На днях ответил ливенский архив
(имя матери - Ксения - выделено жирным, потому что архив показал мне: имя начинается не с У (это из-за моего ошибочного предположения, что имя мамы Герасима Строева начиналось с буквы У. Я неправильно прочла слово Unbek.
«Unbek.
сокращение от немецкого unbekannt - неизвестный. То есть фамилия матери,
получается, неизвестна (эта графа предполагалась для (девичьей) фамилии,
но иногда писали и имя) (с)
- спасибо за подсказку, Варвара Леонидовна)
Я созванивалась с В. Г. Дороховым дважды, до и после Дня Победы.
Валентин Григорьевич не знает семьи Герасима Строева. Ему, как председателю Совета ветеранов Успенского, звонила начальник архивного отдела администрации Ливен Марина Викторовна Малявина и зачитывала моё письмо.
Валентин Григорьевич проверил, что Герасим Кузьмич и Афонасий Кузьмич не братья, поговорив с семьёй Афонасия Кузьмича (он не уточнял, с кем именно). Еще В. Г. Дорохов надеялся, что родным нашего Строева окажутся Дмитрий Кузьмич или Сергей Кузьмич Строевы, оба двадцатых годов рождения, и спросил в обоих семьях, но нет, оказалось, что не родня и ничего о нашем Строеве они никогда не слышали.
Строевых в Успенском очень много, но никто из них не является родней Герасиму. Валентин Григорьевич подтвердил, что действительно, в Успенском жила лет 25 назад Мария Строева, одинокая женщина, вдова. Была ли она женой Герасиму Строеву, Валентин Григорьевич не знает. Вроде, была у неё сестра, и больше никого. Сестры Марии Строевой уже тоже нет в живых.
Валентин Григорьевич говорит, что спрашивать уже особо не у кого. В Успенском почти совсем не осталось старожилов, которые могли бы помнить Герасима. Вдобавок поиски осложняются тем, что призывался Герасим Кузьмич не из Успенского, а из Харцызска, а значит, на момент начала войны жил не в Успенском. Валентин Григорьевич рассказал, почему Герасим призывался из Харцызска. Оказывается, очень многих ливенцев и успенцев до и после войны отправляли работать на шахты Донбасса. Комсомольская путёвка, разнарядка, или просто Родина сказала "надо", и человек ехал на несколько лет работать на Донбасс, один или с семьёй.
Разговор с Валентином Григорьевичем помог понять, почему молчат школа и Храм, получившие мои письма еще 18 апреля. Оказывается, Валентина Григорьевича в поиск родных Строева включила не только начальник архивного отдела, но и школа, передав Дорохову полученные от меня сведения.
А храм, скорее всего, не ответит, потому что отвечать им нечего. Храм был полностью разрушен еще в двадцатых годах прошлого века, священников подвергли гонениям (интересно, что кто-то из детей успенского священника занимался потом в Успенском ликвидацией безграмотности), иконы и утварь уничтожили и разграбили, никаких церковных записей, соответственно, не сохранилось. Ныне существующий храм был отстроен заново в двухтысячных (или двухтысячном, я не расслышала).
И еще стало понятно, почему в ливенский архив не были переданы данные ранее 1951 года. Всё просто: старый архив сгорел, то ли во время войны и оккупации, то ли чуть позже, Валентин Григорьевич точно не знает. Знает только, что архив сгорел очень давно, и передавать в район попросту было нечего.
Валентин Григорьевич очень заинтересован в поиске родных Строева. Он говорит, что будет искать и дальше, и даст мне знать, если появятся какие-то новые данные. И не только потому, что он председатель Совета ветеранов. Ему, сыну орденоносца, принимавшего участие в Параде Победы, и самому важно найти родных погибшего земляка.
На митинге в честь дня Победы Валентин Григорьевич обратился к пришедшим с просьбой повспоминать и позадавать вопросы о Герасиме и Марии Строевых. Митинг традиционно был не маленький, потому что село под 600 домов отправило на войну 600 бойцов, а дождалось обратно 240 человек. Есть 2 семьи, где на фронт ушло по четверо бойцов, и ни один не вернулся. Поэтому обращался Валентин Григорьевич к довольно большому количеству жителей, но никто из присутствующих не знает и не слышал о семье Строевых.
Так что не знаю, найдём ли мы родных Герасима Строева. Надежда остаётся, но она исчезающе мала. Но, думаю, хорошо уже и то, что нашлись земляки Герасима Строева, которым небезразлична его судьба. И потом, как сказал В.Г. Дорохов:
"мы не знали, что Герасим Строев пропал без вести. Мы даже не знали, что он вообще уходил на фронт, и более того, до обращения с просьбой о помощи в поиске никто и не знал уже, что в Успенском вообще когда-либо жил такой героический человек"