Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда
Войти

[СергейНГ]

Здравствуйте, уважаемые Форумчане!

Возвращусь к теме.
К aleks 1 - ПЕРСОНАЛЬНО. Если у Вас есть конкретные предложения, то дайте их, а пособачиться хотите - покинте этот форум и перейдите на другие, где очень много любителей постебаться по фене или дрогом наречии.
Если хотит Дума принять Закон об увековечивании погибших в ВОВ и др. конфликтах, то надо внести изменения в законодательство об обрзовании. Или по иному подойти к преподаванию Истории. Надо иметь отдельный раздел в Истории. История РФ в войнах и конфликтах. Если РФ правопреемник СССР, то отдельный подраздел по ВОВ.
Стыдно за молодёжь. Из опыта. Разговаривал с одним молодым парнем в своём Петрозаводске. Только окончил ПГУ, факультет "Прикладная математика", хорошо разбирается в компьютерах и оргтехнике.
Как раз отмечалось 65-летие освобождения Петрозаводска от оккупации. День города, празднуется в последнее воскресенье июня.
Задал вопрос о том, что, почему в этот день отмечается День города. Не смог сказать. Затем спросил, а что им преподавали по истории ВОВ, как в школе, так и в университете. Ответ: "Да, особо, ничего. Только то, что с 1941 по 1945 гг была война". Действительно, ради интереса заглянул в учебник истории, оказывается, прав оказался молодой человек. Действительно, после изучения такой истории, у человека, страдающего плохой памятью на цифры и даты, в голове ничего не останится, кроме того, что когда то в давние года была какая то война. Хорошо, что мне попался в диалоге парень - математик, цифры, хоть, запомнил.
Далее. У нас Армию, не секрет, сейчас и откастрировали, и харакири сделали с ней, херр по самую мошенку отрезали. Очень долго мучались с АГС. А, теперь надо добавить в закон об АГС - зачислять по контракту на АГС специалистов поисковой деятельности, либо призывать из запасников только на время - в летний сезон, не более чем на 3 месяца. Создать, думаю, при тыле МЧС штатные погребальные команды. Зимой они как кадрированные, а в весенне-летне-осеннее время призывать с мест на сборы, до полных штатов и работать на местах боёв. Зимой - они занимаются выяснением мест первичных захоронений, перезахоронений. Тогда не будет такого, что после перезахоронения на воинском мемориале в паспорте стоять: похоронено 500 из них неизвестных 137. Эти данные я уже указывал выше в дискуссии по этой теме.
Вот здесь можно применить нечто, что говорил Ильдар Бикбаев. Только в качестве заказчика государстенная исполнительная власть должна выступать, либо власти Республик, бывших, Советских, СНГ.
Что должно быть в идеале: Тыл МЧС в регионах,
1. Установили места первичных захоронений и перезахоронений.
2. Установили места боёв, мелких или крупных.
3. Представили отчёт в два адреса: в Правительство РФ и Правительство Региона, на территории которого были бои и обнаруженные захоронения.
4. Определяется Бюджет, либо РФ, либо Региона, за счёт которого будет проведена оплата работ.
5. Делается заказ в тот или иной тыл МЧС региона.
6. Через Военкоматы на местах произвести призыв на 2-х, 3-х месячные сборы.
7. Выезд подразделений команд на место предполагаемых работ, в первую очередь - топографов и саперов-подрывников, которые делают сплошную разведку местности, в целях обезопасить работу археолого-погребальной группы.
8. Составление отчёта о результате сезонных работ. Содержание команд - по типу стройбатов.
В СССР это прошли, начиная с марта 1941 г, когда призвали на сборы в стройбати и сапбаты и сосредоточили их на укреплении западных границ ПрОВО, ЗапОВО, КОВО. Все они были без оружия, а с 22.06.41 даже сопротивления не могли оказать. Либо погибли, либо в плен попали, а там сгинули. Без оружия, хоть вынимай ... и не застрелиться, чтоб в плен не попасть.
Если есть возражения в отношении подчинения погребальных команд, групп и пр., то КОМУ ими руководить и координировать работы.

С уважением,
СергейНГ.   

[исСЛЕДОВАТЕЛЬ]

Уважаемые коллеги!
Продолжаю свой рассказ о круглом столе в ГД.
По программе со своими сообщениями за 2 часа должны были выступить 22 докладчика, реально же за 2,5 часа это удалось сделать только 19-ти.
Последним из них стал руководитель Интернет-портала www.pobeda1945.su Дмитрий Петрович Герасимук. Тема его выступления была заявлена как "Массовая народная инициатива по увековечению памяти погибших в ВОВ. Применение инновационных технологий для её осуществления". Это был единственный докладчик, который выступал не с трибуны, а с места оператора мультимедийного оборудования за спинами слушателей, поэтому снимал я его назад снизу вверх - http://i057.radikal.ru/1003/55/2a16bb7bc1c7.jpg
Прошу не считать нижеизложенное рекламой данного портала, но в качестве содержания выступления Д.П.Герасимука я приведу данные с его оригинальной визитной карточки, сложенный в виде фронтового "треугольника": "Первый в истории Интернет-портал с информацией о каждом фронтовике воевавшем с фашизмом. Новая Перспективная Социальная сеть. Социальная сеть, включающая возможность общения Ветеранов Войны, сыновей, внуков и правнуков Фронтовиков одной воинской части (и не только) между собой. Богатейшая коллекция сканированных документов, фото- и кино- хроники, интервью с Ветеранами. Возможности для каждого: - наполнение Интернет-портала информацей, фото- и кино- материалами, интервью с Ветеранами; - поиск информации по боевыому пути фронтовика; - создание Карточек Фронтовиков; - получений копий архивных документов; - распечатка сканированных рукописных документов".
Тем, кто уже знаком с реальным наполнением www.pobeda1945.su, понятно, что перед нами не фактическое описание, а перспективы наполнения этого Интернет-портала.
На его презентацию Д.П.Герасимуку потребовалось всего 2 минуты, после чего ведущий оперативно поблагодарил всех присутствующих за участие в работе круглого стола и попросил "на выход" - уже через полчаса в этом зале планировалось очередное мероприятие.
Продолжение следует.
С уважением - К.Б.Стрельбицкий

[исСЛЕДОВАТЕЛЬ]

Уважаемые коллеги!
Продолжаю свой рассказ о круглом столе в ГД.
Как вы могли понять, программа круглого стола не была выполнена полностью - не были озвучены заявленные следующими выступающими темы (цитирую по программе):
- "Дополнение и корректировка региональных книг памяти" Президента международной ассоциации общественных поисковых объединений "Народная память о защитниках Отечества", члена координационного Совета Международного союза "Содружество общественных организаций ветеранов-пенсионеров независимых государств (СНГ, Балтия)" Евгении Андреевны Ивановой (3 минуты),
- "Правовое регулирование участия студентов вузов в экспедициях поискового движения в ходе прохождения учебной практики" декана исторического факультета Владимирского государственного университета Михаила Анатольевича Барашева,
- "О международной конференции по поисковому движению в странах-участницах Второй мировой войны" директора "Федерального музея профессионального образования" (Подольск), кандидата педагогических наук, члена-коррепондента Академии профессионального образования Тамары Александровны Тарахановой (очень кратко: до 3-х минут),
- Просит слова ветеран труда председатель Совета ветеранов Подольского муниципального района Раиса Петровна Фёдорова,
- "Деструктивный "вклад" ряда СМИ в дезинформационную кампанию по фальсификации истории ВО. Неадекватное освещение поискового движения в СМИ и необходимость проведения государственной медийной политики по данной теме" директора объединённой редакции МВД РФ Виктора Михайловича Матяшова,
- "Поисковое движение как мощнейший фактор патриотического воспитания и противодействия попыткам насаждения неофашистской идеологии в молодёжной среде" директора киностудии "А-1 Кино Видео" Людмилы Сергеевны Кукобы.
К сожалению, ни я, ни мои соседи, которые читали текст программы, не смогли понять смысла первого предложения темы предпоследнего выступления. Так же для всех нас осталось загадкой, о чём именно "просила слова" четвёртая несостоявшаяся докладчица, зато мы узнали, что конференция в Подольске запланирована на 27 - 28 мая сего года.
Продолжение следует.
С уважением - К.Б.Стрельбицкий

[Максим Волков]

Sobkor- Вы  сами  раскопками  занимаетесь ?  как   прокомментируете  то  что  оф  поисковики  тырят  хабр (немецкий) с  официальных  раскопок  и  потом  его  делят  и  продают,   ни  это  ли  называется   крысятничество, гробокопательство  с  целей  наживы ?  . Александр.

