танковых батальона были «с колес» отправлены на поддержку 2-х пехотных соединений - 4 гвардейской и 191 стрелковой дивизии. Остальная же (основная) часть сил 60 танковой дивизии действительно сосредоточилась после разгрузки в Тихвине к исходу 31 октября 1941 года в лесной зоне в районе Мелегежской Горки, как на то и указывается в «Журнале боевых действий» дивизии.   

Предполагаю также, что экстренный марш первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии производился по относительно наилучшей автодороге тех мест, ведущей от Тихвина на Будогощь через Липную Горку. Предполагаю еще, что именно этот батальон прибыл в Тихвин в составе самых первых эшелонов и выступил из города в течение 29 октября 1941 года. Ему была поставлена задача оказать помощь 191 стрелковой дивизии, ведущей в то время бои именно на этой автодороге, являвшейся самым коротким и удобным путем для немецких танковых частей, наступавших на Тихвин. В оперативной сводке Генерального Штаба Красной Армии Nº 246 на 08 ч 00 мин 30 октября 1941 г. указывается, что 191 стрелковая дивизия вела 29 октября: - «...ожесточенные бои с противником за Матвеевскую Харчевню, имея передний край по восточному берегу ручья, который делит Ситомлю...»

Это мое предположение (о подчиненности первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии именно 191 стрелковой дивизии) находит свое подтверждение еще и на одной из схем-карт о военных действиях того времени, найденной мной в Интернете:



http://s013.radikal.ru/i323/1506/e3/1b5146c67f99.jpg
Файл: «Тихвин_Ситомля_121.ТП_Карта-ноябрь»
Карта боевых действий под Тихвином в начале ноября 1941 года   Откуда-то взяли ведь составители этой карты данные о том, что совместно с 191 стрелковой дивизией бои за Ситомлю вели еще 121 танковый полк 60 танковой дивизии и 25 стрелковый полк 44 стрелковой дивизии, указанные на этой карте именно в тех районах?   

С использованием достаточно хорошей автодороги из Тихвина и, в особенности, ночного режима марша с 29 на 30 октября 1941 года, первый батальон 121 танкового полка 60 танковой дивизии вполне мог успеть оказаться именно в зоне боев 191 стрелковой дивизии. Ведь расстояние от Тихвина до места боев в районе Ситомли и Матвеевской Харчевни составляет по основной трассе всего 40-45 километров. И в этом случае 13 воинов 121 танкового полка, числящиеся согласно официальному списку полковых потерь «пропавшими без вести», могли погибнуть 30 октября 1941 года в районе Ситомли и Матвеевской Харчевни при двух обстоятельствах. Либо в одной из отчаянных контратак советских войск «в духе 1941 года», либо же под бомбовыми ударами немецкой авиации на подходе к Ситомле, в особенности, если марш батальона завершался уже в светлое время суток 30 октября.   

А, соответственно, танковый батальон 120 танкового полка после своей разгрузки из эшелонов в Тихвине выступил маршем следом за первым батальоном 121 танкового полка. Этот 70-километровый марш батальона 120 ТП начался уже 29-30 октября 1941 года, и производился он, судя по всему по другой дороге из Тихвина гораздо худшего качества - через Новоандреево - Заручевье - Рапля - Хортицы - Заполье - Петровское. Этот батальон 120 ТП был направлен командованием 4 Армии для поддержки боевых действий уже 4 гвардейской стрелковой дивизии, действовавшей в 40-50 километрах южнее 191 стрелковой дивизии - в районе деревни Петровское. Эта дивизия пыталась контратаковать немецкие части с левого фланга 4 Армии в общем направлении на Будогощь, захваченной уже немецкими войсками.   

Этот факт косвенно подтверждается уже упомянутыми мною и столь меня удивившими (по дню этих потерь и их размеру) данными списка потерь 120 танкового полка за 01 ноября 1941 года. Но запись у ВСЕХ погибших в этот день воинов 120 танкового полка – «Убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области» - проясняет теперь практически все! Как и запись относительно места погребения всех этих воинов – «500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области»

... Дело в том, что деревня Недашицы находится всего лишь в 500-600 метрах от деревни Петровское, где и вела бои 4 гвардейская стрелковая дивизия. А это факт означает, что поспели-таки 01 ноября 1941 года танкисты батальона 120 танкового полка на помощь гвардейцам 4 дивизии, переброшенной в этот район совсем недавно из-под Ленинграда. И не просто поспели, но и отчаянно атаковали немцев, потеряв только убитыми в первый же день боев полка 22 человека, среди которых были командир, зам. командира и комиссар одной из рот батальона, 2 командира взвода, 6 командиров танков, 8 механиков-водителей и 3 башенных стрелка. За одни только сутки безвозвратно потеряны экипажи приблизительно 8 боевых машин батальона...   

Возвращаясь же снова к вопросу о конкретных обстоятельствах участия в боевых действиях, местах гибели 03 и 04 ноября 1941 года и местах возможного захоронения воинов 121 танкового полка 60 танковой дивизии, то предполагаю, что это были бойцы первого батальона, оторванного от основных сил полка. И погибли они, соответственно, в совместных с 191 стрелковой дивизией боях в эти дни за населенные пункты Матвеевская Харчевня и Ситомля, обороняя главную на направлении основного удара немецких войск дорогу на город Тихвин на подступах к деревне Печнева.   

Хотя это мое допущение и не однозначное и даже не безусловное...

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/voiny-121-tp-pogibshie-30-oktyabrya-1-noyabrya-1941
Воины 121 танкового полка, погибшие с 30 октября по 01 ноября 1941 года

Я аргументировал уже ранее в предыдущих материалах тот факт, что ВСЕ бойцы 121 танкового полка 60 танковой дивизии, числящиеся «пропавшими без вести» 30 октября 1941 года, ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫ значиться отныне именно ПОГИБШИМИ...   

И теперь пришла очередь рассказать о ВСЕХ них, погибших, поименно. Вспомнить всех их, указать имеющуюся на сегодня информацию о них и рассказать о том, что стало известно теперь об обстоятельствах их смерти в 1941 году. Это будет, судя по всему, серия выстроенных по временному признаку (периодам гибели) статей о погибших воинах 121 танкового полка. С разъяснением возможных обстоятельств их гибели, привязкой (по мере возможности) к скорректированным географическим названиям мест их рождения и призыва в Красную Армию и пунктов, где эти воины вступили в свой последний бой, с указанием возможного района их погребения. Именно возможных мест первого погребения, а не последующих перезахоронений, которых за почти 75 прошедших лет могло быть очень много...   

ОНИ отдали свою жизнь за Родину. Поклонимся их памяти:   

***
Молчанов Александр Андреевич 1918 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Молотовская область (нынешний Пермский край) Соликамский район Чигиловский сельсовет. Призывался на воинскую службу Кизеловским РВК.
Отец: Молчанов Андрей, проживавший в Чигиловском сельсовете Соликамского района Молотовской области.
Младший лейтенант, командир взвода 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 1 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей боевой машины в районе ж/д станции города Тихвина или же уже на марше с ж/д станции в леса под Мелегежской Горкой.
Должен был быть захоронен в любом месте на маршевом участке полка (5-8 километров) - между ж/д станцией города Тихвина и лесами под Мелегежской Горкой к югу от Тихвина.   

***
Бердюгин Василий Александрович 1917 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Челябинская область Троицкий район Бобровский сельсовет.
Призывался на воинскую службу Троицким РВК.
Отец: Бердюгин Александр И., проживавший в Бобровском сельсовете Троицкого района Челябинской области.
Старший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 2 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей боевой машины в районе ж/д станции города Тихвина или же уже на марше с ж/д станции в леса под Мелегежской Горкой.
Должен был быть захоронен в любом месте на маршевом участке полка (5-8 километров) - между ж/д станцией города Тихвина и лесами под Мелегежской Горкой к югу от Тихвина.   

***
Сосков Владимир Петрович 1920 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская (?) область Рощенский (?) район с. Инесеево (?). Эти официальные данные не удалось проверить - село и район с такими названиями в Московской и прилегающих областях обнаружены не были.
Призывался на воинскую службу Рощенским (?) РВК.
Мать: Соскова Нина Е., проживавшая все в том же с. Инесеево (?) Рощенского(?) района Московской (?) области.
Младший сержант, командир орудия 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 3 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей боевой машины в районе ж/д станции города Тихвина или же уже на марше с ж/д станции в леса под Мелегежской Горкой.
Должен был быть захоронен в любом месте на маршевом участке полка (5-8 километров) - между ж/д станцией города Тихвина и лесами под Мелегежской Горкой к югу от Тихвина.   

***
Силобред Аркадий Иванович 1920 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Смоленская область Кардымовский район Березкинский с/с. Призывался на воинскую службу Кардымовским РВК. Отец: Силобред Иван, проживавший в Березкинском с/с Кардымовского района Смоленской области. Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии. Указан в качестве погибшего под номером 4 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей боевой машины в районе ж/д станции города Тихвина или же уже на марше с ж/д станции в леса под Мелегежской Горкой. Должен был быть захоронен в любом месте на маршевом участке полка (5-8 километров) - между ж/д станцией города Тихвина и лесами под Мелегежской Горкой к югу от Тихвина.   

***
Мустыгин Николай Николаевич 1914 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская область город Коломна.
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Мать: Зайцева Екатерина Владимировна, проживавшая в городе Свердловск, ул. Ленина дом 32 кв. 6
Старший лейтенант, командир роты 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 9 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Лесин Николай Иванович 1919 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Новосибирская область Пышкино-Троицкий район село Нечаевка.
Призывался на воинскую службу Пышкино-Троицким РВК.
Отец: Лесин Иван, проживавший в селе Нечаевка Пышкино-Троицкого района Новосибирской области.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 10 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Пигарев Михаил Иванович 1908 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Казахская ССР город Кустанай ул. Советская, 58
Призывался на воинскую службу Кустанайским ГВК.
Данные о ближайших родственниках для извещения отсутствуют. Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 11 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Шибаев Семен Михайлович 1919 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Горьковская область Бутурлинский район с. Княж-Лукьяново.
Призывался на воинскую службу Ленинским РВК.
Отец: Шибаев Михаил, проживавший в селе Княж-Лукьяново Бутурлинского района Горьковской области.
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 12 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке "с колес" на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Балашов Николай Васильевич 1921 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Пенза ул. Боевая Гора дом 1 кв. 3
Призывался на воинскую службу Пензенским ГВК.
Отец: Балашов Василий, проживавший в городе Пенза ул. Боевая Гора дом 1 кв. 3
Зам. политрука, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 13 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Тосенко Алексей Дмитриевич 1919 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Украинская ССР Черниговская область ст. Корюковка д. Любимовка.
Призывался на воинскую службу Кировским РВК.
Отец: Тосенко Дмитрий, проживавший в Украинской ССР Черниговской области ст. Корюковка д. Любимовка.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 14 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Коробков Михаил Тимофеевич 1920 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Орджоникидзевский (Ставропольский) край Мордовский (?) район ст. Томачеевка (?). Эти официальные данные проверить не удалось - станица и район с такими названиями в бывшем Орджоникидзевском крае обнаружены не были.
Призывался на воинскую службу Орджоникидзевским РВК.
Отец: Коробков Тимофей, проживавший все в том же Орджоникидзевском крае Мордовском (?) районе ст. Томачеевка (?).
Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 15 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Челухин Василий Семенович 1920 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пензенская область Большевьясский район село Нечаевка.
Призывался на воинскую службу Большевьясским РВК.
Отец: Челухин Семен, проживавший в село Нечаевка Большевьясского района Пензенской области.
Младший сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 16 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Матвеев Иван Дмитриевич 1919 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Молотовская (Пермская) область Чердынский район дер. Матвеевка.
Призывался на воинскую службу Чердынским РВК.
Отец: Матвеев Дмитрий, проживавший в дер. Матвеевка Чердынского района Молотовской области.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 17 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Гусев Василий Павлович 1917 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Барнаул улица Промышленная, 116
Призывался на воинскую службу Барнаульским ГВК.
Отец: Гусев Павел, проживавший в городе Барнауле улица Промышленная, 116
Младший сержант, командир орудия 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 18 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Логунов Михаил Ефимович Нет данных – 30.10.1941
Уроженец (место проживания перед призывом): нет данных.
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Данные о ближайших родственниках для извещения отсутствуют.
Младший сержант 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 19 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Зимин Виктор Григорьевич 1910 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская область Кривандинский район ст. Черусти Майская, 6
Призывался на воинскую службу Кривандинским РВК.
Отец: Зимин Григорий, проживавший в Московской области Кривандинском районе ст. Черусти Майская, 6
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 20 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Мерзляков Ульян Иванович 1919 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пермская область Фокинский район Дряхловский с/с.
Призывался на воинскую службу Фокинским РВК.
Отец: Мерзляков Иван, проживавший в Дряхловском с/с Фокинского района Пермской области.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 21 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
По официальным данным - пропал без вести.
Согласно моим предположениям служил в ПЕРВОМ батальоне 121 танкового полка, приданного для ведения боевых действий на участке 191 стрелковой дивизии, ведущей бои на участке основной автодороги из Будогощи на Тихвин в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня в 35-40 километрах к юго-западу от Тихвина.
Предполагаю, что этот воин вместе со всем экипажем своей боевой машины был убит в результате налета немецкой авиации 30 октября 1941 года во время марша батальона из Тихвина в светлое время суток уже на подходе к населенным пунктам Ситомля и Матвеевская Харчевня.
Не исключена также возможность гибели этого воина, опять же вместе со всем экипажем своей боевой машины, после ускоренного марша из Тихвина в первой же отчаянной контратаке «с колес» на позиции немецких войск в районе деревень Ситомля и Матвеевская Харчевня.
При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район.
Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Харматулин Габдулла Харматуллович 1920 – 31.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Удмуртская АССР город Ижевск улица Кренкеля, 18
Призывался на воинскую службу Ижевским РВК.
Отец: Харматулин Харматулла, проживавший в Удмуртской АССР город Ижевск улица Кренкеля, 18
Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 5 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Единственный воин полка, гибель которого отражена как в именном списке безвозвратных потерь полка, так и в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии», где убитым за этот день указан 1 человек.
Был убит в результате налета немецкой авиации в районе лесов под Мелегежской Горкой (в 5-8 километрах к югу от Тихвина), куда был переброшен танковый полк для укрытия после разгрузки на ж/д станции города Тихвина.
Должен был быть захоронен в любом месте района лесов под Мелегежской Горкой (в 5-8 километрах к югу от Тихвина).   

***
Леонтьев Иван Александрович 1920 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Белорецкий район с. Инзер.
Призывался на воинскую службу Белорецким РВК.
Отец: Леонтьев Александр, проживавший в селе Инзер Белорецкого района Башкирской АССР.
Сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 6 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Сведения о гибели этого воина никак не отражены в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии» за 01 ноября 1941 года, где о потерях убитыми и ранеными во всей дивизии, а не только в 121 танковом полку, нет вообще никаких упоминаний.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей уничтоженной боевой машины в районе лесов под Мелегежской Горкой, куда был переброшен танковый полк для укрытия, еще до начала марша дивизии в район Нижнего Заозерья.
Должен был быть захоронен в любом месте лесной зоны под Мелегежской Горкой в 5-8 километрах к югу от города Тихвин.   

***
Мухтаров Гумар Исмаевич 1917 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Иглинский район Турбаслинский с/с.
Призывался на воинскую службу Черымским (?) РВК.
Отец: Мухтаров Исм., проживавший в Турбаслинском сельсовете Иглинского района Башкирской АССР.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 7 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Сведения о гибели этого воина никак не отражены в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии» за 01 ноября 1941 года, где о потерях убитыми и ранеными во всей дивизии, а не только в 121 танковом полку, нет вообще никаких упоминаний.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей уничтоженной боевой машины в районе лесов под Мелегежской Горкой, куда был переброшен танковый полк для укрытия, еще до начала марша дивизии в район Нижнего Заозерья.
Должен был быть захоронен в любом месте лесной зоны под Мелегежской Горкой в 5-8 километрах к югу от города Тихвин.   

***
Воронцов Николай Семенович 1920 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Новосибирская область Контоменский (?) район Макнокинский (?) с/с. Эти официальные данные проверить не удалось - сельский совет и район с такими названиями в Новосибирской и прилегающих областях обнаружены не были.
Призывался на воинскую службу Контоменским (?) РВК.
Отец: Воронцов Семен, проживавший все в том же Макнокинском (?) с/с Контоменского (?) района Новосибирской области.
Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 8 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Сведения о гибели этого воина никак не отражены в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии» за 01 ноября 1941 года, где о потерях убитыми и ранеными во всей дивизии, а не только в 121 танковом полку, нет вообще никаких упоминаний.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации вместе со всем экипажем своей уничтоженной боевой машины в районе лесов под Мелегежской Горкой, куда был переброшен танковый полк для укрытия, еще до начала марша дивизии в район Нижнего Заозерья.
Должен был быть захоронен в любом месте лесной зоны под Мелегежской Горкой в 5-8 километрах к югу от города Тихвин.

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/voiny-121-tp-pogibshie-2-7-noyabrya-1941
Воины 121 танкового полка, погибшие с 02 по 07 ноября 1941 года

Вернемся теперь снова к истории боевого пути 121 танкового полка 60 танковой дивизии в первой декаде ноября 1941 года под Тихвином. Напоминаю сначала, что в предыдущих материалах на основании анализа оригинальных донесений штаба 60 танковой дивизии за этот период боевых действий речь шла о том факте, что с конца октября 1941 года первый танковый батальон 121 полка участвовал в боевых действиях отдельно от основных сил полка. Потому и судьба многих воинов этого батальона сложилась иначе, чем у их товарищей...   

Как это следует из текста «Журнала боевых действий», только вечером 02 ноября 1941 года основные силы всей 60 танковой дивизии, включая почти весь состав 121 танкового полка (без первого батальона), начали марш из лесного района под Мелегежской Горкой в 5-8 километрах к югу от города Тихвин в район деревень Нижнее и Верхнее Заозерье. Дивизии была поставлена задача передислоцироваться на самый левый фланг 4 Армии, откуда и следовало наносить удар, участвуя в запланированном советском контрнаступлении на Будогощь, отрезая наступавшие на Тихвин немецкие части.   

Соединения 121 танкового полка использовали для такой почти стокилометровой переброски дорогу Тихвин - Новоандреево - Рапля - Нижнее и Верхнее Заозерье. Эта единственная на этом направлении дорога в распоряжении Красной Армии оказалась забитой тылами и войсками, причем объездные пути как таковые отсутствовали - сразу за обочинами дороги начинались леса и болота, непроходимые для техники. А немецкая авиация, господствующая в воздухе, наносила, судя по всему, постоянные бомбовые удары, что должно было бы приводить к потерям техники и личного состава...   
Это находит свое подтверждение в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии, где в записи от 03 ноября 1941 года указано: - «…В районе Рапля воздушная разведка противника в 12:00 03.11.1941 г. обнаружила движение колонн дивизии и неоднократно бомбила.
Потери незначительные...»

А в записи за последующие сутки (за 04 ноября 1941 года) говорится: - «...Авиация противника систематически производила налеты на районы расположения штаба дивизии, 60 АП, 120 и 121 ТП.
Потери в личном составе незначительные...»   

(Скан выложен в пОсте «Reply #39»)

Два дня (03 и 04 ноября 1941 года) соединения 60 танковой дивизии подвергались атакам немецкой авиации и несла потери, названные в Журнале незначительными. В другом документе - именном списке безвозвратных потерь личного состава этой танковой дивизии - за эти дни погибшими указаны 3 воина из 121 танкового полка. Потому именно эти воины и могли теоретически являться жертвами налетов немецкой авиации...   

Но, как уже говорилось ранее, эти трое погибших 03 и 04 ноября 1941 года воинов могли ведь служить и в первом батальоне 121 танкового полка, приданного для поддержки боевых действий 191 стрелковой дивизии? А в этом случае оборонительные и контрнаступательные бои советских частей проходили в районе деревень Матвеевская Харчевня, Ситомля и Печнева в 20-40 километрах к юго-западу от Тихвина на главном направлении для наступления немецких танковых частей - автодороге из Будогощи на Тихвин.   
Опираясь на все тот же «бюрократический» анализ военных документов того времени и, в первую очередь, именного списка безвозвратных потерь 60 танковой дивизии (порядка внесения записей, составление двух различных временных списков), о котором я подробнее напишу дальше, я склоняюсь все-таки больше ко второму варианту. Все трое погибших воинов из 121 танкового полка перечислены во ВТОРОМ временном списке потерь и как бы «задним числом». Напоминаю, что в таком случае я предполагаю, что их включение в итоговый список было произведено только по получении подтверждающих документов из другого соединения, в данном случае из 191 стрелковой дивизии. Что и вызвало некоторую задержку с включением в итоговое полковое донесение о потерях...   

Именно по этой причине в приводимом ниже именном мемориале воинов 121 танкового полка 60 танковой дивизии, погибших 03 и 04 ноября 1941 года, в обстоятельствах их последнего боя и возможных местах захоронения указаны два возможных варианта. 
 
А сейчас вспомним их ВСЕХ поименно, указав имеющуюся на сегодня информацию об их жизни и обстоятельствах смерти.   
ОНИ отдали свою жизнь за Родину. Поклонимся их памяти:   

***
Мотриченко Михаил Гаврилович 1914 – 03.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Крымская АССР Немджанский (?) район. Эти официальные данные проверить не удалось - район с таким названием в Крымской АССР обнаружен не был.
Призывался на воинскую службу Немджанским (?) РВК.
Мать (жена): Мотриченко Валентина, проживавшая в Еврейской АО, город Биробиджан, 1-я Партизанская 2-я Набережная.
Лейтенант, командир взвода 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 30 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в боях в районе деревни Ситомля в 35 километрах к юго-западу от Тихвина по автодороге на Будогощь, участвуя в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин совместно с 191 стрелковой дивизией. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате дневного налета немецкой авиации на позиции полка на участке между деревнями Рапля и Нижнее Заозерье при завершении марша основных сил 121 танкового полка из лесов под Мелегежской Горкой. В данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина было захоронено вместе с воинами 191 стрелковой дивизии, погибшими в тот день в районе деревни Ситомля. Хотя возможно, что это захоронение могло быть произведено и в районе между деревнями Рапля и Нижнее Заозерье.   

***
Хуббатулин Ахмет Мунибулинович 1917 – 04.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Чкаловская (нынешняя Оренбургская) область Асекеевский район Мукменевский с/с д. Красный Шахтер.
Призывался на воинскую службу Асекеевским РВК.
Отец: Хуббатулин Мунибула, проживавший в Чкаловской (нынешней Оренбургской) области Асекеевском районе Мукменевском с/с д. Красный Шахтер.
Сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 31 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 6 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в боях в районе деревни Ситомля и Печнева в 20-35 километрах к юго-западу от Тихвина по автодороге на Будогощь, участвуя в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин совместно с 191 стрелковой дивизией. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате дневного налета немецкой авиации на позиции полка в районе деревни Нижнее Заозерье после завершения марша основных сил 121 танкового полка из лесов под Мелегежской Горкой. В данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина было захоронено вместе с воинами 191 стрелковой дивизии, погибшими в тот день в районе деревень Ситомля и Печнева. Хотя возможно, что это захоронение могло быть произведено и в районе деревни Нижнее Заозерье.   

***
Котомин Павел Иванович 1921 – 04.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область Висимский район Черноисточинский с/с.
Призывался на воинскую службу Висимским РВК.
Отец: Котомин Иван, проживавший в Черноисточинском с/с Висимского района Свердловской области.
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 54 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 6 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в боях в районе деревни Ситомля и Печнева в 20-35 километрах к юго-западу от Тихвина по автодороге на Будогощь, участвуя в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин совместно с 191 стрелковой дивизией. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате дневного налета немецкой авиации на позиции полка в районе деревни Нижнее Заозерье после завершения марша основных сил 121 танкового полка из лесов под Мелегежской Горкой. В данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина было захоронено вместе с воинами 191 стрелковой дивизии, погибшими в тот день в районе деревень Ситомля и Печнева. Хотя возможно, что это захоронение могло быть произведено и в районе деревни Нижнее Заозерье.

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/zagadka-propavshikh-bez-vesti-8-noyabrya-voinov-121-tp
Загадка пропавших без вести 08 ноября 1941 года воинов 121 танкового полка

Вернемся теперь к интересующей меня теме - истории боевых действий 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Следующие потери регистрируются в 121 танковом полку 60 танковой дивизии уже только 08 ноября 1941 года. Причем этот день вновь стал для полка трагическим - потери за сутки составили сразу 20 человек - больше, чем за какой-либо иной день боевых действий полка под Тихвином! И все они, согласно официальному донесению с именным списком безвозвратных потерь полка, вновь «пропали без вести»...   

И сразу же об еще одном удивительном факте в официальных документах. На этот раз из области чисто бюрократической. Все 20 «пропавших без вести» 08 ноября 1941 года бойцов 121 танкового полка, как, впрочем, и их товарищи, убитые 03-04 и затем 10 ноября 1941 года, внесены не в «свой» хронологический список и как бы «задним числом»!   

Здесь снова следует сказать, что для всего периода боевых действий полка с 30 октября 1941 года по 06 января 1942 года в 121 танковом полку 60 танковой дивизии было составлено 2 донесения с именными списками безвозвратных потерь за 2 временных периода. Первый - за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года, а второй - за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года. Так вот, все убитые и «пропавшие без вести» в период с 03 по 09 ноября 1941 года бойцы полка указаны именно во ВТОРОМ донесении (за другой, в принципе, период), а не в «своем» хронологически положенном. И таким образом создается впечатление, что их «дописывали» позднее - уже после составления первого списка. Как бы найдя (получив) дополнительные сведения или же вдруг вспомнив о неуказанных бойцах. Причем, оба списка явно составлялись с задержкой в несколько недель, а то и месяцев после ноябрьских боев, о чем уже говорилось...   

Так что же произошло с 121 танковым полком 08 ноября 1941 года? Каким образом и при каких обстоятельствах суточные потери полка составили в этот день сразу же 20% от общих (ВСЕХ) потерь за 2 с лишним месяца периода боевых действий под Тихвином с конца октября 1941 года по начало января 1942 года? И почему все бойцы в этот день не погибли, а именно «пропали без вести»? Попробуем вновь разобраться...   

Кто, во-первых, пропал без вести в 121 танковом полку 08 ноября 1941 года по званиям и должностям? 2 младших лейтенанта, 2 старших сержанта, 1 сержант, 11 младших сержантов и только 4 красноармейца. Таким образом, речь идет о сержантском и младшем офицерском составе...   

Какие должности, во-вторых, занимали эти «пропавшие без вести» 08 ноября 1941 года воины в своем 121 танковом полку? Среди них были 2 командира взвода, 2 командира танка, 2 командира орудия (танкового), 7 механиков-водителей, 3 ст. радиотелеграфиста, 1 пулеметчик, 1 сапер и 1 шофер. То есть, вновь речь идет о командно-техническом составе танковой части, точнее об экипажах танков, в первую очередь.   

И, в-третьих, что это был за день такой и где конкретно находился 121 танковый полк 08 ноября? А ведь день 08 ноября был наиболее критическим для всего периода боевых действий под Тихвином в 1941 году. Именно 08 ноября немцы достаточно неожиданно для советского командования вышли на южные окраины Тихвин и продолжили свое наступление на город, павший уже на следующий день. Ситуация для советских войск становилась прямо-таки катастрофичной...   

На основании анализа всей информации в моем распоряжении могу предположить сегодня достаточно уверенно, что 08 ноября 1941 года 121 танковый полк 60 танковой дивизии не существовал в качестве единой боевой части. И, к сожалению, записи в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за период с 08 по 12 ноября просто отсутствуют! Так что мне приходится тут снова просто домысливать и предполагать...   

Основные силы 121 танкового полка располагались 08 ноября 1941 года, судя по всему, по-прежнему в районе деревни Нижнее Заозерье, не принимая активного участия в боях и ожидая дополнительный приказ командования 4 Армии о выступлении к линии фронта. На основании анализа текста «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, текст которого я приведу позднее, сообщу сейчас только, что такой приказ поступил 11 ноября 1941 года в 08:15 часов.   

А вот первый батальон 121 танкового полка, воевавший уже больше недели отдельно от основных сил полка и дивизии, должен был продолжать вести оборонительные бои совместно с 191 стрелковой дивизией на самых подступах к Тихвину по автодороге из Будогощи в районе населенных пунктов Печнева, Липная Горка и Мелегежская Горка.   

В оперативной сводке Генерального Штаба Красной Армии Nº 255 на 08 ч 00 мин 08 ноября 1941 г говорится: - «...На тихвинском направлении с утра 07.11 наши части, сдерживая наступление противника, поддержанного танками, отошли на рубеж отм. 48.2, 4 км юго-вост. Печнево. Несколько танков и группа автоматчиков противника ворвались в Липную Горку...»   

А в оперативной сводке Генерального Штаба Красной Армии Nº 256 на 08 ч 00 мин 09 ноября 1941 г. сказано уже следующее: - «...На тихвинском направлении части 44 и 191 сд под давлением противника отошли и положение их уточняется. Противник, развивая наступление, занял ст. Цвылево и вышел на южную окраину Тихвина...»   

Таким образом, первый батальон 121 танкового полка практически наверняка участвовал 8 ноября 1941 года в ожесточенных боях на ближайших подступах к Тихвину с юго-запада. И логично предположить в этом случае, что столь большие потери в 121 танковом полку 08 ноября 1941 года пришлись именно на его первый батальон. И все эти батальонные потери в этот день произошли вдали от штаба полка, располагавшегося где-то на участке Нижнее Заозерье - Колпино (в 70-80 километрах южнее), да еще и в составе совсем другого воинского соединения - 191 стрелковой дивизии. В этом случае становится понятным (с точки зрения штабной логики) включение поименно всех павших в этот день воинов 121 танкового полка в качестве именно «пропавших без вести» и «задним числом». Что и было сделано штабом полка - все они были внесены в другой временной список потерь, во ВТОРОЙ, за «чужой» вроде бы период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года...   

А теперь снова вернусь к дате появления столь большого количества «пропавших без вести» в 121 танковом полку - 08 ноября 1941 года. Накануне было отмечена 24 годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. В Москве на Красной площади и Куйбышеве прошли военные парады. Были просто крайне необходимы радостные и оптимистичные донесения об одержанных на фронтах ратных победах...

Одновременно с этим и в полосе действий той же самой 4 Армии (на основном направлении немецкого наступления) все шло к тому, что сам город Тихвин будет вскоре сдан немцам. Что должны были предпринять в 4 Армии в такой ситуации ее командиры и комиссары?   

Ответ (косвенный) можно найти, например, в воспоминаниях «Таран и щит», написанных генерал-полковником артиллерии Г.Е. Дегтяревым, командовавшим артиллерией именно 4 Армии Красной Армии во время боев под Тихвином осенью и зимой 1941 года: - «...Как всем нам хотелось хотя бы небольшим успехом отметить приближающуюся 24-ю годовщину Великой Октябрьской революции!...
... Утром 07 ноября во всех подразделениях армии состоялись митинги. На них выступили бойцы, сержанты и командиры. Несмотря на неудачи, настроение у людей было приподнятым. Затем все разошлись по своим местам, и прозвучал долгожданный боевой приказ: - Вперед!...
... На всем фронте армии развернулись ожесточенные кровопролитные бои с переменным успехом. Они продолжались до поздней ночи. Левофланговым соединениям удалось овладеть Петровским и Крестцами, отбросив противника на рубеж Холм - Рахово. На правом же фланге наши войска продвижения не имели...»   

Иными словами, в бой за Тихвин именно 07 и 08 ноября 1941 года должны были быть брошены все имевшиеся на тот момент в распоряжении советского командования силы и, в первую очередь, стрелковые и танковые части на главном направлении немецкого наступления. Приказ был именно «Вперед!». Несмотря, вероятно, на любые потери...   

Хотя и должен признать, что относительно истинной судьбы всех 20 «пропавших без вести» 08 ноября 1941 года воинов 121 танкового полка 60 танковой дивизии полной ясности у меня пока нет. Могли входить в этот список воины, погибшие еще и в районе деревни Нижнее Заозерье, где располагались основные силы полка? В результате, например, нового налета немецкой авиации?   

Точный ответ мне на сегодня не известен, но я склоняюсь пока все же к первому варианту - гибели бойцов под Тихвином. И делаю это в том числе на основании логического и «бюрократически-делопроизводительного» анализа документов, о чем наконец-то и после стольких обещаний теперь рассказываю более подробно...   

Во-первых, напоминаю, что все «пропавшие без вести» в 121 танковом полку 08 ноября 1941 года воины включены в этот именной документ вроде как «задним числом», а именно во втором поданном официально списке и за более поздний период (с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года).   

