VII-Несокрушимая и легендарная > 220-я сд/бывшая 220-я мд
Сведения о ныне здравствующих ветеранах
Nick-69:
p.s. Отдельное спасибо, уважаемый Сергей Сергеевич, за информацию о том, что боевое знамя 220 сд хранится в музее Вооруженных Сил. (Признаться, сто лет там не был.) Возможно, удастся договориться с музеем и сфотографировать это знамя!
Nick-69:
Статья журналиста Алексея Собачкина в газете "НГ регион", г. Обнинск.
http://www.ngregion.ru/archiv/-17-905-ot-6-05-2011/zhivoi.html
Найдена в Интернете участницей форума Юлией Владимировной и прислана мне личным сообщением.
Опубликовано: 7 мая 2011
№ 17 (905) от 6.05.2011
Живой
Жизнь Дмитрия Прокофьевича Зинченко — сюжет для многотомного романа.
Однажды в редакцию народной газеты пришел пожилой человек в сопровождении жены, лет на 20 моложе. «Я стихи принес», — сказал он. Обычно мы не публикуем стихи, о чем сразу сказали автору. Тот вздохнул и произнес: «Тогда хоть почитайте», оставил листок и ушел. Мы глянули — под строчками стояла подпись — Дмитрий Прокофьевич Зинченко, 88 лет, ветеран Великой Отечественной войны… Писать стихи в таком возрасте?! Мы были потрясены. Мало того, ритм, рифма — все на месте. Короче, судите сами:
Суворов и Жуков — два вздоха
Россия в одном совместила.
Да, вас разделила эпоха,
А злая судьба породнила.
Когда мы в беду попадали,
Вы оба Россию спасали,
А после в глубокой опале
Свои мемуары писали.
Один в захолустном поместье,
Другой на заброшенной даче…
Для нас вы всегда были вместе,
Вы вместе, а как же иначе!
Вы в памяти нашей навеки!
Хоть каждый прослыл виноватым —
Один в восемнадцатом веке,
Другой, как известно, в двадцатом.
Меняются время и судьи,
Меняются взгляды и власти.
Но люди всегда будут люди,
А страсти всегда будут страсти.
Прощайте, Суворов и Жуков,
Простите вы нас, не судите.
Поклон вам от имени внуков.
От имени внуков простите.
Потом мы встретились. «Я не поэт и не судите меня строго, — улыбнулся Дмитрий Прокофьевич. — А написал эти строки потому, что душа болит — зачастую властители были несправедливы к спасителям Отечества». На долю же самого Дмитрия Прокофьевича выпало столько всего, что для описания его жизни нужен многотомный роман...
Когда ему исполнилось 10 лет, от голодной смерти спас случай. В 1933 году, дело было в Казахстане, отец отказался вступать в колхоз. Да и не то чтобы отказался, а поставил условие — работать буду только на своих лошадях. За это его посадили. Мать осталась одна с четырьмя детьми на руках. Отобрали все до зернышка, оставив их умирать. Мать настояла на том, чтобы двое старших, Гриша и Дима, ушли в город за 25 километров — в детский приют. Зима. Шли от села к селу несколько дней — добрые люди подкармливали, как могли. А когда до города оставался километр, братья выбились из сил и не то, что идти — ползти дальше не могли. Садилось солнце. И тут на их счастье на подводе ехал казах. Дима знал язык и упросил возницу подвезти. Так и спаслись… Правда, чтобы попасть в приют, пришлось скрывать, что отец арестован, а то и не взяли бы. Дмитрий пробыл на государственном обеспечении 5 лет, пока отца не выпустили.
В октябре 41-го Зинченко с друзьями пришел в военкомат проситься на фронт. Военком их прогнал: «Мы мобилизованных не успеваем отправлять! Вызовем повесткой — тогда приходите». Но ребята не стали ждать, а залезли в эшелон, отправлявшийся на запад — спрятались в сене, в вагоне для лошадей. В декабре их зачислили в стрелковый полк, к которому прибились.
…Под Кубинкой 10 марта 1942-го ефрейтор, командир отделения Дмитрий Зинченко получил свое первое ранение — пуля пробила руку. «В той атаке одного из моего отделения убило, другого — ранило в живот, я вот легко отделался, — вспоминает Дмитрий Прокофьевич. — Захлебнулась наша атака, не смогли мы тогда пробить немецкую оборону». Зинченко попал в московский госпиталь. Одновременно с лечением учился в пулеметном училище. Через три месяца ему, присвоив звание младшего лейтенанта, дали в петлицу один кубик.
Так Зинченко стал командиром взвода разведки 653-го стрелкового полка, который попал в страшнейшую мясорубку Ржевской операции. Кстати говоря, ею руководил Жуков. Полк, в котором воевал Зинченко, оказался окруженным в болоте. «Это было 16 августа 1942-го. Нас, восьмерых разведчиков, послали искать проход, — рассказывает Дмитрий Прокофьевич. — Мы по болоту кружим, а немцы — посуху. Через громкоговорители вещают: «Ваше положение безнадежное! Сдавайтесь! Обещаем сохранить жизнь!». Сначала одного разведчика убило. Потом еще двоих. Осталось нас пятеро. Решили разделиться на две группы. Вскоре слышу автоматные очереди — значит, наших ребят обнаружили. Остался я в конце концов один. Задремал в болоте. Вдруг — немецкий разговор, вижу — идут вдоль воды двое. Я по ним из автомата, они — отвечать. Я их убил, а меня ранили в ногу. Вырезал финкой два костыля — и выбрался. Ковыляю, вдруг слышу — наш пулемет работает. Обрадовался! Оказался я на нейтральной полосе. Пересидел до ночи в воронке, а в темноте дополз до своих».
