Убийства военнопленных (3.2)
Кристоф Дикманн
V. Лагеря военнопленных в Литве.
Каковы были положение и отношения в Литве? Из-за отсутствия материалов из региональных немецких учреждений, ответственных за концентрационные лагеря, дальнейшие выводы исследований будут иметь дело только с более крупными лагерями в Литве. После оценки фрагментов дел, подтверждений из послевоенного периода, будут использоваться дневники и мемуары, замечания военнопленных и описания из их ситуаций.
V.1. Лагерь военнопленных в Каунасе.
Первый лагерь - Dulag 100 - в Каунасе был учрежден в форте IV. Он был предусмотрен для содержания 6000 военнопленных, но на 3 июня 1941 г. было уже 8050 военнопленных, 5000 из которых были переданы в лагерь в Ebenrode Военного округа I. Военнопленных сразу же стали использовать для обязательных работ 60. Их количество росло очень быстро из-за победы над окружением в сражении при Белостоке на второй неделе июля и в связи с захватом 320 000 военнопленных, часть которых прибыли в Литву. 5 августа 1941 года лагерь Dulag 100 был достроен и преобразован в Шталаг 336 61. Коменданты Stalag 336: подполковник Karl August Werdelmann, майор Otto Grennebach и полковник Karl Sieber. Охрана обеспечивалась подразделениями LSB 530 (батальон национальной охраны), которые часто перемещались из одного лагеря в другой, а осенью 1943 частично сотрудничали с украинским подразделением охраны 62.
С 7 июля 1941, и далее, литовские подразделения участвовали в охране VI форта и военного госпиталя, с 8 августа 1941 – в охране лагеря порта, с середины августа - в охране отдельных концентрационных лагерей на торфяных болотах за пределами Каунас 63.
Форт VI (лагерь "А") вскоре был переполнен, а еще шесть лагерей были сформированы в городе. Один из крупнейших с июля 1941 находился возле аэропорт Aleksotas. Это был так называемый "stadium" лагерь, лагерь порта возле реки Nemunas (лагерь "D"), и 2 лагеря "I" и "II" в Šančiai (лагерь "G").
С 1943 года, в первую очередь украинцы были заключены в форт VII (концентрационный лагерь "F"), поскольку они, как бы "готовые помочь" ("хиви" или "добровольные помощники"), были обвинены в предполагаемых наказуемых или дисциплинарных преступлениях.
VI форт был переименован в "lazaret", который был почти равен лагерю смерти из-за отсутствия всего - мест, питания и лекарств. Большинство военнопленных вынуждены были жить в ямах под открытым небом. Все что они могли получить, было 100 - 200 г хлеба или его заменителей, испеченный из плохой муки, смешанной с опилками и немного суп с картофельной шелухи или гнилой свеклы 64. Медицинский доктор Kutorgiene записывал свои наблюдения в дневнике о военнопленных, являющихся очевидно уже истощенными: "Русские лысые, их лица цвета земли с признаками цинги, у некоторых уже раздулись ноги и раздулись тела (органы).
Только один раз в день они получают очень плохое питание 65. Немецкие охранники не разрешали даже каких-либо признаков помощи. Доктор Kutorgiene описал это: "Сегодня я видел оборванных, измученных, хромающих военнопленных. Они передали телегу кирпичей под наблюдением широколицых грубых полицаев. Крестьянин хотел дать сигарету одному из военнопленных, но полицейские не позволили это сделать. На мои слова, что это настолько не хорошо так поступать, сердитый немец начал кричать на меня и угрожал арестовать меня 66.
Из немецких данные о смертности в Каунасе, очевидно, что с сентября 1941 года по июль 1942 года 22 000 человек умерли, большинство из них от голода и истощения, а остальные - от таких болезней, как тиф, сыпной тиф. Согласно немецкой оценке, было 7804 военнопленных "способных" работать 67.
Из оставшейся карты кладбища Nr. 5 ясно, что с октября 1941 по ноябрь 1942 было захоронено 7533 военнопленных 68. На 19 кладбищах возле моста Aleksotas после войны было обнаружено 9155 трупов 69. Условия там были ужасные. Полное истощение и огромное количество очень тяжелой работы уже в конце лета 1941 привели к массовой смертности. С сентября 1941 там работали евреи из гетто Каунаса. Они видели истощенных и голодающих военнопленных, чье положение было еще хуже, чем у все еще живых евреев 71. В Литве были весьма распространены случаи замены рабочей силы состоящей из военнопленных выжившими евреями. Например, в мае 1942, в лагере Žiežmariai, в синагоге и в здании кинотеатра жили 60 евреев из Вильнюсской области в качестве обязательных рабочих вместо советских военнопленных 72.