Алекс, не гони пургу. Официальным подъемом немецких захоронений, как впрочем и всех немцев, занимается контора под названием "Мемориал". Поскольку ребята ведут своеобразную фин.политику, и за одного ганса платят 150 рублей., то почти все официальные поисковые отряды с ними отказались работать, бо в падлу. Теперь копарей они набирают из....., короче кто попадется.
Все остальные, кто работает по гансам не от Мемориала - мародеры получается. Вот и думай два раза прежде чем на поисковиков все валить.

[aleks 1]

Почему  я   хочу  пособачится ?  я  по моему  ни  чего  плохого  не  сказал  тут.  за  свои  слова  могу  ответить , кто  в   маём  районе   втюхивает  немецкое  барахло  из  поисковых  отрядов   и   кто  предлагал  ксивы   поисковиков( через  вступление  в  отряд, для  отмазки)  а  вот   от  гражданина  Sobkor,  хотелось  бы  услышать  подкрепления   его   словам, законодательными   актами  и  законами,  что  остальные  мародёры.     
по  поводу   подъёма  гансов, пару  раз   сдавал   около  4-5  мест   разграбленных   захоронений  в   немецкий  союз, не  помню  точное  название, но  не  каких   действий  предпринято  не было. в   следующий  раз   когда  случайно  наткнусь  на  наших  бойцов, я  их  сдавать  поисковикам  не  буду( после  ваших  слов)  пускай  лежат  на  своих  местах.

[Sobkor]

Почему  я   хочу  пособачится ?  я  по моему  ни  чего  плохого  не  сказал  тут.  за  свои  слова  могу  ответить , кто  в   маём  районе   втюхивает  немецкое  барахло  из  поисковых  отрядов   и   кто  предлагал  ксивы   поисковиков( через  вступление  в  отряд, для  отмазки)  а  вот   от  гражданина  Sobkor,  хотелось  бы  услышать  подкрепления   его   словам, законодательными   актами  и  законами,  что  остальные  мародёры.     
по  поводу   подъёма  гансов, пару  раз   сдавал   около  4-5  мест   разграбленных   захоронений  в   немецкий  союз, не  помню  точное  название, но  не  каких   действий  предпринято  не было. в   следующий  раз   когда  случайно  наткнусь  на  наших  бойцов, я  их  сдавать  поисковикам  не  буду( после  ваших  слов)  пускай  лежат  на  своих  местах.

aleks 1, Вы явно из числа мародёров. А с этой швалью рода человеческого мы не общаемся. Так что будьте добры выйти вон с Форума...

[сергей Вологда]

Прислали стенограмму.
А вот вложение похоже не добавить.
Народ без обид пожалуйста, ссылка на soldat.ru там выложил.
Тема тоже про круглый стол.

http://soldat.ru/forum/viewtopic.php?f=2&t=20368&p=124154#p124154

У кого есть права, перекиньте вложение в эту тему.
Будьте добры.

[Valeriy Alekseevich]

      С Т Е Н О Г Р А М М А
"круглого стола" фракции СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ
на тему: "О совершенствовании правового регулирования
проведения поисковой и архивной работы в целях
увековечения памяти погибших при защите Отечества
в годы Великой Отечественной войны"

Здание Государственной Думы. Малый зал.
25 марта 2010 года. 12 часов.


Председательствует руководитель фракции Н.В. Левичев.

Председательствующий. Я искренне рад приветствовать вас и высказать благодарность всем тем, кто сегодня участвует в работе нашего "круглого стола" "О совершенствовании правового регулирования проведения поисковой и архивной работы в целях увековечения памяти погибших при защите Отечества в годы Великой Отечественной войны".
Без преувеличения могу сказать (уверенность в этом у меня росла с каждым днём), что сегодня в зале находится живая совесть нации, те люди, для которых достойное захоронение останков неизвестных воинов Великой Отечественной войны даже в год юбилея Великой Победы, наверное, более важное дело, чем парады, салюты и чествование ветеранов.
В Государственной Думе мы много проводим заседаний, "парламентских слушаний", "круглых столов", однако впервые сталкиваемся с таким беспрецедентно-массовым откликом на нашу задумку обсудить эту актуальнейшую на сегодняшний день тему.
Так получилось, что в ходе подготовки к сегодняшнему мероприятию (а нами было разослано более 1700 писем, телеграмм, факсов, электронных сообщений) у нас составилась самая полная база данных поисковых отрядов. Уж во всяком случае более 300 отрядов, я даже не могу сейчас назвать точную цифру.
На наше предложение поучаствовать в этом интеллектуальном прорыве откликнулось более 100 военно-мемориальных музеев, более 40 учебных и научных заведений, 19 министерств и ведомств, 32 органа региональной власти и 31 орган местной власти.
Информация о проведении нашей сегодняшней встречи широко распространилась через сеть Интернет, блоги, форумы, сетевые сообщества. Это говорит о чрезвычайной важности этой проблемы, о том, что мы действительно нащупали такую болевую, в хорошем смысле, точку. Потому что боль за это незаконченное в течение 65 лет после окончания войны дело стучит в сердцах людей.
Мы продолжаем получать ответы из министерств и ведомств на наши запросы, предложения, рекомендации. Мы за это очень благодарны. По крупицам собирается масштабная картина этой огромной проблемы. И мы впервые выходим на "круглый стол" в рамках Государственной Думы, не предложив вам даже проект рекомендаций, – настолько много правовых коллизий в этой области и иногда противоречивых предложений по выходу из этих коллизий. Поэтому мы решили, что в составе той рабочей группы, которая очень активно работала и которая может быть дополнена по итогам сегодняшних выступлений, в отличие от обыкновения сформулируем проект рекомендаций после того, как заслушаем всех выступающих.
Я думаю, что у нас практически уже сложилось убеждение, что наша фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ", кроме внесения поправок в действующее законодательство, прежде всего в федеральный закон "Об увековечении памяти погибших при защите Отечества" (а таких предложений уже много набралось), пришла к выводу о необходимости разработки отдельного профильного закона о поисковой деятельности. Поскольку мы придерживаемся такого же понимания, что поисковое движение – это общественное движение граждан России, добровольно и безвозмездно ведущих работу по обнаружению и захоронению не погребённых в годы Великой Отечественной войны останков павших воинов, по установлению и увековечению их имён. Вместе с тем это огромная общегосударственная задача. И вот здесь нам надо научиться сочетать возможности государства и интересы общества.

[Valeriy Alekseevich]

Я буду призывать всех выступающих сегодня к краткости и чёткости. А завершу своё вступительное слово таким личным воспоминанием. Моё детство прошло на окраине города Пушкина, в военном городке. И мимо нашего дома на кладбище Казанское, которое было следующей остановкой, постоянно проходили похоронные процессии, сопровождаемые военным оркестром. Это уходили из жизни ветераны Великой Отечественной войны, которые не успели даже дожить до ветеранского возраста. И для меня с детства могила – это прежде всего обелиск с пятиконечной звёздочкой и небольшая оградка.
Потом уже, когда мне довелось бывать на кладбищах других странах, я почувствовал принципиальное отличие русской могилы от могилы европейской. Я понял уже в зрелые годы, что у нас могила обязательно должна быть с оградой, потому что зимой снегом могилу засыплет и не найдёшь её. В Европе такой проблемы нет.
Но мне хотелось напутствовать наш сегодняшний "круглый стол" таким пожеланием, чтобы ограды, которые необходимы при оформлении реальных могил, не возникали вокруг решения этой трагической и высокой проблемы – проблемы незахороненных героев нашей Родины.
Мне хотелось бы, чтобы нам вступительное слово сказала Екатерина Сергеевна Катукова – участница Великой Отечественной войны, вдова легендарного Михаила Ефимовича Катукова, командующего Первой гвардейской танковой армией, впоследствии маршала бронетанковых войск, дважды Героя Советского Союза. Екатерина Сергеевна прошла с Михаилом Ефимовичем весь путь от Москвы до Берлина, и, насколько я помню, является автором четырёх книг военных мемуаров.
Пожалуйста, Екатерина Сергеевна.
Катукова Е.С. Дорогие, милые друзья. Я говорю старинным языком. Я сейчас вам скажу не для того, чтобы мне хлопали и приветствовали меня. Долго живу, 98-й год мне пошёл. Но знаете, голова у меня светлая.
Мне много пришлось испытать в своей жизни, знать почти всех людей нашей страны. Я родилась в Москве в семье рабочего. Отец – составитель поездов Москва-Владивосток, мать – работница фабрики "Рале", теперь "Свобода". Окончила школу. Тогда было девять классов, считалось, что это среднее образование. Поступила в институт имени Менделеева, интересовала хирургия. Но вмешалась война, и учебу пришлось прекратить.
Работала в аппарате ЦК партии стенографисткой, писала 90, 110, 200 слов в минуту. Тогда компьютеров не было. Я лично знала Сталина, стенографировала его. У Сталина защиты нет. За многое мы не можем простить 1937-й год. Мне пришлось его испытать. Я вышла замуж Алексея Захаровича Лебедева, это был мой первый муж. Он был комкор, три Ордена Красного Знамени, 1900 года рождения. Он был арестован, потому что ездил вместе с Тухачевским подписывать договоры с Францией и другими странами. И за это был арестован. Через полгода после ареста он был расстрелян. Через два месяца была арестована я. Просидела в Бутырской тюрьме полтора года, испытала все прелести тюрьмы: насилие, битьё… До сих пор я ношу память тюрьмы, эту шишку, когда меня следователь Эпштейн бил своим ремнём с пряжкой и насиловал.