25 декабря 1942-го в бою за Великие Луки лейтенант Зинченко был опять ранен в ногу. А на рассвете следующего дня медсанбат разбомбили. Дмитрий Прокофьевич в бомбежке уцелел. Но документы пропали. Спасшихся раненых увезли на станцию Осташково. Там им заинтересовались особисты. «Стали меня проверять. Месяц мурыжили. Думал, расстреляют. А я, как попал в госпиталь, написал письмо сестре. А через месяц от нее пришел ответ: «Братишка, а мы тебя уже оплакали — на тебя пришла похоронка, что ты погиб в Великих Луках, где и похоронен». Я так думаю, что после бомбежки нашли мой смертный медальон, решили, что я погиб, и отправили похоронку. Я показал письмо сестры особистам — они передо мной извинились».
В 1943-м под Орлом Зинченко охотился на снайпера, убившего его друга. Но сам получил страшное ранение — пуля вошла в голову под глазом, а вышла через подбородок. В 1944-м вернулся в строй и воевал до Победы, которую встретил на севере Германии, в Пилау.
..Наград у Дмитрия Прокофьевича не много. Но он не жалуется. Главная его награда — долголетие. Он невероятно активный человек. Дмитрий Прокофьевич до сих пор ходит на охоту. И больше всего ему нравится коллективная зимняя охота на крупного зверя.
Nick-69:
Только что звонил в Обнинск и разговаривал с Дмитрием Прокофьевичем. Ветеран находится в добром здравии и дал согласие на интервью.
Nick-69:
Собираюсь в Обнинск, к Дмитрию Прокофьевичу Зинченко. Распечатываю наградные и копирую страницы ЖБД середины августа 1942 г. - хочу передать ему для семейного архива. Кстати, в июле у него 90-летний юбилей!
Посчастливилось найти в Интернете фото Дмитрия Прокофьевича 1945 г.: http://s42.radikal.ru/i095/1304/82/165691b4aca6.jpg
начкар@:
Цитата: Nick-69 от 27 Марта 2013, 20:57:44>>>>Статья журналиста Алексея Собачкина в газете "НГ регион", г. Обнинск.
http://www.ngregion.ru/archiv/-17-905-ot-6-05-2011/zhivoi.html
…Под Кубинкой 10 марта 1942-го ефрейтор, командир отделения Дмитрий Зинченко получил свое первое ранение — пуля пробила руку. «В той атаке одного из моего отделения убило, другого — ранило в живот, я вот легко отделался, — вспоминает Дмитрий Прокофьевич. — Захлебнулась наша атака, не смогли мы тогда пробить немецкую оборону». Зинченко попал в московский госпиталь. Одновременно с лечением учился в пулеметном училище. Через три месяца ему, присвоив звание младшего лейтенанта, дали в петлицу один кубик.
Так Зинченко стал командиром взвода разведки 653-го стрелкового полка, который попал в страшнейшую мясорубку Ржевской операции. Кстати говоря, ею руководил Жуков. Полк, в котором воевал Зинченко, оказался окруженным в болоте. «Это было 16 августа 1942-го. Нас, восьмерых разведчиков, послали искать проход, — рассказывает Дмитрий Прокофьевич. — Мы по болоту кружим, а немцы — посуху. Через громкоговорители вещают: «Ваше положение безнадежное! Сдавайтесь! Обещаем сохранить жизнь!». Сначала одного разведчика убило. Потом еще двоих. Осталось нас пятеро. Решили разделиться на две группы. Вскоре слышу автоматные очереди — значит, наших ребят обнаружили. Остался я в конце концов один. Задремал в болоте. Вдруг — немецкий разговор, вижу — идут вдоль воды двое. Я по ним из автомата, они — отвечать. Я их убил, а меня ранили в ногу. Вырезал финкой два костыля — и выбрался. Ковыляю, вдруг слышу — наш пулемет работает. Обрадовался! Оказался я на нейтральной полосе. Пересидел до ночи в воронке, а в темноте дополз до своих».
25 декабря 1942-го в бою за Великие Луки лейтенант Зинченко был опять ранен в ногу.
..
<<<<
Роман Михайлович, учтите нюансы при интервью, чтоб не ранить ветерана.. не был он лейтенантом на тот момент,в наградных он сержант(1943,1944).
Ранение по наградным - 24.12.1943
а вот насчет похоронки.. похоронка скорее всего из части
Номер записи 552799637
Фамилия Зинченко
Имя Дмитрий
Отчество Прокоф.
Дата рождения __.__.1923
Место рождения Калининская обл., Абдорский р-н, подсобное хозяйство детдома
Дата и место призыва Атбасарский РВК, Казахская ССР, Акмолинская обл., Атбасарский р-н
Последнее место службы 257 сд
Воинское звание сержант
Причина выбытия убит
Дата выбытия 28.12.1942
Источники информации ЦАМО
http://obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/002/058-0018001-0193/00000186.jpg&id=52718396&id=52718396&id1=c806749bd359517f10341092d16d13d2
служил в 1-м стрелковом батальоне 948 сп 257 сд 2-го формирования
Навигация