Предлагаю отрывок из автобиографической повести моего деда, который в 1942 был начальником разведотдела 14 танкового корпуса. Недолго - с марта (Ташкент) по начало июля. Мальчишкой побывавший на Гражданской, кавалерист, затем танкист, некоторое время даже сотрудник внешней разведки, а перед войной преподаватель тактики Орловского бронетанкового училища - он оказался, как и многие офицеры, не готов к этой войне. В книге, выведя себя под фамилией майора Чумакова, он пытался осмыслить произошедшее и во многом оправдаться... Изложенные ниже события описывают один бой, произошедший 15 июля под Чертково.
Танковому корпусу, отходившему с боями шестые сутки, неожиданно под Чертково преградил путь противник. Это был один из подвижных неприятельских отрядов 40-го танкового корпуса, брошенных немцами для окружения наших войск.
Головная танковая бригада развернулась фронтом на восток и повела наступление на Чертково. Первая атака, с хода, успеха не принесла. Она была отбита плотным огнем немецких противотанковых пушек.
На командном пункте начальник разведотдела, майор Чумаков, докладывал командиру корпуса:
- В Чертково обнаружено до шестидесяти автомашин и транспортеров.
Комкор посмотрел на карту,потом на местность. Чертково было видно без бинокля. Раздумывая вслух,он произнес:
- Силы небольшие,но задержать нас до утра могут. А этого противнику только и надо.
Затем обратившись к начальнику штаба, приказал:
- Пишите приказ. Чертково обойти с юга. Продолжать движение.Маршрут... - он не договорил.
В это время менее,чем в двухстах шагах раздались автоматные очереди. Стрельба была так неожиданна и так сильна,что все бывшие на КП и смотревшие до этого в сторону Чертково, одновременно повернулись назад. На командный пункт в панике бежали бойцы мотострелкового взвода,охранявшие КП с севера-запада.
Начальник штаба, полковник Старокошко, сунул блокнот,на котором только что писал приказ, в руки одного из офицеров и бросился навстречу бегущим.
- Назад, назад,- кричал он, пытаясь возвратить оробевших бойцов на
старый рубеж.
Майор Чумаков последовал за своим начальником. Он считал себя виноватым в том, что появление противника произошло внезапно.
- Увлекся этим Чертковнм и забыл, что немцев сейчас надо ждать,буквально со всех направлений,- говорил он сам себе.
Когда майор выскочил на гребень высотки и упал среди бойцов, он увидел в ста метрах идущую на гребень цепь из четырех десятков немцев. Немцы шли без касок с обнаженными головами,рукава ИХ серых рубах по локоть были засучены, воротники расстегнуты. Наступающие имели вид бесшабашных смельчаков, глубоко уверенных в своем неизмеримом превосходстве над слабым и неопытным противником. Их яростный огонь из автоматов был не так эффективен,как устрашающь. Он и поверг в трепет наших еще не обстреляных бойцов.
Чумакова,возвратившегося на фронт после четырехмесячного пребывания в тылу, изумила возросшая наглость немецких солдат, действующих так открыто и нахально. Меткий огонь одного пулемета мог бы скосить всю эту группу. Однако у оборонявших КП пулемета не было, а их одиночный винтовочный огонь оказывался и слабым и не метким.
Майор повернулся к лежавшему рядом молодому бойцу и приказал:
- Дай винтовку.
Она была заряжена пятью патронами. Боец еде не выстрелил ни разу. Майор приложился и сделал один за другим пять прицельных выстрелов. Справа и слева стрельба с нашей стороны участилась. Немецкая цепь остановилась, залегла, а затем серым фигурам пришлось отползать в укрытия.
Тогда Чумаков стал осматриваться. Перед ним лежала деревня Зориновка, а за деревянными строениями виднелись мотоциклы. Видимо, Зориновку, в которой не было наших войск, внезапно захватила мотоциклетная рота, прибывшая с севера.
Справа и слева от майора лежали наши бойцы, в большинстве пожилые люди и среди них молоденький лейтенант. Начальник разведотдела, не видя Старокошко и понимая,что его место не здесь,а в штабе решил отойти к командному пункту.
- Командуйте лейтенант,- крикнул он, собираясь встать и идти.
В это время со стороны немцев раздались длинные пулеметные очереди и началось движение,ранее залегшей цепи. На этот раз немцы не поднялись в полный рост,а пробирались вдоль дороги по канаве,маскировались кустарником или применяли короткие перебежки.
- Огонь,да поточнее,-громко скомандовал майор.
