Уважаемые коллеги!
Нашёл в Интернете -
http://gazeta-zemlia-i-ludi.ichalkichat.ru/?p=817 - по данной теме нашего Форума статью Натальи Коньковой "Пусть люди знают", опубликованную 11.09.2010 в газете "Земля и люди" Ичалковского района Республики Мордовия Российской Федерации. Вот её полный текст:
"Стыдно сказать, что, дожив до своих 54-х лет, я не знала об этом острове ничего - что он вообще существует и чем он знаменит. Но сейчас, занимаясь историей своего села, общаясь с его уроженцами, я узнала, что в эти дни 68 лет назад наши соотечественники героически сражались на эстонском острове Сааремаа (Эзель), защищая подступы немцев к Ленинграду.
…Жила в Береговых Сыресях на Кувае большая и дружная семья Серовых. Отец Сергей Афанасьевич, мать из рода Балясовых Евдокия Петровна. Было у них 6 сыновей, красивых, статных, работящих, одним словом, русских богатырей. Семья крепко стояла на ногах. Имела свои «рубежа» в поле, благо при рождении сыновей десятины увеличивались. Днем работали - хлеб выращивали, сено косили, а вечером в пойму в свой сарай ходили - глину месить да кирпичи делать. Станок особый был на 2 кирпича. За вечер 1200 - 1300 кирпичей могли сделать. Это был дополнительный заработок для многих семей села - кирпичи продавали, обменивали на хлеб, горох и другие продукты питания. А поздним вечером, пока мать ужин готовила, сыновья бежали на Алатырь купаться. Да потом ещё и на улицу с девчатами погулять сил хватало. Все бы хорошо и дальше шло в этой крестьянской семье, да началась коллективизация. В колхоз-то Серовы сразу вступили, лошадь отдали. Да скоро поняли, что толку от коммуны мало. Ведь кто работал в коммуне, а кто и «лодыря гонял». По 8 килограммов зерна на трудодень обещали, да активист Рева Грызлов решил, что это слишком «жирно» будет, и вообще не выдали хлеб колхозникам. Как же жить? Многие вышли из колхоза, немало было возмущений. Сергея и старших сыновей в числе других жителей арестовали и продержали всю зиму в Чуфарове. Не думала уж Евдокия живыми увидеть мужа и детей. Но вернулись ее мужики, а землю, лошадь, корову, 8 овец - всё забрали… Голодали. И решили тогда они, как многие из села, отправиться на заработки - кто куда. Отец в Нижний подался - надо было младших сыновей на ноги поднимать. Евгений с женой в Ленинград уехал, Александр на химкомбинат в Алексин. Михаилу пришлось школу бросить, 4 года мальчишка пас колхозное стадо.
… А потом война!… Все сыновья воевали, только двух дождались отец с матерью. Трое старших были призваны в первые дни войны - Евгений под Ленинградом погиб, Александр в 1943 году пропал без вести, Федор похоронен в селе Соснево Ивановской области. Младший, Николай, призван в 1942 году, в Гороховецких лагерях прошел учебу и больше известий от него не было. Стоит сейчас на кладбище крест с именами четырех сыновей, погибших на фронтах Великой Отечественной.
Михаил вернулся домой в 1945 году, отслужив в 46-м танковом полку на 2-м Украинском фронте. Он единственный из сыновей, живущий и сегодня (о нём напишем позже - 18 ноября ему исполняется 90 лет).
Константин… Перед войной призвали его в армию, закончил Чкаловское военное училище зенитной артиллерии. На фотографии он со своими старшими братьями - это была их последняя случайная встреча в Чкаловске. В шинелях второго срока, в «буденовках», которых на армейских складах тогда хранилось видимо-невидимо еще с гражданской войны. Снимок был сделан перед отправкой Кости к месту службы - в Эстонию на остров Эзель в 32 артиллерийскую зенитную дивизию, 3 стрелковую бригаду. Лейтенант, командир огневого взвода. Здесь изолированных от материка солдат и застала война. Более 3-х месяцев шли ожесточенные бои на острове. Их батарея находилась под городом Курессаре рядом с аэродромом, откуда с 8 августа по 5 сентября советские бомбардировщики совершили первые воздушные налеты на Берлин. В задачу полка входила оборона Ирбенского пролива. Батарейцы топили корабли, рвавшиеся к Кронштадту и Ленинграду. Немцы бросали сюда десант за десантом, а на пятый и шестой день обороны подтянули артиллерию. Вот воспоминания очевидца - журналиста Михайловского Н.Г.: «Сколько было потоплено гитлеровских кораблей, рвавшихся в Рижский залив! Невозможно представить, что творилось на этой земле. В моей памяти эта земля так и осталась растерзанной, залитой кровью, сожженной, в ранах бомб и снарядов, перевитой рядами колючей проволоки, бесплодной, как пустыня. Бесплодной оттого, что во время войны здесь не осталось ничего — ни деревца, ни кустика, ни даже травы — все было выкорчевано, разбито, расщеплено, выжжено. Земля тогда потеряла главное свое назначение — быть матерью всего живого. А может быть, нет? Может быть, она именно по-матерински укрывала собой бойцов батареи? Их никто не мог бы узнать в лицо. У них будто бы не было лиц. Точнее — одно. Лицо бойца перед смертью. Черное, покрытое пылью и гарью, в черных бинтах и черной крови. Они поднимались из осыпанных, заваленных землею щелей, и их раскаленные, израненные, с обгоревшей на стволах краской орудия снова и снова выбрасывали огненные, смертоносные языки. Они глохли от рева орудий и грохота разрывов, и когда я что-то спросил у них, крича во все горло, они в ответ тоже кричали все вместе, вытряхивая землю из-за воротов гимнастерок, сверкая белыми на черных лицах зубами. Они не слышали (или не слушали?), что я спросил, они хотели, чтобы я написал, что они не уйдут отсюда живыми. Пусть люди знают!»