Число военнопленных в Каунасе с сентября 1941 до декабря 1942: 73
Общее количество трудовых ресурсов Больные заключенные
1.9 – 30.9.1941 17.295
1.10 – 31.10.1941 25.656
1.11 – 30.11.1941 24789
1.12 – 31.12.1941 26.583
1.1 – 31.1.1942 25.583
1.2.1942 34.016 (26.560) 20.442
1.3 – 31.3.1942 22.300
1.4.1942 23.078 (17.807) 21.700
1.5.1942 21.074 (14.563) 19.350
1.6.1942 19.769 (13.364) 18.415
1.7 – 31.7.1942 17.267
1.8.1942 20.518 (15.387)
1.9.1942 14.321 (9.363)
1.10.1942 15.248 (13.034)
1.11.1942 18.723 (13.212)
1.12.1942 19.890 (11.309)
Данные составлены только по 1942 год. Из таблицы видно, что, например, в феврале 1942 было 30 016 военнопленных в Каунасе 26 560 из которых были способными работать. Число больных заключенных, также представлено: 20 442 из 34 016.
Несмотря на 14 тысяч, которые должны были быть здоровыми, 26 560 военнопленным пришлось работать. В феврале 1942, 2791 заключенных умерли - около 96 в день или 8,2 процента от общего числа военнопленных в то время. Умирали не только от голода, болезней или холода, но и от прямого выбора или расстрела. Все группы, рассматриваемые в качестве потенциальных врагов нацистского режима, особенно комиссары, "политические заключенные" и евреи, были убиты, либо отправлены в форт IX или в другие места 74. Они были выявлены лагерной администрацией или абвером и изолированы на станции форт IV 75. Это невозможно определить, кто принял участие в расстреле. Солдаты начальника тайной полиции в Литве после войны признали, что они когда-то получили 300 - 500 военнопленных из вермахта и казнили их, расстреляв в форте IX 76. Условия перевозки военнопленных осенью 1941 года с Ленинградского фронта были почти убийством. Измученные длительными боями, большинство военнопленных умерло по дороге в лагеря в очень переполненных вагонах из-за отсутствия продовольствия, сотни из них были застрелены прямо на станции из-за своей слабости 77.
Существует один редкий документ описывающий страдания в форте VI: письмо заключенного Ф.И.Кожедуба его семье 19 октября 1941. Он был взят в плен 14 сентябрь 1941 к северу от Новгорода и до 2 октября пересылался из одного лагеря в другой. Они должны были идти из Гомеля в Каунас "где братская могила уже ждет меня. Я очень хочу есть с самого первого дня здесь и ожидаю до моего последнего / ... / Мы были закрыты в форте VI / ... / Мы спим под открытым небом в яме. Все, что мы получаем – 200 г хлеба в день, пол-литра вареной капусты и пол-литра мятного чая. Ничего не солят для нас, что бы мы не раздулись. На работу гонят палками и проволочными нагайками, а пищи не добавляют. Имеем миллионы вшей. Я два месяца не брился, не умывался и не переодевался. Из одежды имею нижнее белье, верхнее белье, шинель, пилотку и ботинки с обмотками. Погода холодная, слякоть, грязь. Ежедневно умирает 200—300 человек. Вот куда я попал, и дни мои остались считанные. Спасти меня может только чудо. Итак, прощайте, мои дорогие, прощайте, родные, друзья и знакомые. Если найдется добрый человек и перешлет мое письмо, то знайте хоть, где я погиб бесславной тяжелой смертью 78.
Существует не так много информации, оставленной о других концентрационных лагерях в Каунас. Чаще всего, они были легкой конструкции деревянных бараков, подобно лагерю вблизи стадиона или как здание бывшей школы садоводства вблизи аэропорта, который использовались для размещения военнопленных. Согласно одной из сохранившихся историй, зимой 1941 года в украинском лагере 1500 украинцев умерли 79. "Добровольные помощники" из лагеря форта VII были частично депортированы в Австрию, лагерь Маутхаузен, где они были вынуждены работать до полного изнеможения, а позже были расстреляны или отравлены газом 80. В 2 лагерях из Šančiai, заключенные отбирались также для казни и "хиви" вместе с людьми из армии Власова держали их в отдельной части лагеря 81.