[Valeriy Alekseevich]

Испытала всё. Но я, дочь своей эпохи, своей великой Родины – России, никогда не изменю убеждениям, которые у меня есть. Я коммунист с 1933 года, мне давали рекомендацию Поскрёбышев, Богушевский и Шкирятов, это исторические фигуры того времени. Убеждений не меняю, вам их не навязываю, потому что со мной рядом стоят мои гвардейцы, стоит Катуков. За Катукова вышла замуж в 1941 году. За мной ухаживало много мужчин, я рвалась на фронт, но мне не доверяли, потому что была в тюрьме. И когда мы брали интервью с Юрой Левитаном и с Ильёй Эренбургом у Катукова, он сказал: останьтесь со мной.
Я решила, лучше я останусь с Катуковым, уж лучше я буду на фронте вместе с ним. Любовь пришла после. И вот прожили мы вместе с Катуковым очень много времени, 39 лет я была замужем. 33 года его нет. 70 лет я Катукова. Были у меня женихи – большие, ответственные люди, но я не вышла замуж.
На его родине, в Озёрах, стоит памятник Катукову. В городе Мценске стоит памятник Катукову. 17 июня 1941 года ему оперировали почку, и через пять дней пошёл воевать с одной почкой. Пришлось много испытать мне, поскольку я фельдшер, должна была быть на войне. У меня четыре ранения, одна рука пришита. Меня уговаривали восемь дней отрезать руку, говорили, умру, если не отрежут. Я сказала: умру, но с рукой. Рука осталась, я живу.
И много чего еще сделано. В посёлке Катукова Уварово Озёрского района есть школа, которая разыскала 139 могил и захоронений. И если сегодня говорят, что молодёжь у нас плохая, неправильная, то я скажу, что молодёжь у нас прекрасная, замечательная. И я думаю, что если появится тревога или нужда, они так же будут верны своей родине.
Много сделано, и делать нужно, и молодёжь нашу уважать надо и любить. И я очень рада, что вы занимаетесь этим великим делом – разыскиваете могилы. И я нашла могилу Алексея Захаровича Лебедева на даче Ягоды. 19 лет я об этом не знала, посылала 50 рублей, брали. Оказалось, что его расстреляли. Даю туда деньги, езжу с молодёжью. И организован у нас музей памяти Катукова.
Я приняла за эти 33 года, что нет Катукова, около 12 тысяч людей. Прекрасная молодёжь ко мне приезжает, приезжайте и вы, только захватите тапочки. За победу мы получили часы, машину и участок земли, который мы построили за свои деньги, заплатив в те годы 360 тысяч рублей. Когда Катуков умер, я вызвала машину, чтобы поехать на кладбище после трёх дней его захоронения. Мне сказали: барство кончилось, можете ходить пешком.
Недавно мне вдруг наш комитет товарища ... прислал 500 рублей денег, и я должна ехать их получать. Я ему сказала: переведите, пожалуйста, деньги туда, где я живу, на Дмитрове. Он сказал, что так сделать нельзя, что мне деньги не нужны. Стали на меня орать и оскорблять. Вот так получается.
500 рублей через 33 года. Но потом всё-таки перевели деньги, 469 рублей я получила. Спасибо им. Но для того, чтобы получить 500 рублей, мне надо вызывать машину и платить 2,5 тысячи. Вот такая жизнь.
Я – жена полководца, который спас нашу Родину. Курская битва и ещё есть Сталинградская битва. 14 фронтов мы прошли. Мы были первыми гвардейцами страны. Я не хвалюсь. У меня пять орденов и 41 медаль. Китель весит семь килограмм, тяжело носить. Поэтому не хвалюсь. Но самое дорогое, что есть у меня, – это гвардия, как вы видите.
Живите долго. Не огорчайтесь, смотрите часто на землю. Там тоже идёт жизнь, которую мы не замечаем. Смотрите на небо. Там тоже идёт жизнь. Я верю в потусторонний мир. Когда меня спрашивают, кем я хочу быть, я отвечаю – вороном. Когда меня спрашивают о моём желании, я отвечаю: умереть последним ветераном этой войны. Видите, как много я хочу.
(Аплодисменты.)
Вы ведёте благородную работу, разыскиваете людей. Как всем приятно узнать, где могилы их предков. Как и я узнала через 19 лет, где захоронен Алексей Захарович Лебедев. В расстрельной книге записан он и я. Я сидела в тюрьме. Он расстрелян.

[Valeriy Alekseevich]

Великое дело вы делаете. Молодёжь у нас прекрасная, а Россия была, есть и будет. Живите долго. Улыбайтесь и не огорчайтесь. Долго, долго.
(Аплодисменты.)
Председательствующий. Огромное спасибо, Екатерина Сергеевна.
Дорогие друзья, приступаем теперь в жёстком режиме к вопросам. Я хотел бы, чтобы первый доклад (мы на него выделяем 15 минут) сделал директор Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации Александр Аркадьевич Кольтюков.
Кольтюков А.А. Уважаемые коллеги! Я думаю, что сегодня разговор должен быть достаточно серьёзным и по итогам этого разговора должны быть приняты серьёзные конкретные решения.
Разговор будет, я думаю, не простой. Но прежде чем начать этот разговор, я хочу от себя лично, от сотрудников института низко поклониться вам всем, кто занимается поисковой работой, всем архивистам, всем музейщикам, которые в сложных условиях делают великую, огромную работу.
В этой работе много недостатков. Но эти недостатки и всё, что вокруг образуется, - это не ваша вина, это ваша беда. Беда всех нас. И наша задача сделать так, чтобы вот этой беды у нас больше не было.
Разговор должен идти не только о поисковой работе, не только об архивной работе, а разговор должен быть значительное серьёзнее – для чего мы живём и что делаем. Государство у нас для человека или человек для государства? И если мы понимаем, что государство у нас должно быть для человека, то именно этот первый постулат и должен явиться отправной точкой зрения, точкой для нашего дальнейшего разговора.
Приведу ряд конкретных примеров. Государство Израиль привозит нас в музей бронетанковых войск. Сразу же бросается в глаза огромная стена, на которой поимённо отображены фамилии каждого конкретного солдата, офицера, танкиста, которые погибли за защиту государства Израиль. Заходим в музей: там на каждого человека заведена электронная база данных. И огромное помещение, где в бумажном виде стоят папки, в которых изложены данные на каждого конкретного человека и всё это постоянно уточняется, повторяется.
Музей Холокоста. Точно такая же база данных, которая постоянно пополняется и не только именами воинов, но и всех тех, кто погиб в годы Холокоста. Есть отдельные энтузиасты, которые там ведут работу по созданию музея израильского солдата. Это Израиль.
Берём Южную Корею. Корейская война 1950-1953 годов. Музей, где на стенах прописан каждый погибший кореец. Берём американцев, их отношение к погибшим военнослужащим. Когда они выяснили о том, что в одном из захоронений Венгрии находится, наряду с советскими солдатами, захоронение капрала американской армии, они сразу поставили вопрос: мы вывозим все останки в Соединённые Штаты, проводим их идентификацию по ДНК, затем американцев мы хороним у себя, всё остальное возвращаем и приводим в порядок.
Что имеем мы у себя? Берём Волгоградскую область. Мемориал захоронения немцев и через дорогу, напротив, мемориал кладбища захоронения наших солдат. Со стороны немцев бетонные гранитные стены, на огромных кубах обозначен каждый погибший солдат. А у нас маленькие обелиски, да ещё будка сторожа, заходим за будку сторожа, а там в рогожных мешках лежат кости наших солдат, которые не определены. И на обелисках маленьких написано, допустим, "б"... Что это такое?
И вы думаете, это только Волгоград? Давайте посмотрим Воронежскую область – такая же картина, причём в основном на захоронение, обустройство деньги давали они – проклятые империалисты, а что делаем мы? И вот в этих условиях, слава Богу, что у нас есть люди, подвижники, которые по зову души занимаются этой работой, отрывают от отпуска, иной раз и свои деньги вкладывают. И это работа ведется не только на территории России.

