1. По переводу перевода термина. Не личный пленный, а пленный в (исключительном) распоряжении вермахта. Что это значит, не знаю, но точно имеет практический смысл, возможно, важный.
2. Попал в плен в Славянске в феврале 43 г. раненым. Оттуда пошел в VIK, где получил номер около 180 тыс. VIК от Дортмунда и Мюнстера сравнительно неблизко, в районе Кельна.
3. В конце октября - начале ноября ему были сделаны прививки, что делалось нормально перед отправкой в цвайглагеря. И в самом деле, 24 декабря его этапом номер 675 отправили в VID Дортмунд. Оттуда 27 декабря - в VIC Баторн.
4. Через месяц после этого, 27 января 44 г. откомандирован N.Münster. Скорее всего, конечно, Мюнстер, но может быть также Ноймюнстер, находящийся значательно северо-восточнее. Так или иначе, но номер шталага в (Ной?)Мюнстере не указан. Следовательно, остается рабочая команда 935 / III от 27.01.44, как и указано в карте Курзова.
5. Значит, с того момента человек находится в командировке в Мюнстере, а его персональная карта - в Дортмунде.
6. 10 марта 43 г. из-за абсцесса (по-видимому, воспалились раны) его отправляют из командировки в лазарет шталаг Бохольт. Персональная карта по-прежнему находится в Дортмунде.
Переходим теперь к самому главному. На больных в лазарет шталаги персональные карты не пересылались. Если был нормальный лазарет, заводились нормальные истории болезней. Если фантомный - готовились списки похороненных с произвольно указанными датами смертей. Очень редко попадается документация (карточки), где указаны даты и смерти, и захоронения с разницей в несколько дней.
В излечимых случаях срок пребывания в нормальном лазарете крайне редко достигал трех месяцев и больше. Обычный срок составлял немного недель в пределах месяца. Т. е. когда отправляли в лазарет с чем-то не слишком серьезным, можно было уверенно рассчитывать на то, что максмум через 3 месяца человек оттуда вернется, а на то время о нем можно забыть.
Так оно в данном случае, по всей видимости, и получилось. Отправили в лазарет из рабочей команды (не непосредственно из шталага (где персональная карта лежит), это весьма существенно!). Лазарет передавал сведения об умерших точно не ежедневно. Обычно в фиксированный день раз в месяц. Опять же - куда передавал? По логике, должен был передавать туда, откуда получил больного, т. е. в данном случае, в рабочую команду. Та, в свою очередь, тоже передавала сведения об изменении состава не ежедневно, но в лучшем случае еженедельно. Но если рабочая команда была маленькой, всего в несколько человек, например, на сельхозработах у бауэров, то отчеты могли сдаваться ежеквартально.
Итак. 19 июня Курзов умирает в лазарете. Некоторое время спустя лазарет должен был известить об этом рабочую команду, которая, в свою очередь, еще через некоторое время должна была сообщить об этом канцелярии шталага.
28 июня шталаг VID распоряжается отправить находящихся в рабочей команде в Мюнстере в VIF. На тот момент, когда со дня смерти Курзова в лазарете прошло всего 8 дней, руководство рабочей команды вполне могло быть еще не оповещено о том лазаретом. Но если даже и было, то крайне сомнительно, чтобы рабочая команда сумела незамедлительно передать эту информацию в Дортмунд. Поскольку пленный отправлялся с излечимым заболеванием, руководители рабочей команды были уверены, что он почти совсем здоров. Смерти его не предполагали. Однако выяснилось, что она произошла.