Во-вторых, все они без исключения перечислены в этом документе подряд - все 20 человек с порядковыми номерами в этом списке с 32-го по 51-й (включая и бойца, о котором нет никаких данных, кроме его фамилии и воинского звания). И одним общим блоком записей среди информации о потерях полка в другие дни. Складывается ощущение, что всех «пропавших без вести» 08 ноября 1941 года включали в общий список задним числом и внося всех подряд на основании какого-то одного дополнительного документа, поступившего в штаб именно в тот момент. Мог быть таким документом ответ, полученный по специальному запросу в другую воинскую часть, где воевали в какой-то период числящиеся постоянно в танковом полку воины? Вполне. И это мог быть именно ответ на запрос в 191 стрелковую дивизию, совместно с которой один батальон полка и участвовал в боях 08 ноября 1941 года на подступах к Тихвину с юга и юго-запада. «Своих-то» (воевавших под контролем штаба полка в составе основных сил гораздо южнее) погибших штабисты перечислили в первом списке и за «правильный» период - с 30 октября по 24 ноября 1941 года!   

И напоминаю, в-третьих, что все «свои» (в терминологии предыдущего абзаца) были указаны штабом полка в эти дни убитыми (т.е. захороненными), а вот включенные в список на основании данных из «другой части» - именно «пропавшими без вести». Ведь, если из этой «чужой» части сведения поступили еще и без указания мест захоронения, то и включение в список именно «пропавших без вести», а не погибших приобретает свой «бюрократический» смысл - нет в штабе данных и документов о местах захоронения. Нет бумажки - нет человека. Пропал просто без вести и все тут...   

Таковы мои основные аргументы в пользу «первого варианта» интерпретации данных по «пропавшим без вести» 08 ноября 1941 года 20 воинам 121 танкового полка 60 танковой дивизии - гибели этих бойцов на подступах к городу Тихвину.   

И вновь возьму на себя снова смелость утверждать, что ВСЕ 20 бойцов 121 танкового полка 60 дивизии, числящиеся «пропавшими без вести» 08 ноября 1941 года, ДОЛЖНЫ значиться отныне именно ПОГИБШИМИ... И, повторяя изложенные ранее предположения, считаю достаточно вероятным предположить, что все они погибли на южных и юго-западных подступах к городу в боях с наступавшими на Тихвин 12 танковой и 20 моторизованной дивизиями Вермахта...

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/voiny-121-tp-pogibshie-8-10-noyabrya-1941
Воины 121 танкового полка, погибшие 08-10 ноября 1941 года

Основываясь на анализе оригинальных текстов архивных документов об истории и боевых действиях частей и соединений 60 танковой дивизии в 1941 году под Тихвином, в предыдущем материале говорилось о тяжелейших потерях, который понес 121 танковый полк этой дивизии 08 ноября 1941 года.   

Излагалась и аргументировалась в предыдущем материале и моя версия о том, что все 20 воинов этого полка, указанные в «Именном списке безвозвратных потерь» в качестве «пропавших без вести» за этот день, должны были бы значиться отныне в качестве погибших. Входя, судя по всему, в состав первого батальона 121 танкового полка, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне, эти воины погибли, скорее всего, на южных и юго-западных окраинах и подступах к городу Тихвину, обороняя и контратакуя немецкие части, пытавшиеся захватить город.   

И вспомним теперь ВСЕХ их поименно, указав найденную на сегодняшний день информацию об их жизни и обстоятельствах смерти в последнем бою.   ОНИ отдали свою жизнь за Родину. Поклонимся их памяти:   

***
Гульман Александр Викторович 1908 – 08.11.1941
Уроженец: УССР город Киев
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Родственники (для извещения): отец (?) - Гульман Виктор, проживавший в селе Раздольное Биробиджанского района Еврейской АО.
Младший лейтенант, командир взвода 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 32 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Кириков Михаил Михайлович 1907 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Орел Крестительское кладбище.
Призывался на воинскую службу: командир запаса, призван 25.09.1941 г.
Родственники (для извещения): мать (жена? сестра?) - Кирикова Анна, проживавшая в городе Орел Крестительское кладбище.
Младший лейтенант, командир взвода 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 33 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Гашинин Александр Иванович 1918 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Новосибирская (теперь - Кемеровская) область город Прокопьевск Тырган ул. Луговая, 23 Призывался на воинскую службу: Прокопьевским РВК.
Родственники (для извещения): отец (?) - Гашинин Иван, проживавший в Новосибирской (теперь - Кемеровской) области город Прокопьевск Тырган ул. Луговая, 23 Старший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 34 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Потапов Николай Яковлевич 1917 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Белорецкий район село Зигаза Черкасская, 6
Призывался на воинскую службу: Белорецким РВК.
Родственники (для извещения):
отец (?) - Потапов Яков, проживавший в Башкирской АССР Белорецкий район село Зигаза Черкасская, 6
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 35 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину). Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Лапунов Александр Никитович 1921 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Москва Калининская ЖД ст. Трикотажная ул. Пушкинская, 2
Призывался на воинскую службу: Красногорским РВК.
Родственники (для извещения): Лапунова М. А., проживавшая в городе Москве Калининская ЖД ст. Трикотажная ул. Пушкинская, 2
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 36 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Назаров Алексей Гаврилович 1921 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пензенская область Вадинский район село Скуратово.
Призывался на воинскую службу: Пензенским РВК.
Родственники (для извещения): отец (?) - Назаров Гавриил С., проживавший в Пензенской области Вадинский район село Скуратово
Младший сержант, командир орудия 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 37 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Ильенко Алексей Александрович 1915 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): УССР Киевская область Калмыский (?) район село Красно Плана (?). Эти официальные данные проверить не удалось - село и район с такими названиями в Киевской и прилегающих областях обнаружены не были.
Призывался на воинскую службу: Калмыским (?) РВК.
Родственники (для извещения): Ильенко А. Е., проживавший в УССР Киевской области Калмыский (?) район село Красно Плана (?).
Старший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 38 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Агеев Иван Дмитриевич 1921 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Москва 13 4-я Гражданская улица дом 5 кв. 3
Призывался на воинскую службу: Сокольническим РВК. Родственники (для извещения): отец (?) - Агеев Дмитрий, проживавший в город Москва 13 4-я Гражданская улица дом 5 кв. 3
Младший сержант, командир орудия 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 39 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Сухов Александр Михайлович 1918 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Нижегородская область Белышевский район село Белышево улица Куйбышева, 52
Призывался на воинскую службу: Белышевским РВК.
Родственники (для извещения): Сухова П. Ф., проживавшая в Нижегородской области Белышевский район село Белышево улица Куйбышева, 52
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 40 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Соколов Сергей Васильевич 1917 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область г. Нижний Тагил УралВагонЗавод ул. Молодежная, 12
Призывался на воинскую службу: Первоуральским РВК.
Родственники (для извещения): Соколова Н. Я., проживавшая в Свердловской области г. Нижний Тагил УралВагонЗавод ул. Молодежная, 12
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 41 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Будников Фома Сафронович 1918 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Амурская область Кагановичский район село Любимое.
Призывался на воинскую службу: Кагановичским РВК.
Родственники (для извещения): Трофименко Г. Н., проживавшая в Амурской области Кагановичский район село Любимое.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 42 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Еремин Василий Ильич 1917 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пензенская область г. Нижний Ломов ул. Карла Либкнехта, 36
Призывался на воинскую службу: Нижнеломовским РВК.
Родственники (для извещения): Алексеева Е. А, проживавшая в Пензенской области г. Нижний Ломов ул. Карла Либкнехта, 36
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 43 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Ломакин Алексей Васильевич 1918 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская область Можайский район д. Ямская, 101
Призывался на воинскую службу: Можайским РВК.
Родственники (для извещения): Ломакина В. И, проживавшая в Московской области Можайский район д. Ямская, 101
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
 Указан в качестве пропавшего без вести под номером 44 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Балашов Александр Иванович 1917 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Омская область Муромцевский район с. Муромцево
Призывался на воинскую службу: Муромцевским РВК.
Родственники (для извещения): отец (?) - Балашов Иван, проживавший в Омской области Муромцевский район с. Муромцево
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 45 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Шелестов (имя и отчество неизвестны) нет данных – 08.11.1941
Уроженец: нет данных.
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Родственники (для извещения): нет данных.
Сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 46 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Шкарупа Василий Павлович 1913 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Украинская ССР Черниговская область Комаровский район с. Устяница (?).
Призывался на воинскую службу: Комаровским РВК.
Родственники (для извещения): Шкарупа Г. И., проживавший в Украинской ССР Черниговская область Комаровский район с. Устяница (?).
Красноармеец, пулеметчик 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 47 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 6 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Паршенцев (имя и отчество неизвестны) нет данных - нет данных (предполагаю, что 08.11.1941)
Уроженец: нет данных.
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Родственники (для извещения): нет данных.
Красноармеец 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 48 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Включен в этот список вместе с другими своими товарищами, погибшими 08/11/1941 года, в соответствии с моими предположениями о «писарской логике» в сплошной и непрерывной нумерации этого списка потерь. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Цухло Михаил Корнеевич 1921 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Белорусская ССР Минская область Холопеничский район Дубский с/с д. Докучино.
Призывался на воинскую службу: Холопеничским РВК.
Родственники (для извещения): отец (?) - Цухло К., проживавший в Белорусской ССР Минская область Холопеничский район Дубский с/с д. Докучино.
Красноармеец, сапер 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 49 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Доминов Петр Афанасьевич 1915 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Саратовская область Лысогорский район д. Новые Пески.
Призывался на воинскую службу: Лысогорским РВК.
Родственники (для извещения): отец (?) - Доминов А., проживавший в Саратовская область Лысогорский район д. Новые Пески.
Красноармеец, шофер 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 50 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Тачков Григорий Андреевич 1918 – 08.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская область Лопасненский район Кулаковский с/с пос. Луч.
Призывался на воинскую службу: Лопасненским РВК.
Родственники (для извещения): (мать? жена? сестра?) - Тачкова Дария, проживавший в Московской области Лопасненский район Кулаковский с/с пос. Луч.
 Младший сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
 Указан в качестве пропавшего без вести под номером 51 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (на ближайших подступах с юга и юго-востока к Тихвину).
Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на южных и юго-западных окраинах города Тихвин или же в зоне между населенными пунктами Липная Горка и Мелегежская Горка, участвуя совместно с 191 стрелковой дивизией в оборонительных боях на этом главном направлении для наступления немецких танковых частей на Тихвин. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина в результате налета немецкой авиации на позиции основных сил 121 танкового полка в районе деревни Колпино, где части 60 танковой дивизии располагались в ожидании приказа командования 4 Армии на начало активных боевых действий. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   
Считаю вполне логичным включить в список воинов первого батальона 121 танкового полка, погибших в боях в районе самого города Тихвин, также и бойца, указанного под номером 52 в качестве «пропавшего без вести» во втором официальном именном списке безвозвратных потерь полка - за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года. И причина такого моего предположения вновь бюрократически проста - нумерация после предыдущего дня (08 ноября 1941 года) здесь продолжается, а указанный в донесении день гибели воина (09 декабря 1941 года) вполне мог стать результатом описки, когда спутали всего лишь одну цифру (месяца), проставив 09.12.1941 вместо 09.11.1941. Тем более что в последующей записи речь вновь идет о воине, погибшем именно 10 ноября 1941 года...   
Соответственно и этот указанный в списке следующим (погибшим уже 10 ноября 1941 года) воин все по той же «писарской» логике (продолжающаяся порядковая запись 53 второго списка полковых потерь) по моим предположениям также должен был входить в состав первого батальона 121 танкового полка. В этом случае то обстоятельство, что этот боец предположительно первого батальона 121 танкового полка ПЕРВЫМ после большого числа «пропавших без вести» указан уже именно убитым (захороненным), находит свое простое объяснение в том, что в этот день батальон мог уже отступить за Тихвин. Батальон вполне мог располагаться в районе населенного пункта Астрачи, например (где-то в 3-5 км восточнее Тихвина). А дальше на восток, как известно, немцы так и не прошли никогда. Поэтому и могли производиться в той зоне сразу же по окончании боев захоронения павших советских воинов... Другой вопрос состоит в выяснении обстоятельств гибели этого воина. Он мог погибнуть как в прямых боевых столкновениях с наступавшими немецкими танковыми войсками, так и в результате бомбежки немецкой авиации...   

***
Рязанов Роман Фокич 1919 – 09.12.1941 (официально записанная дата, по моим предположениям погиб 09.11.1941)
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Иркутская область с. Черемхово пос. Гришево.
Призывался на воинскую службу: Черемховским РВК. Родственники (для извещения): отец (?) - Рязанов Ф., проживавший в Иркутской области с. Черемхово пос. Гришево.
Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 52 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Включен в этот список вместе с другими своими товарищами, погибшими накануне (08/11/1941 года), в соответствии с моими предположениями о «писарской логике» в сплошной и непрерывной нумерации этого списка потерь. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (в городе Тихвин и к востоку от него). Был убит, соответственно и скорее всего, в боях на восточных окраинах города Тихвин, участвуя в оборонительных боях к востоку от Тихвина на участке до населенного пункта Астрачи. При этом в данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого воина найдено не было и первичное захоронение не производилось вообще.   

***
Огнев Григорий Яковлевич 1919 – 10.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Чкаловская (ныне Оренбургская) область Кувандыкский район Маячный с/с пос. Маячный ул. Октябрьская, 61
Призывался на воинскую службу: Маячным РВК.
Родственники (для извещения): отец - Огнев Яков, проживавший в Чкаловской области Кувандыкский район Маячный с/с пос. Маячный ул. Октябрьская, 61
Ефрейтор, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 53 во ВТОРОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 25 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав первого батальона 121 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка и совсем в иной зоне (в этот день - к востоку от Тихвина).
Был убит, соответственно и скорее всего, в оборонительных боях к востоку от Тихвина, вероятно в районе населенного пункта Астрачи. Тем не менее, не исключена полностью возможность гибели этого воина (после налета немецкой авиации, например) в районе деревни Колпино, где располагались основные силы 121 танкового полка. В данных о захоронении указано - Тихвинский район. Скорее всего, тело этого бойца было захоронено в районе деревни Астрачи вместе с другими советскими воинами. Хотя возможно, что захоронение могло быть произведено и в районе деревни Колпино на реке Шарья и существенно южнее.   

Напомню теперь еще один факт - потерь в 121 танковом полку (именно в подконтрольной штабу полка части основных полковых сил, за исключением его первого батальона, отраженной по моей версии именно в ПЕРВОМ списке потерь) в период с 02 по 09 ноября 1941 года не было зафиксировано вообще! Нет ни убитых, ни пропавших без вести в течение целой недели! И только 10 ноября 1941 года в этом списке фиксируются новые потери - 2 убитых...   
И, напоминаю, что причина этого неординарного, так сказать, обстоятельства заключалась в том, что прямых боевых столкновений с немецкими частями 121 танковый полк (за исключением танкового батальона, приданного 191 стрелковой дивизии, о боевых действиях которого рассказывалось ранее) в период с 02 по 09 ноября 1941 года просто не имел. Иначе, потерь, пусть даже и самых незначительных, было бы не избежать.   
Новые потери среди основных сил полка, как я уже указал, были зафиксированы 10 ноября - были убиты 1 командир танка и 1 механик-водитель. Нам известно уже также и то, что в этот день основные силы 121 танкового полка должны были дислоцироваться в районе деревни Колпино, не принимая все еще активного участия в боях и в ожидании дополнительного приказа командования 4 Армии о дальнейших действиях. Сообщу сейчас только, что такой приказ поступил только на следующий день - 11 ноября 1941 года в 08:15 часов. При этих обстоятельствах наиболее логичной мне представляется версия, согласно которой 2 бойца основных сил 121 танкового полка (командир танка и его механик-водитель) погибли в районе населенных пунктов Колпино, Крестцы и Шарья в результате нового бомбового удара немецкой авиации.   

***
Китаев Яков Гурьянович 1918 - 10/11/1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): город Улан-Удэ Заудо-Подкаменский переулок дом 37
Призывался на воинскую службу: Заудо-Подкаменским (?) РВК. Родственники (для извещения): отец - Китаев Гурьян, проживавший в город Улан-Удэ Заудо-Подкаменский переулок дом 37
Сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 24 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации в районе населенных пунктов Колпино, Крестцы и Шарья в самом начале марш-броска основных сил полка из этой зоны в район Бора и Городища на реке Сясь.
Должен был быть захоронен в любом месте в районе населенных пунктов Колпино, Крестцы и Шарья к юго-востоку от Будогощи.   

***
Юсупов Мусаил Мулузьянович 1917 – 10.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Молотовская (ныне Пермская) область Чердынский район Н. Казанский с/с.
Призывался на воинскую службу: Чердынским РВК. Родственники (для извещения):
отец - Юсупов Мулузьян, проживавший в Молотовской (ныне Пермской) области Чердынский район Н. Казанский с/с.
Младший сержант, механик-водитель 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 25 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Был убит, скорее всего, в результате налета немецкой авиации в районе населенных пунктов Колпино, Крестцы и Шарья в самом начале марш-броска основных сил полка из этой зоны в район Бора и Городища на реке Сясь.
Должен был быть захоронен в любом месте в районе населенных пунктов Колпино, Крестцы и Шарья к юго-востоку от Будогощи.

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/voiny-raznykh-chastej-60-td-pogibshie-1-12-noyabrya-1941
Воины разных частей 60 ТД, погибшие в период с 01 по 12 ноября 1941 года

Было бы совсем несправедливо не вспомнить сейчас воинов 60 танковой дивизии, погибших в боях за Тихвин в период с самого начала ноября по 12 ноября 1941 года, но не входивших в состав 121 танкового полка этой танковой дивизии, о котором я пишу столь подробно.   
При этом следует сказать, что на сегодня я не располагаю столь же подробной информацией о боевом пути других соединений 60 танковой дивизии в ноябре 1941 года под Тихвином, как имеющейся в моем распоряжении информации по 121 танковому полку. Не производил я и детальный анализ всех документов по частям 60 ТД, отличным от 121 танкового полка.
А это означает, что приводимая мною ниже информация относительно боевой судьбы, жизни и возможных обстоятельств гибели всех воинов вполне может быть не столь сверенной, как в случае с бойцами 121 танкового полка. Но, считаю, что лучше изложить все же имеющуюся в моем распоряжении на сегодня информацию, сведя всю ее воедино, чем не сообщать вообще ничего...   
И второе предварительное уточнение. Я не располагаю пока полными и оригинальными документами о потерях 60 мотострелкового полка (60 МСП) 60 танковой дивизии в боях под Тихвином. В Интернете я обнаружил пока только один документ – «Именной список потерь 60 МСП», составленный аж 20 октября 1942 года.
Но, во-первых, этот список является, похоже, выборочным - в нем указаны всего 9 человек, при этом все они относятся исключительно к офицерскому составу полка. Составлен этот список, во-вторых, как я уже указал в октябре 1942 года (для потерь 1941 года, в основном), для каких-то своих целей (относительно состояния личных дел офицерского состава полка, очевидно) и полным являться просто не может.
И, самое главное, в-третьих, в этом списке не указаны дни и места гибели этих офицеров 60 МСП. Указаны только места их захоронения и то в самом общем виде.   
А ведь потери в 60 мотострелковом полку 60 танковой дивизии были САМЫМИ высокими среди всех остальных частей этой танковой дивизии! Например, в журнале боевых действий 60 ТД за 17 ноября 1941 говорится, что потери 60 МСП только за эти сутки составили убитыми 123 (!) человека, а ранеными еще 272 человека.
За последующие двое суток (18 и 19 ноября 1941 года) 60 мотострелковый полк потерял убитыми еще 31 человека, а ранеными 132 человека. 20 ноября 1941 года в составе полка было убито 7 и ранено 12 человек, а 21 ноября 1941 года, например - убито еще 7, ранено 12 человек.
Итого: 168 убитых и 429 раненых в полку только за 5 суток боев под Плесо и Кострино в Тихвинском районе!   

Но, повторяю, на сегодняшний день я не располагаю поименными списками всех этих воинов 60 мотострелкового полка 60 танковой дивизии. И не смогу, соответственно, пока их перечислить...   

А теперь пришла пора вспомнить погибших под Тихвином в период с 01 по 12 ноября 1941 года известных нам бойцов 60 танковой дивизии поименно, указав найденную на сегодняшний день информацию об их жизни и обстоятельствах смерти в последнем бою.   

ОНИ отдали свою жизнь за Родину. Поклонимся их памяти:   

***
Медведев Владимир Петрович 1920 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Амурская область Тамбовский район зерносовхоз «Партизан»
Призывался на воинскую службу: Тамбовским РВК Амурской области.
Родственники (для извещения): отец - Медведев Петр Григорьевич, проживавший в зерносовхозе «Партизан» Тамбовского района Амурской области.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии. Указан в качестве погибшего под номером 2 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы, Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Паценко Федор Степанович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Украинская ССР Киевская область Белоцерковский район с. Трушки.
Кадровый военный.
Родственники (для извещения): Украинская ССР Киевская область Белоцерковский район с. Трушки.
Лейтенант, командир роты 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 3 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Шевченко Михаил Степанович 1917 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Украинская ССР Сумская область город Лебедин ул. 1 Зарудка Артюховский переулок, 23
Кадровый военный.
Родственники (для извещения): Украинская ССР Сумская область город Лебедин Хокейский (?) район.
Младший политрук, комиссар роты 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 4 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка. Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Фимин Петр Степанович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Чувашская АССР Алатырский район с. Чуварлеи.
Кадровый военный.
 Родственники (для извещения): мать - Фимина Евдокия Григорьевна, проживавшая в Чувашской АССР Алатырский район с. Чуварлеи.
Младший лейтенант, командир взвода 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 5 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Косякин Владимир Федорович 1919 – 01.11.1941
Уроженец (или проживавший перед призывом): Московская область Ряжеский район с. Мары (?).
Кадровый военный.
Родственники (для извещения): отец - Косякин Федор Петрович, проживавший в Хабаровском крае разъезд Звеньевой (ныне - село Лесопильное Бикинского района Хабаровского края).
Младший лейтенант, командир взвода 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 6 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Смашной Алексей Мифодевич (Мефодьевич) нет данных – 01.11.1941
Уроженец (или проживавший перед призывом): Алтайский край ст. Усть-Талменка ул. Куйбышева, 70
Родственники (для извещения): Салад (?) Анисья А-ра (?), проживавшая в Алтайском крае ст. Усть-Талменка ул. Куйбышева, 70
Старший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 7 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Плюснин Александр Алексеевич 1917 - 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область Кировоградский район (город Кировоград?).
Призывался на воинскую службу: Кировоградским РВК Свердловской области.
Родственники (для извещения): Дроздова Анна Степановна, проживавшая в Молотовской (ныне - Пермской) области завод (ныне - городское поселение) «Добрянка» 1 Рабочая улица д. 15 (?).
Старший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 8 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Коровин Алексей Мартянович 1917 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Молотовская (ныне - Пермская) область Фокинский район д. Романовка.
Призывался на воинскую службу: Фокинским РВК Молотовской области.
Родственники (для извещения): отец - Коровин Мартян Евдокимович, проживавший в Молотовской (ныне - Пермской) области Фокинский район д. Романовка.
Старший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 9 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Голубков Дмитрий Максимович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Федоровский район д. Федоровка.
Призывался на воинскую службу: Федоровским РВК Башкирской АССР.
Родственники (для извещения): Голубков Николай Максимович, проживавший в Башкирской АССР Федоровский район д. Федоровка.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 10 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Чернышев Иван Викторович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Алтайский край Павловский район Павловский с/с с. Колыванское.
Призывался на воинскую службу: Павловским РВК Алтайского края.
Родственники (для извещения): Чернышева Домна Егоровна, проживавшая в Алтайском краю Павловский район Колыванский с/с.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 11 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Шутов Григорий Климентович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Удмуртская АССР Красногорский район Каркалаевский с/с д. Б. Лукашино (Лукашинская).
Призывался на воинскую службу: Красногорским РВК Удмуртской АССР.
Родственники (для извещения): отец - Шутов Климентий Михайлович, проживавший в Удмуртской АССР Красногорский район Каркалаевский с/с д. Б. Лукашино (Лукашинская).
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 12 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией. В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Кононыхин Степан Дмитриевич 1915 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Кировская (?, скорее - Курская в то время, а сегодня Белгородская!) область Оскол Боброводворский район с. Осколец.
Призывался на воинскую службу: Оскол Боброводворским РВК Курской области.
Родственники (для извещения): Кононыхина Елена Антоновна, проживавшая в Курской области г. Старый Оскол Боброводворский район с. Осколец.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 13 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Гришин Николай Павлович 1920 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пензенская область Кондольский район Волхонщинский с/с с. Смирновка.
Призывался на воинскую службу: Кондольским РВК Пензенской области.
Родственники (для извещения): Гришина Мария Алексеевна, проживавшая в Пензенской области Кондольский район Волхонщинский с/с с. Смирновка.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 14 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Поляков Виктор Дмитриевич 1921 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская область Истринский район Алехновский с/с с. Рождественское.
Призывался на воинскую службу: Истринским РВК Московской области.
Родственники (для извещения): Полякова Екатерина Михайловна, проживавшая в Московской области Истринский район Алехновский с/с с. Рождественское.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 15 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Фоминых Николай Николаевич 1920 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Кировская область Вожгальский район с. Кузки.
Призывался на воинскую службу: Вожгальским РВК Кировской области.
Родственники (для извещения): отец - Фоминых Николай Семенович, проживавший в Кировской области Вожгальский район с. Кузки.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 16 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Решетников Александр Иванович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Кировская область Пижанский район Соболинский с/с.
Призывался на воинскую службу: Пижанским РВК Кировской области.
Родственники (для извещения): отец - Решетников Иван Маконтович, проживавший в Кировской области Пижанский район Соболинский с/с.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 17 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Малышев Федор Николаевич 1916 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Покровский район Седошкинский с/с д. Дмитриевка.
Призывался на воинскую службу: Пижанским РВК Кировской области.
Родственники (для извещения): Малышев Николай, проживавший в Башкирской АССР Покровский район Седошкинский с/с д. Дмитриевка.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 18 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Юрченко Григорий Константинович 1913 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Украинская ССР Днепропетровская область Синельниковский район ст. Славгород ул. Заводская.
Призывался на воинскую службу: Синельниковским РВК Днепропетровской области.
Родственники (для извещения): жена - Юрченко Варвара Родионовна, проживавшая в Украинской ССР Днепропетровская область Синельниковский район ст. Славгород.
Старший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 19 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Поляков Василий Иванович 1918 – 01.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Горьковская область г. Дзержинск Завод Nº 80 (ныне - им. Я. М. Свердлова) ул. Красноармейская д. 6 кв. 4.
Призывался на воинскую службу: Горьковским ГВК.
Родственники (для извещения): отец - Поляков Иван Иванович, проживавший в Горьковской области г. Дзержинск Завод Nº 80 (ныне - им. Я. М. Свердлова) ул. Красноармейская д. 6 кв. 4.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 20 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Лебедев Семен Иванович 1920 – 01.11.1941
Уроженец: Московская область Приводинский (?) район Куринский (?) с/с.
Призывался на воинскую службу: Приводинским (?) РВК.
Родственники (для извещения): Лебедева Анна Антоновна, проживавшая в Московской области г. Рошаль ул. Октябрьской революции д. 42 кв. 8.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 21 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Юдин Петр Иосифович 1921 – 01.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Пензенская область г. Пенза ул. Садовая д. 28 кв. 39.
Призывался на воинскую службу: ГФВК г. Пензы.
Родственники (для извещения): Юдина Александра Петровна, проживавшая в г. Пензе ул. Садовая д. 28 кв. 39.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 22 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Баглай Григорий Митрофанович 1907 – 04.11.1941
Уроженец: Украинская ССР Винницкая область Брасчанский (?) район с. Бортники. Кадровый военный.
Родственники (для извещения): жена - Баглай Татьяна Ивановна, адрес для извещения г. Хабаровск до востребования.
Лейтенант, зам. командира роты 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве умершего от ран под номером 1 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Умер от ран в деревне Заполье Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области после боев в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 5 км южнее деревни Рапля Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Баглай Григорий Митрофанович (Мифодьевич, Мефодьевич) 1907» фигурирует в теме «Тихвин. Заручевье. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21216.0 , пост «Reply #14»
            

***
Воропаев Афанасий Андреевич 1920 – 04.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Свердловская область Туринский район Лебедевский с/с с. Лебедево.
Призывался на воинскую службу: Туринским РВК Свердловской области.
Родственники (для извещения): отец - Воропаев Андрей Васильевич, проживавший в Свердловской области Туринский район Лебедевский с/с.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 23 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Юрков Фрол Поликарпович 1918 – 04.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Молотовская (ныне Пермская) область Больше-Усинский район д. Малые Кусты.
Призывался на воинскую службу: Больше-Усинским РВК Молотовской области.
Родственники (для извещения): Юркова Анна Ивановна, проживавшая в Молотовской области Больше-Усинский район Дейкинский (?) с/с.
Младший сержант, ст. радиотелеграфист 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 24 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Грязев (Грязов?) Михаил Афонасьевич (Афанасьевич?) 1920 – 04.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Кировская область Кировский район Анкушинский с/с д. Нестеровичи.
Призывался на воинскую службу: Кировским РВК.
Родственники (для извещения): Грязев (Грязов?) Афанасий Федорович, проживавший в Кировской области Кировский район Анкушинский с/с д. Нестеровичи.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 25 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Проскуряков Федор Прокофьевич 1914 – 04.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): г. Благовещенск Спичечная фабрика «Искра»д. 17 кв. 5.
Призывался на воинскую службу: Благовещенским РВК. Родственники (для извещения): Суханова Серафима, проживавшая в г. Благовещенске Спичечная фабрика «Искра» д. 17 кв. 5.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 26 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Микрюков Егор Сергеевич 1921 – 04.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Кировская область Шестаковский район Лекомский с/с.
Призывался на воинскую службу: Шестаковским РВК.
Родственники (для извещения): Микрюков Сергей Яковлевич, проживавший в Кировской области Шестаковский район Лекомский с/с д. Подволочье.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 27 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Петрушин Алексей Иванович 1918 – 05.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): город Магнитогорск РИС (Рудоиспытательная станция?).
Призывался на воинскую службу: Магнитогорским РВК.
Родственники (для извещения): отец - Петрушин Иван, проживавший в городе Магнитогорск РИС д. 45 кв. 4.
Младший сержант, командир орудия 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 4 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Был убит в результате разрыва авиабомбы (очевидно в районе указанного ниже места захоронения).
Согласно данным Журнала боевых действий 60 танковой дивизии, 60 артиллерийский полк должен был располагаться в этот день в районе д. Нижнее Заозерье Новгородской области.
В данных о первичном захоронении указано - пос. Заречье Ленинградской области. Населенного пункта с таким названием в ближайших и прилегающих к населенному пункту Нижнее Заозерье районах ни в Ленинградской, ни в Новгородской области я так и не нашел. Возможно, что речь идет о д. Заручевье Тихвинского района Ленинградской области, находящейся в 10-12 км от указанной ранее д. Нижнее Заозерье.   

Справка (от деда Митяя): воин «Петрушин Алексей Иванович 1918» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , пост «Reply #23»

   
***
Суслов Степан Иванович 1915 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Алтайский край Поспелихинский район совхоз «12 лет Октября».
Призывался на воинскую службу: Ленинск-Кузнецким РВК Новосибирской области.
Родственники (для извещения): мать - Суслова Екатерина Ивановна, проживавшая в Алтайском крае Поспелихинский район совхоз «12 лет Октября».
Старший сержант, механик-водитель 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 1 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 07 января 1942 года) 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии. При атаке сгорел в танке (очевидно в районе указанного ниже места захоронения).
В данных о первичном захоронении указано - в районе Новоандреево Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Суслов Степан Иванович 1915» фигурирует в теме «Тихвин. Новоандреево. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21428.0 , пост «Reply #184»


***
Парфирьев Иван Петрович нет данных – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Курская область Глушковский район Сергеевский с/с пос. Ленина.
Призывался на воинскую службу: Глушковским РВК.
Родственники (для извещения): Парфирьев Петр Дмитриевич, проживавший в Курской области Глушковский район Сергеевский с/с пос. Ленина.
Зам. политрука, комиссар роты 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 28 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - 500 метров северо-восточнее деревни Недашицы Петровского д/о Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Муравьев Андрей Афанасьевич 1918 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Коми АССР Сыктывкарский район с. Иб (Ыб).
Призывался на воинскую службу: Сыктывкарским РВК.
Родственники (для извещения): Муравьева Евдокия Ермолаевна, проживавшая в Коми АССР Сыктывкарский район с. Иб (Ыб) д. Березник.
Младший лейтенант, командир взвода 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 29 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Чирков Алексей Кириллович 1918 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Удмуртская АССР Зуринский район Чубоевский с/с д. Зилай.
Призывался на воинскую службу: Журинским РВК.
Родственники (для извещения): Чирков Кирилл Панфилович, проживавший в Удмуртской АССР Зуринский район Чубоевский с/с д. Зилай.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
 Указан в качестве погибшего под номером 30 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Беланов Афанасий Степанович 1917 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Алтайский край Быстровский район с. Ново-Покровка.
Призывался на воинскую службу: Быстровским РВК.
Родственники (для извещения): Беланова Ефросинья Мардоровна (?), проживавшая в Алтайском крае Быстровский район Ново-Покровский с/с.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 31 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Макаров Николай Петрович нет данных – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Молотовская (?, скорее Московская) область г. Зарайск (?, или же Загорск) ул. Пролетарская, 30.
Призывался на воинскую службу: Загорским РВК.
Родственники (для извещения): Макаров Петр, проживавший в Молотовской (?, скорее Московской) области г. Загорск (?, или же Зарайск) ул. Пролетарская, 30.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 40 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Ильязов Гайнудин Гильмундинович нет данных – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Татарская АССР Рыбно-Слободский район с. Старый Арыш.
Призывался на воинскую службу: Рыбно-Слободским РВК.
Родственники (для извещения): Ильязов Гильмундин, проживавший в Татарской АССР Рыбно-Слободский район с. Старый Арыш.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 41 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Оскорбин Иван Григорьевич 1921 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Бурят-Монгольская АССР Кабанский район с. Кабанск.
Призывался на воинскую службу: Кабанским РВК.
Родственники (для извещения): Оскорбин Григорий, проживавший в Бурят-Монгольской АССР Кабанский район с. Кабанск.
Красноармеец, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 42 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Журавлев Иван Иванович 1919 - 06/11/1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Кировская область Пижанский район Обуховский с/с д. Шуга.
Призывался на воинскую службу: Пижанским РВК.
Родственники (для извещения): Журавлев Иван, проживавший в Кировской области Пижанский район Обуховский с/с д. Шуга.
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 43 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Полтавец Павел Калистратович 1918 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Украинская ССР Киевская область Ольшанский с/с.
Призывался на воинскую службу: нет данных.
Родственники (для извещения): Полтавец Арсений Калистратович, проживавший в Украинской ССР Киевская область Ольшанский с/с.
Красноармеец, сапожник 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 76 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным пропал без вести в Тихвинском районе Ленинградской области.
Сведения о первичном захоронении не обнаружены.   