[Valeriy Alekseevich]

К примеру, вы знаете, что взаимоотношения с Эстонией у нас достаточно тяжёлые. Но, оказывается, и там эстонцы проводят поисковые работы, поддерживают связь с институтом, высылают то, что они нашли, и мы совместно с архивистом определяем, кто же этот конкретный человек и восстанавливаем его доброе имя.
Оказывается, делается очень много, делается конкретными людьми. Но делаем мы крайне недостаточно, иной раз неправильно, потому что вся эта работа не поставлена на серьёзную научную методологическую базу.
Вот я вам приведу пример действия батальона Минобороны в Ленинградской области. Они стали работать по принципу, как в годы войны и в последние годы работают сапёры. То есть, есть участок местности, они его полностью обследуют, затем проводят все необходимые работы и после этого по акту сдают местным органам власти. То есть, ясно, местность проверена, и можно уже ничего не искать. А у нас нет серьёзной единой управленческой работы по поисковым отрядам, и, в результате, иной раз осуществляются поиски там, где и боёв-то не было. Иной раз, закончили работу, в следующий раз ушли на другое место, образовался достаточно серьёзный промежуток по местности, который в дальнейшем не обследуется.
Что для этого нужно сделать? И это в силах именно местных органов власти, исторических структур: нужно составить карты, где проходили боевые действия, определить районы, определить на квадраты, определить, кто, когда и где должен действовать. И точно так же после проведения работ сдавать по акту местным органам власти.
Для этого требуется серьёзная организаторская работа, а она сейчас будет ещё больше нарушаться, в связи с тем, что значительно усложняется работа военкоматов, где-то они полностью ликвидированы. Значит, в каждом регионе должны быть какие-то определённые структуры, которые должны получать серьёзное руководство из центра.
Но поисковая работа заключается не только в создании карт. Она более серьёзная. В институт приходит огромное количество писем с тем, чтобы мы подтвердили, что в данной деревне в такой-то период проходили боевые действия. А это вопрос уже и пенсионного обеспечения, и льгот и так далее.
То есть, вы понимаете, в этом плане затрагивается огромный круг вопросов. Нужна серьёзная финансовая база. Нужно добиваться её, и добиваться мы можем только тогда, когда поймем, для чего у нас государство? Если мы для государства – это один подход. Если государство для нас, то мы обязаны требовать.
Да, были периоды в нашей стране, когда лозунг "Человек для государства" имел определённое значение. Сейчас мы живём в другом обществе и должны жить по другим законам, в соответствии с нашей Конституцией. Это был первый вопрос, который касался поисковых дел.
Второй вопрос: сама поисковая деятельность крайне важна, но эта поисковая деятельность – составная часть другой важной работы –увековечения памяти. Я вам привёл примеры, как ведётся деятельность по увековечению памяти в других государствах. Что делаем мы? Где у нас единый центр, единый музей, единый мемориал, куда может приехать каждый, взять в руки и прочитать: где воевал дед, где погиб, что делал.
А ведь к нам в институт сейчас, учитывая 65-летие Победы, каждый день приходят письма. Пишут молодые люди, внуки: "Помогите мне найти, раскрыть боевой путь моего дедушки..." А у нас не хватает ни сил, ни возможностей. И, слава богу, что у нас хорошие завязки с Центральным архивом Министерства обороны, где люди работают за копейки, и мы находим эти документы, представляем данные людям. А это гордость уже за конкретную семью.
Увековечение – это значит найти, определить, увековечить, довести память, дать возможность гордиться внукам вкладом родственников. Нужно это делать? Несомненно. Но на одном общественном порыве эта задача, конечно, не решится. Опять нужны более серьёзные организационные основы.

[Valeriy Alekseevich]

Теперь что касается архивов. Создана указом президента Комиссия по борьбе с фальсификацией. Крайне важное дело, но вот возникает вопрос: юбилейные мероприятия к 65-летию Победы. Есть указ президента о разработке нового многотомного издания по Великой Отечественной войне. Когда начинаем вести работу оказывается, огромное количество материалов находится на закрытом хранении. Спрашивается, почему. Оказывается, это настолько большой объём материалов, который даже по некоторым архивам на сегодняшний день и не разобран, не систематизирован, а эту работу надо проводить. Зачастую помещения архивов зачастую не приспособлены для хранения такого большого массива документов.
И еще. Ладно, рассекретили, вроде бы сделали работу, но опять не получается. Допустим, есть документы ставки. Вот, один экземпляр этих документов, допустим, третий экземпляр оказался в архиве ВЦАМО, а остальные два экземпляра непонятно где. Пока они не будут сведены воедино, его невозможно по закону рассекретить. Вот в чем проблема. Огромная поисковая работа.
Следующий момент. Хотим мы или не хотим, но определённые положения закона о гостайне всех документов по архивному делу поставлены, скажем так, не в том направлении, когда приходится различного рода комиссиям в течение длительного времени собираться, заседать и принимать решение по рассекречиванию документов. Это в корне неверный подход. Комиссия должна собираться и заседать для того, чтобы определить, какие документы нужно оставить на закрытом хранении, а какие должны рассекречиваться автоматически по прошествии того времени, которое определено в законе.
Фондообразователь, любая организация, у которой есть архивные документы, секретные документы, обязана их в полном объёме знать. Обязаны отслеживать по датам их хранения и обязаны отвечать за последствия, если этот документ будет рассекречен несвоевременно. И ответственность вполне серьёзная. Следовательно, необходимо создавать определённые структуры в таких организациях, которые отвечали бы за эту работу. Также потребуется изменить порядок хранения, но тут возникают другие проблемы. Ну ладно, рассекретили какие-то документы, касающиеся ведения боевых действий, а как быть с документами, скажем, ФСБ, как быть с документами внешней разведки?
Есть определенные проблемы с шифровками. Вроде бы, то, что написано в этой шифровке на данный момент, не представляет никаких секретных…
Председательствующий. Александр Аркадьевич, прошу прощения, 15 минут истекло. Вам сколько надо для завершения?
Кольтюков А.А. Буквально две минуты.
Следующее – оценка хода боевых действий. Приведу только один конкретный пример: командующие войсками округов, фронтов докладывали по результатам военных действий в ставку, аналогичные доклады представляли члены военных советов партийным органам, аналогичные доклады шли по линии НКВД, представителей при фронтах, аналогичные доклады шли от корпуса офицеров Генерального штаба. И ведь каждый из этих документов представляет совершенно особый пласт. А для того чтобы понять, что реально происходило, нужно эти документы свести воедино, а мы до сих пор этого сделать не можем. Вот отсюда и рождается то, что мы называем фальсификацией. Это не всегда фальсификация. Это искажение может быть оттого, что нет доступа к документам, а это наша историческая память.
Спасибо.
Председательствующий. Спасибо.
(Аплодисменты.)

