А вот как такое «подталкивание пистолетом в спину» выглядело в глазах немцев.
Переведенный мною отрывок из книги Günter K. Koschorrek «Vergiss die Zeit der Dornen nicht“. Автор воевал в 24 танковой дивизии. Здесь речь идет о сражении у деревни Недай Вода 31 октября 1943 г.
« ... Нападение противника неожиданно для нас. Мы видим солдат лишь тогда, когда они приподнимают над холмом свои землисто-коричневые каски и бегут вперед. Однако, первые из них падают под смертельным огнем двух наших пулеметов. Те, которые бегут за ними, вновь сползают обратно вниз по холму. И тут происходит нечто такое, от чего наши волосы встают дыбом. Перед нашими глазами разыгрывается сцена такого бесчеловечного обращения с советскими солдатами, что мы ощущаем искреннюю жалость к беднягам.
По огнем наших двух пулеметов на ширине в 50 метров у нападающих нет ни единого шанса взобраться на холм, не говоря уж о том, чтобы штурмовать наши позиции. Мы стреляем, как только показываются их торсы. Тот, кому все же удается взобраться, делает максимум один-два шага, прежде чем попасть под пулю. Тех, которые сползают обратно, встречает отборная брань. Напрашивается сравнение с владельцем своры собак, который их натравливает.
Потом повторяется одна и та же сцена: после короткой паузы напряженную тишину разрывает резкий свисток. Мы уже знаем, что сейчас будет, и готовы к этому. Как только вновь показываются первые торсы, начинают стрекотать наши пулеметы. У противника нет шансов, солдаты прячутся в свою лощину. И вновь слышится яростная ругань и через какой-то промежуток времени свисток – перед нами остается лежать все больше и больше убитых. Если солдаты все еще хотят пробиться к нам, то теперь им сначала нужно преодолеть баррикаду из мертвых товарищей, которых безжалостно отправил на бойню их начальник.
«Пусть эта скотина сама покажется!» - кричит наш унтер-офицер Фабер из-за своего пулемета.
«Трусит, подлая собака», - отвечает ему Фритц Кошински, несколько дней назад ставший командиром нашего пулемета. «Зато этот дьявол посылает в ад своих бедных бесов».
Профессор, который как подносчик патронов лежит чуть сзади нас, сообщает нам: « Приказ от старшего вахмистра. На этот раз подпустить их ближе, может, хоть тогда скотина покажется».
«В порядке», - отвечает ему за нас Фабер.
Ганс Вихерт, лежащий рядом со мной, гневно скрипит зубами и говорит, что для этого «забойщика скота» жалко и пули. Надо взять его живым и при каждом наступлении пускать впереди нас, пока он не наложит полные штаны. Благое пожелание Ганса.
И вновь слышны брань и свисток! Первые головы попадают в поле нашего зрения. Нападающие медлят, когда на этот раз их не встречает огонь. Тут мы опять слышим яростное рычание и даже выстрелы из пистолета.
Русские затравленно вспрыгивают. Они взбираются через мертвые тела и с оружием наперевес бегут к нам. Первые из них оседают под нашим огнем на землю. Некоторые в отчаянии вздымают руки, как будто они вовсе не хотят сражаться. Кто может, бежит обратно.
Рычание, которое мы слышим, может издавать только сумасшедший. Наша ярость на эту бесчеловечную сволочь, к сожалению, должна разряжаться на тех, которых он, не моргнув глазом, как животных принес в жертву.
Это русский комиссар или офицер что, и впрямь спятил? Или он просто трясется за свою жизнь и по этой причине жертвует солдатами?
Ему должно быть ясно, что он сидит в ловушке и при свете дня у него нет ни единого шанса выбраться. Он поэтому жертвует своими людьми, чтобы продержаться до вечера и под покровом темноты улизнуть?»
http://i061.radikal.ru/1005/44/a7ce963f3ae9.jpgБелые стрелки - передвижения русских войск
Черные стрелки - передвижения немецких войск