Эзель держался дольше всех островов Моонзундского архипелага - до 5 октября 1941 года. Уже первое кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинграда, шли бои на подступах к Москве, Латвия и Эстония давно были заняты немцами, а орудия артполка все еще продолжали громить врага. Защитников острова осталось совсем немного, почти все были с ранениями, контузиями, не было сил, не осталось боеприпасов. Немцы окружили бойцов. В числе защитников Моонзунда, попавших в плен, был и командир огневого взвода лейтенант Серов Константин.
4 года… 4 года в страшнейшем из концлагерей на Эльбе Цейтхайне (304 - Н). Узников бросали за колючую проволоку и держали, не давая ни пищи, ни одежды. У них даже первое время не было деревянных бараков, - они сами вырывали землянки, чтобы хоть как-то согреваться и питались теми кореньями, что ещё оставались на территории лагеря.
Несмотря на чудовищные условия, где все было направлено на физическое истребление советских людей, наши военнопленные не просто «дожидались» освобождения, они и здесь продолжали бороться с врагом всеми доступными им способами.
Известный советский писатель Злобин Степан Павлович, роман которого «Пропавшие без вести» выйдет в 1962 году, тоже все годы войны находился в этом лагере. Он возглавлял подпольную организацию, которая захватила моральную власть в лагере, организовывала уничтожение предателей, побеги военнопленных, и наконец, готовила вооруженное восстание. Для участников подполья не было вопроса - существование или смерть; они решили вопрос так - победа или смерть. Трудно было выжить, но люди помогали друг другу. А Константин Серов ещё и балагур был, да весельчак. Добрым словом, шуткой поддерживал он своих товарищей. Да и руки золотые пригодились - подшивал разбитые сапоги друзей. Он был активным участником организации, его подпольная кличка «Костя - обормот» была дана ему за отчаянный нрав и смелость. Сколько палок получил он от полицаев; на всю жизнь остался поврежденным позвоночник. Немногие выжили в страшных застенках. Видимо, крепкая крестьянская закалка да помощь друзей помогли остаться в живых Косте и не сломаться.
23 апреля 1945 года пришло освобождение. Но мучительный путь военнопленных с окончанием Второй мировой войны, однако, не закончился. Их по приказу Сталина приравнивали к дезертирам, предавшим родину. Поэтому после «освобождения» их допрашивали в так называемых фильтрационных лагерях и нередко приговаривали к многолетнему заключению в исправительно - трудовых колониях ГУЛага. Константину повезло - удалось вернуться домой, где ни отец, ни мать уже не чаяли его увидеть - 4 года о нем не было вестей, считался без вести пропавшим. Женился на учительнице Гере Ивановне - доброй, красивой, сердечной женщине. У них родились 3 детей: сын Александр, ныне Заслуженный ветеринарный врач Мордовии, заместитель руководителя управления федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Республике Мордовия, Елена - проработавшая всю жизнь учителем, как и мама, и Нина - главный врач санатория-профилактория под Москвой.
Константин Сергеевич отдал всю жизнь сельскому хозяйству - работал зоотехником, агрономом в колхозе «Путь к коммунизму», директором махорсовхоза в Ромодановском районе. У Константина Сергеевича была широкая русская душа, он был прекрасным аккордеонистом, ни одна маевка, ни один праздник не обходились без его игры и пения. Он был любящим мужем и заботливым отцом.
Но все годы его регулярно вызывали на допросы, не давали спокойно жить и трудиться. И только после выхода книги Злобина «Пропавшие без вести», где писатель пишет и о Константине, он с женой едет в Москву встретиться с другом, в надежде получить помощь. В приёмной его пускают не сразу, но когда Злобин узнаёт, что к нему приехал «Костя - обормот», с радостью выбегает и обнимает. Это была очень трогательная, полная долгих воспоминаний встреча. Советский писатель, бывший узник, считал своей обязанностью и долгом помогать товарищам по плену. С этого времени проверки и допросы с пристрастием закончились.
8 сентября 2003 года Серова Константина Сергеевича не стало. Он прожил 71 год - это была жизнь, полная тяжелых испытаний, приключений, но Константин Сергеевич красиво и достойно прожил ее.
ПУСТЬ ЛЮДИ ЗНАЮТ! Помните слова бойцов острова Эзель? Тогда им хотелось, чтобы о них знали, знали, что они погибали за Родину, стояли насмерть, защищая своих детей, жён, матерей, свою землю.
Прошло время, а значение и смысл этих слов остаётся актуальным, во всяком случае, для меня, моих детей и, думаю, многих людей России. Потому что без прошлого не может быть настоящего, и сегодняшний день - это продолжение вчерашнего.
Сколько еще историй осталось неизвестными ?
Продолжение следует…".
Комментировать сей жрналистский текст никак не буду за исключением одного: главный герой статьи Константин Сергеевич Серов в звании лейтенанта служил командиром огневого взвода одной из батарей 32-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона 3-й отдельной стрелковой бригады. В ОБД "Мемориал" о нём есть лишь одно единственное упрминание как о военнослужащем, освобождённом из плена и учтённом в некой "картотеке" в Государственном архиве Республики Мордовия.
С уважением - К.Б.Стрельбицкий