***
Лысенко Владимир Владимирович 1916 – 06.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Курская область Микояновский район Наумовский с/с д. Николаевка.
Призывался на воинскую службу: Микояновским РВК.
Родственники (для извещения): Шмудченко Ульян Васильевич, проживавший в Курской области Микояновский район Наумовский с/с д. Николаевка.
Красноармеец, лаборант 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 77 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным пропал без вести в Тихвинском районе Ленинградской области.
Сведения о первичном захоронении не обнаружены.   

Справка (от деда Митяя): воин «Лысенко Владимир Владимирович 1916» фигурирует в именной теме «Тихвин. Заручевье. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21216.0 , пост «Reply #46»
               
   
***
Волченко Николай Михайлович 1918 – 10.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Воронежская область Ольховатский район Юрасовский с/с хутор имени Ленина.
Призывался на воинскую службу: Ольховатским РВК.
Родственники (для извещения): Волченко Михаил Петрович, проживавший в Воронежской области Ольховатский район Юрасовский с/с хутор имени Ленина.
Сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 32 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Худаков Анатолий Васильевич 1920 – 10.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Удмуртская АССР Кезский (?) район Булатовский с/с д. Легомур (?).
Призывался на воинскую службу: Кезским (?) РВК Удмуртской АССР.
Родственники (для извещения): Худаков Василий, проживавший в Удмуртской АССР Кезский (?) район Булатовский с/с д. Легомур (?).
Младший сержант, командир танка 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 75 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно официальным данным пропал без вести в районе деревни Реконь Дрегельского района Ленинградской области.
Сведения о первичном захоронении не обнаружены.   

***
Бурханов Галим Шарафудинович 1918 – 11.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Башкирская АССР Гафурийский район колхоз «Салават».
Призывался на воинскую службу: Гафурийским РВК.
Родственники (для извещения): Бурханов Шарафудин, проживавший в Башкирской АССР Гафурийский район колхоз «Салават»
Сержант, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 33 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии. Согласно моим предположениям, входил в состав одного батальона 120 танкового полка 60 танковой дивизии, действовавшего отдельно от основных сил полка.
Был убит в бою в районе села Ново Никольское (?) д/о Дрегельского района Ленинградской области, участвуя в боевых действиях совместно с 4 гвардейской стрелковой дивизией.
В данных о первичном захоронении указано - село Ново Никольское (?) Дрегельского района Ленинградской области.   

***
Ощехин Александр Иванович 1917 – 12.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Горьковская область Ардатовский район с. Личадеево.
Призывался на воинскую службу: Ардатовским РВК.
Родственники (для извещения): Ощехин Николай Александрович, проживавший в Горьковская область Ардатовский район с. Личадеево.
Младший сержант, механик-водитель 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 74 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным пропал без вести в районе деревни Хортицы Дрегельского района Ленинградской области.
Сведения о первичном захоронении не обнаружены.   

***
Турков Иван Иванович 1920 – 12.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Хабаровский край город Биробиджан ул. Главно-Фибролитовая д. 40.
Призывался на воинскую службу: ДВК Биробиджанским РВК.
Родственники (для извещения): отец - Турков Иван Филипович, проживавший в городе Биробиджан ДВК.
Красноармеец, пулеметчик 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 2 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 07 января 1942 года) 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии.
Убит осколком мин в районе д. Крестцы (ныне Киришский район Ленинградской области).
В данных о первичном захоронении указано - в 1,5 км юго-западнее д. Дидлово Тихвинского (ныне Киришского) района Ленинградской области.   

***
Фисенко Константин Иванович 1917 – 12.11.1941
Уроженец (либо проживавший перед призывом): Приморский край город Спасск ул. Советская, 164.
Призывался на воинскую службу: Спасским РВК Приморского края.
Родственники (для извещения): отец - Фисенко Иван Радионович, проживавший в городе Спасск Приморского края.
Младший лейтенант, командир взвода 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 4 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 07 января 1942 года) 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии.
Сгорел в танке в 3 км западнее деревни Реконь (ныне Любытинский район Новгородской области).
В данных о первичном захоронении указано - в 3 км западнее д. Реконь (ныне Любытинский район Новгородской области).

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/zhurnal-boevykh-dejstvij-60-td-tikhvin-11-30-noyabr-1941
Журнал боевых действий 60 ТД под Тихвином с 11 по 30 ноября 1941 года

Для анализа развития военной обстановки под Тихвином после взятия города немецкими войсками и хода боевых действий, в которых участвовал интересующий меня 121 танковый полк, следует сначала вновь вернуться к тексту официального документа – «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии.   
Привожу сначала сам текст «Журнала боевых действий 60 танковой дивизии» после 11 ноября 1941 года. И напоминаю, что начало этого документа уже опубликовано в материале «Журнал боевых действий 60 ТД под Тихвином за 01-11 ноября 1941 года».   

От деда Митяя: Сначала «вывалил» всё, как есть из «perexilandia» - оказалось не совсем читаемо и воспринимаемо, а делать подредактирование не посчитал нужным, когда есть готовый образ.

Оставляю от автора предисловие и послесловие, а на «тело» ЖБД 60 ТД с оцифровкой переведу стрелку на тему с «картинками» (Тихвин. 60-я танковая дивизия): http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=60537.0

...Здесь я прерываю пока цитирование полного текста «Журнала боевых действий 60 танковой дивизии». В дальнейшем в этом журнале описываются боевые действия дивизии с 01 декабря 1941 года по перехвату дорог Тихвин - Мелегежская Горка и Тихвин - Липная Горка и последующему наступлению на Будогощь и рубежи реки Волхов. А целью моего анализа является, как я уже не раз говорил, пока только восстановление обстоятельств боев 121 танкового полка в районе деревни Кострино, где 18 ноября 1941 года погиб мой дядя - Федор Александрович Кощеев, младший воентехник танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Поэтому и позволю себе пока прерваться в изложении дальнейшей воинской истории этого танкового полка...   

Но история боев под Кострино окажется неполной, если не сказать о том, когда же советским частям удалось взять эту небольшую деревню под Тихвином. Из «Журнала боевых действий 60 танковой дивизии» достоверно известно, что бои за Кострино начались практически сразу же после взятия расположенной рядом деревни Плесо 15 ноября 1941 года. А когда же советские войска овладели Кострино окончательно? В одном из своих предыдущих материалов я уже указывал, что по косвенным признакам эти бои длились более 10 суток. А что пишется об этом в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии», где все должно указываться предельно точно?   

Из приведенного ранее текста журнала становится ясно, что сначала 60 танковая дивизия пыталась взять Кострино атаками в лоб. Эти попытки в течение нескольких дней (до 19 ноября) успеха не имели и соединения дивизии понесли в эти дни очень большие потери.
22 ноября 1941 года 60 танковой дивизии поступил приказ Штаба 4 Армии организовать обход и охват деревни Кострино, а 25 ноября было приказано вообще прекратить лобовое наступление на деревню Кострино.
Оставили, иными словами, советские войска в своем тылу деревню Кострино так и не взятой, заблокировав находящиеся там немецкие части и поставив надежные заслоны. А основной зоной боевых действий для дивизии стал лесной район Кордона Воложба на ближайших подступах к Мелегежской Горке.   
Следующее упоминание о деревне Кострино встречается в «Журнале боевых действий 60 танковой дивизии» уже только в записи за 09 декабря 1941 года. Там указывается: - «…1. Противник оставил город Тихвин и отходит по всем дорогам на запад...
2. ...3 батальон 60 МСП с приданными средствами усиления к исходу дня овладел Кострино и продолжает наступление на Романово...»   

Иными словами, и судя по всему, немцы сами оставили Кострино только 9 декабря 1941 года (через 25 дней после начала боев за нее!) и под натиском советских войск и создавшейся угрозой окружения начали повсеместный отвод своих войск на запад и юго-запад.   

Такой вот неприступной оказалась эта самая деревенька Кострино, расположенная в живописной местности на реке Сясь среди лесов и болот Тихвинского района...

Материал подготовлен родственниками бойца: «Кощеев Федор Александрович 1916»

От деда Митяя: Оч. сожалею, что админы ресурса от племянника «Кощеев Федор Александрович 1916» не отвечают на моё частное письмо.
Так же сожалею, что приходится дублировать время на оцифровку (распознавание текста).
С другой стороны – впечатляет и вдохновляет похожий подход к определению мест захоронения – т.е. уменьшает разночтения в выводах.

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Пост от деда Митяя: Знакомство свершилось!
Племянника дяди Феди (сетевой ник «toromalina») в миру зовут Андреем.

Перекинулись с ним по личке парой взаимодополняющих мыслей.

В качестве «затравки» поведаю, что именная плита с фамилией воина «Кощеев Федор Александрович 1916» уже год как лежит в Кострино, хотя вот, дословно: - «…Дело в том, что плита с именем Федора Александровича Кощеева уже год как стоит! Стоит на безвестной, в принципе и ранее, как мне говорили, могиле на окраине САМОЙ деревни Кострино. О ней даже никто, кроме постоянно живущего в деревне одинокого жителя (не помню сейчас точно его имени, дядя Коля, по-моему), похоже и не знал раньше.

С этим памятником связана отдельная история. Еще два года назад моя родная сестра Мария (человек очень активный по природе)
…
побывала сама и в Тихвине, и в Мелегежской Горке, и в самой деревне Кострино. И тогда с помощью какой-то очень отзывчивой и помогавшей ей активно женщины (или нескольких человек) из Тихвина, отвечающей или связанной каким-то образом с захоронениями, они съездили в Кострино и выяснили в разговоре с «дядей Колей», что есть там у них еще «оригинальная» (неизвестная) могилка времен войны. Именно не последующее перезахоронение, а с тех времен. Причем могила была безымянной и за ней никто сильно и не ухаживал, кроме единичных жителей самой деревни Кострино.

Тогда и решили добрые женщины, что там (вероятно среди многих других) и должен был быть захоронен Федор Александрович Кощеев. Прямо в Кострино…

А через год там (силами все тех же тихвинских добровольцев-энтузиастов) и плита появилась - с именем Федора Александровича Кощеева, хотя мы и просили, чтобы там были нанесены имена еще и других 6-ти погибших в этот же день (18 ноября 1941) воинов 121 ТП, нам тогда известных. Но что-то не так сложилось и имя Федора было нанесено, а остальных – пока нет. Собираюсь еще опубликовать в одном из последних материалов фотографию этой могилы, как и фотографию самого Федора Кощеева…»

То была 100% цитата с 99% текстом (изъял личные сведения) - поисковый итог двухлетней давности.
Именно поэтому и выкладываю этот результат, потому, что за 2 года выяснились новые подробности, а, похоже и новые результаты…

Со слов автора аналитических рассказов – Андрея, он подходит к дате и событиям: - «…в районе деревни Кострино, где 18 ноября 1941 года погиб мой дядя - Федор Александрович Кощеев, младший воентехник танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии…», а значит и развязке по установлению места первичного захоронения своего дяди – Феди.

В окончании это пОста скажу, что наш (от команды патриотцентра) материал по установленному месту первичного захоронения «Кощеев Федор Александрович 1916» выслан Андрею – это 4 пОста, подготовленных 15.06.2015, но не выложенных сюда по причине нежелания «мешать» аналитике Андрея.
Это, во-первых. А во-вторых, всегда хочется перестраховаться в своих выводах, а они оказались впечатляющими.
Но, подождём, что ещё нам скажет Андрей (сетевой ник «toromalina»), сначала на своей территории (http://perexilandia.net ), а затем, материал продублирую сюда.

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/nachalo-boev-osnovnykh-sil-60-td-noyabr-1941-tikhvin
Начало боев основных сил 60 ТД в ноябре 1941 года под Тихвином

Итак, настало время попытаться восстановить ход военных событий и развития оперативной обстановки только на одном из участков необъятного советско-германского фронта в ноябре 1941 года - в районе деревень Плесо и Кострино, расположенных на участке впадения реки Воложба в реку Сясь в Тихвинском районе Ленинградской области...   

В предыдущих статьях я постарался изложить максимально широко найденные на сегодняшний день материалы, придавая особое значение оригинальным документам военного времени, найденным в архивах, и подтверждая (либо же опровергая) некоторые интересующие нас факты имеющимися аналитическими и мемуарными публикациями в открытом доступе через Интернет. Напомню еще раз, что основными материалами для излагаемой в дальнейшем версии военных событий являются два документа – «Журнал боевых действий» 60 танковой дивизии за ноябрь 1941 года и именные списки безвозвратных потерь частей и соединений этой дивизии за тот же период, опубликованные ранее в других материалах этого Раздела сайта. И еще позволю себе напомнить читателям еще раз, что, как выяснилось ранее, даже к излагаемым в этих оригинальных документах военной поры сведениям следует относиться достаточно критически, так как некоторые данные, в них излагаемые, не соответствуют элементарно друг другу. Несмотря на то, что оба документа являются официальными (хранятся в официальных архивах), составлены одним и тем же штабом 60 танковой дивизии и в одно и то же время - в самом конце января 1942 года.   

Поэтому и придется в проводимом анализе проверять постоянно излагаемые официально в этих документах факты, сравнивая их для начала между собой.   

Я уже писал ранее, что после падения Тихвина и смены командования 4 Армии, происшедших в течение 08-10 ноября 1941 года, новое армейское командование (генерал армии К.А. Мерецков при активном участии его «правой руки» генерал-майора А.А. Павловича) приняло радикальное решение - перебросить основные силы 60 танковой дивизии, практически бездействовавшие в это время в районе реки Шарья на самом крайнем левом фланге всей 4 Армии, в новый район на реке Сясь, расположенный более чем в 100 километрах. Посмотрим теперь, как это отражено в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии: - «…В 08:15 11 ноября 1941 года получен боевой приказ Nº 007 Штаба 4 Армии (далее Штарма 4) от 11/11/41 г. от 05:00...»   

Не менее интересно проследить еще и эволюцию отдаваемых танковой дивизии указаний относительно места назначения и ставящейся задачи. Сначала в приведенном ранее приказе Штаба 4 Армии дается указание на сосредоточение – «...на рубеже Большая Гора, что находится в 12 км юго-западнее Бокситогорска, и урочища Зеково, что находится в 14 км западнее Большой Горы, с задачей наступать на Тихвин...».
А уже через сутки (12 ноября 1941 года), тогда, когда дивизия начала уже свой марш в новый район, поступает новый приказ, на этот раз из Будогощенской группы, со своими дополнениями и уточнениями. Как понимаю, в этом случае речь идет об оперативной группе советских войск, называемой еще порой «Южной», которой должен был командовать генерал-лейтенант В.Ф. Яковлев, являвшийся до назначения Мерецкова командующим всей 4 Армии...   

Небольшое отступление от темы. Кто, кстати, тогда (в эти конкретные дни) в 4 Армии кем командовал и был старше и «важнее»? Командующий всей 4 Армией (Мерецков) или же командующий «Южной» оперативной группой войск (Яковлев)? Тем более что при переброске 60 танковой дивизии в другой район она по идее должна была бы войти уже в другую оперативную группу советских войск, называемую «Восточной» и находившуюся под командованием другого военачальника - генерал-майора А.А. Павловича. Но, похоже, что в то время именно в этом и заключалась одна из самых главных проблем Советской Армии, в результате чего немцы побеждали практически постоянно - не умели еще, для начала, наши военачальники всех уровней (и высшего, в первую очередь) грамотно руководить вверенными им войсками. В отличие от отлаженной немецкой машины...   

Возвращаюсь вновь к теме этого материала. В новом Приказе Nº 008 Будогощенской группы от 12 ноября 1941 года говорилось: - «…60 ТД без 120 танкового полка (далее ТП) к исходу 12 ноября 1941 года занять исходное положение Романово - Новоандреево и с утра 13 ноября перейти в решительное наступление на Тихвин...»   

То есть, выдвигаться основным силам 60 танковой дивизии надо было теперь уже в совсем другой район. А это не просто смена географических названий: Романово и Новоандреево находятся недалеко от Мелегежской Горки в 15 километрах к ЮГО-ЗАПАДУ от Тихвина, тогда как предыдущий район выдвижения (Большая Гора и урочище Зеково) находится, как следует из текста первого приказа, в 12-26 км юго-западнее Бокситогорска, т.е. к ЮГО-ВОСТОКУ от Тихвина. И, кроме того, в эти два разных района нового сосредоточения 60 танковой дивизии ведут разные дороги. Район Бокситогорска танковая дивизия могла бы достичь напрямую по дороге из Небольчи (через Дрегли - Клишино - Носово - Бороватое), а вот в район Романово и Новоандреево дивизии следовало бы использовать другую дорогу и гораздо более плохую - вдоль русла реки Сясь (через Порог на Плесо и Кострино). Понятно, что скорость переброски и компактность всех частей и соединений дивизии во втором случае резко снижались...   

Тем не менее, как это следует из текста «Журнала боевых действий» 60 танковая дивизия совершила все-таки этот марш-бросок, который я назвал в одном из своих предыдущих материалов «геройским» именно в силу всех преодоленных дивизией сложностей. В разное, естественно, время части 60 танковой дивизии сумели достичь указанного района. 120 танковый полк (ТП), оставленный изначально командованием 4 Армии в резерве, достиг 13 ноября деревни Порог. При этом полк преодолел все трудности по маршруту Колпино (изначальный район расположения на реке Шарья южнее Будогощи) - Хортицы - Барели - Смолино - Порог (на реке Сясь). Вместе с этим полком района деревни Порог достигли и другие части 60 танковой дивизии - первый батальон 60 мотострелкового полка (1/60 МСП), батарея противотанковой артиллерии и одна батарея 2 дивизиона 60 артиллерийского полка (60 АП).   
Другие же части и соединения 60 танковой дивизии к вечеру 13 ноября 1941 года сумели выдвинуться даже еще дальше по реке Сясь и гораздо ближе к указанному в приказе конечному району - до деревень Рудино и Низовье, где и встали без горючего. До деревень Плесо и Кострино, уже занятых к тому моменту немецкими войсками, им оставалось пройти всего 10-15 километров. Согласно данным «Журнала боевых действий» района Рудино и Низовье достигли 2 и 3 батальоны 60 МСП, 121 танковый полк (без первого батальона, воевавшего в эти дни совсем в ином районе), основные силы 60 артполка, 60 разведбатальон, 60 отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, штаб и управление танковой дивизии, т.е. все основные силы этой танковой дивизии. При этом авангард 60 танковой дивизии, а именно 3 батальон 60 МСП достиг к 14:00 13 ноября 1941 года даже района деревни Городище, расположенной на реке Воложба, где, согласно «Журналу боевых действий», вступил даже в прямые боевые столкновения с немецкими войсками: - «... Из Плесо был встречен огнем автоматов. 8 стрелковая рота имела потери: убито 3 человека, ранено 5 человек…».   

Напомню еще, что, согласно воспоминаниям полковника П.П. Филиппова, занимавшего во время боев под Тихвином осенью и зимой 1941 года должность комиссара 106-го кавалерийского полка 27-й кавалерийской дивизии, в боях за деревню Городище участвовали еще и полки 27 кавалерийской дивизии: - «...В 10 часов 13 ноября после 10-минутного огневого налета артиллерии кавалеристы и мотострелки перешли в наступление. Атака была настолько стремительной, что отдыхавшие в это время гитлеровцы не успели занять свои позиции и без боя оставили Городище. Однако при подходе наших частей к Плесу враг оказал организованное сопротивление. Особенно сильный огонь из районов Кострино и Мелегежская Горка вела артиллерия. С ходу взять опорный пункт не удалось...»   
Это же обстоятельство подтверждается и в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии: - «…Атака на Плесо (13 ноября 1941 г.) противником была отбита. Потери мотострелкового полка (МСП): убито 7 и ранено 8 человек...»   
По данным, приведенным все в том же «Журнале боевых действий» 60 ТД: - «…до 2-х рот противника обороняется на южной окраине Плесо. Одна батарея расположена в 1 км восточнее Плесо...»   

Сначала штаб 60 танковой дивизии отдал приказ о начале нового наступления на Плесо (во взаимодействии с 27 кавдивизией) уже утром следующего дня - 14 ноября 1941 года. Причем, не могу не удержаться и не привести эту часть приказа дословно: - «…60 ТД (без 120 ТП) с утра 14 ноября 1941 года во взаимодействии с 27 кавдивизией наступает на Тихвин с задачей к исходу дня овладеть Тихвином. Начало атаки пехоты в 9:00 14 ноября 1941 года...» 
 Читаешь и диву даешься - следовало «овладеть к исходу дня» не только расположенной впереди деревней Плесо, но сразу и Кострино, Романово, Новоандреево, Мелегежской Горкой и даже самим городом Тихвин (до которого только по отвратным дорогам оставалось еще километров 15-20, не говоря уже об ожесточенном сопротивлении немцев)! Спасибо еще, что Берлин сразу не приказали брать танкистам после захвата Тихвина! И это вновь об уровне стратегической и тактической подготовки советских военачальников в ноябре 1941 года. А вот с лозунговой подготовкой у них все было в порядке!   
Но... «…На 14:30 14 ноября 1941 года артиллерия огневых позиций не заняла, танки исходных позиций не заняли, в район полка прибыл один танк. Противник артиллерийским огнем обстреливает 60 МСП и ведет окопные работы на южной окраине Плесо. В районе отметки 59,2 располагаются 6-9 орудий, на юго-восточной окраине Плесо стоит противотанковая пушка…»
Потому и решил командир 60 МСП – «...в течение ночи готовить наступление. Переход в наступление с утра 15 ноября 1941 года. Решение командира 60 МСП утверждено командиром 60 ТД генерал-майором танковых войск Поповым...»
К счастью, командир мотострелкового полка оказался чуть-чуть прозорливее командира своей дивизии и не погнал в этот день своих бойцов на прямой убой...   
В течение ночи на 15 ноября 1941 года – «...2 и 3 батальоны 121 танкового полка
...
занимают исходные позиции в районе урочища Савино за стрелковыми батальонами, укомплектованы не полным штатным составом и часть машин до района действий не дошла. 60 артполк ПТО (без 3 батареи 2/60 АП ПТО) занял огневые позиции в районе урочища Савино за танками в готовности поддержать атаку танков...»   
А с утра 15 ноября 1941 года и начался бой за деревню Плесо, расположенную в месте впадения реки Воложба в реку Сясь: - «…Атака началась в 08:00 15 ноября 1941 года после часовой арт. подготовки и 10-ти минутного арт. налета. В 12:00 Плесо было очищено от противника и занято нашими войсками. К 20:00 части 60 МСП вышли на рубеж в 900 метрах юго-восточнее Кострино...»   
И каковы же были потери мотострелкового полка после боя за деревню Плесо? Ответ таков: - «...убито и ранено 100 человек...». Напоминаю теперь, что ПОЛНЫЙ штатный состав ВСЕЙ 60 танковой дивизии составлял около 6 тысяч человек. И практически за первые сутки серьезных боев только в составе 60 МСП из строя выбывает более 1,5% общего личного состава всей танковой дивизии!   
Потери 60 артполка за 15 ноября 1941 года в течение боя за Плесо: - «...выведена из строя одна 45 мм пушка (прямое попадание), убит 1 человек, ранено 10 человек...»   
А что же происходило в течение 15 ноября 1941 года со столь меня интересующим 121 танковым полком?
Согласно «Журналу боевых действий» 60 ТД: - «…121 танковый полк в составе 9 танков (4 огнеметных) в результате боя к 02:00 15 ноября 1941 года сосредоточился южнее Кострино. 10 танков на марше Смолино - Низовье. Потери: убит 1 человек, ранено 2 человека. Мат. часть: подбито 1 танк, сгорел 1 танк…»   
По результатам боя за Плесо 15 ноября 1941 года командование 60 танковой дивизии сделало и свои выводы, которые были даже занесены в «Журнал боевых действий» дивизии: - «…1. 60 МСП, ведя бой за Плесо, силами своих действий не имел средств усиления (артиллерия, танки). 2. ТД, не ведя дальней разведки, не могла заранее установить наличие противника, его численность и систему огня. 3. В момент начала боя 60 МСП части усиления находились на марше (части 60 АП без горючего), танки 121 ТП имели большую растяжку колонны, вследствие ряда технических неисправностей и недостаточного умения водить боевые машины в ночных условиях и в условиях бездорожья…»   
Были сделаны, в принципе, выводы правильные, только вот, насколько они будут применены командованием дивизии на практике в дальнейшем, мы еще увидим...   

В последующие дни, 16 и 17 ноября 1941 года, согласно все тому же «Журналу боевых действий» 60 танковой дивизии: - «…После разгрома противника в районе Плесо части дивизии с утра 16 ноября 1941 года повели наступление на Кострино, но встреченные огнем до двух батарей минометов, до одной батареи артиллерии и автоматов с пулеметами, не продвинувшись вперед, остановились на ранее достигнутом рубеже. В течение 17 ноября части дивизии вели подготовку для дальнейшего наступления. Противник упорно оборонял Кострино, проникая отдельными мелкими группами автоматчиков вглубь леса и тылы наших частей, создавая видимость окружения.   
В 19:00 17 ноября 1941 года командир 60 ТД принял Решение: 60 МСП (без одного батальона и одной стрелковой роты) совестно с танковой ротой, огнеметной ротой и сводной ротой 120 ТП, двумя арт. батареями 1/60 АП и двумя батареями 2/60 АП во взаимодействии с 27 КД овладеть Кострино и Романово. В дальнейшем наступать на Тихвин. Начало наступления в 07:00 18 ноября 1941 года. Двумя стрелковыми ротами, танками и батареей 122 мм орудий действовать вдоль дороги Плесо - Кострино. Остальными ротами и орудиями ПТО действовать в обход, овладевая населенным пунктом с флангов и тыла, оставив в своем резерве до одной роты пехоты и взвод огнеметных танков.   
121 ТП, 60 РБ и ОЗАД отдельными группами, согласно решения командира 60 ТД, несли прикрытие тылов частей со стороны Великая Нива, Заручевье в районе Амосово - Низовье. Потери 60 МСП составляют убитыми 123 человека, ранеными 272 человека, сожжена одна бронемашина и один ЗИС-5…»   

Итак, в первые двое суток боев за деревню Кострино (16 и 17 ноября 1941 года) потери только одного основного пехотного соединения танковой дивизии, атаковавшего Кострино (60 МСП), увеличились со 100 человек убитыми и ранеными (данные за 15 ноября 1941 года) уже до 395 человек, т.е. в 4 раза!   
Тяжело пришлось познавать на практике всем частям и соединениям 60 танковой дивизии сложное искусство войны! А впереди их ожидали события еще более трагические...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/voiny-raznykh-chastej-60-td-pogibshie-14-17-noyabrya-1941
Воины разных частей 60 ТД, погибшие в период с 14 по 17 ноября 1941 года

Вновь пришла пора вспомнить погибших в боях за тихвинские деревни Плесо и Кострино в период с 14 по 17 ноября 1941 года и известных нам воинов 60 танковой дивизии поименно, указав найденную на сегодняшний день информацию об их жизни и обстоятельствах смерти в последнем бою.   
Предварительно хотелось бы заметить, что приводимые ниже данные относительно всех воинов 60 танковой дивизии указаны в официальных именных списках безвозвратных потерь частей и соединений 60 танковой дивизии, представленных в учетные органы Наркомата обороны СССР. И порой эти данные не соответствуют указанным в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии данным о понесенных за эти дни потерях.   
Напоминаю также, что на сегодняшний день мною не обнаружены пока полные и поименные списки потерь 60 мотострелкового полка (60 МСП) 60 танковой дивизии, понесшего, как выясняется, наибольшие потери в ходе боев за деревни Плесо и Кострино. Но, к сожалению, назвать ВСЕХ погибших воинов 60 МСП не представляется пока возможным...   
ОНИ отдали свою жизнь за Родину.
Поклонимся их памяти:   

***
Лихачев Анатолий Сергеевич 1915 – 14.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Тульская область Перемышльский район село Нелюбовское.
Призывался на воинскую службу: Мало-Ярославским РВК.
Родственники (для извещения): Лихачев Сергей, проживавший в Тульской области Перемышльский район село Нелюбовское.
Младший лейтенант, командир взвода 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 22 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным был убит в Тихвинском районе Ленинградской области. Согласно моим предположениям и на основании записей в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за 14-15 ноября 1941, был убит в результате артиллерийского обстрела или же авианалета немецкой авиации на берегу реки Сясь (на участке между деревнями Низовье и Плесо) уже на самом подходе к деревне Плесо.
В данных о первичном захоронении указано - Тихвинский район Ленинградской области. Скорее всего, первичное захоронение было произведено на участке между деревнями Плесо и Низовье Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Лихачев Анатолий Сергеевич 1915» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОсте «Reply #41»


***
Самсонов Василий Кузьмич 1920 – 14.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Пензенская область Большевьясский район Ломовский с/с пенькозавод Сура.
Призывался на воинскую службу: Большевьясским РВК.
Родственники (для извещения): Самсонов Кузьма, проживавший в Пензенской области Большевьясский район Ломовский с/с пенькозавод Сура.
Младший сержант, командир танка 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 23 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным был убит в Тихвинском районе Ленинградской области. Согласно моим предположениям и на основании записей в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за 14-15 ноября 1941, был убит в результате артиллерийского обстрела или же авианалета немецкой авиации на берегу реки Сясь (на участке между деревнями Низовье и Плесо) уже на самом подходе к деревне Плесо.
В данных о первичном захоронении указано - Тихвинский район Ленинградской области. Скорее всего, первичное захоронение было произведено на участке между деревнями Плесо и Низовье Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Самсонов Василий Кузьмич 1920» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОсте «Reply #42»


***
Устьянцев Василий Федорович 1921 – 15.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Челябинская область Богорянский (?) район Кублинский (?) с/с дер. Устяна (?).
Призывался на воинскую службу: Богорянским (?) РВК.
Родственники (для извещения): Устянцев (Устьянцев?) Федор, проживавший в Челябинской области Богорянский (?) район Кублинский (?) с/с дер. Устяна (?).
Красноармеец, башенный стрелок 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве пропавшего без вести под номером 44 в ПЕРВОМ официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 30 октября по 24 ноября 1941 года) 121 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным пропал без вести в Тихвинском районе Ленинградской области. Согласно моим предположениям и на основании записей в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за 14-15 ноября 1941, был, скорее всего, убит в бою за деревню Плесо Тихвинского района Ленинградской области. В данных о первичном захоронении указано - Тихвинский район Ленинградской области. Скорее всего, первичное захоронение этого воина не производилось вообще или же было произведено в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Устьянцев Василий Федорович 1921» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОсте «Reply #43»


***
Удачин Никита Иванович 1918 – 15.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Омская область ст. Тюмень. Призывался на воинскую службу: Тюменским РВК.
Родственники (для извещения): Омская область ст. Тюмень ул. Кирова, 22. Красноармеец, разведчик 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии. Указан в качестве погибшего под номером 5 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит в результате разрыва авиабомбы в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области. В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Удачин Никита Иванович 1918» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #25», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Гарифуллин Идрис Ижбулатович 1919 – 15.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Башкирская АССР Абзелиловский район Альмухаметовский с/с.
Призывался на воинскую службу: Абзелиловским РВК Башкирской АССР. Родственники (для извещения): отец - Гарифуллин Ижбулат (?), проживавший в Башкирской АССР Абзелиловский район село Абзалин (?).
Красноармеец, пулеметчик 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 6 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при смене огневого рубежа в наступлении в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   
   
Справка (от деда Митяя): воин «Гарифуллин Идрыс Ижбуля (Гарифулин Идрис Ишбулдиевич) 1919» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #9», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.
               