Но ожидаемого интенсивного огня не последовало.Больше того, Чумаков заметил,что бойцы сползаются к нему поближе, а юный лейтенант, принимавший в этот день боевое крещение, уже оказался рядом с ним. В таких условиях встать и идти на КП, оставив без командира взвод, для которого это был первый в жизни бой, попросту означало поднять за собой всех.
Майор, кадровый офицер,не мог бросить в такую минуту этих растерявшихся людей. Он опять взял винтовку и ему пришлось, стреляя самому и одновременно командуя, наладить огонь по противнику. Немцы залегли.
Чумаков посмотрел назад. Командный пункт уже снялся с места. Машины командира корпуса,комиссара и начальника штаба,поднимая пыль, уходили на юг, в сторону одной из танковых бригад. Несколько штабных командиров бежали вдоль дороги,стараясь вскочить на броневичок, обычно охранявший командира корпуса.
Теперь оборонять высотку не имело смысла. Надо было начать отход и оторваться от противника. В то же время майора тяготила мысль: не мое дело командовать этим полуразбежавшимся взводом.
Но раздался вой мины. Она разорвалась среди обороняющихся. Послышался стон. Затем мины полетели одна за другой. Одна из них упала рядом с лейтенантом. Юноша вскрикнул. Майор,лежавший до этого уткнувшись лицом в землю,поднял голову. В это время очередная мина разорвалась прямо перед ним, на бровке придорожной канавы, в которой он лежал. Точно хлесткий удар бича полоснул по глазам майора. Он инстинктивно протянул руки н схватился за лицо. Кожа на лбу горела, её иссекли крупинки то ли песка, то ли несгоревшего пороха. Глаза были целы, но видел он одну багровую завесу.
С этой секунды все ощущения Чумакова притупились. Он не видел окружающего,не чувствовал боли, шум боя стал доноситься до него откуда-то издалека, чувство времени он терял, временами куда-то проваливался и с трудом приходил в себя.
- Я контужен и ослеп,- понял Чумаков.
И тотчас же достал наган,но направил его не в сторону немцев, а на свой левый карман гимнастерки,в котором лежал партбилет и за которым билось сердце.
- Полная беспомощность, вот этого я никак не ожидал,- мелькало в сознании. И ему казалось, что он вот-вот услышит немецкое «хальт».
От чужого прикосновения Чумаков вздрогнул и чуть не нажал на спусковой крючок, но услышал украинскую речь.
- Майор, держись за меня. Будем отходить,- сказал кто-то.
Его кисть засунули за чей то поясной ремень и поставили на ноги. Чумаков пошел за своим поводырем, нерешительно переступая и поминутно спотыкаясь.
- Почему прекратился огонь?- спросил майор.
- В обход немец пошел,- ответил тот, кто его вел.
Долго Чумаков не мог приспособиться к ходьбе. Ведущий шел довольно быстро, а ослепший запинался на каждом шагу и почти падал от малейшей неровности почвы. Какое-то время майор молчал, впав в забытие, потом, очнувшись, спросил:
- Куда мы идем?
Вместо ответа ведущий крикнул:
- Ложись.
Майор упал. Ремень выпал у него из рук и в этот момент застучал автомат. Чумаков снова вынул из кобуры наган.
- Наган спрячь,- незнакомый голос,- ползи прямо.
Майор почувствовал, что его окружают люди, ползущие рядом с ним. Затем они сидели в какой-то яме. Треск мотоциклов несколько раз то возникал, то удалялся. Чумаков должен был применять большие усилия, чтобы слышать, соображать, говорить. Его организм стал бесчувственен и инертен. Небольшое напряжение вызывало продолжительную рвоту:
Потом послышался шум приближающихся танков.
- Чьи танки?- спросил майор.
- А черт их поймет,- сказал кто-то,- темно.
- Ползем к танкам, - предложил Чумаков.
- Сейчас нельзя, там самое пекло,- ответил знакомый украинский голос.
Действительно, внезапно вспыхнула ожесточенная артиллерийская стрельба. Можно было предположить, что немцы ведут огонь по танкам, а те отвечают. Через несколько минут танки, находившиеся где-то неподалеку, стали удаляться.
Не думал майор Чумаков, что в этот момент был потерян шанс к его спасению. То командир корпуса, зная, что начальник разведотдела остался с остатками мотострелкового взвода у бывшего командного пункта, выслал за ним танковую роту с приказом, вывести Чумакова живым или мертвым. Но наступившая ночная темнота помешала танкистам выполнить приказ, а майор Чумаков ничего не мог сделать для собственного избавления.
Когда шум боя затих, группа бойцов со слепым майором двинулась на юг, в направлении, куда отошли части корпуса.