Лидер еврейских партизан Хаим Елин брат Мейв Елин зимой 1941 в течение двух недель работали в гетто труда в подразделении лагеря "G" в Šančiai, построив баню и здания дезинфекции. Когда он вошел в лагерь первый раз он был в шоке. Позднее он записал свои ощущения: "ад" Данте это просто игра, когда по сравнению с тем, что он видел в лагере. Многие заключенные лежали в гробах, тем не менее они были еще живы. Подобно мертвым живые военнопленные в коричнево-серых красноармейских шинелях. Другие охранялись полицией украинского лагеря с применением кнутов. Военнопленные вынуждены были спать на соломе в холодных казармах. Около каждой казармы, было уложено много трупов, потому что земля была заморожена и невозможно было похоронить их 82. Внимательный взгляд врача Kutorgiene запомнил лагерь "D", лагерь порта: "длинный, высокий забор колючей проволоки, несколько вышек для охраны, освещают бараки из деревянных досок, очень немного труб. По утрам военнопленных гонят на работу. Они выглядят ужасно, носят летнюю одежду, а некоторые из них босиком. От них веет молчаливым страданием. / ... / Они идут мимо нас, ошеломляющие, как реальные призраки из другого мира. Мы бессознательно сопровождаем их взглядом. Я мог бы дать хлеб военнопленным, но на это необходимо получить разрешение от охранников./ ... / Сегодня охрана послала меня получить разрешение от дежурного. / ... / Вежливо я попросил разрешение дать что-то заключенным. Ответ был грубым криком, почему я прибыл сюда. Потом меня отправили в соседний дом, где были охранники. Там было много пьяных солдат, они окружили меня, проверили мою сумку с документами, в которых было несколько буханок хлеба. Один из них взял мою сумку и предложил купить ее у меня за 10 марок. Я взял ее обратно и сказал, что вчера я купил ее за 50 марок. Другой человек с сердитым лицом и чувственными глазами махнул рукой: и осуществляя движение, как если бы он взял женщину снизу и сказал: "Если у тебя 17-летняя или моложе возрастом дочь - отправь ее сюда ". Они взяли хлеб и положили его в шкаф / ... / Я никогда не пытался туда снова, потому что я понял, что военнопленные не получат ничего. Смертность была пугающей, военнопленных больных пятнистой лихорадкой просто убивали "83. Существует немного информации о военнопленных в Каунас, но этой информации недостаточно, чтобы определить реальное число жертв. Специальная советская комиссия указала 45 000 смертей, 35 000 в городе и 10 000 в аэропорту Aleksotas. Согласно документам, представленных немцами, летом 1942 было уже более 30 000 жертв. Число 35 000 до конца оккупации выглядит очень возможным.
60 Compare NARA, RG 242, T 315, Roll 1870, War diary of the 281 security division, law on the food supply Nr. 42 v. 4.7.1941; war diary of the 281 security division, Ib, v. 8.7.1941, ibid. Bl. 321; 281 security division Ib and O II visit to the Dulag 100 on 6.7.1941, ibid. Bl. 319.
61 Compare the OKW/Department of the war prisoners to the highest military government /chief general of billeting, headquarters of the pperative government of Wehrmacht and the service of economy – armament at the highest Wehrmacht government on 31.7.1941, BA-MA, RW 31/97; the plate of the Stalag 336 origin, ZStL, VI 319 AR-Z 172/71, Doc.Tome, Bl. 581. From 1.8.1941 till 9.9.1941 the camps in Vilnius belonged to the Stalag 336, then to the Stalag 344. The plate of the prisoner origin of the Stalag 344, ibid. Bl. 583. The list of the signs of recognition of the Stalag 336 from 1.4.1941 till 11.3.1942 may be found in ZStL, the file “various” 187, Bl. 381 – 399.
62 Compare 530 National Defence battalion (KAB), unit 4, 9.9.1943 security instruction for the stockade “A” of the Stalag 336, ZStL, V 319 AR 61/77, Tome 1, Bl. 5558. It was found out in the court that unit 4 of the 530 National Defence battalion participated in the mass killing of the Jews in Kaunas blocking the transport road. Compare employment disposition ZStL Dortmir 17.12.1973, ZStL, VI 319 ARZ 162/69, Tome 1, Bl. 103.