***
Завалов Сергей Павлович 1918 – 16.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область Алапаевский район Алапаевский с/с.
Призывался на воинскую службу: Алапаевским РВК Свердловской области.
Родственники (для извещения): отец - Завалов Павел, проживавший в Свердловской области Алапаевский район Алапаевский с/с.
Красноармеец, телефонист 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 1 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при осмотре линий связи в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Завалов Сергей Павлович 1908 (1918)» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #13», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Коток Сергей Федорович 1919 – 16.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область Усть-Уйский район Котовский с/с.
Призывался на воинскую службу: Усть-Уйским РВК Свердловской области.
Родственники (для извещения): отец - Коток Федор, проживавший в Свердловской области Усть-Уйский район Котовский с/с Ив. завод.
Красноармеец, шофер 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 2 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при попадании осколка авиабомбы в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   
                  
Справка (от деда Митяя): воин «Коток Сергей Федорович 1919» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #20», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Епанчинцев Алекс. Иосифович 1920 – 16.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Свердловская область Зайковский район село Чернорицкое.
Призывался на воинскую службу: Зайковским РВК Свердловской области.
Родственники (для извещения): отец - Епанчинцев, проживавший в Свердловской области Зайковский район село Чернорицкое.
Красноармеец, шофер 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 9 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при наступлении (вражеский пулемет) в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо, Тихвинского района, Ленинградской области.   
                  
Справка (от деда Митяя): воин «Епанчинцев Алексей Иосифович 1920» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #12», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Потрушин (Петрушин?) Петр Николаевич 1921 – 16.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Куйбышевская область Клявлинский район село Степное Дурасово.
Призывался на воинскую службу: Клявлинским РВК Куйбышевской области.
Родственники (для извещения): Куйбышевская область Клявлинский район село Степное Дурасово.
Младший сержант, башенный стрелок 120 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 34 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 06 января 1942 года) 120 танкового полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным был убит (предполагаю, что в результате налета немецкой авиации) в районе деревни Порог Дрегельского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - 1 км юго-восточнее деревни Порог, Дрегельского района, Ленинградской области.   


***
Задорин Василий Александрович 1918 – 17.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Челябинская область Уксянский район Брюховский с/с.
Призывался на воинскую службу: Уксянским РВК Челябинской области.
Родственники (для извещения): отец - Задорин Александр, проживавший в Челябинской области Уксянский район Брюховский с/с.
Красноармеец, телефонист 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 3 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при осмотре линий связи от разрыва мины в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Задорин Василий Александрович 1918 (1917)» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #14», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Абрамов Сергей Иванович 1920 – 17.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Еврейская АО Ленинский район поселок Биджан.
Призывался на воинскую службу: Ленинским ДВК Еврейской АО.
Родственники (для извещения): Хабаровский край Еврейская АО Ленинский район поселок Биджан.
Красноармеец, командир орудия 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 7 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября по 03 декабря 1941 года) 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при нападении авиации в период боев в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - деревня Плесо Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Абрамов Сергей Иванович 1921 (1920)» фигурирует в теме «Тихвин. Плесо. Мемориал»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=55941.0 , в пОстах «Reply #7», «Reply #28», «Reply #29», с предложением к администрации увековечить в Н-Андреево, на основании АКТов перезахоронения.


***
Новиков Севостьян Семенович 1919 – 17.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Алтайский край Смоленский район дер. Ново-Тырышкино.
Призывался на воинскую службу: Смоленским РВК Алтайского края.
Родственники (для извещения): отец - Новиков Семен Павлович, проживавший в Алтайском крае Смоленский район.
Сержант, пом. командира взвода 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 3 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 07 января 1942 года) 60 разведывательного батальона 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным убит при разведке из автомата в период боев в районе деревень Городище и Плесо Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - на правом берегу реки Сясь в районе деревни Городище Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Новиков Севостьян Семенович 1919» фигурирует в теме «Тихвин. Новоандреево. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21428.0 , пост «Reply #185»
            

***
Ледяков Петр Климович 1918 – 17.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Рязанская область Сасовский район с. Ключи.
Призывался на воинскую службу: Зубовополянским РВК Рязанской области.
Родственники (для извещения): Ледякова Наталья Никифоровна, проживавшая в Новосибирской (ныне Кемеровская) области п. Тяжинский ул. Кооперативная, 35.
Техник-интендант 2 ранга, Начальник Военно-химической службы 60 отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (ОЗАД) 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 1 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 01 января 1942 года) 60 отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (ОЗАД) 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным был убит (предполагаю, что в результате налета немецкой авиации на позиции штаба 60 танковой дивизии, защищаемые 60 ОЗАД) в период боев за деревни Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - с. Низовье Тихвинского района Ленинградской области.   

Справка (от деда Митяя): воин «Ледяков Петр Климович 1918 (1912)» фигурирует в теме «Тихвин. Новоандреево. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21428.0 , в пОстах «Reply #181», «Reply #182», «Reply #29», с выкладкой части переписки с родственниками


***
Земцов Василий Прокопьевич 1918 – 17.11.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Кировская область Верховинский район Высокораменьевский с/с.
Призывался на воинскую службу: Верховинским РВК Кировской области.
Родственники (для извещения): Земцов Даниил Гаврилович, проживавший в Кировской области Верховинский район с. Закрасина.
Красноармеец, сапожник 60 отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (ОЗАД) 60 танковой дивизии Красной Армии.
Указан в качестве погибшего под номером 2 в официальном именном списке безвозвратных потерь (за период с 01 ноября 1941 года по 01 января 1942 года) 60 отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (ОЗАД) 60 танковой дивизии.
Согласно официальным данным был убит (предполагаю, что в результате налета немецкой авиации на позиции штаба 60 танковой дивизии, защищаемые 60 ОЗАД) в период боев за деревни Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области.
В данных о первичном захоронении указано - с. Низовье Тихвинского района Ленинградской области.
               
Справка (от деда Митяя): воин «Земцов Василий Прокопьевич 1918» фигурирует в теме «Тихвин. Новоандреево. Братское захоронение»
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=21428.0 , в пОстах «Reply #183» с выкладкой части переписки с родственниками «Ледяков Петр Климович 1918 (1912)»

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/o-redkom-voinskom-zvanii-i-voinskoj-dolzhnosti-v-tankovykh-vojskakh
О редком воинском звании и загадочной воинской должности в танковых войсках

Есть еще одна тема, в которой мне хотелось бы разобраться еще до того, как начинать анализировать всю имеющуюся в моем распоряжении на сегодня информацию относительно обстоятельств боя 18 ноября 1941 года частей и соединений 60 танковой дивизии за тихвинскую деревню Кострино. Речь пойдет о выяснении всего связанного с воинским званием и, главное, занимаемой в 121 танковом полку должностью моего дяди - младшего воентехника (по званию) танкового техника (по должности) Федора Александровича Кощеева, погибшего в том бою... 

Дело в том, что эти звания и должность являются если не совсем уж уникальными, то в достаточной степени редкими. Изучая, во всяком случае, материалы по 60 танковой дивизии (включая именные списки безвозвратных потерь частей дивизии за 2,5 месяца боевых действий дивизии под Тихвином в ноябре 1941 - январе 1942 года, содержащие данные о более чем 200 выбывших воинах со своими званиями и должностями), я не обнаружил больше ни одного младшего воентехника, а тем более танкового техника (техника танков) по должности! А я всегда считал, что за каждым странным и необъяснимым на первый взгляд фактом в армии всегда находятся свои ясные и порой простые разъяснения.   
Относительно проще сложилась ситуация с поиском информации относительно звания «младший воентехник». Во всяком случае, нашел во многих материалах в Интернете ссылки на то, что еще задолго на начала войны (05 августа 1937 года) Постановлением ЦИК и СНК СССР для среднего военно-технического состава сухопутных и воздушных сил РККА было введено это новое воинское звание. Например, в статье Википедии «Воинские звания и знаки различия РККА 1935-1940» указывается: - «…1937 год. Окончательное закрепление произошло с принятием в 1937 году нового Устава внутренней службы РККА, в котором чётко отражено новое деление военнослужащих на группы в соответствии с их служебным положением...
...Четырнадцатый пункт Устава перечислял персональные военные звания, установленные постановлениями от 22.09.1935 с дополнениями от 05.08.1937, которое устанавливало персональные звания младший лейтенант и младший воентехник – «для лиц младшего командного и начальствующего состава, окончивших специальные краткосрочные курсы, а также для лиц, прошедших военную службу в порядке раздела X Закона об обязательной военной службе»...   

Приводятся во многих опубликованных материалах и сведения о присвоенном коде и соответствующей категории для звания «младший воентехник» в военно-техническом составе сухопутных и воздушных сил РККА: Категория - средний военно-технический состав Код - 7а   И везде указывается, что - «...звание «младший воентехник» было введено 05 августа 1937 года, соответствовало званию «младший лейтенант»...»   На основании этой информации сегодня могу уже с большой долей уверенности утверждать, что Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя, токарь-расточник с «Уралмаша» по гражданской специальности, призванный на срочную военную службу Свердловским РВК в 1940 году (если не ранее!) - уже во время прохождения срочной службы явно продемонстрировал особые способности для обслуживания материально-технической части своего танкового полка. Иначе, как бы он получил тогда свое воинское звание «младший воентехник», присваиваемое в то время только окончившим технические «специальные краткосрочные курсы»?   
И входил, очевидно, Федор Александрович Кощеев еще до начала войны (т.е. в еще достаточно структурированной и организованной Красной Армии) в состав «лиц младшего командного и начальствующего состава» в своей военно-технической категории.   
Так что этот вопрос (относительно воинского звания Ф.А. Кощеева) мне достаточно ясен и понятен. Хотя и тут у меня остаются некоторые не до конца понятные пока детали. Такие, как например, почему среди личного состава ВСЕЙ 60 танковой дивизии мне не попадалась информация о других воинах с таким же воинским званием? Не заканчивал никто больше в 60 танковой дивизии еще до начала войны «специальные краткосрочные курсы» по повышению квалификации технического состава? Повезло просто всем остальным младшим воентехникам этой дивизии в 1941 году и не вошли они тогда в трагический список безвозвратных потерь 60 танковой дивизии за время боев под Тихвином с более чем 200 именами? В первое верится с трудом, а вот второе - вполне возможно...   
Но еще сложнее складывались мои поиски в Интернете информации, связанной с воинской должностью Федора Александровича Кощеева. В именном списке безвозвратных потерь 121 танкового полка 60 танковой дивизии его должность указана как «техник танков.» Именно так - с точкой в конце. Что и заставило меня искать информацию в Интернете, как по «технику танков», так и по «танковому технику»...   По первому запросу в поиске не появилось практически никакой информации. Точнее сказать, я просто не нашел никакой информации по этому вопросу! Что и позволило мне предположить, что такой воинской должности в танковых войсках РККА перед войной (и в самом ее начале) не существовало вообще, и следовало продолжить поиск по второй версии, а именно словосочетанию «танковый техник»...   
Но каково же было мое удивление, когда и второй запрос не дал мне изначально практически никакой информации для анализа! То есть по теме воинской должности «танковый техник» нигде и никто особо не высказывается. Загадочной (или же ошибочно указанной) даже показалась мне изначально эта воинская должность. А искал я, в первую очередь, все связанное с должностью «танкового техника» именно в оригинальных архивах довоенного и военного времени, а не в мемуарной и исследовательской литературе последующих лет. Пришлось «выкапывать» эту информацию буквально по крохам...   
Так из информации самого общего плана нашел я в Интернете сведения о том, что еще до войны существовали курсы и школы по подготовке танковых техников, преобразованные часто потом в танковые училища - в Ленинграде и Москве - Киеве, как минимум, выпускавшие своих курсантов для службы в РККА как раз в звании воентехников разного ранга. Не обнаружил я пока, правда, упоминаний о подобных школах, расположенных еще до начала войны на Дальнем Востоке, где и проходил срочную службу Ф.А. Кощеев. Но вполне возможно, что он был направлен на учебу и не в техническую школу, а на «специальные краткосрочные курсы», организованные для этих целей где-то на Дальнем Востоке.   
Обнаружил я в Интернете также и сведения о других воинах Красной Армии, носивших сходные с Ф.А. Кощеевым воинские звания и занимавших похожие должности. Правда вся эта информация касалась военной истории СССР еще до начала Великой Отечественной войны в 1941 году...
Так на одном из Форумов в теме «Освободительный поход РККА в сентябре 1939 года», в списке погибших упоминается: - «...КИДАНОВ Алексей Тимофеевич - младший воентехник, помощник по технической части командира танковой роты - старший танковый техник 170-го отдельного танкового батальона 29-й легко-танковой бригады войск Белорусского фронта...»   
Но мне продолжало не хватать базовой информации именно из оригинальных документов довоенного времени, которые могли бы дать ответ на вопрос: так чем же занимался и за что отвечал конкретно под Тихвином в ноябре 1941 года младший воентехник танковый техник Федор Александрович Кощеев в 121 танковом полку 60 танковой дивизии? Каковы были его функции? Все остальные его товарищи там были командирами рот, взводов, танков, механиками-водителями, башенными стрелками, радиотелеграфистами... Должности понятные, в принципе. А вот чем занимался в полку танковый техник? Мне было бы очень важно разобраться в этом вопросе по одной простой причине - для восстановления конкретных обстоятельств его гибели. При каких обстоятельствах это произошло - внутри танка (в составе экипажа) или же вне машины, на поле боя, выполняя какие-то свои особые технические функции. Так каковы были функции танкового техника в 121 танковом полку 60 танковой дивизии в бою 18 ноября 1941 года в районе деревни Кострино?   
В Интернете можно найти достаточно много информации из текстов довоенных Уставов и инструкций о том, что такая военная должность («танковый техник») была предусмотрена в ШТАТНОМ расписании экипажей очень больших и тяжелых танков, состоявших к началу войны на вооружении РККА - типа Т-28 или же Т-35. Но вряд ли это может пригодиться при моем анализе обстоятельств боев под Тихвином по одной простой причине - таких тяжелых танков 60 танковая дивизия просто не имела!   
Напоминаю, что по состоянию на 01 ноября 1941 года 60 танковая дивизия имела в своем составе 179 танков, из которых большинство (139) составляли танки Т-26 вместе с 25 огнеметными (химическими) танками, созданными на основе все того же танка Т-26. Оставшиеся танки были представлены моделями БТ-7 (13 машин) и Т-37 (2 машины). Причем эти последние машины входили, считаю, в основном в состав 60 разведывательного батальона, в то время как танки Т-26 и огнеметные танки (ХТ-26) как раз и составляли материальную часть в 120 и 121 танковых полках 60 танковой дивизии.   
Но в любом случае экипажи всех этих моделей танков составляли 2 (для огнеметных танков) или же максимум 3 человека (для Т-26, и обычно это были командир, механик-водитель и башенный стрелок) и должность танкового техника в составе штатного экипажа этих танков предусмотрена не была...   
Настоящим же открытием стало для меня нахождение в Интернете текста (в формате PDF) из электронной книги (автор Е. Дриг) «Боевой Устав механизированных войск РККА». Запрос на поиск: https://books.google.es/books?id=-9z9AgAAQBAJ&pg=PA66&lpg=PA66&dq=%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B9+%D1%82%D0%B5%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%BA+%D1%80%D0%BA%D0%BA%D0%B0&source=bl&ots=Cu5YQztwBQ&sig=LlKf9RwM5uvbP1lG5fMzp3hCT0o&hl=es&sa=X&ei=Pn2fVYjWFszTUcT7gJgL&ved=0CCwQ6AEwAjgU#v=onepage&q=%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B9%20%D1%82%D0%B5%D1%85%D0%BD%D0%B8%D0%BA%20%D1%80%D0%BA%D0%BA%D0%B0&f=false   

Привожу ниже выдержку из этого документа, очень похожего на текст настоящего уставного документа для механизированных войск РККА в предвоенный период: - «...101. Танковый техник ведает всей хозяйственно-технической работой в роте. Он обязан: На походе - следовать с базой роты, обеспечивая порядок в тылу и не допускать растяжки танков; доносить командиру роты о всех отставших танках и принимать меры к их ремонту. Перед боем обеспечить роту горюче-смазочным материалом, огнеприпасами и довольствием, знать задачу роты, ее боевой курс, ось связи и боевого питания. В бою принимать меры к восстановлению выведенных из строя танков (при невозможности восстановить, эвакуировать в базу батальона) и к пополнению танков огнеприпасами и горючим. После боя принять меры к восстановлению выведенных из строя танков, пополнить танки огнеприпасами и горюче-смазочными материалами; о всем доложить командиру роты...»   
Вот теперь мне стали гораздо более понятными функции и обязанности «танкового техника» и его прямая подчиненность командиру танковой роты.
А в подтверждение этой официальной архивной информации мне удалось найти еще и воспоминания мемуарного характера Николая Васильевича Климова, сделанные в виде интервью на сайте «Воспоминания ветеранов Великой Отечественной Войны»:
- «...Где-то 15-го марта пришёл приказ на погрузку. За день до погрузки в эшелон механика-водителя танка командира первой роты, в которой я служил танковым техником, отправили в госпиталь. Утром приходит приказ на погрузку, а вести танк некому. Командование полка назначает меня механиком-водителем на этот танк. Мало того, что мне танки обслуживать, так еще и водить надо...   
... - Какова в этих боях ваша роль? Где вы находились? - Наша роль, танковых техников, незавидная. Места в танке технику нету. Приспосабливались мы где-то на броне заднего танка в ротной колонне. Когда танки вступают в бой, то мы спешиваемся и держимся ближе к штабу батальона. В конце 43-го года стали для технических работников выделять тягач или танк со снятой башней. Тогда уже легче стало техникам. Можно было и ехать на ней и подбитые танки ночью вытаскивать...   
... - Актировать подбитые танки приходилось? - Нет, это не моя задача. Этим занимались в батальоне и выше...   
... - В чем заключаются обязанности техника роты? - Главное, чтоб его машины были всегда в исправности, чтобы все механизмы были отрегулированы, небольшие поломки устранены. С большими поломками он не справится - у него только руки - всё. В батальоне, там уже мастерская, небольшая бригада ремонтников, а в полку или бригаде отдельная рота обслуживания...   
... - Инструктаж механиков-водителей - это ваша задача? - Да. Опытным механикам-водителям я нотаций не читал, а с неопытными приходилось заниматься, учить регулировать приводы управления, чтобы он сам мог небольшую неисправность устранить. Их учили-то всего три месяца. За это время научить трогаться с места и водить по прямой можно, но обслуживать машину, водить по сложной местности - нужен опыт. Вот я его передавал молодым. Опытных механиков-водителей держали в резерве батальона. Придет пополнение с танками. Неопытных механиков ссаживают, а на их место опытных, а тех обратно за танками посылают. Командиры рот, батальонов те себе всегда механиков подбирали. Ведь механик - это главное лицо в танке, от которого зависит движение танка...   
... - У Вас в подчинении кто-то был? - Нет, никого. Это я был в подчинении у зампотеха батальона или полка...»   

И, в заключение, о не менее интересной найденной в Интернете информации о том, что один из танковых техников Красной Армии в звании именно младшего воентехника был удостоен звания Героя Советского Союза! Речь идет о младшем воентехнике Николае Александровиче Евстратове, танковом технике 90 танкового батальона 20 танковой бригады 7 Армии Северо-Западного фронта: - «…В Красной Армии с 1932 года. В 1936 году окончил ускоренный курс танково-технического училища (соответствует «специальным краткосрочным курсам»?). Участник советско-финляндской войны 1939-40 годов. Танковый техник 90 танкового батальона (20 танковая бригада 7 Армии Северо-Западного фронта) младший воентехник Николай Евстратов 09 февраля 1940 года под огнем противника отбуксировал с поля боя два советских танка. 11 февраля 1940 года при прорыве главной полосы обороны противника в 25 км юго-восточнее Виипури (ныне Выборг Ленинградской области) его танк был подожжен. На большой скорости отважный воентехник-танкист вывел горящую машину из боя, и спас одного члена экипажа. Сам Николай Евстратов был ранен, но остался в строю. Он вновь сел в горящий танк и отвел его дальше от командного пункта. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1940 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство» младшему воентехнику Евстратову Николаю Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (Nº 352)...»   

Вся приводимая в последних документах информация позволяет лучше понять функции и роль немногочисленных (как теперь выясняется) танковых техников в боевых частях и танковых соединениях Красной Армии в начальный период Великой Отечественной войны. А мне это позволит еще, надеюсь, лучше представить реальные обстоятельства боя 18 ноября 1941 года в окрестностях тихвинской деревни Кострино, когда и погиб младший воентехник танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/dannye-ofitsialnykh-dokumentov-o-nachale-boev-kostrino
Данные официальных архивных документов о начале боев за деревню Кострино

Настала пора начинать рассказ о том, как же в моей версии проходили бои 18 ноября 1941 года за деревню Кострино под Тихвином с участием 121 танкового полка 60 танковой дивизии, в которых и погиб младший воентехник танковый техник полка Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя...   
И думаю, что здесь мне придется сначала привести все имеющиеся в моем распоряжении на сегодня данные из официальных документов, а уже затем и в другом материале попытаться их проанализировать и проинтерпретировать.   

Потому и привожу ниже для начала и снова весь раздел «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, посвященный боям за деревню Кострино в течение не только 18 и 19 ноября 1941 года, но и последующих дней, так как без этого не будет понятен общий ход развития дальнейших событий:
- «Части 60 ТД, выполняя приказ командира 60 ТД Nº 05 от 17.11.1941 г., возобновили атаку в 07:00 18 ноября 1941 года, но 60 МСП, встреченный сильным огнем минометов и арт-оружейно-пулеметным огнем, в течение 18 ноября продвижения не имел, неся большие потери, в личном составе перешел к обороне. 2 стрелковый батальон расположился в 1 км северо-западнее отметки 59,2 фронтом на Кострино. 3 стрелковый батальон - на южном берегу реки Сясь (0024 г). Приданные 12 танков 121 танкового полка (2 и 3 танковые батальоны) перешли к обороне по левому берегу реки Воложба и одним танковым взводом прикрывали МСП с севера, используя танки, как неподвижные огневые точки.   
В течение 19 ноября 1941 года противник с прежней силой продолжал вести огневое сопротивление. Подразделения 60 МСП небольшими группами заняли передовые окопы противника и несли большие потери. Потери за 18 и 19 ноября 1941 года: убитыми 31 человек, ранеными 132 человека.   

121 танковый полк продолжал оборонительные действия на ранее занимаемых позициях. Потери: 4 человека убитыми, ранеными - 7 человек, подбито 4 танка. 
 
60 артиллерийский полк на огневых позициях в лесу северо-восточнее Городище из-за отсутствия 122 мм арт. выстрелов вел огонь отдельными орудиями.   
Положение остальных частей без изменений.   
В 05:45 19 ноября 1941 года получен боевой приказ Nº 0043 Штаба 4 Армии от 18 ноября 1941 года.

Задача дивизии: 60 танковой дивизии (без 120 ТП) с 27 кавдивизией под командованием генерал-майора танковых войск Попова овладеть районом Мелегежская Горка - Шибенец, выйдя в тыл Тихвинской группировки противника. 27 КД направить для перехвата дороги в районе Липная Горка, в дальнейшем иметь ввиду наступление на Рапля. Граница слева - Носово, Подрудино, Ново-Никольское, Остров. Справа действует 65 стрелковая дивизия, нанося главный удар на Совхоз 1 Мая, Мастерская.   

Выполняя приказ 0043 Штаба 4 Армии, командир 60 ТД в 13:30 15.11.1941 (?, очевидная опечатка!) принял решение «Боевой приказ Nº 06 от 19 ноября 1941 года»:
60 ТД без 120 ТП, 1/60 МСП, 1/121 ТП совместно с 27 КД овладевает Кострино, в дальнейшем наступает на Мелегежская Горка. 60 ТД правее дороги Кострино - Новоандреево - Мелегежская Горка, 27 КД - левее дороги. Готовность занятия исходного положения всеми частями в 07:30 20 ноября 1941 года и начало атаки в 08:00 20 ноября 1941 года.
1. 5 рота 60 МСП с взводом станковых пулеметов 3/60 МСП. Исходное положение для атаки - западная опушка леса 500-600 м восточнее Романово. Готовность 07:30 20 ноября 1941 года. Задача - овладеть Романово с востока, прикрываясь справа. Маршрут: отметка 59,2 - развилка дороги в 3,5 км восточнее Романово.
2. 60 МСП
а). 2/60 МСП (без 5 роты) с батареей ПА, ротой танков (7 танков) 121 ТП овладеть Кострино с севера. В случае невозможности переправы танков через р. Сясь в направлении атаки поддержать огнем с места атаку пехоты.
б). 3/60 МСП с батареей 2/60 АП, взводом танков (5 танков) 121 ТП активными действиями привлечь на себя действия противника и в 08:00 20 ноября перейти в наступление на южную окраину Кострино.
в). Одну роту 3/60 МСП, сводную роту танков 121 ТП командиру 60 МСП держать в своем резерве в районе Плесо.
3. 27 кавдивизии в течение ночи на 20 ноября 1941 года подтянуть свою артиллерию ПТО дивизии из Воложба для действия с 106 и 109 кавполками:
а). 101 кавполк выполняет ранее поставленную задачу.
б). 106 и 109 кавполки. Исходное положение - лес в 700 м юго-западнее Кострино занять к 07:00 20 ноября 1941 года. Задача: овладеть Кострино с юго-запада и запада. Начало атаки 08:00 20 ноября 1941 года. Атаку поддерживает 1/60 АП (без одной батареи). 

60 ТД несет большие потери в личном составе: убито 143 человека, ранено - 345, потеряно обмороженными - 162 человека, пропало без вести - 17 человек, винтовок - 3, станковых пулеметов - 3, РП - 18, 82 мм минометов - 3, 50 мм - 6, танков 120 ТП _____, 121 ТП - 38 танков.   

***
20 ноября 1941 года
Атака, назначенная на 08:00 20 ноября 1941 года, ввиду отсутствия 122 мм арт. выстрелов не состоялась. Первый батальон 121 танкового полка продолжал действовать с 191 стрелковой дивизией. Связи с батальоном не было.   
В течение 20 ноября 1941 года части дивизии произвели:
а). Перегруппировку согласно боевому приказу и готовность для дальнейшего наступления, удерживали ранее занимаемые районы.
б). Подвоз всего необходимого для обеспечения операции, за день подвезено ½ боекомплекта 122 мм арт. выстрелов, одна дача продовольствия.
в). С наступлением темноты 6 танков 121 танкового полка переправлены на северный берег реки Воложба. Противник систематически обстреливал районы расположения частей огнем минометов и артиллерии.   
Потери: 60 МСП - убито 7, ранено 12 человек. 121 ТП - убито 3, ранено 2 человека, подбито 4 танка.   

***
21 ноября 1941 года В течение 21 ноября 1941 года части дивизии продолжали удерживать ранее занимаемые районы. Имеются потери от минометно-артиллерийского огня противника.
Потери: 60 МСП - убито 7, ранено 12 человек. 121 ТП - убит 1, ранен 1 человек.   

***
22 и 23 ноября 1941 года
В 08:00 22 ноября 1941 года получено частное боевое распоряжение Nº ОП/01 от 22:00 21 ноября 1941 года следующего содержания.
Из ваших донесений последних дней в боях в районе Кострино, Романово Военный Совет 4 Армии установил, что все Ваши действия были организованы, как правило, без маневра живой силой и огнем, что приводило к полному неуспеху.
До сих пор дивизия организует лобовое наступление на врага, не предпринимая обходов и охватов.
Командующий 4 Армией приказал:
1. Прикрываясь с фронта огневым заслоном, наступление на Кострино организовать обходом с северо-востока, а на Романово - с юго-запада, надежно обеспечивая фланги.
2. В целях улучшения руководства и приближения штабов к войскам расположить штаб дивизии в районе Воложба и перевести его по готовности связи.
Связь организовать по указанию нач. связи штаба Армии.
Нач. штаба 4 Армии генерал-майор Ляпин,
Воен. ком. штаба ст. бат. ком. Кошкин   

В течение 22 и 23 ноября 1941 года части дивизии, удерживая занимаемое положение, вели активную разведку в направлениях на Кострино, лес восточнее и севернее Кострино, Вел. Нива, Заручевье. Разведкой установлено:
1. Минное поле на западной окраине Кострино.
2. Четыре танка на северной окраине Кострино, которые поднимаясь по оврагу северо-западнее Кострино, вели огонь по расположению 3/60 МСП.
3. Скопление до роты пехоты в лесу восточнее Кострино и до 2-х взводов автоматчиков на северной окраине Кострино вели огонь по расположению 2/60 МСП.
4. Скопление автомашин в Великая Нива, Ново-Никольское. Убитые действиями разведбатальона в районе юго-восточнее Великая Нива принадлежали 10 танковому полку противника.
Вывод: 1. Противник в районе Кострино, подтягивая танки и пехоту, продолжает оборонительные работы к продолжительной обороне.
2. Не исключена возможность выхода противника в тыл дивизии через Амосово из района Заручевья и Великой Нивы.
3. Для атаки на Мелегежскую Горку с востока и северо-востока дивизии необходимо придать еще один стрелковый батальон и саперную роту.
4. Местность в направлении действия допускает применение танков и артиллерии исключительно по дорогам.   
В результате артиллерийского и минометного огня противника имеются потери.
Потери: 60 МСП - 2 человека убитыми, ранено - 3 человека, противником захвачен в плен один боец. 60 ОЗАД - прямым попаданием артиллерии противника разбита одна автомашина.   

***
25 и 26 ноября 1941 года
В 17:00 25 ноября 1941 года получен боевой приказ Nº 0048 Штаба 4 Армии от 25 ноября 1941 года.
Задача дивизии:
1. 60 танковая дивизия совместно с 27 кавдивизией и 539 инженерным батальоном, прикрываясь с юга и юго-востока от Кострино частями 27 КД и 539 инж. батальона, должна сосредоточить главные силы дивизии в районе отметки 56,4, устье реки Каменка и Кордон Воложба. Граница слева - прежняя.
Справа по-прежнему действует 65 стрелковая дивизия, граница слева (исх) - Кордон Воложба (исх) - отметка 66,4, отметка 42,0 - Заболотье. Слева - группа генерала Яковлева в составе 4 гвардейской дивизии, 92 стрелковой дивизии, прикрываясь с запада, уничтожает противника в районе Верхнего и Нижнего Заозерья, Ново-Никольского, Великая Нива и выходит на фронт Клинец, Ситомля, не допуская отход противника из района Тихвина.   
В 16:00 25 ноября 1941 года получена шифрограмма 00158 Штаба 4 Армии от 24 ноября 1941 года:
1. Наступление на Кострино в лоб прекратить.   

Части 60 ТД в течение 25 ноября 1941 года активных боевых действий не вели. Противник периодически обстреливал боевые порядки подразделений и частей дивизии.
Разведбатальон дивизии вел разведку маршрута до Кордона Воложба через лесной массив из района Низовья. При помощи двух танков проложена дорога для колесного транспорта. Разведана переправа через реку Воложба восточнее деревни Воложба. Лед на реке оказался 10-15 см и танк БТ-7 из разведбатальона провалился в реку. К 24:00 25 ноября 1941 года лед усилен и переправа обеспечила проход всех машин дивизии, двигающихся из Низовья по новой проложенной дороге. При переправе через реку Воложба в районе Плесо противник обстреливал переправу у Плесо. Части переправились без потерь...»   

А теперь уже некоторые мои собственные комментарии, в том числе относительно изложенного выше текста «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии. Но сначала об еще одной находке или, точнее, установлении одного очень важного и, надеюсь, полезного для всех контакта.   При подготовке моих собственных материалов для публикации я уже давно обнаружил в Интернете и высоко оценил один ресурс, в котором мне постоянно попадалось множество очень интересных и полезных для меня материалов. Речь идет о сайте «Форум Поисковых Движений», где в одном из Разделов под названием «Тихвин - город Воинской славы России (по материалам исследований Д.А. Никитина)» как раз и собрана вся имеющаяся в распоряжении поисковиков-энтузиастов информация по боевым действиям под Тихвином, включая судьбы многих воинов. Должен сразу заметить, что проводимая на этом Форуме работа просто бесценна, а осуществляющим ее не по принуждению, а по зову сердца людям хочется выразить безмерную благодарность. Сколько неизвестного до сих пор было ими уже открыто, проверено и разъяснено! А, самое главное, сколько человеческих судеб уже выведено из несправедливого многолетнего забвения с установлением правды (до конца еще вероятно не полной) о множестве из тех, кого до последнего времени относили к безликой категории «не вернувшихся с войны, рассказать о которых было практически нечего»...   

В последнее время нам с модератором «тихвинской» ветки Форума Дмитрием Александровичем Никитиным, более известном на Форуме под своим сетевым ником «дед Митяй», удалось установить еще и прямой контакт. И надеюсь, что это прямое общение будет полезно всем сторонам и принесет только пользу для разрешения интересующих нас общих задач - увековечивания памяти всех павших под Тихвином воинов Советской Армии.   

Но теперь о главном. Еще в феврале 2015 года на «тихвинской» ветке «Форума Поисковых Движений» были опубликованы очень интересные, как теперь выясняется, оригинальные материалы военного времени - сканы оперативных сводок штаба 60 танковой дивизии за 22:00 16 ноября 1941 года и за 20:00 19 ноября 1941 года.   

