Уважаемые коллеги!
Надеюсь, что мой новый материал, кторый я предлагаю вашему вниманию в этой, вновь открытой теме нашего Форума, не только будет соответствовать своим содержанием этому его раделу, но и вызовет интерес у его читателей.
"2012 – 2013 © К.Б.Стрельбицкий
ГИБЕЛЬ ШВЕДСКОГО «ГРИФА»
(Историческое расследование)
…Наверное, многие читали в своё время произведения талантливой детской писательницы Зои Ивановны Воскресенской, среди которых была и книга «Девочка в бурном море», повествующая о событиях Второй Мировой войны в Европе глазами советского ребёнка. Вспомним следующий эпизод из главы этой книги под названием «Голубой шарф»:
« ... Шведский пассажирский самолёт «Гриппен» приближался к берегам Швеции. Мерно рокотали моторы. Бортмеханик включил свет, раздвинул шторы. Пассажиры жадно прильнули к окнам. По соседству с самолётом мчалась полная луна, разрывая легкие облака, внизу поблескивали огоньки рыбацких домиков – в шхерах уже началось трудовое утро, вдали замелькали пунктиры огоньков вдоль шоссе. Пассажир-пастор осенил себя крестом. Опасная зона позади. Внизу шведская земля. Пассажиры расправляли плечи, спины, уставшие от многочасового напряженного сидения в темноте. Больше всего обрадовались свету и незашторенным окнам дети. «С благополучным прибытием в Швецию!» - поздравил стюард пассажиров и предложил горячий кофе в бумажных стаканчиках. Но ребятам не хотелось никакого кофе, они прильнули к стеклу - поскорее бы увидеть своих отцов. Витька следил за луной - самолёт никак не мог обогнать ее. Женщины приводили себя в порядок. У Катюшиной мамы разметались за ночь тяжелые косы; она украдкой спустила их между колен, расплела, и из-под гребня на пол пролились золотистые вперемежку с серебряными пряди - блокада оставила свой след.
Внизу под самолетом все больше светящихся пунктиров... Вдруг по луне чиркнула какая-то тень... В самолете внезапно погас свет. Вразлад заработали моторы, самолет задрожал как в лихорадке. Луна, словно испугавшись, стремительно понеслась вверх. Навстречу летит земля...
Яркое пламя лизнуло стёкла окон, осветило широко раскрытые глаза Катюши.
Взрыв потряс шхеры.
Взрыв в шхерах потряс сердца шведов.
Фашистский истребитель сбил над шведской землей пассажирский самолет невоюющей Швеции.
Когда над шхерами взошло бледное зимнее солнце, родственники пассажиров «Гриппена», прибывшие в шхеры, тщетно пытались опознать среди обгоревших трупов своих родных...
Над зданием полпредства приспущен советский флаг. В голубом зале на постаменте, увитом траурными лентами, стоят шесть урн. В почетном карауле Николай Петрович, его помощник, Александра Михайловна и Антошка. По улицам Валхалавеген и Карлавеген движется скорбная процессия и с обоих концов вливается на Виллагатан. Метёт позёмка, люди несут бережно закутанные цветы. Холм живых цветов вырастает вокруг урн, вздымаются в клятве сжатые кулаки, молча, с низким поклоном пожимают рабочие, моряки, простые люди Швеции руки двух осиротевших отцов.
Над зданием Советского полпредства в белой пороше трепещет алое полотнище.
В голубом зале шесть урн.
Над урнами вздымаются в клятве крепко сжатые кулаки.
Это – война».
Автор этих строк стала известна многим не только как талантливая детская писательница, но – впоследствии – и как советская военная разведчица. На склоне своего жизненного пути полковник Зоя Ивановна Рыбкина (Воскресенская) написала мемуары, под названием «Теперь я могу сказать правду» увидевшие свет в 1992 году, уже после её смерти. Там об этом эпизоде своего пребывания в Швеции она написала следующее:
«Наш военно-морской атташе Алексей Иванович Тарабрин поделился со мной новостью:
- Завтра прибывает английский самолет, на нем летят моя жена и двое моих малолеток и жена моего помощника тоже с двумя детьми. Все они пережили ленинградскую блокаду. Наконец-то мы обретем свои семьи. Всё самое страшное позади.
Разве мог этот человек даже подумать, что непомерно тяжкая беда еще впереди.
Английский самолёт, на котором летели семьи наших посольских товарищей, был расстрелян врагом в упор над нейтральной шведской землей. Взорвался… загорелся… рухнул… Все погибли. Чудом спасся шведский пастор. Взрывом его выбросило в кустарник, и он уцелел, хотя и сильно пострадал.
В ожидании семей Тарабрин и его помощник покупали игрушки, лакомства для своих ребят. Что говорить, эти семьи ждала вся наша колония. Любовью и подарками готовились встретить их, перенесших и ленинградскую блокаду, и переход с конвоем из Мурманска в Глазго, и перелёт через коварное Северное море…
Ночью меня разбудил резкий стук в дверь. Я не удивилась. Тарабрин еще днем предупредил, что по приезде с аэродрома он придет за мной: «Как не выпить шампанского в честь приезда?»
Услышав стук в дверь, я откликнулась:
- Поздравляю, поздравляю, Алексей Иванович! Разреши мне приветствовать твою семью утром, сейчас я не в форме.
- Открой дверь! – не сказал, а выкрикнул Тарабрин. Выкрикнул так, что мне стало не по себе.
Я накинула халат, включила свет. Алексея Ивановича трудно было узнать. Мертвенно-бледный, ни кровинки в лице. Каким-то потусторонним голосом он сказал:
- А мои-то сгорели. Все сгорели, все шестеро, четверо деток.
Он рыдал, закрыв лицо ладонями.
Я усадила его, обхватила за плечи, сама не в силах сдержать рыданий.
- Сейчас поедем опознавать трупы. – Он тяжело поднялся с кресла.
В обгоревших останках Тарабрин и его помощник едва узнали своих. На одной руке спеклись золотые часы и браслет, которые Алексей Иванович подарил жене к ее тридцатилетию…
К вечеру в посольстве было установлено шесть урн. Две большие и четыре маленькие. Большие урны были окутаны газовыми шарфами, приготовленными для жен. На маленьких – октябрятские звездочки. В почетном карауле бессменно стояли отцы погибших. Оба познали войну. Один был на Халхин-Голе, другой – в республиканской Испании. Они никогда не применяли оружие против детей, они отважно защищали детство. Сейчас с мокрыми платками у лица они не могли сдержать слёз. Обоих обуревало чувство мести, они рвались в действующую армию.
А по улице Виллагатан растянулась бесконечная цепочка жителей шведской столицы. Люди пришли в советское посольство со словами соболезнования, возмущения актом вандализма, совершенного гитлеровцами.
Взрыв самолета потряс шхеры…
Взрыв в шхерах потряс сердца шведов…»".
Продолжение следует!
С уважением - К.Б.Стрельбицкий