Недавно прочитал, что чехословацкий батальон Людвига Свободы попал в РККА прямиком из концлагеря под Суздалем, там где СТОН был.
Что за бред? Какой концлагерь? Чехи были не пленными, а интернированными, содержавшимися в Суздале в очень комфортных условиях:
"на 15 апреля 1941 г. Гелбич приводит численность 157 чел. Одновременно указывает даты и конкретную численность партий, отправлявшихся за границу в период позднее июня 1940 г.: 18.02.1941 - 58, 02.03 - 60, 11.03 - 70, 20.03 - 61, 29.03 - 60, 07.04 - 62, 13.04 - 85. Итого в сумме 456, в остатке по сравнению с 1 августа должно оставаться на двое меньше, 155. Если добавившимися считать Свободу и еще одного неизвестного - тогда сходится, ведь мог иметься двойной счет.
В сумме получается с начала выдачи разрешений 639 безвозвратно выехавших за рубеж. А значит, все желавшие выезда сумели уехать до начала войны. Однако общее число, по Гелбичу, составило в итоге 652 чел., поскольку известно также о выезде еще 11-ти человек, сведения о дате которого отсутствуют.
"6 мая 1941 г. П.К. Сопруненко докладывал Л.П. Берии: «Интернированные бывшего чешского легиона поступили в лагерь 803 человека. Из них отправлены за границу 639 человек. Освобождено по просьбе ИККИ (Исполкома Коминтерна — Сост.) 3 чел. Осталось в лагере 161 чел., из которых в бегах находится 2 чел. Основная масса интернированных ожидает очередной отправки за границу, наряду с этим имеется группа численностью 15—20 чел. с твердым намерением категорического отказа от выезда из пределов СССР (РГВА. Ф. 1/п. Оп. 5а. Д. 1. Л. 38)". Подчеркну: речь здесь идет исключительно о Суздальском лагере.
Однако 21 мая, за месяц до начала войны, за границу отправляется еще одна партия численностью 20 человек. В справке по контингенту военнопленных от 22 мая 1941 г. указывались следующие сведения о Суздальском лагере: "161 чел., оставшиеся от чехословацкого легиона, выдворенного за границу. Выдворение продолжается — очередная партия в 20 чел. будет отправлена 28 мая с. г.". Здесь явно имеется в виду партия, визы для которой поступили 21 мая. По сравнению с серединой апреля 1941 г. - увеличение количества на 4 чел.
21 мая произошло также событие переломного значения: в Москве начались неофициальные переговоры между главой Чехословацкой военной миссии в СССР (миссия до нападения на Советский Союз Германии работала секретно) генералом Г. Пикой и заместителем начальника штаба Ф.И. Голиковым. Предметом переговоров были сотрудничество информационных служб и возможность организации на советской территории чехословацких военных частей.
Большинство легионеров, 90 человек, хотело как можно скорее уехать за границу. Их список Коротков послал Сопруненкову 2 июня. Еще на девятерых образовался компрометирующий материал, их поместили в лагере под арест, следственные дела отправили на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР в Москву, и дальнейшая их судьба осталась неизвестной. Выразившим твердое желание остаться в СССР заместитель Берии В.Н. Меркулов разрешил разъехаться в разные края страны. "Самых надежных промышленных рабочих" (4 чел.) постановили направить в Сталинградскую область для присоединения к уже находившейся там группе политэмигрантов коммунистов из Чехословакии, остальных на Украину (4), в Донбасс (21) и Казахстан (19). Всего должно было разъехаться 48, однако практически это удалось лишь 17-ти - четверым отправившимся в Сталинград и 13-ти - в Караганду. Выезд остальных из-за начала войны не состоялся.
Нападение Германии на Советский Союз вызвало у интернированных в Суздале бурю эмоций. По донесению начальника лагеря Короткова от 23 июня 85 из 124-х остававшихся на тот день в лагере легионеров написали коллективное заявление с просьбой отправить их на фронт воевать плечом к плечу с воинами Красной Армии. Т. е. к этому дню из 141 чел., остававшихся в наличии после выезда 28 мая за границу партии в 20 чел., отъезд еще 17 в Сталинград и Караганду уже состоялся. В донесении от 30 июня Коротков сообщает о расколе внутри чехословаков. Более крупная партия, под предводительством "краснозвездных", заявляет, что ей безразлично, под чьим командованием вообще воевать. Другая партия, под руководством подпоручика Бедржиха, соглашается воевать под непосредственно советским командованием, но при условии конечного их подчинения находящемуся в Москве полномочному представителю правительства Бенеша. 4 июля Сопруненко направил Короткову инструкцию, в которой, посетовав на то, что отправку за границу в обозримом будущем осуществить не удастся, предложил ему навести порядок, снять раздоры, всемерно поднимать боевой дух легионеров, их настрой воевать с фашизмом.
7 июля в лагере остается 113 человек. Т. е. к этому дню убывают девятеро арестованных. В течение следующих двух дней, до 10 июля, по распоряжению Берии из лагеря отзывается еще 17 человек для выполнения оперативных заданий командования за границей. Вскоре затем с той же целью было вызвано еще четверо. Их сбросили на парашютах в Чехословакии для ведения подпольной антифашистской деятельности. Драматическая история этого десанта подробно описывается в воспоминаниях Свободы. К концу июля в чешском контингенте Суздальского лагеря остается уже 91 человек.
Тем временем, 18 июля чехословацкое правительство в изгнании и советское заключили союзническое соглашение (оно подтверждало прежнее соглашение 1935 г.), в рамках которого подтверждалось намерение сформировать чехословацкие воинские части. А Суздальский лагерь начинает служить приемно-пересыльным пунктом для формирования армии Андерса. Лагерь проходят тысячи поляков, которые направляются далее на место общего сбора в Бузулук. На это сложное время чехословаков переселяют в гораздо более стесненные условия за территорию лагеря. После отправки за границу их крупной партии, после чего осталось менее сотни человек, интерес к ним сильно ослабевает. Но в том была достаточная вина и руководителя чехословацкой военной миссии в СССР полковника Г. Пики, который в письме президенту Бенешу от 10 августа писал: "Что касается организации воинских частей, то я особенно не настаивал на ускоренном проведении практических мероприятий, хотя это и признавалось необходимым во время официальных политических переговоров. Во-первых, здесь очень мало возможностей, и я не верю, чтобы они могли сформировать целую дивизию, и, во-вторых, необходимо выиграть время и поберечь наших людей для действия на своей территории". Как бы отреагировали истомившиеся в Суздале на такое заявление, если бы услышали его!"
Сачков В. ОРАНСКИЙ ЛАГЕРЬ: ЕЩЕ ОДНА ТЕМНАЯ СТРАНИЦА КАТЫНСКОЙ ИСТОРИИ
http://forum.smolensk.ws/viewtopic.php?f=2&t=5511&start=480