[Valeriy Alekseevich]

Дорогие друзья и коллеги, давайте всё-таки договоримся. Я ведь специально не стал часовой доклад делать, чтобы перечислять все проблемы, которые есть. Я думаю, бессмысленно будет, если каждый из вас, а вы тоже в течение часа можете рассказывать о своей деятельности и о проблемах, будет здесь жаловаться. Давайте всё-таки стараться выходить на трибуну, вычленять какую-то одну-две проблемы и сразу предлагать, что нужно сделать для того, чтобы эти проблемы решались. Тогда наше собрание будет иметь какой-то смысл и реальные последствия.
Я прошу выйти на трибуну Никифорова Алексея Николаевича, юриста муниципального образования "Северный", Санкт-Петербург, который осветит некоторые правовые проблемы поискового движения. И я хотел бы, Алексей Николаевич, чтобы вы дали образец того, как нужно сегодня обсуждать эту глобальную проблему.
Никифоров А.Н. Благодарю.
Уважаемый председатель, уважаемые участники "круглого стола"! Один из вопросов, который затронут сегодня, относится к возможным мерам реализации и совершенствовании федерального законодательства в целях обеспечения благоприятных условий для работы поисковых отрядов. Я от себя бы добавил не только благоприятных, а элементарных, нормальных.
Попытки изменения и совершенствования действующего федерального закона, точнее Закона Российской Федерации от 14 января 1993 года "Об увековечении памяти погибших при защите Отечества", предпринимались неоднократно. Они привели к тому, что в ряде случаев довольно значительное время – до полутора лет, была парализована эта работа в регионах. Тем не менее ряд субъектов Российской Федерации, где всегда эта деятельность в значительном объёме велась в силу исторически сложившихся факторов, пытались решить эту проблему на региональном уровне путём принятия соответствующих нормативно-правовых актов. Но в связи с тем, что деятельность специально уполномоченного органа выполнялась неэффективно, эти нормативно-правовые акты в регионах значительно отличались по содержанию, по механизму.
В связи с этим деятельность поисковых объединений в других субъектах Российской Федерации была существенно затруднена. К недостаткам деятельности, конечно, относилось то, что органы местного самоуправления были лишены ряда полномочий, которые в значительной мере облегчили бы эту работу на территории муниципальных образований. Для этого, в частности в муниципальном образовании "Северный" Санкт-Петербурга, по инициативе главы местной администрации – Юхневича Виктора Александровича, была создана инициативная группа, которая приступила к разработке проекта федерального закона, носящего название "Об организации, порядке подготовки и проведении на территории Российской Федерации поисковой работы по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества, жертв войн, вооружённых конфликтов, боевых действий, массовых репрессий".
Сразу оговорюсь по поводу длинного названия. Почему в нем отражён не только период Великой Отечественной, но и иные периоды?
Мы исходили из того, что в приложении к Федеральному закону "О ветеранах" содержится исчерпывающий перечень войн, вооружённых конфликтов, боевых действий. Он не так давно был дополнен таким специфическим видом, как понуждение к миру, но, я думаю, это в меньшей степени будет отражать деятельность поисковых объединений.
Мы исходили из того, что два варианта совершенствования нормативно-правового регулирования деятельности поисковых объединений не смогли себя положительно реализовать на практике.
Совершенствование двух статей в главе "Поисковые работы" привело бы к тому, что этот процесс снова бы застопорился по причине нестыковки действий ряда органов, которые фигурируют в следующей главе, то есть федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления.
Эта нестыковка с деятельностью, в первую очередь, уполномоченного федерального органа, функции которого возложены указом президента на Министерство обороны, приводит к тому, что в действующем законе следующим органом и так названо Министерство обороны с перечнем функций, которые прямо противоречат его деятельности в качестве уполномоченного федерального органа. Эти функции должны осуществляться различными федеральными органами исполнительной власти.

[Valeriy Alekseevich]

Одним из вариантов совершенствования деятельности в этом направлении было включение в законопроект создание Федерального агентства по увековечению памяти защитников Отечества, жертв войн, вооружённых конфликтов, боевых действий, массовых репрессий.
По поводу жертв массовых репрессий отдельный вопрос, так как упоминание таких видов захоронений содержится в Федеральном законе "О погребении и похоронном деле". Но в действующем законе эта категория не упоминается вообще, и, соответственно, статус останков погибших во время массовых репрессий не определён. В этом возникает нормативная проблема, на наш взгляд.
Поэтому проект федерального закона, над которым мы начали работу, направлен на упорядочение проведения на территории Российской Федерации поисковых мероприятий по увековечению памяти погибших при защите Отечества, жертв войн, вооружённых конфликтов, боевых действий, массовых репрессий.
Целью принятия этого закона является установление основ деятельности всех заинтересованных сторон, то есть федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, а также тех, чьими руками эта деятельность в первую очередь осуществляется. То есть общественных объединений и иных организаций, осуществляющих работу по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества и других категорий.
В данный проект федерального закона, мы полагаем, необходимо включить этапы поисковой работы, а именно подготовку к проведению полевых поисковых работ, проведение полевых поисковых работ, исследовательскую поисковую работу в архивах, передачу сведений о проделанной работе Центральному архиву Министерства обороны и средствам массовой информации, извещение военных комиссариатов и извещение родственников погибших.
Исследовательская поисковая работа подразумевает изучение архивных документов с целью накопления информации для организации полевых работ, накопление сведений о безвозвратных потерях в зонах полевых работ, дополнение сведений, установленных в ходе полевых работ, именах и изучении истории боевых действий.
Одним из направлений поисковой работы, возможно, будет являться установление судьбы военнослужащих и иных категорий, в том числе из числа гражданского населения, по запросам гражданам, в первую очередь, родственников.
Основными формами деятельности объединений и организаций, проводящих поисковые мероприятия, следует указать:
- изучение документации в военных архивах, музеях и частных коллекциях, содержащих информацию о местах ведения боевых действий и захоронениях;
- опрос населения и изучение местности в предполагаемых местах проведения поисковых экспедиций;
- розыск на местах боёв и содействие в последующем захоронении не погребённых в годы войны останков военнослужащих и гражданских лиц;
- выявление плановых, санитарных, боевых, стихийных, неучтённых, необозначенных на местности воинских захоронений;
- установление имён погибших по найденным в ходе поисковых работ документам, а также личным вещам.
Отдельным направлением является деятельность по поиску родственников погибших.
Также мы полагаем, что в этот перечень необходимо включить представление сведений о погибших военнослужащих и иных категориях, выявленных в ходе проведения поисковых работ.
Председательствующий. Алексей Николаевич, заканчивайте, вам минута максимум.

[Valeriy Alekseevich]

