Начало темы о Флавиане Николаевиче Комиссарове:
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=19305.msg200971#msg200971Публикую воспомминания внука Флавиана Николаевича Комиссарова - Дмитрия Александровича Злобинца.
Мой дедушка – Флавиан Николаевич Комиссаров – родился в 1898 году в городе Петербурге. Он был родом из обедневшей дворянской семьи. Мой прадет служил в Зимнем Дворце. Сохранилась его фотография. По семейному преданию хорошо «закладывал». Дед, насмотревшись на пьющего отца, за всю жизнь, наверно, всего несколько рюмок выпил. Можно сказать, что ни он, ни мой дядька вообще не пили.
С сестрами деда я впоследствии познакомился. Было это так. В 17 лет я окончил школу в Ставрополе и поехал поступать в военную академию имени Можайского. Там, в Питере я окунулся в старую петербуржскую среду – настолько эти бабушки были интеллигентными. Я пришел к ним в курсантской форме. Одна бабушка, она была старше деда, еще жила прежними, дореволюционными временами. Она долго не могла понять, где же я учусь. Но когда я назвал ей адрес, по которому находилась наша академия, она была искренне удивлена: «Так Вы в Пажеском корпусе учитесь!? Фаничкин внук?». Они деда Фаней звали. Так она не знала потом, куда меня и посадить. У бабушек даже разговор был другой – старая петербуржская интеллигенция.
Летать дед начал на Комендантском аэродроме в Петрограде у Игоря Сикорского, который к тому времени уже построил свой знаменитый самолет «Илья Муромец». Летная карьера дедушки начиналась с того, что он, как и все мальчишки, вился возле аэродрома, сначала заносил хвосты, затем стал помогать в авиационных мастерских. Первые свои полеты в рамках первоначальной летной подготовки Флавиан Николаевич совершил там.
Комендантский аэродром располагался ближе, чем Гатчинский, куда бы он с друзьями не набегался. В Петербурге в районе Новая деревня сегодня есть станция метро «Комендантский аэродром». Она оформлена в соответствующем стиле – стены украшены мозаикой с картинами по истории русской авиации.
Летали, если я не ошибаюсь, на «фарманах». Были когда-то фотографии с самолетами, на которых эти юноши впервые поднялись в воздух. Дед рассказывал, что Сикорский мощные основы заложил в них, всему научил. Он даже без молитвы «Отче наш» не разрешал им взлетать. Кто знал, кто не знал – всех заставил выучить. Интересный момент: в интернете есть информация о том, как трактовал Игорь Сикорский «Отче наш».
С легкой руки Сикорского группа молодых людей, в которую входил дед, была направлена для дальнейшей учебы в Англию. Это было уже в конце Первой мировой войны. За сравнительно небольшой срок в Англии прошли подготовку несколько групп русских летчиков.
В семейных преданиях есть одна нестыковка. Говорили о том, что перед отъездом из России группу благославлял лично император Николай II. Однако из истории мы знаем, что 1 марта 1917 года Николай II был отстранен от престола. Когда он успел их благославить, не понятно. Подтверждений этим разговорам до сих пор не нашлось.
Моя мама, которая до сих пор жива, однозначно утверждает, что вся их группа благополучно отучилась и в полном составе вернулась в Россию, в Англии никто не остался. Их было 15 человек. Возвращались они морским путем на российском судне. В Балтийском море их обстреливали, за ними охотились подводные лодки.
В интернете о дедушке недавно появилась информация. Ее на сайте «Русский авиационный корпус в Англии» разместил Игорь Резепкин – мой троюродный брат. Дед – Флавиан Николаевич и его бабушка – брат и сестра. У них в семье тоже имелись его фотографии.
Для прохождения службы из Петрограда дед и еще несколько его товарищей были направлены в Московскую авиационную школу. Работали они в ней или дальше совершенствовали в ней свою летную подготовку – не знаю, но Комиссаров находился какое-то время при этой летной школе. В Москове дед познакомился и подружился с Росинским и Громовым. С Громовым он сошелся именно в этой школе. Они были с ним практически одногодками: дед был 1898 года рождения, а Михаил Громов – 1899. Друзей-то у него много было, но из известных был Громов. Он и оказал Флавиану Николаевичу впоследствии неоценимую услугу – посоветовал деду «спрятаться» в Ставрополе.
Этот город был выбран не случайно. В годы Гражданской войны дед воевал в Закавказье, где и познакомился со своей будущей женой – моей бабушкой, которая была родом из Ставрополя. В семейном архиве хранится послужной список Лукьянова Андрея Ивановича 1864 года рождения: где учился и дальше что и как. Наши родственники по бабушкиной линии – основатели Ставрополя. Они пришли сюда первыми и селились под Крепостной горой. Прапрапрадед вельдшером был. В краевом архиве об этом есть документы.
Бабушка до Граданской войны училась в Ростове на медицинском факультете, но ее мобилизовали, не дав доучиться, и направили на фронт медсестрой в госпиталь. Дед летал, а она работала в госпитале. Познакомились, женились. Заехали в Ставрополь. Вначале 20-х годов голодно было. В Петрограде вообще голод был страшный. А в Ставрополе можно было хоть как-то прокормиться. Так что сразу после войны дедушка и бабушка решили пожить здесь, в хлебном крае.
Эскадрилья деда приземлилась в Ставрополе. Сколько было «охов» и «ахов». Кто молился, кто крестился, кто разбежался. А сели красные военлеты здесь, потому что в Ставропле в этот момент бабушка была – молодая жена. Аэродром был где-то в нижней части города, на Мамайке.