Почему я именно сейчас говорю о важности этих документов? Считаю теперь (после знакомства с этими оперативными сводками и их сравнения с текстом «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии) именно эти ежедневные (?) оперативные сводки штаба 60 ТД, написанные, очевидно, в режиме «онлайн», как я это называл уже ранее (т.е. на следующие сутки после происходивших событий), наиболее правдивыми (насколько это возможно) исходными материалами для любого анализа...   
И именно эти оперативные сводки явились, считаю, основой для заполнения в последующем «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, составленного полностью, как уже писал в опубликованных ранее материалах, только где-то после 23 января 1942 года, т.е. более чем через 2 месяца после описываемых событий. Я предполагал ранее наличие такого рода «черновиков», использованных при составлении «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии. Теперь же мы имеем возможность ознакомиться с этими первичными документами напрямую...   

Итак, привожу сначала полный текст оперсводки № 6 от 22:00 16 ноября 1941 года штаба 60 танковой дивизии:

- «1. В течение 16.11.1941 г. части 60 ТД дальнейшего продвижения не имели и ведут подготовку для наступления с утра 17.11.1941 г. на Кострино занимая прежнее положение.
2. 60 мотострелковый полк (МСП) (без первого батальона - 1/60 МСП) - двумя стрелковыми батальонами (СБ) с утра 16.11.1941 перешел в атаку, но встретив сильный ружейно-пулеметный и минометный огонь из района Кострино и не получив достаточной поддержки со стороны танков и артиллерии - атака была приостановлена. Полк ведя подготовку для дальнейшего наступления занимает - 2 СБ лес в 1 км северо-западнее отм. 59,2 фронтом на северо-запад; 3 СБ южный берег р. Сясь (0024 Г); 1 СБ в течение 15.11.1941 г. действовал с 120 ТП и к исходу дня занял Реконь. Потери 1/60 МСП: убитых - 1, раненых - 10 чел.
3. 120 ТП (основные силы) - резерв Армии сосредоточился в д. Порог. 1 танковый батальон (1 ТБ) 120 ТП совместно с 1/60 МСП в течение 15.11.1941 вел наступление на Реконь и к исходу дня уничтожил значительные силы противника и занял Реконь.
Потери: убитых 1, раненых 2 чел., подбит один танк Т-26. Трофеи: 10 автомашин, 2 танка, 4 ПТО и пулеметы, автоматы.
4. Положение остальных частей дивизии без изменений.
5. 27 кавалеристская дивизия (КД), действуя левее 60 МСП, преодолела непроходимые болота в пешем строю и к 16:00 16.11.1941 двумя полками вышла полтора км северо-восточнее отм. 65,5. Штаб (Штадив) 27 КД - в 2 км юго-западнее Кострино.
6. Дорога Неболчи - Плесо допускает движение всех машин со скоростью 6-8 км днем. Мост в деревне Плесо через р. Воложба был разрушен противником, но к исходу 16.11.1941 после восстановления снова пришел в негодность. Мост восстанавливается через р. Сясь и Воложба. Бродов нет. Берега крутые. На подъемы у моста грузовые машины поднимали только буксиром.
Вода замерзла только местами и лед допускает движение только одиночных пешеходов».   

А теперь предлагаю прочитать еще и полный текст оперсводки № 6 от 20:00 19 ноября 1941 года штаба 60 танковой дивизии:

- «1. В течение 18 и 19.11.1941 части 60 ТД вели упорные бои на подступах к деревне Кострино. Противник силою до двух пехотных рот, усиленных батареей минометов, двумя батареями артиллерии, занимает выгодный рубеж. Наступление частей дивизии на восточную и юго-восточную окраину Кострино было приостановлено.
2. 60 МСП (без 1/60 МСП), встретив сильный огонь автоматов, минометов и артиллерии занял передовые окопы противника на подступах к Кострино и, не имея дальнейшего продвижения, перешел к обороне и приводит подразделения в порядок для наступления 20.11.1941 г. 2 стрелковый батальон (СБ) - лес в 1 км северо-западнее отм. 59,2 фронтом на Кострино;
3 СБ - южный берег р. Сясь (0024 г); 1 СБ составляет резерв Армии, с 20.11.1941 г. переходит в распоряжение командира МСП.
Потери за 18 и 19.11.1941 г. - убито 31 ч., ранено 132 ч.
3. 121 ТП с остатками (12 танков) 2 и 3 танковых батальонов (ТБ) с вечера 18.11.1941 перешел к обороне, прикрывая огнем танков с места по левому берегу р. Воложба и одним танковым взводом прикрывает МСП с севера.
Потери: убито 4 ч., ранено 7 ч., подбито 4 танка Т-26.
120 ТП резерв Армии - совершает марш по дороге Порог - Реконь. Связи с полком нет.
4. Артиллерия дивизии занимает огневые позиции в районе леса северо-восточнее Городище. В течение 19.11.1941 из-за отсутствия арт. выстрелов в бою активных действий не имела.
Сведений о потерях не поступало.
Положение остальных частей без изменений».   

И что же после ознакомления с приведенными выше текстами оперсводок следует теперь добавить к изложенному ранее в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии? Совсем немногое, но достаточно важное, считаю, для проведения последующего анализа всей имеющейся информации.   

Во-первых, теперь стало известно, что «... дорога Неболчи - Плесо допускает движение всех машин со скоростью 6-8 км днем...».
Т.е. эта дорога (вдоль русла реки Сясь) явно не была приспособлена для передвижения танков! И вообще после этой информации у меня снова возникает вопрос: а как вообще танки 60 танковой дивизии сумели достичь Плесо из района Колпино (расположенного в более чем 100 километрах!) за столь короткий срок - к 16-17 ноября 1941 года? Учитывая еще то обстоятельство, что выступили они из Колпино уже после получения приказа командования 4 Армии о начале марш-броска, отданного только утром 11 ноября 1941 года...   

Во-вторых, мне стало лучше известно состояние мостов через реки в районе Плесо и Кострино – «...Мост в деревне Плесо через р. Воложба был разрушен противником, но к исходу 16.11.1941 после восстановления снова пришел в негодность...»   

В-третьих, теперь стало известно из самых прямых источников, что на реках Сясь и Воложба «...бродов нет, а берега крутые...» Настолько, что «...на подъемы у моста грузовые машины поднимали только буксиром...»

В-четвертых, «...вода замерзла только местами и лед допускает движение только одиночных пешеходов...»

И все это касалось района предстоящего использования советских танковых соединений в зоне междуречья рек Сясь и Воложба - в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области...   

В-пятых, в оперативной сводке Штаба 60 танковой дивизии от 20:00 19 ноября 1941 года ясно оцениваются немецкие силы, оборонявшие в тот момент Кострино – «...силою до двух пехотных рот, усиленных батареей минометов, двумя батареями артиллерии...» (что само по себе и не так уж много, вроде бы!). Но в документе констатируется, как считаю, САМОЕ ГЛАВНОЕ: - «Противник занимает выгодный рубеж»!

В результате чего уже к вечеру 19 ноября 1941 года - «...наступление частей дивизии на восточную и юго-восточную окраину Кострино было приостановлено...»   

В-шестых, становится ясно, что уже с вечера 18 ноября 1941 года 121 танковый полк прекратил наступление на Кострино: - «...121 ТП с остатками (12 танков) 2 и 3 танковых батальонов (ТБ) с вечера 18.11.1941 перешел к обороне, прикрывая огнем танков с места по левому берегу р. Воложба и одним танковым взводом прикрывает МСП с севера…»   

И, в-седьмых, запись о потерях 121 танкового полка: - «...убито 4 ч., ранено 7 ч., подбито 4 танка Т-26...».
Запись, которую мне еще предстоит проанализировать во всех деталях...   

Таковы пока основные новые факты, выявленные при изучении текста оперативных сводок штаба 60 танковой дивизии за 16 и 19 ноября 1941 года. И они сильно помогут мне в последующем при анализе всех имеющихся данных относительно восстановления обстоятельств боя под Кострино 18 ноября 1941 года...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/usloviya-mestnosti-sily-storon-nachalo-boev-kostrino-noyabr-1941
Условия местности и силы сторон в начале боев за Кострино в ноябре 1941 года

Считаю необходимым рассказать в этом материале немного об окрестностях тихвинской деревни Кострино, где в середине ноября 1941 года начались ожесточенные бои между советскими и немецкими частями. Кстати, очень редкая для поздней осени 1941 года ситуация, когда советские войска наступали, а немецкие - оборонялись...   

Хочу рассказать об этом с точки зрения реальной ситуации на месте боев - как выглядит на практике само поле боя, каково было расположение частей противников, каковы были исходные рубежи для наступления и обороны. И, самое главное, говоря простым человеческим языком: кому там объективно было легче - обороняющимся (немцам) или же наступающим (советским войскам)? Иначе совсем непонятным будет изложение хода и результатов дальнейших боев за деревню Кострино, занятую окончательно советскими войсками, как я писал уже в предыдущих материалах, только 09 декабря 1941 года, то есть через 25 суток (!) после начала боев за нее!   

Думаю, что лучше всего привести для начала две карты. Первая из них соответствует листу 0-36-19-В, топографической карты масштаба 1:50000 (1 см карты = 500 метрам на местности) Ленинградской области от 1936 года, использовавшейся, судя по надписям на карте, даже немцами во время боевых действий 1941-44 годов в тех краях. Сам оригинал этого листа карты был найден мною (по ценнейшей подсказке на все той же «тихвинской ветке» «Форума Поисковых Движений») на сайте «WWII Aerial Photos and Maps»:   



http://s015.radikal.ru/i331/1507/af/4a1cae50f0b0.jpg
Файл: «Тихвин_Карта_Мелегежа_O-36-19-B»

Лист 0-36-19-В, топографической карты Ленинградской области 1936 года масштаба 1:50000 с деревнями Кострино и Плесо Тихвинского района   

Для того, чтобы посмотреть эту карту более подробно, кликните на ней и откроется новое отдельное окошко с этой картой. Для её просмотра в ещё бОльшем масштабе следует кликнуть в этом окошке приблизительно на интересующей Вас зоне карты ещё раз. Тогда именно эта зона и появится перед Вами для детального просмотра снова в максимально допустимом для этого изображения масштабе.   

А теперь попробую еще и рассказать сначала немного о местности (прочитать топографическую карту) в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района (о том, что на этой карте нарисовано) языком понятным большинству читателей.   

Во-первых, деревни Плесо и Кострино расположены в междуречье, а именно в районе впадения реки Воложба в реку Сясь. Причем, деревня Плесо расположена на правых берегах - что для реки Сясь, что для ее притока - реки Воложба. В то время как деревня Кострино расположена на другом берегу реки Сясь - на левом. Иными словами, из одной деревни в другую «по суше» (не переправляясь через реку или даже 2 реки) никак не попадешь!   

Во-вторых, берега у обеих рек в этих местах совсем даже не пологие, а высокие, и что еще важнее - порой обрывистые. Обе порожистые реки практически «пропиливают» свои русла среди окружающих берегов. Что наверняка крайне красиво и заманчиво для водных туристов, но явно не было столь привлекательно для советских войск в ноябре 1941 года...

В-третьих, высота этих самых берегов совсем даже не маленькая. Конечно же, с кавказскими ущельями берега тихвинских речек Сясь и Воложба сравнить не получится, но достаточно указать только, что перепад высот в этом районе достигает порой даже сегодня (как, впрочем, и в ноябре 1941 года) 25-30 метров! А это очень много для лесисто-болотистой, в целом, территории! И с военной точки зрения, заняв вершины холмов и установив там достаточно артиллерийских, минометных и пулеметных средств, можно очень эффективно и относительно небольшими силами контролировать все подступы и все транспортные коммуникации.   

В-четвертых, и в развитие предыдущего пункта, сама деревня Кострино расположена как раз на вершине одного из таких холмов на высоте до 50 метров над уровнем моря, в то время как река Сясь огибает эту возвышенность с деревней наверху своей левой излучиной на высотах порядка 25-30 метров. То есть, говоря по-простому и по-немецки, «хотите к нам в гости, так будьте добры вскарабкаться сначала к нам на горушку». Высотой до 20-25 метров над уровнем воды в русле реки. А это, если кто не знает, высота семи- или же восьмиэтажного дома...   

В-пятых, район деревень Кострино и Плесо окрашен на приведенной выше топографической карте таким светлым серо-коричневым цветом! А вокруг этой узкой территории серо-коричневого цвета вдоль реки Сясь все остальное окрашено зеленым или же пунктирно-голубым цветом! Красиво так на карте это многоцветие выглядит! Только, к сожалению, в реальной жизни и в природе это означает, что «узкая серо-коричневая зона» - это и есть единственная территория, где танковые войска могли бы еще как-то проходить. Среди холмов с крутыми порой склонами и узкими лощинами, но могли проходить хотя бы теоретически. Потому как в «зеленой» зоне карты танки должны были бы сначала заняться лесоповалом (это - леса, и порой глухие и нехоженые), а в «голубой» зоне топографической карты танкам предстояло для начала просто утонуть (это - болота). Такая вот красивая и радужная картинка вырисовывалась командирам советских войск при взгляде на эту карту в ноябре 1941 года...   

И, в-шестых, скажу пока только одно. Для того чтобы попасть в Ново-Андреево или же Мелегежскую Горку (имея конечной целью город Тихвин, как командование 4 Армии в 1941 году распорядилось) что по одной дороге (по левому берегу реки Сясь), что по другой (через лесной массив на правом берегу реки Сясь) деревню Кострино никак не миновать! Через упомянутые в предыдущем пункте лесные массивы и болота не то что танкам, а даже кавалеристам с пехотинцами добираться до Тихвина пришлось бы неделями с неизвестным конечным результатом...   

Таковы мои личные впечатления от «карточного» знакомства с топографией в районе деревни Кострино. А что интересно думали в ноябре 1941 года об этом же командиры 60 танковой дивизии?   

Для ответа на этот вопрос приведу еще и вторую иллюстрацию. Она соответствует ценнейшему архивному документу военного времени - схеме расположения огневых точек противника и наших частей в ноябре 1941 года во время боев за деревню Кострино, составленную в штабе 60 танковой дивизии, части которой и вели бои за эту деревню. И вновь выражаю свою благодарность «тихвинской ветке» «Форума Поисковых Движений», где в одном из постов и была опубликована эта схема:   



http://s019.radikal.ru/i632/1507/1c/7a5f00d8409b.jpg
Файл: «Тихвин_Боевой-Журнал-60-ТД_стр-015-Карта»

Схема расположения огневых точек противника и частей 60 танковой дивизии в ноябре 1941 года во время боев за деревню Кострино   

При первом взгляде на эту схему (не соответствующую, в принципе, интересующему меня дню 18 ноября 1941 года, но позволяющую понять общую обстановку при боевых действиях 60 танковой дивизии под Кострино) становится понятным, что командование 60 ТД видело ситуацию в сходной манере, как я уже написал об этом ранее. Вся узкая зона боевых действий 60 танковой дивизии нарисована начальником НО-1, 60 ТД капитаном Полковниковым в окружении красивого «зеленого обрамления» болотисто-лесных массивов, непригодных для массового использования основными танковыми частями. И как раз на вершине «костринского» холма расположены немецкие части, закрывающие собой словно «пробкой в бутылочной горловине» на реке Сясь проход частям 60 ТД на Ново-Андреево и Мелегежскую Горку...   

Все основные танковые силы 60 ТД располагаются южнее деревни Кострино и все еще на правом берегу реки Сясь, в то время, как к 21 ноября (то есть еще через 3 суток после интересующего меня боя 18 ноября 1941 года) году всего, чего удалось добиться частям 60 ТД, это обеспечить своего рода полу обхват немецкий частей в Кострино занятием позиций на левом берегу реки Сясь 101 и 106 кавполками 27 кавалерийской дивизии (в лесном массиве к западу-юго-западу от Кострино) и 3 батальоном 60 МСП 60 ТД на дороге в лесном массиве к юго-юго-западу от Кострино. Да еще и 2 батальону 60 МСП удалось занять к 21 ноября 1941 года позиции на высоте 59,2 - прямо напротив деревни Кострино, только на другом - правом берегу реки Сясь...   

Теперь об обещанных в предыдущем материале комментариях относительно новой для меня информации, обнаруженной в оперативных сводках штаба 60 ТД за 16 и 19 ноября 1941 года, которые именно сейчас помогут мне дополнить общую картину местности в районе деревни Кострино в ноябре 1941 года.   

Первое. О состоянии дороги в лесном массиве (по левому берегу реки Сясь), которая могла бы быть использована танковыми частями для наступления на Кострино. При относительно простом марш-броске в предыдущие дни эта дорога, согласно оперсводке 60 ТД за 16 ноября 1941 года, - «...допускает движение всех машин со скоростью 6-8 км днем...».
Скорость быстро идущего человека, да еще и в ряд - одна машина следом за другой...
Могли по этой дороге танки атаковать Кострино? Это было бы равнозначно самоубийству - одно только противотанковое немецкое орудие первым же удачным выстрелом закупорило бы эту дорогу для советских танков навсегда!   

Второе. Таким образом, к деревне Кострино с юга и юго-востока советским танковым войскам предстояло добираться с преодолением водных преград, как это официально называется в военной науке. А это, как известно, даже на сегодняшний день достигается исключительно двумя способами - по мостам или же вброд. Насчет моста в оперсводке штаба 60 танковой дивизии от 16 ноября 1941 года ясно указано, что – «...мост в деревне Плесо через р. Воложба был разрушен противником, но к исходу 16.11.1941 после восстановления снова пришел в негодность...»
Да и насчет бродов там же указано: - «...бродов нет, а берега крутые...»
Итак, не было под Кострино в ноябре 1941 года ни мостов, ни бродов через реки Воложба и Сясь.
Тогда задаю простой вопрос: как же советские танки Т-26, атакуя немецкие позиции на вершине холма в деревне Кострино НА ДРУГОМ берегу реки Сясь, должны были вообще туда попасть? На руках славной российско-советской матушки-пехоты?   

Третье. Существует, естественно, и еще один способ переправ через реки. Способ не круглогодичный, а сезонный, не всемирный, но России с ее климатом свойственный - переправа по льду замерзших в зимний период рек. Но для этого реки должны не только «встать», но и сам лед должен еще сначала нарасти. А как обстояло дело с ледовым покрытием рек Воложба и Сясь в середине ноября 1941 года в районе тихвинской деревни Кострино? В оперсводке штаба 60 танковой дивизии от 16 ноября 1941 года об этом говорится вполне ясно: - «...Вода замерзла только местами и лед допускает движение только одиночных пешеходов...» Танки же, даже одиночные, в категорию пешеходов, как известно, не попадают... 

Четвертое. Напоминаю, что насчет крутости берегов рек в этом районе в приведенной выше оперсводке говорится просто: - «...на подъемы у моста грузовые машины поднимали только буксиром...»   

Поговорим теперь о соотношении военных силах сторон в самом начале боев за тихвинскую деревню Кострино (в период с 16 по 19 ноября 1941 года). Из данных «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии известен состав частей Красной Армии, принимавших активное участие в боях за деревни Плесо и Кострино:
- основными стрелковыми подразделениями, наступавшими на эти деревни, в составе 60 танковой дивизии являлись изначально 2 и 3 стрелковые батальоны 60 мотострелкового полка; позднее (после 20 ноября 1941 года) в наступательных действиях участвовал еще и 1 стрелковый батальон 60 МСП;
- три кавалеристских полка (101, 106 и 109) из состава 27 кавалерийской дивизии также принимали участие в этих наступательных боях; в период с 16 по 18-19 ноября 1941 года 106 и 109 кавполки совершили марш-бросок (в пешем строю) через практически непроходимые леса и болота из района деревни Плесо (на юго-востоке от Кострино) в лесной район в 700 метрах к западу и юго-западу от деревни Кострино;
- 2 и 3 танковые батальоны 121 танкового полка 60 танковой дивизии;
- 60 артиллерийский полк 60 танковой дивизии (без 2 своих батарей) и артиллерия 27 кавалерийской дивизии (в неизвестном мне пока составе);
- остальные боевые соединения 60 танковой дивизии (60 разведывательный батальон, 60 отдельный зенитно-артиллерийский дивизион - ОЗАД) в начальный период боев за Кострино в активных наступательных действиях участия, похоже, не принимали.   

С немецкой стороны деревню Кострино изначально (17-19 ноября 1941 года) обороняли - «...до двух пехотных рот, усиленных батареей минометов, двумя батареями артиллерии...» (данные из оперативной сводки штаба 60 танковой дивизии от 20:00 19 ноября 1941 года). Чуть позднее в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за 22-23 ноября 1941 года указывается еще, что: - «...разведкой установлено: 1. Минное поле на западной окраине Кострино. 2. Четыре танка на северной окраине Кострино, которые поднимаясь по оврагу северо-западнее Кострино, вели огонь по расположению 3/60 МСП. 3. Скопление до роты пехоты в лесу восточнее Кострино и до 2-х взводов автоматчиков на северной окраине Кострино вели огонь по расположению 2/60 МСП...»   

Иными словами, части Красной Армии к моменту начала боев за Кострино обладали изначально существенно бОльшей стрелковой и танковой мощью! Но, как уже давно известно, количественное и даже качественное превосходство далеко не всегда является гарантией конечной военной победы. Существует еще множество иных элементов, которые могут склонить чашу весов в пользу изначально якобы более «слабого»...   

О самом главном, пожалуй, элементе такого рода уже подробно говорилось в начале этого материала, когда описывались реальная обстановка на местности в районе деревни Кострино к моменту начала боев за нее. И это признавалось самим штабом 60 танковой дивизии, когда в своей оперсводке от 20:00 еще 19 ноября 1941 года писалось о том, что «противник ... занимает выгодный рубеж...»   

Было бы несправедливо не сказать сейчас вкратце еще и о других факторах чисто военного плана, использовавшихся немцами под Кострино в середине ноября 1941 года существенно лучше, чем это делала Красная Армия. И это был, в первую очередь, весь накопленный немцами к этому моменту военный опыт как в организации боевых действий и снабжении войск, так и в искусстве руководства военачальниками всех уровней вверенными им частями и соединениями. Немецкая машина работала исправно, без пробуксовок, а вот Красная Армия всему этому в ноябре 1941 года еще училась...   

Другими важными военными элементами, определившими ход боев под Кострино, явилось, безусловно, еще и то, что в военной науке называется взаимодействием разных родов войск. Для нанесения атакующих и контратакующих ударов по позициям советских войск немцы активно использовали свою авиацию, в то время как об иных действиях советской авиации под Тихвином в ноябре 1941 года, кроме как эпизодических и чаще всего разведывательного характера, мне пока информации не попадалось.   

Помимо этого, советские танковые и стрелковые соединения могли бы вести атаки на столь укрепленный немцами район деревни Кострино существенно успешнее, если бы им оказывалась существенно бОльшая артиллерийская поддержка. Для штурма столь укрепленных оборонительных пунктов артиллерийский и минометный огонь больших калибров, в первую очередь, должен быть не просто интенсивным, а практически шквальным. А для таких действий артиллерии, помимо всех остальных условий, нужно иметь заранее подготовленные многократные боезапасы, а также обеспечить бесперебойный подвоз новых боеприпасов. Согласно же данным «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, батареи 60 артиллерийского полка в ходе боев за Кострино, расстреляв свой штатный боезапас, вынуждены были прекращать огонь, ведя стрельбу только «отдельными орудиями». А при пополнении боеприпасами (через сутки, а то и двое!) подвозилась только половина штатного боезапаса для основных крупнокалиберных орудий полка - для 122 мм гаубиц. О каком «шквальном» огне артиллерии могла идти в этом случае речь?   

Итак, пришла пора назвать своим именем характер первых ноябрьских дней боев за деревню Кострино - это была мясорубка, в которой немцы методично перемалывали личный состав и материальную часть атаковавших Кострино в лоб и в самых невыгодных условиях частей и соединений 60 танковой дивизии - 60 мотострелкового полка и 121 танкового полка. Другого слова у меня пока просто не находится...   

В подтверждение приведу сейчас только одну цитату из того же «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, сделанную штабом 60 ТД уже к концу 20 ноября 1941 года, то есть всего через 5 суток (!) после начала активных боевых действий частей и соединений дивизии под Плесо и Кострино: - «...60 ТД несет большие потери в личном составе: убито 143 человека, ранено - 345, потеряно обмороженными - 162 человека, пропало без вести - 17 человек, винтовок - 3, станковых пулеметов - 3, РП - 18, 82 мм минометов - 3, 50 мм - 6, танков 120 ТП _____, 121 ТП - 38 танков...»   

Теперь мои небольшие объясняющие комментарии к этому тексту. То, что напрямую в тексте не говорится. Кроме одного слова - БОЛЬШИЕ ПОТЕРИ...   

Нашел в Интернете информацию о том, что каждый стрелковый батальон Красной Армии по штату довоенного времени (а 60 танковая дивизия была сформирована именно по штату довоенному) насчитывал около 700-780 человек. Соответственно 2 мотострелковых батальона (второй и третий) 60 мотострелкового полка, активно наступавшие на Кострино, должны были иметь в своем составе (вместе со всеми вспомогательными службами!) от 1400 до 1500 человек. Согласно приведенной ранее цитате «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, потери ВСЕЙ дивизии (а это был в основном личный состав именно 2 и 3 батальонов 60 МСП) составили к 20 ноября 1941 года убитыми, раненными, обмороженными и пропавшими без вести 667 человек. Простая арифметика показывает, что за 5 суток боев под Плесо и Кострино выбыло из строя от 44 до 48% личного состава этих двух батальонов. Говоря иным языком - в бой вступили два батальона, а через 5 суток из боя вышел только один. Была выбита ПОЛОВИНА личного состава...   

Не лучше обстояло дело по результатам первых же 5 дней боев за Плесо и Кострино и с мощью танковых полков 60 танковой дивизии. Считая опять же приблизительно начальное количество танков в двух танковых полках всей дивизии (164 танка Т-26 и огнеметных танков - по 80 танков в каждом полку), можно сказать, что ходе мясорубки первых дней боев за Плесо и Кострино к 21 ноября 1941 года 121 танковый полк потерял около 50% (ПОЛОВИНУ) своих боевых машин (38 танков)!   

И, самое главное, продвинуться вперед советским частям, несмотря на огромные потери, так и не удавалось. Взять Кострино, а, соответственно, и Ново-Романово, Мелегежскую Горку и Тихвин, как это было 60 ТД приказано, никак не получалось по причине того, что Кострино, первый и обязательный опорный пункт немецкой обороны, никак не сдавался...   

А вот о том, как танки 121 танкового полка выбывали под Кострино из строя, и как эти подбитые танки старались в полку по возможности восстановить и эвакуировать, я и собираюсь рассказать в следующем материале. Именно бой 18 ноября 1941 года, в котором и погиб младший воентехник танковый техник Федор Александрович Кощеев, на подступах к деревне Кострино является, с моей точки зрения, показательным для описания действия танковых частей Красной Армии в первый период наступательных боев под Тихвином в этом секторе военных действий...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/plan-nastupleniya-60-td-kostrino-18-noyabrya-1941
18 ноября 1941 года. План наступления 60 ТД в боях за деревню Кострино

В целом ряде предыдущих материалов я изложил уже тексты найденных оригинальных архивных материалов того времени, которые и послужили мне основной базой для воссоздания обстоятельств хода боев 60 танковой дивизии в районе тихвинской деревни Кострино. В этом же материале постараюсь свести всю имеющуюся информацию воедино и представить мою версию военных планов командования 60 танковой дивизии по наступлению на Кострино именно 18 ноября 1941 года...   

Итак, достоверно известно, что в ходе ожесточенных боев еще 15 ноября 1941 года мотострелковых частей 60 танковой дивизии совместно с кавполками 27 кавалеристской дивизии за деревню Плесо, расположенную менее чем в одном километре от деревни Кострино, 60 ТД понесла существенные потери.
Только в 60 мотострелковом полку, например, убитыми и ранеными было потеряно 100 человек. Потери 121 танкового полка и 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии за 15 ноября 1941 года были не столь высокими (убитыми в двух частях было потеряно 2 человека, а ранеными - 12 человек; еще один воин пропал без вести) по причине того, что эти части не принимали еще активного участия в боях за Плесо, не завершив к тому моменту полное развертывание на начальных рубежах для наступления и не поддержав должным образом атаку мотострелков 60 МСП.   
Согласно «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, к утру 15 ноября 1941 года в районе урочища Савино, которое находится недалеко от деревни Городище (и все еще в 1,5 километрах от деревни Плесо), сосредоточилась только ЧАСТЬ машин 2 и 3 батальонов 121 танкового полка - всего 9 танков (скорее всего Т-26), из которых 4 были огнеметными. А еще 10 танков этого полка находились все еще на марше Смолино - Низовье, т. е. в десятке километров от окрестностей деревень Плесо и Городище.
А 60 артиллерийский полк (60 АП) 60 танковой дивизии занимал к началу боев за Плесо 15 ноября 1941 года огневые позиции в районе того же урочища Савино «ЗА ТАНКАМИ в готовности поддержать их атаку...» 

Так что атаковать и брать деревню Плесо 15 ноября 1941 года предстояло мотострелкам 60 МСП 60 танковой дивизии и кавполкам 27 кавалеристской дивизии практически без поддержки танков и после часовой артиллерийской подготовки и 10-ти минутного артиллерийского налета.
Такой характер атакующих действий привел к очень серьезным потерям в составе стрелковых батальонов - в 60 МСП, например, было убито и ранено 100 человек. Хотя и в 121 танковом полку этой же танковой дивизии по результатам боев 15 ноября 1941 года был «...убит 1 человек, ранено 2 человека, подбит 1 танк и сгорел другой», а в 60 артполку была «...выведена из строя одна 45 мм пушка (прямое попадание), убит 1 человек, ранено 10 человек...»   

Но, тем не менее, по результатам боев за Плесо 15 ноября 1941 года части и соединения 60 танковой дивизии (в первую очередь батальоны 60 мотострелкового полка) вышли на рубежи «...в 900 метрах южнее и юго-восточнее Кострино...»   

Уже на следующий день после взятия Плесо, то есть 16 ноября 1941 года, и, пытаясь развить первый достигнутый успех, части 60 танковой дивизии начали вести атакующие действия уже в направлении деревни Кострино. Но «...встреченные огнем до двух батарей минометов, до одной батареи артиллерии и автоматов с пулеметами, не продвинувшись вперед, остановились на ранее достигнутом рубеже».
Итак, яростная лобовая атака на деревню Кострино «по инерции» (сразу же после взятия Плесо) частей 60 ТД в течение 16 ноября 1941 года успеха не имела. И в результате «...в течение 17 ноября части дивизии вели подготовку для дальнейшего наступления. Противник упорно оборонял Кострино, проникая отдельными мелкими группами автоматчиков вглубь леса и тылы наших частей, создавая видимость окружения...»   

Вечером 17 ноября 1941 года (в 19:00) командир 60 танковой дивизии принял решение начать наступление на Кострино уже утром (в 07:00) следующего дня - 18 ноября 1941 года. И к этому моменту, помимо второго и третьего стрелковых батальонов 60 МСП (без одной стрелковой роты, оставленной в резерве), в наступательных действиях на Кострино должны были уже АКТИВНО участвовать (по сути дела впервые с начала боевых действий на реке Сясь) еще и артиллерия, и танковые части 60 ТД.
В состав танковых сил, согласно решению командира 60 ТД должны были входить одна танковая рота 121 танкового полка и сводная рота (?, этот термин мне, честно говоря, не очень-то понятен - скорее всего, речь шла о нескольких танках полка) другого танкового полка 60 ТД - 120 ТП. При этом взвод огнеметных танков 121 ТП назначался в резерв совместно с указанной ранее стрелковой ротой 60 МСП.
А артиллерийскую поддержку советским мотострелкам, кавалеристам и танкистам, которым предстояло наступать в течение 18 ноября 1941 года на деревню Кострино, должны были оказать две батареи 1 дивизиона и две батареи 2 дивизиона 60 артполка.
Серьезные силы планировало задействовать в этом наступлении командование 60 танковой дивизии и по всем правилам военной науки - с танками и артиллерией, разве что только без поддержки авиации!   

При этом для последующего анализа очень важно иметь в виду следующую задачу, поставленную командиром 60 ТД в своем решении от 17 ноября 1941 года: «...двумя стрелковыми ротами, ТАНКАМИ и батареей 122 мм орудий действовать вдоль дороги Плесо-Кострино. Остальными ротами и орудиями ПТО действовать в обход, овладевая населенным пунктом с флангов и тыла...»   

Реальная обстановка на местности при начале наступательных боев за Кострино была явно не в пользу советских войск и оборонявшиеся там немецкие войска занимали наиболее ВЫГОДНЫЕ рубежи и позиции.
Предыдущие дни боев за Плесо для советских частей уже были кровопролитными, но обстановка на местности в боях за Плесо не была еще столь сложной, как при начале атак уже на деревню Кострино. Причем речь сейчас пойдет об использовании под Кострино танковых, а не стрелковых или же кавалеристских соединений, так как меня интересуют обстоятельства боевых действий в эти дни именно 121 танкового полка 60 танковой дивизии... 