63 Compare the law of the National work security battalion Nr. 3 7.7.1941, LCVA, R 1444-1-1, Bl. 19; the law of the aid police battalion Nr. 13, 8.8.1941, ibid. Bl. 31; the law of the 2 aid police battalion Nr. 1, 2.9.1941, ibid. Bl. 2.
64 Compare the protocol Nr. 45 (German translation) of the special state commission in 18.12.1944., ZStL, VI 319 AR 607/72, p. 23 etc.
65 The diary of Kutorgiene, p. 650 (entry of 15.8.1941).
66 Ibid. p. 667 (entry of 10.11.1941).
67 Compare GARF/ Gosudarstvennij Archiv Rossiskoj Federacij v Moskve/, 7021-94-2, Bl. 219 (the mistake of the commission was corrected here). 31
68 GARF/ Gosudarstvennij Archiv Rossiskoj Federacij v Moskve/, 7021-94-2, Bl. 345b.
69 The protocol of the special state commission Nr. 45 (German translation) 18.12.1944, ZStL, VI 319 AR 607/72, p. 23 etc.
70 The employee of the labour service Gustav Hoermann noted that deaths of war prisoners was the cause of employing the Jews in the airport in the middle of September 1941. The announcement of Gustav Hoermann 2.9.1946 to the history commission of the Jews in Landsberg, Central State Archive (HStA) Wiesbaden, 461 chapter, 32438, Tome 3, Bl. 801 etc.
71 Compare Faitelson, Widerstand, p. 52 etc., p. 59 etc.
72 Compare Gar, Umkum, p. 140.
73 Both left columns of numbers are taken from the lists of inventorying, BAMA, RW 6/v. 450; the right column showing the number of ill prisoners is taken from the German document indicating the average number of ill prisoners in Kaunas, the Russian translation, GARF / Gosudarstvennij Archiv Rossiskoj Federacij v Moskve/, 7021-94-2, Bl. 215.
74 10.7.1941 general V. Eugen Mueller in Kaunas, regarding the 18 army highest government and the rear Nord army, insisted that there should not be any unrecognised commissars left in the stockades. Certificate of the 18 army highest government, defence Ic chapter to the 18 army Highest government, Qu. 2, v. 10.7.1941, BA-MA, RH 20-18/953. Compare Streit, Keine Kameraden, p. 85; the interrogation of Rudolf Dittmar on 19.2.1973 for further material, HStA Wiesbaden, 461 chapter, 32438, Tome 475.
75 Compare the disposition of employment ZStL, VI 319 AR-Z 162/69, Bl. 103; the interrogation of Heinrich Schmeinck 28.8.1967, ZStL, VI 319 AR-Z 162/69, Tome 1, Bl. 42 etc.; the interrogation of Peter Erpenbach 30.8.1967, ibid., Bl. 54; the interrogation of August Drostes 1.9.1967, ibid., Bl. 58.
76 Compare the testimonies of Schmitz 7./8.3.1963, HStA Wiesbaden, 461 chapter, 32438, Tome 32, Bl. 9062/9068.
77 The diary of Kutorgiene, P. 657 etc. (record on 19.9.1941).
78 GARF, 7021-94-460, Bl. 59 (personal translation).
79 Compare the testimonies of Anatolij Garnik 1944.2.8., who from June 1942 till December 1943 among the prisoners of the IX fort that buried the shot, and who escaped in December 1943; printed: Faitelson, Widerstand, p. 389-393, also p. 390.
80 From October 1943 till February 1944, 500 prisoners from Kaunas got into Mauthauzen concentration camp: 67 prisoners – in 1943.7.10, 126 prisoners – in 1943.10.29 and 307 prisoners – in 1944.2.3. Compare Maräalek, Die Geschichte, p. 125 etc.; the interrogation of Friedrich Askamp 1969.9.1. ZStL, VI 319 AR-Z 118/70, Tome 1, Bl. 84.
81 Compare the interrogation of Heinrich Emler, HStA Wiesbaden, chapter 461, 32438, Tome 475.
82 Compare Jelin, Arbet, p. 130 etc.
83 The diary of Kutorgiene, p. 670 etc. (record on 20.12.1941).