Никифоров А.Н. Я полагаю, что заинтересованным мы можем предоставить текст этого документа по Интернету. И все категории заинтересованных лиц могут направить свои предложения и замечания, которые будут обобщены и после их оценки и исследования включены в текст проекта закона.
Из зала. (Не слышно.)
Председательствующий. Так, коллеги, те, кто будет с места кричать, будут из зала выводиться, несмотря на рост и вес.
Алексей Николаевич, давайте, 30 секунд, заканчивайте.
Никифоров А.Н. Да, я закончил. Спасибо.
Председательствующий. Спасибо. Тогда садитесь в зал.
Дорогие друзья, я приглашаю на трибуну моего коллегу из Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, кандидата исторических наук Алексея Анатольевича Ковалёва. Прошу его уложиться в 7 минут. Слава богу, у него опыт такой есть. Прошу отразить вопросы нормативного регулирования поисковых работ, с точки зрения требований археологии и современной методики. А приготовиться Стрельбицкому – "Формы поисковых движений России". Ещё раз призываю смотреть на часы.
Ковалёв А.А. Я постараюсь уложиться. Но хотел бы затронуть несколько проблем нормативного регулирования, которые выявились в том числе из тех справок, которые подготовлены к настоящим слушаниям. В частности очень обширной и подробной справки Юрия Алексеевича Смирнова – председателя правления Союза поисковых отрядов.
Первый вопрос – это вопрос о статусе поисковых отрядов. Он нуждается, очевидно, в федеральном регулировании, в изменении федеральных норм в этом плане. Потому что на сегодняшний день никакая общественная организация не имеет права напрямую получать деньги из бюджета как федерального, так регионального. Все эти вопросы решаются по воле законодателей и исполнительной власти. Может быть, кому-то что-то перепадёт, но стабильной финансовой поддержки государства не осуществляется. Можно взять отдельных людей и в государственной структуре работать. Но такая структура, как Союз поисковых отрядов и различные отряды по регионам прямого финансирования не получат.
В то же время некоторые участники здесь предлагают Министерству обороны организовать некую государственную структуру, которая будет осуществлять поисковое движение. Мне кажется, что история развития поискового движения в нашей стране говорит о том, что такая структура должна иметь особый статус – общественно-государственный, по типу национального треста, сейчас говорят уже, траста, скажем, в той же Великобритании и других странах.
Относительно этой структуры должен быть создан отдельный закон, который освобождал бы её от налогообложения и гарантировал бы участие общественности в управлении данной структурой. Тогда можно надеяться на прямые бюджетные ассигнования из федерального и из регионального бюджетов. Все остальные формы будут в итоге оборачиваться тем, что государство действует само по себе, а поисковые отряды сами по себе. То есть кто-то будет наживаться на этой работе, ничего не делать в государственной структуре, а общественники как не получали денег, так и не будут их получать.
Такая структура должна иметь возможность создания банка данных по найденным останкам, в том числе генетического банка данных. Все картографические, архивные материалы должны накапливаться в едином центре, который был бы подведомственен данной структуре.
Следующий вопрос – это вопрос увековечения мест боёв, с точки зрения нашего закона "Об объектах культурного наследия". Я занимался вопросом противодействия этой свалке на Синявинских высотах. И когда нам удалось поднять скандал, в Петербурге был уволен вице-губернатор Полукеев. И Сердюков, и Матвиенко отказались от этой самой свалки.
Уже после этого я выяснил, что на этой территории находится восемь памятников федерального значения, вот эти рубежи обороны. Но ни один из этих памятников не имеет территории, закреплённой нормативным актом соответствующего органа власти Ленинградской области. Это позор для всей России и для Ленинградской области в первую очередь. А делать это должна Ленинградская область, а федеральные органы говорят: у нас нет на это денег и полномочий. Хотя есть постановление Правительства РСФСР.
Следующий вопрос – статус техники, которая обнаруживается на местах боёв и других местах, например, затопленные самолёты и так далее. Ее статус не определён. Нигде не декларирована, скажем, федеральная собственность на эти объекты, и те нормативные документы, в кавычках, которые выпускает Министерство обороны и Фонд управления федеральным имуществом, на мой взгляд, абсолютно не обоснованы.

[Valeriy Alekseevich]

Необходимо федеральное декларирование в федеральном законе того, что это федеральная собственность, и необходим порядок, в котором данные объекты после их обнаружения получают статус памятников истории и культуры, памятников науки и техники, памятников военной истории. Чтобы тот поисковый отряд, который обнаружил эту технику, имел возможность составить акт, и после этого это был бы уже памятник, который не порежут и не сдадут в металлолом.
И последний вопрос, который и меня, как археолога, волнует очень сильно, и всех археологов, которые видят и реально, и по телевидению то, что делают поисковые отряды. К сожалению, во многих случаях мы наблюдаем совершенно безобразное проведение раскопок, которое не даёт возможности зафиксировать даже реальное местоположение останков, скажем, реконструировать ситуацию, в которой эти люди погибли, если речь идёт об останках тех, кто остался не захоронен на месте того или иного боя.
Мы видим, как раскладываются кучки из костей, скажем, здесь вот берцовые, здесь бедренные, там плечевые, и так далее. Где фиксация? Если была бы нормальная зачистка, нормальная фотофиксация, нормальная графическая фиксация, то в этом случае каждый покойный был бы отдельно перезахоронен. Такого быть не должно, когда человек роет яму глубиной три метра и из стенок этой ямы вытаскивает кости погибших!
У нас в России существует Полевой комитет Академии наук, который выдаёт разрешение на конкретный памятник на один год, на один сезон раскопок.
После этого заслушивается подробный отчёт об этих раскопках, и данному производителю работ лично, если он не отчитался, не сдал все материалы в надлежащие органы, больше такого разрешения не выдаётся. А первое разрешение он получает только по рекомендациям двух граждан, которые имеют уже опыт работы и получали такие открытые листы. Это ещё с царского времени называется "открытый лист".
Сошлюсь на опыт Америки. В Соединённых Штатах не существует никакого хронологического рубежа для такого рода работы, такого рода методического регулирования. Например, в штате Виржиния я принимал участие в раскопках кладбища 1842 года. У них существует закон, не закон об археологии, а закон о захоронении, где сказано, что вскрытием захоронений имеет право заниматься только лицо, которое имеет опыт в американской археологии не менее двух полевых сезонов. Любых захоронений, хотя бы и 40-х годов XX века.
Вот на Манхеттене что-то строили и тоже нашли кладбище начала ХХ века. О нём опубликован подробнейший научный отчёт.
Необходима система методического обеспечения, которая также должна базироваться на позиции федерального закона о том, в каком порядке получается разрешение и какой контроль по поводу этого отчёта производится.
Спасибо, я постарался уложиться.
Председательствующий. Спасибо, Алексей Анатольевич.
Давайте дальше продолжать примерно в таком же духе. Безусловно, Алексей Анатольевич затронул очень важную проблему. Я бы её сформулировал так: парадокс общественной деятельности в этой сфере заключается в том, что общественники должны быть профессионалами. Я прошу Константина Борисовича Стрельбицкого, Форум поисковых движений России, затронуть проблему поисковой работы в архивах и приготовиться Олега Петровича Фетискина.
Стрельбицкий К.Б. Уважаемые собравшиеся! Мы здесь собрались по одной и той же причине. Мы все связаны с поисковым движением, но у нас немного разные задачи. И одной из этих задач является разрушение определённых стереотипов. Так вот благодаря средствам массовой информации сложился определенный стереотип поисковика. Это некий человек в камуфляже, мужчина (хотя далеко не всегда мужчина, потому что и женщины занимаются тем же самым и далеко не всегда в камуфляже), который роется в земле, находит какие-то кости и хоронит найденные останки. Вот и получился такой стереотип.
А находят ведь не только останки, но и боевую технику, о чем говорил предшествующий докладчик. Параллельно этому также ведется поисково-исследовательская работа в архивах. Хотя далеко не всегда между этим. Она должна по идее и предшествовать. И после захоронений продолжаться.
И вот в те несколько минут, которые мне отведены, я попытаюсь рассказать о проблемах, которые существуют именно в архивно-исследовательской работе.
Первая проблема – это огромное количество архивов. По войне у нас архивов очень много. И начинается выяснение, где того или иного воина, защитника родины искать.
Я здесь приведу такой пример. Недавно опять повторяли по телевизору фильм Александра Рогожкина "Перегон", про то, как перегоняли, все его, наверняка, смотрели, из Америки самолёты. Есть эпизод, когда один из наших молодых лейтенантов лётчик-перегонщик уже на территории СССР разбивается. Так вот это конкретный вопрос. Где искать? В каких архивах следы этого лётчика?
И выясняется, что все мы, безусловно, знаем про Центральный архив Министерства обороны в Подольске и все в основном направляют свои запросы. Но выясняется, что сначала нужно понять, чей это был перегонщик. И выясняется, что этого лётчика мы можем искать как в архиве Министерства обороны в целом, в Подольске, так и в Военно-Морском архиве в Гатчине, а также в двух архивах Гражданского воздушного флота, потому что те же самые перегонщики были, как простые военные лётчики, которых мы хорошо знаем, так и лётчики морские и очень много гражданских. Вот и возникает проблема: куда обращаться человеку, когда он не совсем ещё точно представляет, а просто ищет. Особенно часто эта проблема возникает у нас тогда, когда мы помогаем родственникам в поисках погибших.