Напоминаю сейчас в самых общих чертах все эти объективные обстоятельства, более подробно изложенные в предыдущем материале. И для лучшего понимания того, о чем пойдет речь дальше, вновь привожу схему расположения огневых точек противника и наших частей в ноябре 1941 года во время боев за деревню Кострино, составленную в штабе 60 танковой дивизии и опубликованную уже в предыдущем материале:



http://s019.radikal.ru/i632/1507/1c/7a5f00d8409b.jpg
Файл: «Тихвин_Боевой-Журнал-60-ТД_стр-015-Карта»

Схема расположения огневых точек противника и частей 60 танковой дивизии в ноябре 1941 года во время боев за деревню Кострино   

Поговорим, во-первых, о дорогах в тех краях. И почему, кстати, командир 60 ТД давал указание своим танкам вести наступательные действия именно по дороге Плесо-Кострино?
Ответ достаточно прост - танковые силы для наступательных операций в районе деревни Кострино (причем не только для ее взятия, но даже и для простого ПРОХОДА к расположенным далее населенным пунктам) могли использовать только дороги! Холмистая местность с крутыми берегами рек, заросшими густыми лесами и, главное, с множеством незамерзших еще болот и русел рек и ручьев не позволяли использовать для проходов танков иные места, отличные от немногих дорог в этом районе. Причем дорог далеко не самого лучшего качества, да еще в своем «ноябрьском», не промерзшем варианте...   

А в районе деревни Кострино имеется всего две дороги, как это и отмечено на приведенной выше схеме, составленной в штабе 60 танковой дивизии. Первая из них проходит, согласно данным как топографической карты 1936 года, опубликованной в предыдущем материале, так и приведенной выше схемы, по левому берегу реки Сясь через саму деревню Кострино.
Именно по этой дороге и происходило перемещение всех частей 60 танковой дивизии из района Порога и Низовье, расположенных выше по течению реки Сясь, в район Плесо и Кострино. Именно об этой дороге идет речь в оперативной сводке штаба 60 танковой дивизии от 22:00 16 ноября 1941 года, когда говорится, что «...дорога Неболчи - Плесо допускает движение всех машин со скоростью 6-8 км днем...»
Я уже писал ранее о том, что, таким образом, эта дорога была практически не годна даже для простого передвижения танков, не говоря уже об атакующих действиях танковых частей по взятию деревни Кострино. Первый же подбитый при атаке на Кострино танк перекрыл бы эту дорогу практически навсегда, так как эта узкая дорога проходит в окружении непроходимых для машин лесов и болот.   

Так что для атакующих действий танковых частей 60 танковой дивизии в общем направлении на Кострино могла быть использована только одна дорога, ведущая из Плесо на Романово, Ново-Андреево и Мелегежскую Горку. Эта основная, в принципе, дорога тех мест, несколько лучшего качества, чем предыдущая, и именно она могла быть использована для наступления танковых и мотострелковых частей. В особенности в районе деревни Плесо, где обстановка на местности позволяла теоретически развернуть наступающие части из походных колонн в более широкие атакующие цепи с использованием всех укрытий и особенностей местности. Использую слово «теоретически» именно потому, что на практике следовало учитывать еще и другие природные факторы, которые сильно осложняли осуществление этой наступательной операции, разработанной «теоретически правильно» с точки зрения фактора транспортных коммуникаций.
Речь идет о реках, мостах, бродах, состоянии ледового покрова, крутизне берегов, холмистости и господствующих высотах, «горловинах бутылок» и т. д., о чем подробно и поговорим дальше.   

Разберемся теперь, и во-вторых, с упомянутыми реками, мостами, бродами, состоянием ледового покрова и крутизной берегов в районе деревень Плесо и Кострино.
Как хорошо видно на приведенной ранее схеме, район боев за тихвинские деревни Городище, Плесо и Кострино находится в междуречье реки Сясь и ее правого притока - реки Воложба. Причем указанные населенные пункты находятся на разных берегах этих рек: деревня Городище - на левом берегу реки Воложба, а Плесо - на правом берегу этой же реки; деревня же Кострино расположена на левом берегу уже другой реки - Сяси.
А это обстоятельство означало только одно - при боях за все эти деревни наступавшим советским войскам предстояло постоянно преодолевать водные преграды. Причем делать это предстояло либо по немногочисленным мостам (расположенным обычно в районе самих деревень), либо вброд, либо же по льду рек, если таковой в середине ноября уже устанавливался. И, напоминаю, что сейчас речь идет о частях ТАНКОВЫХ, проблемы переправы через реки, для которых существенно отличаются от этих же проблем для соединений стрелковых или даже кавалеристских.   

Как известно из оригинальных материалов военного времени, бродов на реках Воложба и Сясь к началу наступления, во всяком случае, обнаружено не было, ледовый покров на этих реках к 18 ноября 1941 года допускал «...движение только одиночных пешеходов». Единственный мост (через реку Воложба) в деревне Плесо был сначала «...разрушен противником и после восстановления снова пришел в негодность». Иными словами, переправить танки на другой берег рек было, в принципе, не просто, если вообще возможно!
Таким образом, можно предположить, что практически все танки 121 танкового полка, прибывшие к началу утреннего наступления на Кострино 18 ноября 1941 года, расположились все-таки на ЛЕВОМ берегу реки Воложба - прямо напротив деревни Плесо, расположенной на другом берегу реки. И только один танковый взвод этого полка, в лучшем случае, был переправлен предыдущей ночью через реку Воложба в деревню Плесо для того, чтобы поддержать атаку на Кострино (точнее, в ее обход) с использованием дороги Плесо-Кострино, так как это и было предусмотрено в приведенном выше решении командира 60 ТД от 17 ноября 1941 года.   

Теперь, и в-третьих, об упомянутых ранее факторах крутизны берегов, холмистости и господствующих высотах, «горловинах бутылок» в районе деревни Кострино Тихвинского района. Анализ именно этих обстоятельств позволит лучше понять, как планы советского командования, так и ход развития военной обстановки при последующих боях за деревню Кострино и другие населенные пункты...
Сначала следует сказать, что собственно взятие самой деревни Кострино не являлось, очевидно, для советского командования самоцелью, гораздо важнее было обеспечить «проход» основных сил советских войск по дороге от Плесо дальше - к населенным пунктам Романово, Ново-Андреево, Мелегежской Горке и Тихвину.   

Как это чаще всего и бывает при проведении такого рода наступательных операций, взятие деревни Кострино сняло бы множество проблем для советских войск, и такого рода задача была поставлена изначально. Но в любом случае начало наступательных действий на Кострино для ее обхода и дальнейшего продвижения к населенным пунктам Романово, Ново-Андреево и Мелегежской Горке подразумевало выдвижение танковых частей вперед именно по дороге от Плесо на Кострино у подножья высоты 59,2.
Единственный же мост через реку Сясь, который мог быть использован для новой переправы танков, теперь уже на левый берег Сяси к самой деревне Кострино, располагался и располагается, судя по всему, по косвенным данным современной спутниковой карты строго на юг от самой деревни Кострино. Но использовать его следовало только в случае принятия решения командованием 60 ТД о взятии Кострино с использованием танковых частей. При этом советские командиры должны были, думаю, учитывать еще и крутизну подъемов (да еще в ноябрьском не промерзшем варианте грунтов) на склонах «костринского» холма сразу же после преодоления танками моста через реку Сясь...   

Теперь о холмистости района и господствующих там высотах. Использование именно господствующих высот играло важнейшую роль в ходе боевых действий и достигаемых успехах в этом районе в ноябре 1941 года. Занятая немцами деревня Кострино, крайне выгодно расположенная на вершине одной из господствующих высот и отделенная к тому же от всех близлежащих населенных пунктов еще и естественным рубежом - рекой Сясь, была превращена немцами в мощнейший узел своей обороны.
Из Кострино относительно небольшими пехотными и танковыми силами, но с использованием минных полей, а, главное, с мощной поддержкой артиллерии, минометов и пулеметов можно было полностью контролировать все подходы к деревне практически со всех направлений. Крутизна берегов реки Сясь вместе с упомянутым ранее отсутствием бродов и ненадежным ледовым покровом рек позволяла заранее пристрелять все возможные пути подхода к деревне Кострино, и единичные мосты через реки, в первую очередь.   

И вторым колоссальным преимуществом немцев, занимавших вершину холма, где расположена деревня Кострино, являлось то обстоятельство, что они изначально полностью контролировали отсюда дорогу из Плесо на Романово, Ново-Андреево и Мелегежскую Горку, проходившую совсем рядом с деревней Кострино - у подножья холма, но по другому берегу реки Сясь. Именно такую ситуацию на местности я и назвал ранее «горловиной бутылки», которую предстояло преодолеть советским частям в любом случае для дальнейшего продвижения по единственной в этих краях дороге и без возможности использования других обходных путей.
Только с установлением контроля советских войск над другой господствующей высотой на местности (59,2), расположенной прямо напротив деревни Кострино на другом берегу реки Сясь, это преимущество немецких войск было, как минимум, ликвидировано. Правда этого удалось добиться только через несколько суток ожесточенных боев - к 21 ноября 1941 года, как это и видно на приведенной выше схеме, когда высота 59,2 была занята не только 2 батальоном 60 мотострелкового полка, но и артиллерийскими батареями 60 артполка. 

Все изложенное ранее позволяет мне считать, что командование 60 танковой дивизии еще 17 ноября 1941 года приняло единственное разумное решение (насколько это вообще было возможно в той абсолютно невыгодной обстановке на местности). Было решено использовать свои основные танковые силы не для взятия деревни Кострино атакой в лоб, а для ее обхода в районе высоты 59,2 по узкой правобережной дороге от Плесо на Романово. Именно поэтому в принятом вечером 17 ноября 1941 года командиром 60 ТД решении об утреннем наступлении 18 ноября 1941 года говорилось об основном ударе «...двумя стрелковыми ротами, ТАНКАМИ и батареей 122 мм орудий ... вдоль дороги Плесо-Кострино...». Остальным же ротам и орудиям ставилась задача «...действовать в обход, овладевая населенным пунктом (Кострино) с флангов и тыла...»   

И в этом случае обстоятельства вынуждают меня заняться делом непривычным, а именно защитой правильности главного военного решения относительно использования танковых сил, принятого командованием 60 танковой дивизии в начале боев за Кострино. До сих пор я придерживался точки зрения, что командование 60 ТД в первые дни пыталось примитивно атаковать Кострино в лоб, используя все имеющиеся в распоряжении силы. И даже получили за это «втык» в частном боевом распоряжении Nº ОП/01 от 22:00 21 ноября 1941 года от вышестоящего начальства - Военного Совета 4 Армии.
Теперь же мне становится ясно, что практически с самого начала (как минимум, с 17 ноября 1941 года) командование 60 танковой дивизии пыталось не столько взять деревню Кострино лобовым ударом (в том числе с массовым использованием танков), сколько обойти ее с боями стрелковыми, кавалеристскими и танковыми частями по всем возможным направлениям с флангов.   

Для флангового обхода Кострино с запада были задействованы 2 полка (101 и 106) 27 кавдивизии, которые сразу же после начала боев за Плесо, оказавшихся столь кровопролитными, были отправлены в глубокий обход в западном направлении через болота, которые смогли пройти только в пешем строю. Теперь мне становится ясно, что это было предпринято не только для перехвата дороги Ново-Андреево - Котелево, как об этом вспоминает полковник П.П. Филиппов, но и для возможности атаковать Кострино с запада, как это и видно на приведенной выше схеме позиций войск на 21 ноября 1941 года.
Основные же наступательные силы 60 танковой дивизии (танковые, в первую очередь) были нацелены ее командованием, судя по всему, с самого начала на фланговый обход деревни Кострино с востока по дороге от Плесо с одновременным проходом по этой дороге к населенным пунктам Романово, Ново-Андреево и Мелегежская Горка.   

И совсем другое дело, что такого рода план наступательных действий 60 танковой дивизии под Кострино очень походил на лобовое наступление на эту деревню. Фактический обхват (обход) Кострино с востока по дороге Плесо-Кострино на правом берегу реки Сясь производился в прямой видимости немецких танкистов, артиллеристов, минометчиков и пулеметчиков, расположенных на другом берегу реки на «костринском холме», и в пределах 500 метров от немецких позиций. А это на практике означало практически гарантированное уничтожение советских войск немецким огнем по заранее пристрелянным целям - дороге, мосту и подходам к ним...
Но другого выбора у советского командования тогда, в ноябре 1941 года, просто не было - для продолжения наступления на Романово, Ново-Андреево, Мелегежскую Горку и Тихвин можно было использовать только дорогу Плесо-Кострино. И для переброски танков, в первую очередь...   

Факт наступления танковых частей именно по дороге Плесо-Кострино и будет являться для меня крайне важным элементом для последующего определения возможного местонахождения подбитых в ходе боя 18 ноября 1941 года советских танков, которым следовало оказать срочную техническую помощь по восстановлению или эвакуации матчасти.
Действия, которые на поле боя по должностной инструкции должен был произвести именно «ротный» танковый техник. А в 121 танковом полку должность танкового техника занимал младший воентехник Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя…

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/dejstviya-tankistov-121-tp-kostrino-18-noyabrya-1941
18 ноября 1941 года. Действия танкистов 121 ТА в боях под Кострино

Теперь пришла пора изложить мою собственную версию участия 121 танкового полка 60 танковой дивизии в боях именно 18 ноября 1941 года за тихвинскую деревню Кострино, в ходе которых и погиб младший воентехник танковый техник этого полка Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя...   

В 07 часов утра 18 ноября 1941 года, когда еще было темно, части 60 танковой дивизии, выполняя отданный накануне вечером приказ командира дивизии, начали новую атаку на деревню Кострино. И основной удар двумя стрелковыми ротами второго батальона 60 МСП наносился в соответствии с приказом вдоль дороги Плесо-Кострино - в направлении высоты 59,2, расположенной на правом берегу реки Сясь прямо напротив деревни Кострино.
Именно в этом направлении в соответствии все с тем же приказом командира 60 ТД и должны были поддержать атаку стрелковых рот 18 ноября 1941 года танки 121 танкового полка и одна батарея основного калибра 60 артполка - 122 мм гаубиц. С боевыми действиями стрелковых рот 60 МСП в этот день все более-менее понятно, труднее разобраться с участием в боях этого дня танковых и артиллерийских частей 60 ТД.   

Стрелковые батальоны 60 МСП «...встреченные сильным огнем минометов и арт-оружейно-пулеметным огнем, в течение 18 ноября продвижения не имели, неся большие потери в личном составе, перешли к обороне...» - так об этом говорится в «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии за 18 и 19 ноября 1941 года.
При этом третий батальон 60 МСП занял оборону на «южном берегу реки Сясь», как это названо в «Журнале боевых действий» дивизии, то есть на ПРАВОМ берегу реки Сясь чуть ниже по течению от места впадения реки Воложба - на южных подступах к деревне Кострино и вероятно в районе предполагаемого моста через Сясь.
А «небольшие подразделения» второго батальона 60 МСП, несмотря на большие потери (судя по записям в ЖБД 60 ТД и данным оперсводок штаба 60 танковой дивизии за 16 и 19 ноября 1941 года), смогли-таки занять к вечеру 18 ноября 1941 года позиции в районе упомянутой ранее высоты 59,2 по дороге Плесо-Кострино-Романово. Причем, что совсем уж удивительно, дословно местоположение второго батальона 60 МСП отражено в оперсводке штаба 60 ТД от 22:00 еще за 16 ноября 1941 года следующим образом: «...лес в 1 км северо-западнее отм. 59,2 фронтом на северо-запад».
Называю этот факт «удивительным» по одной простой причине. Если наложить этот указанный в донесении пункт на топографическую карту местности, то получится, что еще 16 ноября 1941 года (то есть практически сразу же после взятия Плесо и еще за ДВОЕ суток до начала описываемых боев 18 ноября) второй стрелковый батальон 60 МСП УЖЕ СУМЕЛ ЗАНЯТЬ столь важную высоту 59,2 на правом берегу Сяси и напротив Кострино. Причем, не просто занять, но и продвинуться по дороге Плесо-Кострино еще на целый КИЛОМЕТР дальше («северо-западнее») в направлении следующего населенного пункта - Романово!
Во что мне сейчас не очень-то верится. Думается, все-таки, что в тексте как оперативной сводки за 16 ноября 1941 года, так и составленного позднее на ее основе «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, допущена преднамеренная или же непреднамеренная ошибка какого-либо рода. Например, спутаны географические ориентиры и записано «северо-западнее... фронтом на северо-запад» вместо «юго-восточнее... фронтом на северо-запад». Что было бы гораздо правдивее. Но такое мое предположение нуждается еще в дополнительном подтверждении...   

В официальных документах 60 танковой дивизии нет полной ясности относительно действий дивизионной артиллерии именно 18 ноября 1941 года. Известно только, что к исходу следующего дня, 19 ноября 1941 года, 60 артиллерийский полк находился «...на огневых позициях в лесу северо-восточнее Городище, из-за отсутствия 122 мм арт. выстрелов вел огонь отдельными орудиями...». Очень возможно, что и накануне огневая артиллерийская поддержка наступавших советских частей была не самой интенсивной по причине недостатка боезапасов большого калибра - проблемы снабжения наступавших советских частей всем необходимым в то время стояли крайне остро. И, кстати, расстояние по карте от района «северо-восточнее Городище» до высоты 59,2 по дороге Плесо-Кострино-Романово составляет все еще порядка целых двух километров...   

А танки 121 танкового полка? Каково было их участие в боях 18 ноября 1941 года под Кострино? Приведу сначала снова текст оперсводки штаба 60 танковой дивизии от 20:00 19 ноября 1941 года, где об этом говорится следующим образом: «…121 ТП с остатками (12 танков) 2 и 3 танковых батальонов (ТБ) с вечера 18.11.1941 перешел к обороне, прикрывая огнем танков с места по левому берегу р. Воложба и одним танковым взводом прикрывает МСП с севера. Потери: убито 4 ч., ранено 7 ч., подбито 4 танка Т-26...»   

Истинное содержание (полное соответствие действительности) этой записи понятно мне сейчас все еще не полностью, поэтому попробуем сначала разобраться со всеми указанными там деталями.   

Сначала приведу сразу же мои собственные выводы, а уже дальше постараюсь дать по ним разъяснения.
Во-первых, определенное количество танков 121 танкового полка принимало активное участие с утра 18 ноября 1941 года в наступлении по дороге Плесо-Кострино.
Во-вторых, в этом наступлении по дороге Плесо-Кострино 18 ноября 1941 года участвовало ограниченное количество танков Т-26 (не более 7-8 машин), из которых сразу ЧЕТЫРЕ при наступлении на этой дороге было подбито.
В-третьих, основная масса танков 60 ТД располагалась 18 ноября 1941 года в междуречье рек Сясь и Воложба (на левом берегу реки Воложба и, соответственно, на правом берегу реки Сясь) и просто не могли принимать участие в собственно наступлении как на саму деревню Кострино, так и по дороге Плесо-Кострино.

Приведу теперь мои аргументы для этих сделанных выводов. Во-первых, слова «с вечера 18.11.1941 перешел к обороне» должны по всей логике означать, что ДО ЭТОГО (до вечера указанного дня, то есть утром и днем) танкисты должны были участвовать сначала в наступательных действиях. Иначе, зачем говорить «перешел»? Можно было бы использовать любое иное слово – «участвовал», например, или же «провел в обороне».   

Во-вторых, мое внимание привлекло слово «с остатками (12) танков двух батальонов». Оно ОБЯЗАТЕЛЬНО (по всей логике русского языка) должно означать наличие потерь в танках. Что и подтверждается полностью в следующей фразе оперсводки – «подбито 4 танка Т-26».   

Теперь попробуем произвести простой приблизительный подсчет танков 121 танкового полка, участвовавших в боевых действиях под Кострино именно 18 ноября 1941 года.   

В одном из предыдущих материалов я уже приводил мои собственные приблизительные расчеты по изначальному количеству танков в 121 танковом полку - я приблизительно оценил их общее количество в 80-82 машины Т-26 (включая огнеметные модели). Зная, что в боях под Кострино 18 ноября 1941 года не участвовал первый танковый батальон этого полка, можно оценить изначальное количество танков 2 и 3 батальонов максимум в 50-55 машин (по 26-27 машин в каждом батальоне). Известно еще, что целый взвод огнеметных танков назначался, согласно решению командира 60 ТД от 19:00 17 ноября 1941 года о наступлении на следующее утро, в резерв.
Исключив для начала только все огнеметные танки в двух танковых батальонах (около 16 машин) при наступлении на Кострино даже чисто теоретически никак не могло быть использовано более 40 машин Т-26. Но достоверно известно, что далеко не все эти машины смогли дойти до Плесо и Кострино исправными и готовыми вступить в бой 18 ноября 1941 года, да и далеко не все они успели быть переправлены для наступления по дороге Плесо-Кострино через реку Воложба...
Иными словами, и по моим предположениям, к утру 18 ноября 1941 года в районе деревни Плесо даже чисто теоретически не могло иметься более 20-25 машин Т-26, пригодных для участия в наступательных операциях.
При этом из-за возникших трудностей, о которых же говорилось в предыдущих материалах, по мосту с левого берега реки Воложба (куда танки и пребывали) на правый (для начала наступления по выбранной дороге Плесо-Кострино) явно не могло быть переправлено более 10 машин.   

Таковы мои предположения и расчеты. А что говорится об этом в официальных документах 60 танковой дивизии того времени? Единственное упоминание о танковых силах дивизии, которые должны были быть задействованы в наступательных операциях под Плесо и Кострино именно 18 ноября 1941 года можно найти в ЖБД 60 ТД в описании решения командира дивизии от 17 ноября 1941 года о начале наступления утром следующего дня: «...60 мотострелковый полк ... совместно с танковой ротой (121 ТП), огнеметной ротой и сводной ротой 120 ТП...»   
Точное число танков для участия в наступлении из этой фразы известным не становится, но известно, хотя бы, что речь могла идти максимум о трех ротах, одна из которых (огнеметная) должны была располагаться изначально в резерве. То есть число танковых рот сокращается уже до двух, одна из которых носит несколько странное название – «сводная». Я уже писал ранее, что понимаю под этим термином наспех сформированное оперативное соединение всего из нескольких танков - 5-7 машин Т-26, например.
Иными словами, в наступлении 18 ноября 1941 года от Плесо на Кострино должны были участвовать максимум одна или «полторы» танковые роты. А сколько танков входило, соответственно, в одну танковую роту соединения, аналогичного 60 танковой дивизии РККА того времени? В Интернете не нашел четких и достоверных сведений на этот счет, но порой попадалась цифра в 15 машин, что достаточно логично укладывается во все мои собственные и приведенные выше расчеты (исходя из цифры 26-27 машин Т-26 в каждом батальоне).
То есть командир 60 танковой дивизии, согласно тексту своего собственного решения, планировал активно использовать в наступлении на Кострино 18 ноября 1941 года «полторы» роты, то есть около 22-23 машин Т-26. Что вполне соотносимо и с произведенными мною ранее теоретическим расчетами, по которым это число должно было составлять 20-25 машин...   

Кстати, очень сходная приблизительная цифра для общего количества танков 60 танковой дивизии, достигших к 18 ноября 1941 года района деревень Плесо и Кострино и готовых к началу наступления (около 20 машин), может быть получена из анализа записей в ЖБД 60 ТД за предыдущие дни. Там, напоминаю, указывается, что к утру 15 ноября 1941 года района урочища Савино (недалеко от деревни Городище) достигло 9 танков, из которых 4 были огнеметными, а на марше Смолино - Низовье находилось еще 10 машин. Думаю, что к утру 18 ноября 1941 года и эти 10 танков дошли уже до района деревень Плесо и Кострино...   

Из этих танков (что будет крайне важным при моем последующем анализе!) на другой берег Воложбы к утру 18 ноября 1941 года по мосту («разрушенному накануне, неприятелем, восстановленному и снова разрушенному») для наступления по основной дороге Плесо-Кострино было переправлено весьма ограниченное количество машин. Сколько? Напрямую эта цифра мне сейчас неизвестна и придется снова анализировать данные косвенные...   

В приведенном выше тексте оперсводки штаба 60 танковой дивизии от 20:00 19 ноября 1941 года имеется одна несколько загадочная изначально фраза об обстановке к исходу дня 18 ноября 1941 года: - «...один танковый взвод прикрывает МСП с севера...»   
Эта фраза перестанет быть столь загадочной, если просто посмотреть на топографическую карту, приведенную ниже, тех мест. «Прикрывать с севера» в тех краях возможно ТОЛЬКО располагаясь уже на ПРАВЫХ берегах двух рек - Сяси и Воложбы! Уже в районе дороги Плесо-Кострино, по которой танкам и следовало вести 18 ноября 1941 года наступательные действия, согласно приказу командира 60 танковой дивизии! А использованный в этой же фразе термин «танковый взвод» помогает приблизительно оценить количество танков 121 танкового полка, участвовавших в наступлении 18 ноября 1941 года по дороге Плесо-Кострино. Если 60 МСП по итогам боев 18 ноября 1941 года «с севера» действительно прикрывал один танковый взвод (а это 4-5 машин), то всего в утреннем наступлении по дороге Плесо-Кострино могло участвовать не более 8-9 машин Т-26. Из которых в ходе утреннего (и, скорее всего, последующего дневного) наступления было «...подбито ЧЕТЫРЕ советских танка Т-26...»   

А почему, кстати, я уделяю сейчас столько внимания анализу цифр по возможному количеству танков на правом берегу реки Воложба, наступавших 18 ноября 1941 года по дороге Плесо-Кострино? Просто потому, что, считаю, что это обстоятельство вместе с данными по подбитым при этом наступлении танкам, а также с данными безвозвратных потерь среди танкистов 121 танкового полка за этот день может помочь в восстановлении обстоятельств появления на поле боя младшего воентехника Ф.А. Кощеева - ротного танкового техника этого полка, исполнявшего, как уже известно, свои специфичные технические функции.   

Итак, подвожу промежуточные итоги. По данным ЖБД 60 ТД и расчетам получается, что в ходе утреннего (и возможно еще и дневного) наступления советских танков 18 ноября 1941 года по дороге от Плесо на Кострино (по направлению к высоте 59,2) под «...сильным огнем минометов и арт-оружейно-пулеметным огнем...» 121 танковый полк, как и второй стрелковый батальон 60 МСП, понес очень серьезные потери. Из 8-9 танков Т-26 в наступлении были подбиты 4 машины, т.е. за полсуток боев в этот день из строя было выведена ПОЛОВИНА наступавших в этот день танков!
Но танки могут выводиться из строя, как известно, способами самыми разными. В одних случаях восстановить их возможным не представляется, прямо на поле боя, за короткий срок и малыми силами, во всяком случае, а в других такое бывает все же возможным. Если, например, танк был подбит и оставлен на поле боя с перебитой или же заклинившей гусеницей, башней или еще с какой-то не самой значительной аварией, то его можно было либо попытаться восстановить прямо на поле боя или же эвакуировать в тыл для ремонта.
Поэтому и постараюсь теперь оценить степень повреждения 4 танков Т-26, подбитых немцами 18 ноября 1941 года на дороге от Плесо на Кострино. А для этих целей попытаюсь сравнить текст записи о потерях личного состава 121 танкового полка в ЖБД 60 ТД со списком именных безвозвратных потерь этого полка, составленных в штабе все той же 60 танковой дивизии...   

В «Журнале боевых действий» 60 танковой дивизии в записи о боях 18 ноября 1941 года о 121 танковом полке говорится: - «...Потери: убито 4 человека, ранено 7 человек, подбито 4 танка Т-26...»   
А вот в именном списке безвозвратных потерь этого же полка за этот день указано гораздо больше человек, чем 4 убитых. Судите сами, и об этом уже писалось в статье «Мой дядя Федя»:

1. Чернийчук Иван Алексеевич, 1912 года рождения, младший лейтенант, командир взвода (и танка, очевидно, по совместительству), ОБД идентификатор 51882225;
2. Дударов Филипп Ильич, 1919 года рождения, ефрейтор, башенный стрелок, ОБД идентификатор 51882226;
3. Ополей Дмитрий Фокович, 1919 года рождения, сержант, механик-водитель, ОБД идентификатор 51882227;
4. Додонов Александр Васильевич, 1917 года рождения, сержант, башенный стрелок, ОБД идентификатор 51882228;
5. Полыгалов Иван Сергеевич, 1919 года рождения, младший сержант, командир танка, ОБД идентификатор 51882229;
6. Титов Михаил Тимофеевич, 1920 года рождения, младший сержант, механик-водитель, ОБД идентификатор 51882231.
И вместе с ними был «убит 18 ноября 1941 года», как это указывается в этом именном списке безвозвратных потерь для всех перечисленных выше бойцов Красной Армии еще и:
7. Кощеев Федор Александрович, 1916 года рождения, младший воентехник, техник танков (танковый техник), ОБД идентификатор 51882230 - мой дядя Федя.   

Практически все погибшие (за исключением одного человека и без учета списков 60 МСП, которые мне пока не известны) в списке безвозвратных потерь 60 ТД за этот день - из состава одного и того же 121 танкового полка 60 танковой дивизии. Все они занимали самые разные должности и носили разные звания. Но этот список потерь очень напоминает мне список личного состава экипажей 2 танков - по 3 человека в каждом.   

Итак, подведем итоги. В составе 121 танкового полка во время наступления 18 ноября 1941 года со своих исходных позиций в районе деревни Плесо по дороге на Кострино-Романово (в направлении господствующей на правом берегу реки Сясь высоты 59,2) было убито все-таки 7 человек и ранено еще 7 человек, как минимум. И при этом в ЖБД 60 ТД указывается, что было подбито 4 танка Т-26 - половина машин, участвовавших в наступлении по этой дороге...   

Попробую теперь связать все эти сведения воедино и попытаться представить ход этого танкового наступления на местности с привязкой к данным топографической карты того района, которую привожу здесь снова.   



http://s015.radikal.ru/i331/1507/af/4a1cae50f0b0.jpg
Файл: «Тихвин_Карта_Мелегежа_O-36-19-B»

Лист 0-36-19-В, топографической карты Ленинградской области 1936 года масштаба 1:50000 с деревнями Кострино и Плесо Тихвинского района   

Особенности местности и дороги из Плесо на Кострино-Романово таковы, как это видно на карте, что в самом начале (при выходе из Плесо) бОльшая часть этой дороги проходит сначала в достаточно укрытой зоне и вне прямой видимости с «костринского» холма, где располагались немецкие артиллерийские и минометные батареи. За исключением зоны небольшой лощинки, спускающейся к берегу реки Сясь, остальная часть дороги рядом с Плесо «укрыта» за небольшим возвышением на самом берегу реки Сясь. А, кроме того, расстояния этой части дороги до немецких позиций в Кострино составляли все еще 800-1000 метров, что осложняло точность работы немецких артиллеристов, в первую очередь.

И совсем иная картина на местности складывается при выходе этой дороги собственно на правый берег реки Сясь, что и происходит у подножия высоты 59,2. Здесь танковые и стрелковые части оказываются уже на территории открытой, без природных укрытий, на расстоянии порой существенно менее 500 метров от немецких позиций на вершине «костринского» холма и припертыми к крутым, а то и обрывистым склонам правобережной высоты 59,2.
И, сразу же о самом главном - эта опаснейшая для передвижения войск зона здесь, в районе высоты 59,2, только начинается и продолжает оставаться полностью простреливаемой (контролируемой) из Кострино еще целый километр, как минимум, этой дороги. Высота 59,2 находится по сути дела только в самом начале «горловины бутылки», как я назвал эту зону дороги ранее, длиной не менее километра...   

А теперь, внимание, два вопроса. Что произойдет, во-первых, если при наступлении танков по этой узкой правобережной дороге-проходу будет подбита первая в колонне машина? Ответ очевиден: для начала встанет вся колонна и все сзади идущие танки будут не просто бесполезны, но и будучи обездвиженными могут быть уничтожены противником без особого труда.   

И, во-вторых, могли не понимать этого немецкие командиры? И какие наиболее действенные меры было бы разумно принять с их стороны в этом случае? Ответ мне кажется очевидным: помимо артиллерийского и пулеметно-минометного прикрытия из Кострино подходов к дороге и самой дороги (с предварительным пристреливанием ее начала) следовало тщательно заминировать первые сотни метров этой дороги.
Что, думаю, и было немцами безусловно исполнено. Если по данным записи в ЖБД 60 ТД известно, что дивизионная разведка обнаружила «минное поле на западной окраине Кострино» (где проходила левобережная дорога на Романово), то почему немцы не могли заминировать еще и другую дорогу - гораздо более опасную, на другом берегу реки, который им тоже надо было оборонять каким-то образом? 

Итак, что могло произойти с утра или в течение дня 18 ноября 1941 года при наступлении танкового взвода 121 танкового полка 60 ТД по дороге от Плесо на Кострино-Романово? И это будет, безусловно, моя версия происшедших тогда событий...   