В Ставрополе и в крае дед основал все, что касалось авиации, потому что он был единственным специалистом такого уровня на весь город. Таких как он в 20-е годы можно было по пальцам пересчитать. Будущие летчики еще только учились. И теоретическую базу, и все остальное он давал.
Затем его, как одного из редких специалистов-авиаторов, разыскали и пригласили на работу в Москву. По роду своей службы дедушка постоянно находился в разъездах по всей стране – строил аэродромы: в Армавире, Кривом Роге, Казани и в других городах. Числился он в Москве, но постоянно находился в командировках. Мама девчонкой была, и ее таскали туда, сюда. Переезжали с аэродрома на аэродром. Вспоминает она голод на Украине, тогда ее отец распорядился засеять кукурузой часть летного поля на аэродроме Кривой Рог – надо было людей чем-то кормить, чтобы не умирали от голода. Его тогда едва от работы не отстранили.
Хоть дедушка и отошел от непосредственной летной работы, но еще в 30-е годы он понемногу летал, как это мог себе позволить большой начальник – от случая к случаю, когда захотел, подлетнул.
На одной маленькой фотографии с какого-то документа дед сфотографирован в военной форме, в петлицах – авиационные эмблемы и по два ромба – звание комдива. Это было до 1937 года. То есть, в 30-е годы дед занимал большой генеральский пост. И вдруг в преддверии 1937 года он опять оказался в Ставрополе. Якобы «вдруг». Маме об этом ничего не говорили. С дядькой своим я когда разговаривал, то спросил: «Как же так, был в генеральском звании и вдруг…?».
Дед был на каком-то сборе командного состава Военно-воздушных сил в Казани. Там ему и подсказали: «В Англии учился? Царь благославлял? Военспецом был?». Среди тех, с кем Флавиан Николаевич учился в Англии в годы репрессий многих расстреляли. Там особо не разбирались, все подходило под марку «английский шпион».
И он бросил все, вернулся в тихий, захолустный Ставрополь, чтобы спасти семью. Поэтому и документов мало в семье сохранилось, их специально убирали подальше от глаз. На сайте «Русский авиационный корпус в Англии» троюродный брат разместил удостоверение летчика на английском языке на имя Комиссарова Ф.Н. Оно попало в руки к сестре и хранилось у нее в Петербурге, потому что дед его у себя боялся хранить. Он не хотел, чтобы были какие-то доказательства, что он был за границей.
После возвращения в Ставрополь дед возобновил деятельность местного аэроклуба. Он не был в нем летчиком-инструктором, как считают некоторые краеведы, он был великолепный технарь. У меня сохранились конспекты его лекций с формулами. Он читал теорию, как в вираж правильно входить, какие перегрузки давать и т.д. Грамотный был человек. Всю жизнь учился. А в Ставропольском аэроклубе он преподавал, и преподавал, в соновном, во Дворце пионеров. Руководил авиамодельным кружком. Так что, занимаясь с детьми, он надежно «спрятался» от возможных репрессий. В предвоенные годы, кто Ставропольский аэроклуб окончил – все были его учениками.
По официальной версии он ушел с военной службы по состоянию здоровья. Но кто генерала по состоянию здоровья накануне войны просто так бы уволил?! Какое «состояние здоровья», все, кто его помнил, знали, что он бегал, как авиационный мотор. Шустрый, энергичный был человек – холерик. Эту тему из биографии деда родственники закрывали даже после его смерти в 60-е годы. Дядька мне сказал как-то, что говорил со своим папой на эту тему – не распространялся, потому что могли расстрелять как военспеца.
В годы Великой Отечественной войны деда опять призвали, и он ее прошел, закончил свой боевой путь в Китае. Он – участник Сталинградской битвы, прошел через пол Европы. Затем его направили воевать на Дальний Восток с японцами. В каком звании и кем он воевал – сведений нет, документов нет. Маму спрашивал, говорит: не знаю. У деда было несколько орденов – Красной Звезды, Красного Знамени, медаль «За оборону Сталинграда». Наград много было, но мама их в 20-ю школу отдала. О деде никто никогда не сказал плохого слова. Он был интеллигентный, воспитанный, грамотный.
Умер Флавиан Николаевич в 1961 году, молодой еще совсем был, всего 63 года. Бабушка умерла в 1955 году. Он сошелся с другой женщиной. Она-то его и «достала». Инфаркт. У дедушки было двое детей – моя мама и дядька. Мама всю жизнь прожила в Ставрополе, а дядька окончил школу, уехал в Москву, окончил институт, попал в «ядерную программу». Перед пенсией был заместителем директора НИИ на Урале, работавшего по закрытой, военной тематике. Потом он был назначен директором в Усть-Каменогорск. Работал по урану. Сюда в город Лермонтов прилетал.
Павел Яковлевич Гавриленко – ученик Флавиана Николаевича, участник Великой Отечественной войны. Он в свою очередь учил в авиамодельном кружке меня. Я родился в Ставрополе, после окончания Ленинградского государственного университета остался жить в Ленинграде, но не так давно мы переехали в Ставрополь. В Питере у нас остался жить средний сын, у него семья. Старший сын живет в Ставрополе, а младший – непосредственно с нами. Он еще в школу ходит.
Была где-то у сестры фотография, где был запечатлен командный состав ВВС 20-е или 30-е годы. Там, вроде бы, Громов был и еще кто-то из больших начальников. Сестра с мамой живет на том месте, где Флавиан Николаевич с бабушкой проживали в ставропольский период. Но та завалюха еще стоит.