[Valeriy Alekseevich]

Следующая проблема. Архивов много, но они делятся у нас, в основном, на две основные части: по отношению к, скажем так, собственности и подчинённые – архивы государственные и архивы ведомственные. И вот в этом проявляется большая-пребольшая проблема, ибо любой гражданин Российской Федерации, а также ближнего зарубежья, приходящий в государственные архивы, обладает одними правами, а в ведомственных архивах совсем другими.
Следом за мной по плану будет выступать представитель Подольского архива, он расскажет о работе в этом архиве. Я опять же приведу пример. Сам я москвич, живу в районе Измайлово. В годы Великой Отечественной войны на территории Измайлово помещался центральный аэродром Военно-Морского флота. И там происходили, как и на любом другом аэродроме, аварии, катастрофы. Первые захоронения морских лётчиков, погибших на этом аэродроме, были произведены на территории самого аэродрома.
При поиске этих захоронений я нахожу в Подольском архиве конкретное дело, где указаны схемы, карты этого аэродрома за 1941 год. Измайловский аэродром ВМФ прекратил своё полное существование в 1959 году и был застроен жилыми массивами. Сейчас во многих местах уже строится по второму дому. В выдаче этого дела мне было отказано в связи с тем, что существует распоряжение Министерства обороны о запрете на выдачу исследователям любых дел, связанных с аэродромами. 1941 год. Аэродрома нет более 50 лет, но эти данные секретны и, таким образом, секретно расположение могил лётчиков, погибших в 1942 году.
В то же время, если такой материал хранится в Российском государственном военном архиве, он свободен к выдаче, и его может получить и снять с него копии любой исследователь, работающий в этом архиве. Наверно, таких примеров можно привести много.
Когда я был в оргкомитете нашего "круглого стола", я задавал вопросы нашим уважаемым организаторам, по каким архивам рассылались запросы, явно здесь представители не всех архивов, где хранятся документы по Великой Отечественной войне. И суть в том, что вся поисковая работа, которая ведётся нами на полях, в море, на реках, включает также и работу в архивах.
И мы все мы понимаем, что документы по Великой Отечественной войне, независимо от принадлежности их к тому или иному ведомству, воевали представители всех наркоматов, не только наркоматов обороны, ВМФ и внутренних дел, должны быть объединены в одном месте. Я понимаю, что сейчас все скажут, что эта задача нереальная – создать единый государственный архив Великой Отечественной войны, куда должны быть переданы, скопированы или оцифрованы все документы всех министерств и ведомств, как мы говорим, связанных с Великой Отечественной войной. Но только в этом случае может быть осуществлён нормальный поиск по всем областям.
Когда мы готовили этот "круглый стол" в оргкомитет поступали предложения, в частности интересные даже для меня, опытного в плане архивной работы человека. И, вы понимаете, что если мы занимаемся историей войны в целом и если мы хотим писать её, то писать её можно только по документам, и по документам всем, которые имеются.
Для рядовых исследователей это тоже определённая проблема. Я здесь выступаю, в первую очередь, как человек, который приходит в архив как рядовой исследователь. Это большая проблема даже для меня, живущего в Москве, – найти тот или иной документ. А как быть коллегам, которые приезжают к нам из других городов? Вот здесь сидит мой коллега из Петрозаводска. Ему нужно успеть в РГВА на улицу адмирала Макарова и одновременно в свой приезд ему нужно успеть в Подольск.
И последнее. Мы здесь собрались не только для того, чтобы высказать свои мысли, дать предложения нашему уважаемому оргкомитету, но и для того, чтобы пообщаться и познакомиться друг с другом. Если у кого-то будут какие-то вопросы, нужно будет помочь с консультацией по архивам, после окончания "круглого стола" в его кулуарах я к вашим услугам.
Спасибо за внимание.
Председательствующий. Пока идёт на трибуну Олег Петрович Фетискин – начальник отдела комплектования документов Центрального архива Министерства обороны, прошу всех присутствующих оставлять адреса электронной почты и в течение трёх дней после того, как мы разошлём по ней уже готовый проект рекомендаций, направлять обратно в оргкомитет свои комментарии.
Мы должны всё-таки установить контакт для того, чтобы всем вместе продвигаться в решении ряда проблем. Есть такая классная русская поговорка "Глаза боятся, а руки делают". Пожалуйста, Олег Петрович. Приготовиться попрошу отца Вячеслава Харинова.

[Valeriy Alekseevich]

Фетискин О.П. Добрый день! Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации – крупнейший архив страны, осуществляющий ведомственное хранение документов как Советской, так и Российской армии, начиная с 1941 года по настоящее время.
Архив основан 20 июля 1936 года в Москве и современное название носит уже с 1992 года. Главное богатство архива – это документы периода Великой Отечественной войны с 1941 по 1945 годы. Около десяти миллионов дел. В фондах этого периода широко представлены документы о стратегических, фронтовых и армейских оборонительных, а также наступательных операциях, отражено совершенствование военной науки, как в области военной стратегии, так и оперативного искусства и тактики. Раскрыта работа войскового и оперативного тыла.
В фондах архива широко представлены документы о личном мужестве и стойкости, массовом героизме воинов, об оказании разносторонней военной и материальной помощи народам зарубежных стран.
Разнообразный объём сведений биографического характера содержит в именных списках безвозвратных потерь рядового и сержантского состава, а также в личных делах генералов и офицеров, и других документах по учёту личного состава.
Документы архива широко используются при написании военно-исторических трудов и энциклопедических изданий, биографических очерков о полководцах и видных военачальниках, истории воинских объединений, соединений и частей, сценариев документальных и художественных кино- и телефильмов. Экспонируются на всевозможных выставках и в музеях.
Более пятнадцати книг за последние…
Председательствующий. Олег Петрович, я прошу прощения, но, я думаю, все присутствующие знают, какое это замечательное учреждение. Вы поговорите всё-таки о ваших проблемах и о проблемах взаимодействия поисковиков с вашим архивом.
Фетискин О.П. Я могу отметить, что только за последний 2009 год более 20-30 организаций или поисковых отрядов отработали у нас в архиве. Я не буду их перечислять.
Единственная проблема заключается в том, что состав поисковых отрядов или тех исследователей, которые приходят непосредственно в наш архив для работы по поиску документов, состоит из людей всех возрастов. Это пенсионеры, студенты и школьники старших классов, которых вы посылаете к нам для работы. Я могу сразу сказать, что многие поисковики, которые работают в архиве как исследователи, не имеют опыта работы с архивными документами, и мы много времени тратим на то, чтобы им объяснить, как работать и что искать.
Из зала. Во-первых, школьники сами по себе к вам не приезжают.
Фетискин О.П. Нет. В составе поисковых отрядов. Но их мы должны...
Из зала. Они, как правило, приезжают с руководителями, которые их инструктируют и получают на них дела. Потому что на одного руководителя всё больше 10-15 дел всё равно не дадут, и дети просто сидят и пишут.
Хотелось бы задать другой вопрос. За последние годы мы говорим: всё открывается, с документами дело обстоит лучше, но исследователю работать стало хуже. Если раньше можно было работать с документами в субботу, теперь этого нет. Если раньше читальный зал работал до 8 часов вечера, сейчас полшестого исследователей просят его покинуть. Если раньше можно было спокойно исследователю работать в любом из отделов, то сейчас девятый отдел не доступен практически уже несколько лет, чтобы туда попасть, надо зайти к начальнику архива, подписать у него требования. Слава Богу, я не знаю случая, чтобы руководство архива отказало в чём-то. Сейчас ограничили доступ и в 11-й отдел, и в наградные отделы. То есть, что вообще архив делает, чтобы в нём было удобно, нормально работать поисковикам? Не надо изобретать чего-то, просто не мешайте работать, дайте возможность людям работать. Люди всё сделают.
Председательствующий. Так. Спасибо. Но это такой вопрос-выступление.
(Аплодисменты.)
Олег Петрович, давайте, попробуем сейчас решить. Говорят, что раньше в течение года можно было получить справку по запросу, сейчас уже два-три года надо ждать. Это связано с повышением объёмов или с уменьшением зарплат и количества сотрудников?
Если воспользовавшись юбилеем, у нас всегда к датам какие-то прорывы совершаются, давайте, сформулируйте, что нужно Центральному архиву Министерства обороны для того, чтобы пойти навстречу тому валу обращений, который связан с юбилеем. Лично ко мне обратитесь. Я обращусь к Сердюкову, и, давайте, мы хоть чегоо-то на этой почве для улучшения работы Центрального архива добьёмся от бюджета, от министерства, от правительства, в конце концов.
Из зала. Есть заместитель начальника того же девятого отдела, товарищ ..., наверное, все его знают, кто там работает...
Фетискин О.П. Евгений Степанович, да?
Из зала. Да. Он кричит: "Что вы ко мне ходите? У меня лежит больше 30 тысяч запросов письменных и две сотрудницы, которые на них отвечают. Нам бы с ними управиться".
И другой вопрос. Вот правильно сказали, нам приходится ксерокопировать документы. Ладно, за ксерокопию документа 6.50. Замечательно. Но почему с нас берут за использование дела по 80 с лишним рублей с каждого?
Фетискин О.П. За подъём дела – 80 рублей, да.
Из зала. Вот, объясните мне, кому что государство продаёт?
Председательствующий. Так, коллеги, давайте спокойно. Митинг мы не открываем. Мы договариваемся, я беру на себя ответственность обратиться в Правительство Российской Федерации по улучшению работы Центрального архива. Пожалуйста, все ваши конкретные предложения, что именно нужно сделать, в течение сегодняшнего дня я готов принять. Олег Петрович, ещё что-то есть?
Фетискин О.П. Да. Я могу только напомнить, что вы не забывайте, что Центральный архив Министерства обороны – это Министерство обороны, и мы работаем по документам и приказам, которые утверждены Министром обороны.
Из зала. (Не слышно.)
Фетискин О.П. Я не видел таких, что которые ходят и открывают дверь. Вы зайдите сейчас в читальный зал, который у нас в архиве, он битком. Все места у нас посадочные заняты.
Из зала. (Не слышно.)
Фетискин О.П. Почему вы так говорите?
Из зала. (Не слышно.)
Фетискин О.П. Нет. Это уже другой вопрос, то, что вы хотите. Есть определённые правила...
Из зала. (Не слышно.)
Фетискин О.П. Что вы хотите взять, скажите?
Председательствующий. Так. Спасибо Олег Петрович.
Фетискин О.П. Всё. Спасибо за внимание.
Председательствующий. При всём понимании накала страстей, я думаю, что не Олега Петровича к стенке ставить за эту ситуацию, да? Давайте всё-таки поблагодарим его за то, что он к нам приехал и выразил готовность сотрудничать и помогать. А мы с вами от вашего имени постараемся сформулировать конкретные просьбы. Я не думаю, что это для бюджета страны такая уж большая проблема. И под юбилейную дату, надеюсь, мы всё-таки что-то вырвем для архива и для архивной работы.
Я прошу высказаться о духовных аспектах сохранения памяти жертв войны протоиерея Благочинного Кировского округа, члена Общественной палаты Ленинградской области отца Вячеслава. И приготовиться руководителю поискового отряда "Малая Охта" Виктору Александровичу Юхневичу.