Скажу сначала, что согласно тактическим построениям для танковых частей и соединений, закрепленным в обязательных к исполнению уставных документах, действовавшим в РККА на начало войны, при наступлении в горах, в лесу и в условиях зажатой труднопроходимой местности боевыми порядками танкового взвода должны были являться, главным образом, «походная колонна» или «змейка».
И вторым обстоятельством, которое следует иметь в виду, является то, что согласно тем же уставным документам, командир танкового взвода (командирская машина) при наступательных действиях в ноябре 1941 года должен был возглавлять эту «походную колонну» для того, чтобы другие танки могли визуально ориентироваться на приказы и действия командира. И только уже несколько позднее в ходе войны, согласно воспоминаниям танкистов, в такое положение были внесены изменения и корректировки, связанные с негативным опытом первых месяцев войны, когда именно командирские танки подбивались первыми, что приводило к полной потере руководства танковым соединением.   

На основании всей изложенной выше информации мне представляется разумным предположить, что в ходе утреннего наступления 18 ноября 1941 года танкового взвода 121 танкового полка по дороге от Плесо на Романово на правом берегу реки Сяси у подножья высоты 59,2 или же даже несколько дальше по дороге первым был уничтожен танк Т-26 командира взвода младшего лейтенанта Чернийчука Ивана Алексеевича, указанного первым в списке безвозвратных потерь полка за этот день.
Причем эта машина командира взвода либо подорвалась на установленной немцами на дороге противотанковой мине, либо была полностью уничтожена огнем немецкой противотанковой артиллерии с другого берега реки - из деревни Кострино.   

И весь экипаж командирской машины был при этом убит в результате взрыва или же пулеметно-автоматным огнем уже вне танка: упомянутый ранее командир взвода (и, соответственно, танка) младший лейтенант Чернийчук Иван Алексеевич, башенный стрелок в этом экипаже (сержант Додонов Александр Васильевич, например) и механик-водитель, которым вполне возможно являлся сержант Ополей Дмитрий Фокович. Хотя вполне можно допустить, что вести в столь ответственное наступление машину командира взвода в этом случае мог и другой механик-водитель. Но об этом чуть позднее...
А подбитая немцами машина командира взвода полностью перекрыла дорогу для продвижения вперед остальных танков взвода...   

После не просто потери командирского танка, но и возможности управления боевыми действиями всего взвода, а также невозможности дальнейшего движения танков вперед из-за закрывшей собой дорогу подбитой командирской машины уже остальные танки взвода приняли на себя весь огонь немецкой артиллерии, в первую очередь. И в результате вскоре на этой же дороге в боевом порядке «походная колонна» оказались подбиты еще 3 советских танка Т-26. Что составляло, напоминаю, половину участвовавших в это утро в наступлении по этой дороге машин...
Причем очевидно, что один из этих танков, как минимум, был уничтожен немцами «основательно», так как среди убитых в этот день воинов 121 танкового полка, в списке безвозвратных потерь полка указаны еще один командир танка, еще один башенный стрелок и еще один механик-водитель - соответственно младший сержант Полыгалов Иван Сергеевич, ефрейтор Дударов Филипп Ильич и младший сержант Титов Михаил Тимофеевич. Экипажи двух оставшихся танков Т-26, подбитых немцами в этот день на дороге из Плесо в Романово, остались, судя по всему, в живых, хотя и могли быть ранены, так как по данным ЖБД 60 ТД в этот день в полку было эвакуировано с поля боя 7 раненых бойцов. Вполне вероятно, что и повреждения этих двух танков были не столь значительными, как у двух уничтоженных полностью танков, описанных первыми.   

Но в любом случае ситуация для советских танковых частей по результатам боя утром 18 ноября 1941 года на дороге Плесо-Кострино-Романово сложилась безрадостная. Помимо больших потерь в личном составе (включая младших командиров, ведь выбыл из строя даже командир взвода), огромных потерь в танках (половина наступавших машин была выведена из строя) и не достижения поставленных задач ситуация осложнилась полной «закупоркой» в районе подножья высоты 59,2 единственного возможного пути для дальнейшего наступления - дороги Плесо-Кострино-Романово.   

И именно это последнее обстоятельство следовало решать срочно и без промедления - ремонтировать, вводить снова в строй или же эвакуировать в тыл подбитые танки. А, если же эвакуировать не удавалось, то убирать их, как минимум, и любыми средствами с дороги для того, чтобы в новое наступление по дороге на Романово в боевом порядке «походная колонна» могли снова пойти другие танки.   

А для этих срочных и неотложных технических задач, как нам теперь известно, в каждой танковой роте был предусмотрен свой танковый техник. А в 121 танковом полку эту должность танкового техника занимал младший воентехник Федор Александрович Кощеев - мой дядя Федя.
Именно таким образом, возможно, уже после завершения боя 18 ноября 1941 года под Кострино с участием танков на дороге Плесо-Кострино-Романово где-то у подножья высоты 59,2 и пришло время исполнять свои прямые воинские обязанности танкового техника Федору Александровичу Кощееву... 

Хотя здесь сразу же следует сказать, что такая наиболее очевидная, на первый взгляд, версия участия и гибели танкового техника Федора Александровича Кощеева 18 ноября 1941 года в бою на дороге Плесо-Кострино-Романово у подножья расположенной на правом берегу реки Сясь высоты 59,2 может оказаться не единственной. Но об этом чуть позднее...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/poslednij-boj-fedora-koshcheeva-18-noyabrya-1941
18 ноября 1941 года. Последний бой Федора Александровича Кощеева

Пришла, наконец-то, пора изложить мои собственные версии конкретных обстоятельств гибели 18 ноября 1941 года в ходе боев за тихвинскую деревню Кострино младшего воентехника танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федора Александровича Кощеева - моего дяди Феди...   

Но напомню сначала о том, как проходили в течение этого дня в окрестностях деревни Кострино военные действия с участием танковых частей 60 танковой дивизии, что более подробно было описано в предыдущем материале.
В ходе утреннего наступления 18 ноября 1941 года танков в составе 8-9 машин 121 танкового полка по дороге от Плесо на Романово на правом берегу реки Сяси у подножья высоты 59,2 (или же даже несколько дальше по этой дороге) первым был уничтожен шедший во главе «походной колонны» танк Т-26 командира взвода младшего лейтенанта Чернийчука Ивана Алексеевича, указанного первым в списке безвозвратных потерь полка за этот день. Причем машина либо подорвалась на противотанковой мине, установленной немцами на этой дороге, либо была уничтожена огнем немецкой противотанковой артиллерии с другого берега реки - из деревни Кострино. При этом в результате взрыва мины или снарядов внутри машины либо же под пулеметно-автоматным огнем уже вне танка погиб весь экипаж этого танка - командир, башенный стрелок и механик-водитель. А подбитая немцами машина командира взвода полностью перекрыла дорогу для продвижения вперед всех остальных советских танков...   

А вскоре после потери командирского танка огнем немецкой противотанковой артиллерии в боевом порядке «походная колонна», как это и было предусмотрено уставными документами для танковых войск РККА, были уничтожены еще 3 танка Т-26, следовавшие за командирской машиной и вставшие на дороге без возможности дальнейшего продвижения вперед. Погиб полностью экипаж еще одного из этих танков (командир, башенный стрелок и механик-водитель), а члены двух оставшихся экипажей выжили, но могли войти в состав 7 раненных в этот день воинов 121 танкового полка.   

В любом случае на поле боя на правом берегу реки Сяси в районе подножья высоты 59,2 оставались подбитыми 4 машины 121 ТП - половина танков, начавших утреннее наступление 18 ноября 1941 года по дороге от Плесо на Романово. И эта дорога, будучи единственно возможным путем для наступления на Романово, Ново-Андреево и Мелегежскую Горку, оказалась заблокированной.
Напоминаю еще, что экипажи двух подбитых Т-26 погибли, вероятно, полностью, а двух других машин - могли быть ранены. И, соответственно, повреждения первых двух танков могли быть очень серьезными и быстрому восстановлению эти машины не подлежали, а вот в двух других случаях - могли быть технически и теоретически устранены «малой кровью», как говорят в таких случаях. Заменой гусениц, восстановлением работы заглохшего мотора, да и мало ли какими еще техническими ремонтными мерами, предусмотренными в танковых войсках...   

Да и саму дорогу следовало, чего бы это ни стоило, освобождать в кратчайшие сроки от подбитых машин для того, чтобы другие танки могли продолжить по ней наступление в направлении на Романово. Повторюсь, что для решения всех этих неотложных технических вопросов в каждой танковой роте Красной Армии была предусмотрена специальная должность танкового техника. А в 121 танковом полку эту должность танкового техника занимал младший воентехник Федор Александрович Кощеев:



http://s009.radikal.ru/i309/1508/59/98af603a3ffa.jpg
Файл: «20150123 Fyodor Kosheev»

Танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии младший воентехник Федор Александрович Кощеев. Фото 1940 или 1941 года   

Относительно конкретных обстоятельств гибели Федора Александровича Кощеева, моего дяди Феди, после изучения всех материалов в моем распоряжении у меня существует сегодня две версии. Собственно, различаются они между собой всего лишь двумя обстоятельствами - временем гибели и конкретным боевым постом, где погиб Ф.А. Кощеев. Потому как конкретное место на местности, где был убит Ф.А. Кощеев, является общим для двух версий - это произошло практически наверняка на дороге из Плесо в Романово, на правом берегу реки Сяси и в районе подножья высоты 59,2 напротив деревни Кострино, расположенной на другом берегу реки Сясь.   

Первая версия обстоятельств гибели танкового техника Ф.А. Кощеева
С самого начала именно эта версия, при которой младший воентехник Федор Александрович Кощеев погиб 18 ноября 1941 года в числе ПОСЛЕДНИХ воинов 121 танкового полка, казалась мне самой вероятной и даже единственной. До тех, пор пока не прочитал воспоминания ветерана войны Николая Васильевича Климова, занимавшего в годы войны аналогичную должность танкового техника, выдержки из текста которых приведены в одном из предыдущих материалов. Но об этом поговорим позже...   

Согласно уставным документам, действовавшим еще с предвоенного периода в механизированных (танковых) войсках РККА, танковый техник ведал всей хозяйственно-технической работой в роте. А в ходе боя и после его завершения его первоочередные обязанности состояли, кроме пополнения танков огнеприпасами и горюче-смазочными материалами, еще и в принятии всех необходимых мер к восстановлению выведенных из строя танков, а при невозможности восстановления, эвакуировать поврежденные танки в базу батальона. Причем подчиненных танковый техник не имел, да и решать все сложнейшие технические вопросы ему приходилось в первую очередь своими собственными руками и с помощью минимума необходимого инструмента...
Именно такая ситуация и сложилась на поле боя под Кострино 18 ноября 1941 года - на поле боя остались подбитыми 4 советских танка Т-26. И не просто там остались, но и перегородили собой дорогу из Плесо на Романово, что не позволяло продолжать наступление оставшимся танковым силам 60 ТД по этой дороге - единственно возможному пути прохода танковых сил к Мелегежской Горке и южным окрестностям Тихвина.
Поэтому после окончания боя 18 ноября 1941 года под Кострино пришло время танковому технику Федору Александровичу Кощееву исполнять свои прямые воинские обязанности. От его успеха или же неуспеха зависело теперь очень многое...   

Думаю, что все действия по восстановлению подбитых танков начались все-таки во второй половине дня 18 ноября 1941 года или же даже поздно вечером - с наступлением темноты. Во второй половине ноября под Тихвином смеркается быстро, а наступающая ночь вообще скрывает все перемещения на поле боя.
Какие конкретно ремонтные работы с подбитыми танками Т-26 производил на поле боя танковый техник Ф.А. Кощеев один или же в сопровождении других воинов 121 танкового полка (скорее всего механиков-водителей) мне, безусловно, неизвестно. Как и неизвестен их результат, включая даже самое главное - были ли отремонтированы или же эвакуированы с поля боя в тыл советских войск в этот день какие-либо из поврежденных танков. Думаю, что такого рода детали не станут известными уже никогда...   

Неизвестно сегодня и то, какими конкретно способами пытались освободить дорогу на Романово и эвакуировать с поля боя подбитые машины, которые были «не на ходу». Использовались для этого тягачи (трактора) или же даже другие танки? В этом случае вполне возможно допустить, что один из 4 подбитых 18 ноября 1941 года танков Т-26 был подбит не в ходе самого боя, а уже после его окончания - при попытке эвакуации в тыл других подбитых машин. А за рычагами управления этого Т-26, выступавшего в роли тягача, вполне мог находиться и сам ротный танковый техник Ф.А. Кощеев, который в силу специфики своей должности должен был являться одним из самых опытных механиков-водителей в своей роте...   

Вторая версия обстоятельств гибели танкового техника Ф.А. Кощеева
Эта версия, при которой младший воентехник танковый техник 121 танкового полка Федор Александрович Кощеев погиб 18 ноября 1941 года в числе ПЕРВЫХ воинов своего полка, родилась, как я уже указал ранее, только после знакомства с воспоминаниями ветерана войны Николая Васильевича Климова, занимавшего в годы войны аналогичную должность танкового техника. И поэтому считаю необходимым привести сейчас текст этого интервью снова: - «...Где-то 15-го марта пришёл приказ на погрузку. За день до погрузки в эшелон механика-водителя танка командира первой роты, в которой я служил танковым техником, отправили в госпиталь. Утром приходит приказ на погрузку, а вести танк некому. Командование полка назначает меня механиком-водителем на этот танк. Мало того, что мне танки обслуживать, так еще и водить надо... 

- Какова в этих боях ваша роль? Где вы находились?
- Наша роль, танковых техников, незавидная. Места в танке технику нету. Приспосабливались мы где-то на броне заднего танка в ротной колонне. Когда танки вступают в бой, то мы спешиваемся и держимся ближе к штабу батальона. В конце 43-го года стали для технических работников выделять тягач или танк со снятой башней. Тогда уже легче стало техникам. Можно было и ехать на ней и подбитые танки ночью вытаскивать...   

- Актировать подбитые танки приходилось?
- Нет, это не моя задача. Этим занимались в батальоне и выше...   

- В чем заключаются обязанности техника роты?
- Главное, чтоб его машины были всегда в исправности, чтобы все механизмы были отрегулированы, небольшие поломки устранены. С большими поломками он не справится - у него только руки - всё. В батальоне, там уже мастерская, небольшая бригада ремонтников, а в полку или бригаде отдельная рота обслуживания...   

- Инструктаж механиков-водителей - это ваша задача?
- Да. Опытным механикам-водителям я нотаций не читал, а с неопытными приходилось заниматься, учить регулировать приводы управления, чтобы он сам мог небольшую неисправность устранить. Их учили-то всего три месяца. За это время научить трогаться с места и водить по прямой можно, но обслуживать машину, водить по сложной местности - нужен опыт. Вот я его передавал молодым. Опытных механиков-водителей держали в резерве батальона. Придет пополнение с танками. Неопытных механиков ссаживают, а на их место опытных, а тех обратно за танками посылают. Командиры рот, батальонов те себе всегда механиков подбирали. Ведь механик - это главное лицо в танке, от которого зависит движение танка...   

- У Вас в подчинении кто-то был?
- Нет, никого. Это я был в подчинении у зампотеха батальона или полка...»

Как становится понятным из приведенного текста, должности механика-водителя танка всегда придавалось огромное значение: - «...Ведь механик - это главное лицо в танке, от которого зависит движение танка...». И при этом ротный танковый техник являлся своего рода «дядькой-наставником» для всех вверенных ему механиков-водителей в роте. А сам танковый техник был при этом едва ли не самым опытным и знающим механиком-водителем, которого можно было использовать при самых крайних и важных обстоятельствах в особо сложных ситуациях...   

А именно 18 ноября 1941 года под деревней Кострино и сложились такого рода обстоятельства. Небольшой части танков (усиленному танковому взводу в составе 8-9 машин) 121 танкового полка 60 танковой дивизии предстояло наступать с утра по единственно возможному пути для атаки, дороге от Плесо на Романово, в самых что ни на есть неблагоприятных обстоятельствах. Узкая и скорее всего заминированная дорога, проходившая в пределах прямой видимости в 500 метрах и менее от позиций немецких артиллеристов, минометчиков, пулеметчиков и автоматчиков в Кострино, движение по дороге в единственно возможном боевом порядке «походной колонны» и обязательно с командирским танком во главе колонны...
Все это было известно еще до начала наступления, но, главное, от успеха этой атаки зависел успех всей задуманной советским командованием операции по выходу к Романово, Ново-Андреево, Мелегежской Горке и южным подступам к Тихвину.   

Могли не понимать всего этого советские командиры 18 ноября 1941 года? Думаю, что это было невозможно, тем более, что это наступление, как ни парадоксально говорить об этом сейчас, было едва ли не самым ПЕРВЫМ серьезным испытанием для этой части танковых сил 121 танкового полка с момента их прибытия на фронт под Тихвином. Ведь до этого дня эта часть сил 121 танкового полка не принимала еще участия в серьезных прямых боестолкновениях с немецкими войсками, выполняя до сих пор, в основном, приказы командования о бесконечных перемещениях и марш-бросках...   

Разумно было посадить за рычаги управления на головной машине командира взвода младшего лейтенанта Ивана Алексеевича Чернийчука самого опытного на тот момент механика-водителя? Ведь, повторяю, в той ситуации именно от механика-водителя, как ни от какого другого члена экипажа, зависел конечный успех! Наступать предстояло быстро и слаженно, но в «походной колонне», под ураганным огнем противника, по узкой и возможно заминированной дороге, в условиях «ноябрьской распутицы» и без какой-либо возможности использования обходных путей...   

Кстати, косвенное подтверждение этого моего предположения можно обнаружить при анализе воинских званий погибших 18 ноября 1941 года танкистов 121 танкового полка. Некоторые звания погибших воинов кажутся непривычно высокими для занимавшихся ими должностей. Например, Ополей Дмитрий Фокович занимал должность механика-водителя в звании сержанта, а Додонов Александр Васильевич в звании все того же сержанта являлся даже башенным стрелком в одном из экипажей, тогда как всего лишь младший сержант Полыгалов Иван Сергеевич командовал другим танком.
Очевидно, что в наступление с утра 18 ноября 1941 года под Кострино (особенно в составе командирского экипажа и за рычагами управления всех боевых машин!) пошли самые опытные воины 121 танкового полка, носившие по этой причине еще и самые высокие воинские звания. В тот бой, как это прочно вошло теперь в обиход народной речи после выхода уже давно на экраны славного фильма, «пошли одни старики»...   

И в этом случае младший воентехник Федор Александрович Кощеев, даже будучи младшим офицером и ротным танковым техником и, соответственно, одним из самых опытных механиков-водителей, мог находиться за рычагами управления командирской машины младшего лейтенанта Ивана Алексеевича Чернийчука, двигавшейся во главе всей танковой колонны. При этом другие опытные механики-водители в звании сержантов и младших сержантов вели следом за командиром все остальные машины...   

Естественно, что в этой ситуации можно предположить, что Федор Александрович Кощеев погиб 18 ноября 1941 года уже в числе первых. Вместе со всем экипажем подбитого первым танка Т-26 - головной машины командира взвода младшего лейтенанта Ивана Алексеевича Чернийчука...   

Из всего ранее сказанного сегодня достоверно известно только одно - в этот день младший воентехник танковый техник 121 танкового полка Федор Александрович Кощеев был убит. С достаточно высокой степенью вероятности можно предположить и место его гибели 18 ноября 1941 года - это произошло на правом берегу реки Сясь на дороге из Плесо в Романово и в районе подножья высоты 59,2, прямо напротив тихвинской деревни Кострино, расположенной на другом берегу реки Сясь.
А вот все остальные обстоятельства гибели Федора Александровича Кощеева так и остались мне до сих пор пока не известными. Погиб ли он внутри боевой машины (за рычагами управления танком на боевом посту механика-водителя) или же вне танка, на поле боя под огнем немецкой артиллерии, минометов, пулеметов и автоматов, в числе первых или же, наоборот, в числе последних павших в этот день воинов 121 танкового полка, с утра или же к вечеру с наступлением сумерек и темноты...   

Хотя, если проанализировать информацию с помощью еще одного способа, уже неоднократно использованного мною ранее и названного в свое время «бюрократическим», то следует заметить, что в списке безвозвратных потерь 121 танкового полка за 18 ноября 1941 года Ф.А. Кощеев указан, все-таки, предпоследним в числе погибших членов танковых экипажей. После него погибшим указан только еще один механик-водитель - младший сержант Титов Михаил Тимофеевич...
О чем может свидетельствовать этот факт и в пользу каких из двух моих версий гибели Ф.А. Кощеева, приведенных ранее?   

В том-то и дело, что этот факт может быть привязан, считаю, как к первой, так и ко второй моей версии. Указанные погибшими и последними в списке потерь танковый техник Ф.А. Кощеев и механик-водитель М.Т. Титов вполне могли заключать этот документ по причине того, что они погибли к исходу дня 18 ноября 1941 года вместе и при ремонте и эвакуации подбитых с утра машин. В этом случае становится очевидным, что бОльший вес приобретает моя первая версия обстоятельств гибели танкового техника Федора Александровича Кощеева...   

Но этот же факт «очередности» внесения имен в список безвозвратных потерь 121 танкового полка может быть истолкован и совсем иначе. А именно, если предположить, что полностью уничтоженные экипажи двух танков состояли из перечисленных первыми 6 воинов полка, то следует признать, что Федор Александрович Кощеев уже в ходе самого наступления занимал место механика-водителя в экипажах одного из двух танков - командира взвода Ивана Алексеевича Чернийчука или же командира танка Полыгалова Ивана Сергеевича. В этом случае оказывающийся «лишним» в полном составе двух погибших танковых экипажей механик-водитель Михаил Тимофеевич Титов погиб на поле боя 18 ноября 1941 года всего лишь в составе экипажа третьей боевой машины...   

Так что достигнуть полной ясности с использованием этого дополнительного «бюрократического» анализа мне пока так и не удалось...   

Было бы не совсем понятно (да и просто несправедливо!) не сказать совсем ничего о ходе боевых действий 60 танковой дивизии и, в первую очередь, танкистов 121 танкового полка в районе тихвинской деревни Кострино позднее, уже после 18 ноября 1941 года. Постараюсь изложить все это на базе данных «Журнала боевых действий» 60 танковой дивизии, но в виде некоего резюме...   

19 ноября 1941 года, как уже говорилось ранее, танкисты 121 танкового полка занимали оборонительные позиции «...перешли к обороне, прикрывая огнем танков с места по левому берегу р. Воложба и одним танковым взводом прикрывали 60 МСП с севера...»
При этом очевидно, что они готовились к проведению новых наступательных действий все по той же правобережной дороге из Плесо в Романово...   

В течение 20 ноября 1941 года, согласно данным все того же ЖБД 60 ТД, «...с наступлением темноты 6 танков 121 танкового полка переправлены на северный берег реки Воложба. Противник систематически обстреливал районы расположения частей огнем минометов и артиллерии...»
Иными словами, для продолжения наступления по дроге Плесо-Романово танковые силы были усилены к 21 ноября всего 6 боевыми машинами. Причем, еще одна запись в ЖБД 60 ТД за 20 ноября 1941 года о потерях 121 танкового полка за этот день («...убито 3, ранено 2 человека, подбито 4 танка...») дает основания для новых размышлений. Сам факт потери новых ЧЕТЫРЕХ танков в этот день позволяет предположить, что в этот день имела место новая попытка использования танков в наступлении либо по указанной ранее дороге, либо в направлении самой деревни Кострино...   

В течение 22 и 23 ноября 1941 года части 60 танковой дивизии (включая 121 танковый полк) «...удерживая занимаемое положение, вели активную разведку в направлениях на Кострино, лес восточнее и севернее Кострино, Вел. Нива, Заручевье...»
И впервые в ЖБД 60 ТД за эти дни появляется весьма значимая запись, которую обязательно ниже следует еще и расшифровать: - «...3. Для атаки на Мелегежскую Горку с востока и северо-востока дивизии необходимо придать еще один стрелковый батальон и саперную роту.
4. Местность в направлении действия допускает применение танков и артиллерии исключительно по дорогам...»   

Эта запись, произведенная через 5 суток начала попыток продвижения танковых сил по дороге Плесо-Романово, проходившей по правому берегу реки Сясь, свидетельствует о двух обстоятельствах. Во-первых, еще раз подчеркивается невозможность использования танков вне дорог (что, впрочем, и так было очевидно ранее), а, во-вторых, указывается необходимость придания 60 танковой дивизии новых резервов - еще одного стрелкового батальона (в силу огромных потерь, понесенных 60 мотострелковым полком) и, самое главное, саперов, которых до сих пор дивизия не имела. А без саперных частей 60 танковая дивизия не могла ни наступать по заминированной дороге Плесо-Романово, ни попытаться создать новые дороги для переброски танков...   

И, как результат признания такого неопровержимого факта, только 25 ноября 1941 года командование 4 Армии издало боевой приказ Nº 0048 Штаба Армии, в котором, в частности, говорилось: - «…1. 60 танковая дивизия совместно с 27 кавдивизией и 539 инженерным батальоном, прикрываясь с юга и юго-востока от Кострино частями 27 КД и 539 инж. батальона, должна сосредоточить главные силы дивизии в районе отметки 56,4, устье реки Каменка и Кордон Воложба. Граница слева - прежняя...»   

Иными словами, в этом приказе уже говорится о двух «новинках» в планировании наступательных операций 60 ТД. Во-первых, дивизии придается 539 инженерный батальон (что даже существенно мощнее, чем запрошенная саперная рота!), а, во-вторых, указывается уже совсем иной пункт сосредоточения главных сил дивизии (танковых, в первую очередь) - отметка 56,4, устье реки Каменка и Кордон Воложба...   

А эти два факта, связанные между собой на самом-то деле самым тесным образом, означали на практике следующее. Танковые силы 60 ТД должны были прекратить наступление по правому берегу реки Сясь в направлении населенных пунктов Романово и Ново-Андреево по уже существовавшей там тогда дороге. А саперы 539 инженерного батальона должны были начать прокладывать практически новую дорогу в район восточнее Мелегежской Горки - туда, где расположены река Каменка, Кордон Воложба и отметка 56,4. Если обратиться к топографической карте Ленинградской области 1936 года масштаба 1:50000, опубликованной ранее уже в нескольких предыдущих материалах по этой теме, то вы не обнаружите никакой другой дороги из Плесо на Романово-Ново-Андреево, кроме как пролегающей прямо по правому берегу реки Сясь! А при этом на современных онлайн-картах Яндекса и Гугла происходит все прямо противоположное: дорога из Плесо и Кострино в Мелегежскую Горку проходит исключительно по «внутренним» районам, а не по берегу Сяси...
Именно по этой причине мне кажется, что именно «современная дорога» (или, как минимум, ее часть) явилась результатом работы 539 инженерного батальона, проложившего ее для прохода танков 60 танковой дивизии из района Кострино в район Кордона Воложба в конце ноября 1941 года. А уже после войны эта дорога была улучшена и стала использоваться в качестве основной для тех мест...   

При этом части 60 танковой дивизии начали 25 ноября 1941 года подготовку к переброске танков по новой прокладываемой дороге. В записи ЖБД 60 ТД от 25 ноября 1941 года указано: - «...Разведбатальон дивизии вел разведку маршрута до Кордона Воложба через лесной массив из района Низовья.
При помощи двух танков проложена дорога для колесного транспорта.
Разведана переправа через реку Воложба восточнее деревни Воложба. Лед на реке оказался 10-15 см и танк БТ-7 из разведбатальона провалился в реку.
К 24:00 25 ноября 1941 года лед усилен и переправа обеспечила проход всех машин дивизии, двигающихся из Низовья по новой проложенной дороге.
При переправе через реку Воложба в районе Плесо противник обстреливал переправу у Плесо. Части переправились без потерь...»   

Косвенно этот же факт радикальной смены тактики советского командования в боевых действиях под Кострино, когда вместо продолжения попыток продвижения танковых сил по существовавшей тогда дороге было решено прокладывать новую дорогу в район Мелегежской Горки, подтверждается и записями в списке безвозвратных потерь 121 танкового полка за этот период. Последние погибшие и пропавшие без вести воины полка фиксируются именно 24 ноября 1941 года - в день, когда и заканчивается список потерь полка, названный мною ранее ПЕРВЫМ.
А вот ВТОРОЙ список безвозвратных потерь 121 танкового полка начинается с записей уже за 29 ноября 1941 года. Очевидно, что отсутствие каких-либо безвозвратных потерь в 121 танковом полку в период с 25 по 28 ноября 1941 года было связано с тем, что полк не принимал в эти дни участия в активных боевых действиях - ни в наступлении, ни в обороне. В этот период полк готовился к переброске и затем перебрасывался в новый для себя район Кордона Воложба, где вскоре и разгорелись новые ожесточенные и кровопролитные бои...   

...Вернемся теперь снова к событиям 18 ноября 1941 года под Кострино, связанным с обстоятельствами гибели младшего воентехника танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федора Александровича Кощеева - моего дяди Феди.
Напоминаю, что в любом случае уже сегодня можно предположить, что наиболее вероятным местом гибели Федора Александровича Кощеева 18 ноября 1941 года является участок дороги из Плесо на Романово на правом берегу реки Сясь в районе подножья высоты 59,2, прямо напротив тихвинской деревни Кострино, расположенной на другом берегу реки Сясь. А вот о том, где мог быть захоронен после боя 18 ноября 1941 года Федор Александрович Кощеев вместе с другими погибшими в этот день воинами 121 танкового полка, поговорим в следующем материале. Как и о том, где же он может быть захоронен сегодня. Как и вообще о могилах советских воинов в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/pamyat-o-vojne-norma-i-grekhi
Память о не вернувшихся с войны. О норме и грехах

Изначально собирался поделиться в этом материале только своими предположениями о возможном месте захоронения моего дяди Федора Александровича Кощеева, младшего воентехника танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии, погибшего в бою 18 ноября 1941 года в окрестностях деревни Кострино Тихвинского района Ленинградской области...   

Но не смог просто удержаться, не высказав свои собственные мысли по теме сложной и порой даже весьма болезненной - памяти о Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. Памяти всенародной, памяти отдельных людей (тех, которые «с большой буквы») и памяти чрезмерно громкой или же даже шумливой, в особенности в дни разных годовщин, но остающейся при этом все равно «казенной», как это называли мои дедушка-бабушка родом из конца XIX века...   

С памятью народной у нас все в порядке. Помнит наш народ войну, помнит все, что тогда произошло, помнит всех с войны не вернувшихся. И никакие официальные и помпезные мероприятия проводить тут с народом даже не требуется - он и так не забудет. Просто вопреки всем и всему не забудет...   

Все в порядке с памятью о войне всегда было также и у отдельно взятых индивидуумов - тех людей, которых я назвал до этого «с большой буквы». Хотя их неправильно так называть - они-то, как раз, являются на самом-то деле людьми нормальными. Ведь ненормальными тут являются как раз иные - те, которых (от их шумливости вместе с бьющей через край и переполняющей анормальностью) кажется даже порой, что больше на свете. Хотя это, безусловно, и не так...
В этом случае я говорю о нормальности людей в смысле их поступков и действий по восстановлению справедливости и правды о войне, как и по увековечиванию памяти всех, не вернувшихся с той войны домой. Речь я сейчас веду об энтузиастах, следопытах, исследователях, поисковиках, о неравнодушных, просто увлеченных военной темой людях. Они всегда были, всегда существовали и, главное, всегда действовали - во все времена, при самой разной власти и несмотря ни на что, являясь при этом порой даже излишне «назойливыми мухами» для многих властей и начальников...   

И существовали всегда так называемые власти, в обиходе – «начальники». Причем самых разных уровней. Те самые, которым просто по должности (оплачиваемой всем остальным простым народом) полагалось заниматься этим самым увековечиванием памяти о войне в самых разных аспектах - от оказания внимания немногим, оставшимся в живых ветеранам до установления обстоятельств гибели и мест захоронения всех остальных - домой так и не вернувшихся. И времени «начальникам» историей было отведено вполне достаточно - совсем недавно отметили 70-летие Победы, а с начала войны так вообще прошло уже три четверти века. И должен честно сказать, что результаты работы руководящих когда-то товарищей, а ныне господ, впечатляют! Могу даже снять шляпу, если это будет так уж необходимо!   

Сколько мемориалов за все эти годы они уже придумали, создали, построили, отремонтировали, восстановили, снова отремонтировали, перенесли, улучшили, подправили, еще раз отремонтировали, да и в новый план ремонтов заложить уже не забыли! Ведь то, что с камнем, да и с другими осязаемыми и вполне материальными ценностями связано, всегда пользовалось почетом у лиц, всем этим руководящих...   

А сколько митингов, собраний, заседаний, чествований, награждений, вручений грамот-дипломов-цветов-подарков-продуктовых заказов за все эти годы состоялось! Сколько военных парадов «в память» уже проведено и еще пройдет неизбежно! Сколько венков и живых цветов уже возложено и сколько уже растится для будущих возложений! И, заодно, сколько душевных слов «начальниками» за эти годы было сказано! Ведь праздники у «начальников» тоже всегда в почете были, особенно, если банкеты потом предусматривались - со всеми обязательными тостами и здравицами...   

Да не покладали просто рук наши «начальники» все эти годы! Можно сказать, даже, что не спали они все эти прошедшие за 70 с лишним лет ночи, готовясь к очередному утреннему увековечиванию... 
 