[Valeriy Alekseevich]

Отец Вячеслав. Спасибо.
Уважаемое высокое собрание, братья и сёстры! Я не буду долго сотрясать воздух: за 15 лет уже столько сказано, каждый выступающий вызывает у меня понимание, потому что мне приходиться и в архивах работать, и музейной работой заниматься. И аэродром у меня рядом с храмом, и та же проблема с аэродромом и захоронениями мне известна: и похоронил я уже около 30 тысяч солдат, и сам член поискового отряда, поэтому всё это мне известно.
Я хочу дать высокую оценку всем экспертам, которые участвовали, и спасибо всем инициаторам этого "круглого стола". Я работал с рабочей группой и хочу сказать комплементы в адрес сотрудников. Мне кажется, что этот "круглый стол" не может быть просто какой-то единовременной акцией: собрались, посмотрели друг на друга, поговорили и разошлись. Нужен экспертный совет, может быть, он будет консультативного плана, но при Госдуме должен быть какой-то орган или постоянно работающий комитет, комиссия. Не хотелось бы, конечно, плодить ещё бюрократов, но, по-моему, мы просто не дадим ещё одному органу сидеть над нами. Этот экспертный совет, какой-то орган, комитет, комиссия могли бы регулировать многие вопросы или, по крайней мере, работать над тем, чтобы законодательная база приведена была в какое-то соответствие.
Алексей Анатольевич прекрасно выступал с анализом закона. Очень хорошая работа была проведена в муниципальном округе "Северный". Не очень эффектным было выступление, но работа потрясающая сделана была. Просто человек не мог представить всё то, что он сделал в бумажном плане, всё это могло бы быть наследием вот такого экспертного стола или какого-то постоянно действующего "круглого стола" и, мне кажется, это очень важно.
Что касается оценки духовной составляющей, конечно, меня интересует этика и отношение к врагу и к захоронениям. Всё это – десятки интервью, статей. И я не буду сейчас повторять то, что уже было и можно найти в Интернете или в журналах. Надо сказать одно: здесь мы всё-таки учитываем какое-то целевое назначение аудитории и всего этого места. Надо понимать, что через 15 лет ни одного ветерана, возможно, не будет с нами на трибуне стоять. Кто станет носителем памяти о войне? Да, за исключением Екатерины Семёновны. Многая и благая лета Екатерине Семёновне!
Кто будет носителем памяти о войне, кто будет хранителем информации не только исторической, интеллектуальной, но нравственной, этической. На самом деле, те, кто причастны к войне, – это поисковики, это люди, занимающиеся и конкретной работой в полях, и архивной работой, и те, кто занимается осмыслением, аналитикой.
И государственный подход – это дать возможность этим людям действовать, не мешать, сохранить, по крайней мере, это следующее поколение носителей памяти, сделать так, чтобы память о войне сохранилась и патриотика не стала бы для нас просто набором каких-то клише, каких-то дежурных фраз, которые политики произносят особенно часто к 9 Мая или к 22 июня. Вот это очень важно. Я призываю все фракции, все партии, всех заинтересованных лиц, которые занимаются законами, занимаются властью у нас в стране. Если будет государственный подход, то, наверное, мы сохраним самое важное, ради чего мы собрались, ради чего мы здесь и присутствуем.
Спасибо. Я не буду больше занимать ваше время.
Председательствующий. Спасибо, отец Вячеслав.
Коллеги, я хочу, чтобы Виктор Александрович Юхневич выступил не только как руководитель поискового объединения, но и как глава муниципального образования, потому что понятно, какие проблемы в этом плане ложатся на их плечи.
Пожалуйста, Виктор Александрович.
Приготовиться Котенковой...
Юхневич В.А. Добрый день, уважаемые присутствующие, мне вас очень приятно здесь всех видеть. Хотелось бы поговорить о Федеральном законе № 122 от 22 августа 2004 года. Все мы прекрасно знаем, что до 2004 года поисковая работа на территории Российской Федерации, как бы ни велась, но она осуществлялась. Захоронения проводились два, три раза в год на одном месте, мы поднимали останки до полутора, до трех тысяч бойцов.
С введением закона № 122 поисковая работа и всё, что связано с увековечением памяти защитников Отечества, легло на плечи органов местного самоуправления. В свою очередь органы местного самоуправления стали создавать свои подзаконные акты, постановления, которые пошли вразрез с Федеральным законом "Об увековечении памяти защитников Отечества".
Пример следующий. Ленинградская область, Кировский район, все с этим уже столкнулись. Проблема заключается в том, что сейчас Кировский район вынес следующее предложение. Они теперь просят материально-заверенные доверенности на всех поисковиков, которых вывозят региональные поисковые отряды на территорию Кировского района Ленинградской области, на несовершеннолетних детей. Вы успеете это сделать в течение одного месяца? Нет. Тем самым они способствуют уменьшению поисковых отрядов на их территории и уменьшению работы по увековечению памяти защитников Отечества. Я прекрасно понимаю, насколько тяжела работа, которая была возложена этим законом на плечи органов местного самоуправления. Но в свою очередь они делают всё, чтобы проблему увековечения памяти защитников Отечества свести на нет.
Всё, что мы делаем на протяжении последних 20-и лет силами поисковых отрядов на территории Российской Федерации, зачастую не достигает должного результата, потому что большинство регионов вставляют палки в колеса и мешают работать. И нам же с вами, поисковикам, тем, кто устанавливает имена защитников отечества, поднимает из небытия без вести пропавших, наша же собственная власть вставляет палки в колеса. Да, как бы тяжело им не было, но мы-то с вами все делаем на общественных началах. Мы-то все с вами в большинстве своем ведем работу по увековечению за свой собственный счет, хотя нас об этом никто не просит. Почему те люди, которым поручено государством организовывать работу на местах, содействовать увековечению, проводить захоронения, следить за памятниками, делают так, чтобы всю эту работу свести на нет? Вот это основная наша с вами проблема. Я хотел бы обратиться к Государственной Думе, а именно поднять этот вопрос: почему наше законодательство на местах идет вразрез с Федеральным законом "Об увековечении памяти защитников Отечества"?