Только тут следует сказать честно, что многое делалось ими все эти годы как-то не так. И существовали какие-то упущения и недоработки - мелкие, безусловно, с их «начальнической» точки зрения. Иначе с чего бы это вдруг сегодняшнее информационное поле Интернета было заполнено вопросами родственников «не вернувшихся с войны» о том, где же и как он, родственник их, погиб и где сегодня захоронен?
Родители, жены, братья и сестры тех «с войны не вернувшихся» таких вопросов уже практически не задают - их самих-то, чаще всего, уже нет в живых. Но теперь этим занимаются почему-то их дети, племянники, внуки, правнуки и иногда даже праправнуки. Этим-то что осталось до сих пор непонятным и неясным?   

Сказано же уже очень давно и ясно было, причем официально и с самых высоких трибун: «Никто не забыт и ничто не забыто!». А, чтобы понял народ смысл сказанного и не забывал эту истину никогда, высекли даже это наставление на множестве камней столь любимых «начальниками» мемориалов. Так что же непонятным могло остаться до сих пор для всех этих внуков-внучек-Жучек-кошек-мышек?   

Ведь простым российским семьям Хрущевых, Брежневых, Черненко, Андроповых, Горбачевых, Ельциных, Путиных, как и множеству других таких же простых граждан страны все уже давно понятно и известно о судьбе своих родственников, с войны как вернувшихся, так и не вернувшихся! Так что же остальным-то все неймется? Не понимают этого «начальники» и даже обижаются порой на такую несправедливость - они-то рук тут не покладают, а неблагодарные подданные еще и с претензиями лезут! Сами бы попробовали мемориалы посоздавать или же, что еще хуже и опаснее для здоровья, в стольких праздничных банкетах поучаствовать!   

Так и не доходит, похоже, до начальнических голов (не всех, разумеется, но многих из тех, кто действительно что-то решает) одна элементарная вещь. Для христиан еще в Библии изложенная, а для приверженцев других мировых религий - в их собственных святых книгах или обрядах...
Если близкий человек уходит из жизни (исчезает), то в нормальной семье (не буду сейчас говорить здесь об отклонениях от нормы) всегда стараются узнать сначала всю правду о случившемся. А затем уже стараются обязательно похоронить ушедшего из жизни по-человечески, т.е. в соответствии с принятыми в семье обрядами и обычаями, столь различающимися в разных частях света.   

Именно в этом и заключается единственно возможная ПАМЯТЬ в семье (да и в обществе) об ушедшем. Причем, только в этом и больше ни в чем. И, если такого не происходит, то семейный долг так и остается не исполненным. И когда-то кто-то в семье должен будет это обязательно сделать. Не предусмотрено просто иного в семейной этике! По определению не предусмотрено...   

И, соответственно, если бы все начальнические и руководящие усилия все годы после окончания войны были бы направлены не на мемориально-банкетные награждения, а на поиск поименной правды и установление мест захоронения всех воинов Красной Армии, то простой народ сразу признал бы начальников «своими» и простил бы им многие другие их прегрешения. И, если бы каждая российская семья имела сегодня «свою» установленную могилку или же ясно знала, что же произошло на той войне со «своими», то жилось бы сейчас «начальникам» еще слаще, сытнее и безопаснее. Но именно это до сих пор не сделано, а такое легко не прощается, точнее - не забывается...   

И как только такая простая маркетинговая истина не доходит до сих пор до голов начальнических? Куда только их профессиональные имиджмейкеры смотрят?   

Но пора заканчивать все это философствование и переходить к основной теме - захоронениям советских воинов в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области, где 18 ноября 1941 года погиб мой дядя - Федор Александрович Кощеев, младший воентехник танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии. О чем и собираюсь поговорить в следующих материалах...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

От деда Митяя: Не комментарий, нет. Хотя, с точки зрения психологии, начинать (и заканчивать) предложение со слов отрицания – подспудный негатив.
Пусть это будет философская параллель.
Знаете, судя по переписке в личке с Андреем (племянник дяди Феди), мне кажется, мы даже подружились. Настолько близки наши позиции по многим, затрагиваемым вопросам.
И с верхним материалом я бы полностью согласился, кроме, пожалуй, окончания об имиджмейкерах, да предположения, что начальникам жилось бы слаще, если бы да кабы… + ещё пару его мыслей уточнил бы.

Имиджмейкеры: 1 – в большинстве своём начальникам готовят материал на подпись (говорю о тех, от кого что-то, да зависит) – и зачастую они его, доверяя помощникам, даже не читают.
2 – а готовят-то именно такой материал, какой нужен, чтобы собственная голова не слетела. Т.е. от библейской истории про царя Давида, до сих дней - никто не отменял «казни гонца, приносящего плохие вести».
3 – отсюда, у начальников психологическое состояние, сродни девизу десантников: «Никто, кроме нас», но с оттенками: вседозволенности, всепрощения, безнаказанности (искренне: - а за что?), исключительности.

Именно эта «исключительность» является основным камнем преткновения для перехода к следующей зацепке – «слаще».

Жилось бы слаще: А, куда слаще? Они, почему-то не понимают, что в могилу из материального ничего не возьмут.
Коль Библия упомянута, то о Заветах: Недаром там впереди записаны не материальные, а духовные Заветы – отсюда и параллель: от подобных чиновников остаётся нематериальное – родственная аура.
А, поскольку это каста – чиновничья, то им всё по барабану!
И такие люди никогда не поймут про материальное, если они оставят своей родне - тем на пользу не пойдёт.
А если дальше раскрывать моё понимание понятия «аура» - то придётся углубиться до истоков появления касты чиновников, однако, на примере постреволюционных перемен, и, в частности, карательных органов…
А это - отдельная теория выживания алчных и недалёких.

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/mogily-sovetskikh-voinov-tikhvin-pleso-kostrino
Могилы советских воинов в Тихвинском районе. Плесо и Кострино

В одном из предыдущих материалов я изложил существующие у меня на сегодня две версии конкретных обстоятельств гибели 18 ноября 1941 года в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области моего дяди - Федора Александровича Кощеева, младшего воентехника танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Красной Армии.   

Эти мои версии различаются в некоторых деталях, но, тем не менее, общим для них является наиболее вероятное (но, разумеется, не единственно возможное) место гибели Ф.А. Кощеева в окрестностях деревни Кострино. Напоминаю, что я считаю наиболее вероятным то, что Ф.А. Кощеев принял свой последний бой на участке дороги из Плесо на Романово на правом берегу реки Сясь в районе подножья высоты 59,2, прямо напротив тихвинской деревни Кострино, расположенной на другом берегу реки Сясь.   

В списке безвозвратных потерь 121 танкового полка 60 танковой дивизии сделана запись именно о гибели 18 ноября 1941 года («убит») Ф.А. Кощеева, а также указано, пусть и в самом общем виде, место его захоронения – «Тихвинский район». В первую очередь логично предположить, что погребение тела Федора Александровича Кощеева было произведено вместе с другими советскими воинами, погибшими в боях, в одной из братских могил, расположенных не очень-то далеко от места их гибели, но скорее всего за передовыми позициями советских войск в те дни. А передовые позиции советских войск располагались в те дни на правом берегу рек Сясь и Воложба и в нескольких сотнях метров западнее окраины деревни Плесо - на участке от этой деревни до берега реки Сясь напротив деревни Кострино на другом берегу реки Сясь. В любом случае, ближайшим районом в тылу советских войск, расположенным при этом не столь далеко от линии фронта и пригодным для захоронения советских воинов в братских могилах, являются обочины участка дороги, ведущей из деревни Плесо на восток, в направлении населенных пунктов Городище, Воложба и, в конечном итоге, в Бокситогорск.   

Но гораздо более ценной для определения возможного местонахождения братских могил советских воинов, погибших в период с 15 по 24 ноября 1941 года в боях под деревней Кострино, является информация из списков безвозвратных потерь других частей 60 танковой дивизии, имевших потери в ходе этих боев. А такие потери, помимо 121 танкового полка, были официально зафиксированы еще как в 60 артиллерийском полку, так и в 60 разведбатальоне 60 ТД. Обратимся поэтому еще и к этим данным...   

В списке безвозвратных потерь 60 артиллерийского полка 60 танковой дивизии для всех 9 воинов полка, погибших в период с 15 по 24 ноября 1941 года, местом захоронения указана деревня Плесо или же (в одном случае) «район поселка Плесо». А местом погребения единственного погибшего в этот период (конкретно 17 ноября 1941 года) воина 60 разведывательного батальона 60 ТД (помощника командира взвода сержанта Новикова Севостьяна Семеновича) указано «в районе Городище Тихвинского района на правом берегу реки Сясь».   Таким образом, и на основании текстов оригинальных военных документов с указанием данных о погребении павших воинов, можно с высочайшей степенью вероятности предположить следующее. Все погибшие в бою под Кострино 18 ноября 1941 года воины 121 танкового полка (всего 7 человек) должны были быть захоронены в одной (или же нескольких) братских могилах, заложенных в те дни в районе либо к северу, либо к востоку от самой деревни Плесо - в доступных для захоронения зонах на обочинах дороги на Городище. А это около одного километра дороги от Плесо до зоны Городище - деревни, располагавшейся на другом берегу реки Воложба по отношению к этой дороге.   

И считаю, что, скорее всего, именно в одной из этих братских могил (повторяю, вероятнее всего к ВОСТОКУ от деревни Плесо) и был первоначально захоронен уже после 18 ноября 1941 года один из этих погибших воинов 121 танкового полка - мой дядя Федор Александрович Кощеев.   

С другой стороны, копаясь в Интернете, я не обнаружил пока практически никакой информации относительно существования на сегодняшний день могил советских воинов в районе между деревнями Плесо и Городище. Хотя и можно найти много информации о том, что в конце 40-х годов прошлого века (а конкретно в октябре 1949 года) останки советских воинов из могил в районе деревень Кострино, Воложба, Плесо и Городище, среди прочих, были перенесены в братскую могилу, расположенную в 300 метрах южнее населенного пункта Новоандреево.   

Тем не менее, мне бы хотелось рассказать все же о двух могилах советских воинов в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области. И сейчас не столь важно эксгумированы ли эти могилы на сегодняшний день или же все еще нет. Речь в данном случае пойдет несколько о другом...   

Информацию о первой из этих двух могил я обнаружил все в том же Интернете - на сайте «Книга Памяти Великой Войны». Приводится там и серия современных фотографий этой могилы советских воинов, причем в разъяснительном тексте для этого элемента картотеки, как я понимаю, указано, что расположена она как раз в районе Плесо - в 1 км севернее этой деревни. Если же посмотреть ее точное местоположение на карте, ссылка на которую приводится прямо в тексте, этой «братской могилы неизвестных советских воинов» (как это названо на самой карте), то вы увидите, что находится она в весьма знаменательном и приметном лично для меня месте. Напротив тихвинской деревни Кострино, причем прямо на развилке двух дорог из деревни Плесо на Мелегежскую Горку – «старой» (довоенной) и «новой» (предположительно проложенной советскими саперами в ноябре 1941 года), как я их называю. Да еще и у подножья отметки 59,2 на правом берегу реки Сясь...   

А ведь это место практически совпадает (с точностью до сотни метров!) с предполагаемым местом гибели на поле боя 18 ноября 1941 года моего дяди Федора Александровича Кощеева и еще шести его товарищей-танкистов из 121 танкового полка 60 танковой дивизии! Хотя, должен честно признаться, что не считаю сейчас пока наиболее вероятным вариант погребения погибших воинов прямо рядом с местом их гибели. Должны были бы эвакуировать их тела скорее сначала в тыл, а уже там предать тела павших танкистов земле. Вместе со всеми остальными погибшими воинами 60 танковой дивизии, ведь в тот день потери были огромными во многих других частях дивизии - в 60 мотострелковом полку, в первую очередь.   

Хотя, с другой стороны, в сумасшедшем 1941 году и при обстоятельствах неожиданных, уставами никак не предусмотренных и при боевом крещении смертью для многих советских воинов и командиров (а жестокий бой 18 ноября 1941 года был, считаю, для воинов 121 танкового полка именно первым и настоящим боевым крещением), действия совершались порой и еще более сумасшедшие. Могли и захоронить тогда же ночью павших танкистов прямо рядом с местом их гибели. Так что не буду пока скидывать со счетов эту возможность полностью...   

Но главное для меня здесь все же другое. В любом случае, выходит, стоит (или же стоял еще в сентябре 2011 года) хотя бы на месте гибели семи воинов-танкистов памятный знак - скромный обелиск с надписью: «Советским воинам, погибшим в боях за Родину, 1941-1944»: 



http://s017.radikal.ru/i422/1508/da/dfaca7c30e05.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Знак.01»
«Памятный знак» - братская могила павших советских воинов в районе деревни Плесо Тихвинского района Ленинградской области. Фото Алексея Седельникова   

На официальном сайте Мелегежского сельского поселения, к которому теперь относится деревня Плесо, в Разделе Памяти о павших в годы ВОВ эта могила называется уже «Местом памяти д. Плесо», а в пояснении говорится, что это «памятный знак погибшим артиллеристам», установленный в 1990 году. Это обстоятельство еще раз заставляет пока предполагать, что, во-первых, эта бывшая когда-то братской могила на сегодняшний день может быть уже эксгумирована и сохранена именно в качестве памятного знака. А останки похороненных там когда-то воинов перенесены, вероятно, вместе с другими в упомянутый ранее мемориал - братскую могилу, расположенную в 300 метрах южнее Новоандреево:   



http://s009.radikal.ru/i309/1508/ef/aae61fa3086d.jpg
Файл: «Тихвин_Н-Андреево_Кощеев-Архив-01»
Мемориал - братская могила павших советских воинов в Новоандреево Тихвинского района Ленинградской области   

Хотя в свете последней и совсем свежей информации в моем распоряжении это предположение о произведенной уже эксгумации этой могилы должно еще тщательно проверяться. Но об этом поговорим подробнее дальше...   

А, во-вторых, фраза о погибших артиллеристах наводит меня на размышления о том, что танкисты 121 танкового полка 60 танковой дивизии не должны были бы все же там похоронены. Ведь упоминание об артиллеристах в официальных документах должно было бы иметь какие-то разумные корни из каких-то документов прошлого?   

Ну, а теперь расскажу новейшую историю еще одной могилы. Расположенной на этот раз на левом берегу реки Сясь и на окраине собственно деревни Кострино Тихвинского района Ленинградской области...   

Еще два года назад, в июне 2013 года, моя сестра Мария, человек очень активный по природе и движимая теми же побуждениями, что и я, побывала сама и в Тихвине, и в Мелегежской Горке, и даже в самой деревне Кострино. И тогда с помощью очень отзывчивых и активно помогавших моей сестре нескольких женщин-сотрудниц администрации Мелегежской Горки, отвечающих за захоронения советских воинов, они съездили в Кострино. А в разговоре с живущим там местным старожилом Николаем Крутовым выяснилось, что в окрестностях их деревни имеется еще одна, вроде бы даже не зарегистрированная могилка времен войны. Причем могила эта была безымянной, но за ней ухаживали только немногочисленные теперь жители самой деревни Кострино.   



http://s57.radikal.ru/i156/1508/06/705f02540ee4.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Камень.01»
Так выглядела до прошлого года могила советским воинам, павшим в боях осенью-зимой 1941 года, в деревне Кострино Тихвинского района Ленинградской области, на берегу реки Сясь   

Тогда и решили на коротком совете, что именно там (среди других погибших однополчан) и должен был быть захоронен Федор Александрович Кощеев, наш с сестрой дядя. Прямо на окраине деревни Кострино. Ведь никаких расследований семейными силами обстоятельств гибели Ф.А. Кощеева в июне 2013 года мы еще даже не начинали...   

А еще через год, в июле 2014 года, на этой могиле на окраине Кострино усилиями все тех же сотрудников администрации Мелегежская Горка была установлена мемориальная плита с именем Федора Александровича Кощеева. На плите только его имя, хотя моя сестра и предоставила копию именного списка безвозвратных потерь, в котором стоят имена еще шести советских воинов-танкистов из 121 танкового полка 60 танковой дивизии, погибших под Кострино в тот же день - 18 ноября 1941 года. Но пока, по неизвестной нам причине, имена однополчан Ф.А. Кощеева на памятнике не высечены...   

Привожу здесь только одну из присланных нам фотографий могилы в Кострино, сделанной уже в июле 2014 года, с установленной мемориальной доской в память о Ф.А. Кощееве:   



http://s003.radikal.ru/i201/1508/34/d32232e5c9ab.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Камень.02»
Так выглядела та же могила советским воинам в деревне Кострино уже через год   

И не могу не привести теперь несколько фотографий простых российских людей с тихвинской земли, благодаря которым на безымянной до 2014 года могиле в деревне Кострино появилось имя младшего воентехника танковых войск танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федора Александровича Кощеева:   



http://i057.radikal.ru/1508/1e/dad5c71e51a9.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Камень.03»
Они сделали все это по зову сердца и из чувства благодарности   



http://s020.radikal.ru/i704/1508/e9/10120cce491e.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Камень.04»
Для них это абсолютно естественно и нормально - помнить о тех, кто спас жизнь всем нам   

А уже в следующих материалах поговорим об еще одной очень важной для меня теме, определяющей очень многое в ходе дальнейших исследований по установлению местонахождения сегодняшнего захоронения Ф.А. Кощеева - теме перезахоронений советских воинов в Тихвинском районе Ленинградской области, имевших место в послевоенные годы...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[дед Митяй]

Здравствуйте!

Ссылка: http://perexilandia.net/pamyat/tikhvin-1941/perezakhoroneniya-sovetskikh-voinov-tikhvin
Перезахоронения советских воинов в Тихвинском районе

Настала теперь очередь поговорить об еще одной очень важной для меня теме, определяющей очень многое в ходе дальнейших исследований по выявлению места сегодняшнего захоронения моего дяди Ф.А. Кощеева - теме многочисленных перезахоронений советских воинов в Тихвинском районе Ленинградской области, имевших место в послевоенные годы...   

Я писал уже ранее, что в процессе написания и публикации этой серии материалов о боевом пути под Тихвином воинов 60 танковой дивизии и, в частности, ее 121 танкового полка был установлен прямой контакт с Дмитрием Александровичем Никитиным, модератором Раздела «Тихвин - город Воинской славы России (по материалам исследований Д.А. Никитина)» на сайте «Форум Поисковых Движений». И в процессе прямого обмена информацией выяснились многие очень интересные обстоятельства относительно захоронений советских воинов в районе деревень Плесо и Кострино Тихвинского района Ленинградской области...   

Постараюсь сейчас вкратце сформулировать главное в информации о могилах советских воинов в районе деревень Кострино и Плесо на сегодняшний день. Добавив сейчас сразу же только одно: ситуация меняется постоянно и многое из того, что казалось до сих пор более-менее ясным, становится по мере поступления новой информации вдруг не столь ясным и нуждающимся в дополнительных исследованиях и уточнениях. Так что все еще, похоже, только впереди...   

Из информации, опубликованной на указанной выше «тихвинской» ветке «Форума Поисковых Движений» в самых разных темах и пОстах, становится ясно, что 22 октября 1949 года, например, было произведено множество официальных вскрытий могил в районе деревень Плесо и Кострино, среди других населенных пунктов Тихвинского района, и перезахоронений обнаруженных там прахов советских воинов. И все эти тела были перенесены в мемориал - братскую могилу, расположенную в 300 метрах южнее деревни Новоандреево.   

В «тихвинской» ветке «Форума Поисковых Движений» я нашел пока ссылки (сканы актов) только на 7 уже известных на сегодня официальных актов вскрытий могил советских воинов и перезахоронений, произведенных 22 октября 1949 года. Речь сейчас идет только о перезахоронениях из интересующего меня района деревень Воложба, Городище, Плесо и Кострино. Во всех этих актах указаны общие данные о том, что «...произведено вскрытие могилы (братской могилы) захороненных воинов... Прах погибших воинов перенесен в братскую могилу в д. Ново-Андреево (около школы, Андреевский с/совет Тихвинского р-на Ленинградской обл.), где и похоронен 23 октября 1949 года».
Различаются в актах только описания мест первичных захоронений и количество перенесенных в Ново-Андреево тел. Поэтому привожу ниже список этих первичных захоронений и количество обнаруженных там останков советских воинов:
1 «...произвели вскрытие могилы захороненных воинов, находящейся в д. Воложба у дома Арбузова. При вскрытии обнаружено 4 человека неизвестных...»
2 «...произвели вскрытие могилы захороненных воинов, находящейся южнее д. Городище - один километр. При вскрытии обнаружено 10 человек неизвестных...»
3 «...произвели вскрытие могилы захороненных воинов, находящейся южнее деревни Плесо, 300 метров, на левом берегу р. Воложба. При вскрытии обнаружено 10 человек неизвестных...»
4 «...произвели вскрытие могилы захороненных воинов, находящейся северо-восточнее д. Плесо, 500 м. вправо у дороги, идущей на Романовские хутора. При вскрытии обнаружено 15 человек неизвестных...»
5 «...произведено вскрытие одной братской могилы захороненных воинов, находящейся в д. Романовские Хутора, восточнее 250 м., Андреевского с/с, Тихвинского района. При вскрытии обнаружено 18 трупов, фамилии и имена которых не известны...»
6 «...произвели вскрытие одной братской могилы захороненных воинов, находящейся в д. Кострино, восточнее 150 м. При вскрытии обнаружено 19 трупов, фамилии и звания которых неизвестны...»
7 «...произвели вскрытие одной братской могилы захороненных воинов, находившихся в д. Кострино, восточнее 150 м. При вскрытии обнаружено 17 трупов, фамилия и имя которых, неизвестно...».

Итого, согласно этим актам, 23 октября 1949 года из района деревень Воложба, Городище, Плесо, Романовские Хутора и Кострино в братскую могилу в Ново-Андреево было перенесено и там перезахоронено 93 тела павших советских воинов.   

Попытаюсь теперь проанализировать возможность первичного захоронения в одной из этих известных сегодня первичных могил 7 воинов-танкистов 121 танкового полка 60 танковой дивизии, погибших 18 ноября 1941 года в боях в районе деревни Кострино, среди которых был и мой дядя - младший воентехник танковый техник этого полка Федор Александрович Кощеев. И для этого постараюсь использовать имеющуюся в моем распоряжении информацию о ходе боевых действий в эти дни и развитии военной обстановки под Кострино, начиная с 18 ноября 1941 года, о чем подробно уже рассказывалось в предыдущих материалах.   

Теоретически указанные первыми 3 могилы (в деревне Воложба, южнее деревни Городище и южнее деревни Плесо) находятся в зоне, располагавшейся на 18 ноября 1941 года и позднее в тылу советских войск и за линией фронта тех дней. Так что возможно было, что при нормальной работе похоронных команд погибшие 18 ноября 1941 года воины-танкисты были захоронены в любой из них. Но это пока сугубо теоретически...
А на практике район могилы Nº 1 (деревня Воложба) располагается все-таки слишком далеко на восток от места предполагаемой гибели 18.11.1941 танкистов из 121 ТП, да и при вскрытии там было обнаружено всего 4 тела павших советских воинов. Поэтому разумно было бы предположить, что в этой могиле были захоронены, например, воины 27 кавалеристской дивизии, погибшие при освобождении деревни Воложба или же в боях за Плесо еще до 18 ноября 1941 года.   

По сходной логике в могиле Nº 2 из приведенного выше списка должны были бы быть захоронены уже воины именно 60 танковой дивизии, скорее всего также погибшие еще до 18 ноября 1941 года. По указанным координатам эта могила располагалась в 1 километре южнее деревни Городище - это где-то в районе Урочища Савино на левом берегу реки Воложба, где еще перед началом боев за Плесо и Кострино шло сосредоточение основных сил 60 ТД.   

А вот могила из приведенного выше списка под Nº 3 вполне могла бы являться местом первичного захоронения семи воинов 121 танкового полка 60 ТД, включая моего дядю - Ф.А. Кощеева, погибших в боях под Кострино именно 18 ноября 1941 года. Расположена эта могила всего в 300 метрах к югу от деревни Плесо и на левом берегу реки Воложба. Именно в этом районе производилась, судя по всему, переправа танков 121 ТП с левого на правый берег реки Воложба для начала наступления по дороге от Плесо на Романово и Новоандреево. И именно в этом районе была налажена переправа всего необходимого для ведения боевых действий с одного берега реки на другой и разумно предположить, что эта же переправа использовалась также и для эвакуации в тыл раненых и убитых. А при нормально налаженной работе похоронных команд именно в том районе и могло было бы производиться захоронение погибших.   

Но считаю, что особое внимание следует уделить все же двум могилам из приведенного выше списка - под номерами 4 и 5. И связано это исключительно с их местоположением - обе они расположены совсем рядом с предполагаемым местом гибели 18 ноября 1941 года 7 воинов 121 танкового полка 60 ТД, среди которых был и мой дядя Ф.А. Кощеев.
О первой из этих двух могил (под Nº 4 в приведенном ранее списке) я писал уже подробно в предыдущем материале, где была приведена и фотография этой могилы. Считаю, что речь в акте перезахоронения в октябре 1949 года идет именно об этой братской могиле («северо-восточнее д. Плесо, 500 м. вправо у дороги, идущей на Романовские хутора»), где при вскрытии было обнаружено «15 человек неизвестных».
Хотя, объективности ради, следует признать, что некоторое сомнение у меня вызывает все же термин «северо-восточнее», так как в действительности известная сегодня могила находится все-таки северо-западнее деревни Плесо. Но, считаю, что такое небольшое несоответствие может быть связано всего лишь с элементарной опиской и неточностью в акте, ибо наличие других могил (а именно «северо-восточнее» деревни Плесо, как это указывается в официальном акте) предположить сегодня трудно, так как тот район занят полностью лесами, холмами и, главное, болотом...   

Местоположение этой могилы с точностью до сотни метров совпадает с предполагаемым местом гибели 18 ноября 1941 года под Кострино семи воинов-танкистов 121 танкового полка 60 танковой дивизии, среди которых был и мой дядя - младший воентехник танковый техник Федор Александрович Кощеев. Я писал уже в предыдущем материале, что считать эту могилу местом первичного захоронения воинов-танкистов, произведенным сразу же после боя 18 ноября 1941 года, можно только в случае определенного «сумасшествия» при проведении захоронений в силу каких-то неизвестных нам сегодня обстоятельств того дня. Ведь это место находилось тогда практически на передовых позициях советских войск в тот день и в зоне прямой видимости, в 500 метрах от контролируемой немецкими войсками деревни Кострино на другом берегу реки Сясь. Хотя, с другой стороны, именно это обстоятельство и вполне могло быть как раз причиной того самого «сумасшествия»...   

Не менее интересной для моего анализа может быть и могила из приведенного выше списка под Nº 5, располагавшаяся в свое время «в д. Романовские Хутора, восточнее 250 м.», как это указано в тексте официального акта перезахоронения. В 1949 году при вскрытии в ней было обнаружено «18 трупов, фамилии и имена которых не известны».   

Эта могила на сегодняшний день, похоже, уже не существует, во всяком случае я не нашел пока никакой современной информации о ней. Но указанные выше и приведенные в акте перезахоронения данные о её местоположении в 1949 году позволяют считать её ещё одним возможным местом первичного захоронения семи воинов танкистов 121 ТП 60 ТД, погибших 18 ноября 1941 года.
Приведенные выше данные о местоположении этой могилы указывают на то, что она должна была находиться в свое время совсем недалеко от могилы под номером 4, о которой шла речь чуть ранее - на правом берегу реки Сясь и совсем рядом с дорогой из Плесо на Романово в районе Романовских Хуторов. По данным топографической карты 1936 года, на которую я уже неоднократно ссылался, эту зону до войны занимали земли колхоза «Новый Быт». И это место, соответственно, также расположено совсем недалеко от предполагаемого места гибели 18 ноября 1941 года под Кострино семи воинов-танкистов 121 танкового полка 60 танковой дивизии.   

Хотя следует все же сказать, что по своему расположению эта могила Nº 5, находившаяся когда-то скорее к северу или же даже к северо-западу от самой деревни Кострино на другом берегу реки Сясь, находилась все-таки существенно дальше от предполагаемого места гибели 7 танкистов 121 ТП, чем указанная ранее могила Nº 4. И в ней, по всей логике хода военных действий под Кострино, должны были быть захоронены советские воины, погибшие в тех боях уже после 18 ноября 1941 года...   

Что же касается двух последних могил из приведенного выше списка (под номерами 6 и 7), то из их описания в официальных актах перезахоронений 1949 года следует, что находились они обе «в д. Кострино, восточнее 150 м». При этом при вскрытии в первой из них было «обнаружено 19 трупов, фамилии и звания которых неизвестны», а во второй – «17 трупов». Такое расположение этих первичных захоронений означает, скорее всего, что обе они располагались изначально рядом с самой деревней Кострино, расположенной, как известно, на ЛЕВОМ берегу реки Сясь. А этот простой географический факт означает, что в течение всего ноября, как и первых дней декабря 1941 года, когда эта территория была занята немецкими войсками, она не могла быть использована сразу же для первичных захоронений советских солдат, погибших 18 ноября 1941 года. Но, опять же, напоминаю, что здесь я говорю только о теоретических местах захоронений ноября 1941 года, без учета всех возможных последующих многочисленных перезахоронений, произведенных в самые разные годы...   

Возможно, безусловно, также, что первичное захоронение семи танкистов 121 танкового полка, погибших под Кострино в течение 18 ноября 1941 года, было произведено и еще в каком-то неизвестном нам сегодня месте, как и не было произведено вообще. Следует учитывать также, что уже по весне 1942 года жители окрестных деревень могли перенести вытаявшие из-под снега тела павших, но не захороненных сразу же после боя советских воинов, предав их земле в любом доступном месте. А в последующие военные и послевоенные годы было произведено еще много новых перезахоронений, часть из которых нам сегодня уже известна, а другие так и остались пока неизвестными.   

В любом случае понятно, что в какой бы из семи перечисленных ранее могил не были бы захоронены изначально советские воины-танкисты из 121 танкового полка 60 ТД, погибшие в боях под Кострино 18 ноября 1941 года, после многочисленных послевоенных перезахоронений их тела должны были бы покоиться сегодня, скорее всего, уже в братской могиле-мемориале в Ново-Андреево.   

И совсем уж по-новому можно начинать рассматривать вопрос о могилах и захоронениях советских воинов в районе тихвинских деревень Плесо и Кострино в свете новейшей информации, имеющейся уже в моем распоряжении. По информации, полученной от Дмитрия Александровича Никитина, модератора Раздела «Тихвин - город Воинской славы России (по материалам исследований Д.А. Никитина)», 11 августа 2015 года в районе деревни Кострино побывали тихвинские поисковики из отряда «4 Армия» во главе со своим командиром. Одним из результатов этой поездки и проведенных поисковых работ является установление новых обстоятельств и выявление принципиально новых фактов, касающейся той самой могилы в деревне Кострино, на которой сегодня установлена мемориальная доска в память Ф.А. Кощеева, о которой я подробно написал в предыдущем материале.   



http://s017.radikal.ru/i437/1508/f8/753e3560ee94.jpg
Файл: «Тихвин_Плёсо_Кощеев-Архив-Камень.05»

Могила советских воинов, павших в боях за деревню Кострино, с мемориальной плитой в память о Ф.А. Кощееве. 2014 год   

Не буду писать сейчас подробно об обнаруженных поисковиками этим летом в Кострино новых фактах и обстоятельствах. Это лучше меня сделают сами поисковики, модератор и авторы, публикующиеся на Форуме «Тихвин - город Воинской славы России (по материалам исследований Д.А. Никитина)». Вся эта информация в их руках, да и именно они получают эту информацию в постоянно обновляющемся виде.
Скажу только, что на сегодня имеются уже достаточно обоснованные сомнения относительно предполагавшейся и совершенной ранее эксгумации этой могилы в Кострино. Похоже, что нельзя уже отвергать полностью возможность сохранения захороненными в этой могиле до сих пор тел советских воинов, и возможно даже многочисленных...   

В любом случае мои собственные возможности по поиску нынешнего захоронения останков младшего воентехника танкового техника 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федора Александровича Кощеева - моего дяди Феди - кажутся уже исчерпанными. И, судя по всему, продолжение этих поисков следует будет продолжать уже на территории «Форума Поисковых Движений» - в его тихвинской ветке, в Разделе «Тихвин - город Воинской славы России (по материалам исследований Д.А. Никитина)» - там, где этим занимаются уже давно и вкладывают в это всю свою душу.   

И очень надеюсь, что уже совместными усилиями будет установлена если не вся правда о тех далеких событиях, то хотя бы ее значительная или же существенная часть. И не только о судьбе и месте захоронения Ф.А. Кощеева, но и всех остальных советских воинов, оставшихся в тихвинской земле навсегда...

Материал подготовлен племянником воина «Кощеев Федор Александрович 1916», по имени Андрей (сетевой ник «toromalina»)

[Сергей Кудрявцев]

Сосков Владимир Петрович 1920 – 30.10.1941
Уроженец (скорее проживавший перед призывом): Московская (?) область Рощенский (?) район с. Инесеево (?). Эти официальные данные не удалось проверить - село и район с такими названиями в Московской и прилегающих областях обнаружены не были.
Призывался на воинскую службу Рощенским (?) РВК.
Мать: Соскова Нина Е., проживавшая все в том же с. Инесеево (?) Рощенского(?) района Московской (?) области.

Утро доброе. Потом что правильно по рождению - Раменский район, с. Константиново.