Из 13 лагерей советский был самый страшный08 мая 2013
Вот уже десять лет, как цветы к Вечному огню в парке культуры и отдыха в Пинске ветераны Великой Отечественной войны возлагают без Петра Ивановича Штобы. Сначала случилось обширное кровоизлияние в головной мозг, на пять долгих и мучительных лет приковавшее человека к постели, затем – переход в вечность.
С Петром Ивановичем автор этих строк познакомился в начале девяностых. В том же парке культуры и отдыха обратил внимание на крепкого седовласого пинчанина, заговорившего с членами немецкой делегации на родном для них языке. Чуть позже узнал некоторые подробности его жизни. Оказалось, мужчина перенес немецкий плен и сталинские лагеря, провел в них в общей сложности 11 лет. Кое-что из его рассказов успели записать и опубликовать в местной печати мои коллеги, остальное хранит в своей памяти вдова покойного. С Людмилой Антоновной Штобой корреспондент «Вечернего Бреста» встретился и пообщался накануне очередной годовщины великой Победы.
– Мы поженились в 1970 году. О том, что я была репрессирована советской властью и впоследствии полностью реабилитирована, Петр Иванович знал. А вот о себе почти ничего не рассказывал. Говорил, что был ранен во время войны, но подробностями не делился, – вспоминает Людмила Антоновна первые двадцать лет супружеской жизни. – И только в 1991 году, когда ему из Москвы пришло приглашение на встречу участников восстания в фашистском концлагере Бухенвальд, впервые открыл мне свое тяжелое прошлое…
В 1939 году 19-летнего Петра Штобу, получившего к тому времени среднее образование, Петриковский райвоенкомат Гомельской области направил на учебу в Новоград-Волынское военное училище. Несколько месяцев спустя учебное заведение переехало в Ярославль. В июне 1941-го Петру присвоили звание лейтенанта и командировали в дислоцировавшийся в Прибалтике 446-й стрелковый полк.
Курсант Новоград-Волынского военного училища
Петр Штоба. Фото из семейного архиваСпустя неделю началась война. В бою за станцию Ионишкис командир пулеметной роты Петр Штоба был ранен, вражеская пуля обожгла ему лицо, осколки мины впились в правую ногу. Очнулся офицер уже в литовской больнице. Рядом с ним на койках лежали раненые немцы. Поначалу ему хотели ампутировать конечность, но впоследствии опасность миновала. Еще неокрепшего, в полевой лагерь для военнопленных его везли на гужевой повозке, левая нога была обута в советский сапог, на забинтованную правую санитарки натянули более просторный и мягкий немецкий. Какие-либо строения в лагере отсутствовали, укрыться от дождя и пронизывающего ветра было негде. Люди падали от истощения моральных и физических сил, и им тут же выносился приговор.
Далее был офицерский лагерь в Гамельбурге. Там фашисты сформировали рабочую команду из сорока человек и отправили в деревню Ирблах ремонтировать дамбу на реке Дунай. Адский труд под дулом автомата продолжался полгода. Все пленные мечтали о свободе, но на побег решались немногие. Вместе с Петром Штобой на это отважились только минчанин капитан Петр Козаков, лейтенант Николай Клямов из Башкирии и лейтенант Николай Шаповалов из Киргизии. Добывали пропитание, выкапывая только что посаженную местным населением картошку, пекли ее днем на разложенном в котловане небольшом костре.
На границе с Чехией Штобу снова ранило. Товарищи отправили его в разведку, и оказавшийся на пути лейтенанта фашист выстрелил из ружья, дробь попала в руку. После продолжительного и изнурительного хождения по лесам, горам и ледовым оврагам беглецы были пойманы, их поместили в лагерь, где находились 140 советских офицеров из Харьковского окружения.
Весной 1943 года Штоба и Клямов решились на повторный побег, тем более что опыт в этом деле у них уже имелся. С ними пошел и техник-лейтенант Николай Корниенко из Полтавы. Свою одежду офицеры закопали, облачились в штатскую, раздобытую на дачах, забросили на плечи косу, грабли и под видом сезонных рабочих двинулись в неизвестность. На тихом железнодорожном полустанке забрались в вагон с тюками сена, которыми были замаскированы танки, и за пять суток без воды и пищи пересекли всю Баварию и Пруссию. И снова неудача. На границе с Польшей фашисты пустили по эшелону овчарок, и те учуяли людей.
Последовали продолжительные допросы и избиения до потери сознания, пересылки из одного лагеря в другой. Бухенвальд стал для Петра Штобы двенадцатым по счету. Вновь прибывших встречала издевательская надпись на железных воротах «Каждому – свое». Пленных переодели в полосатую робу, на ноги выдали деревянные колодки, каждому присвоили номер. Круглосуточно работал крематорий, ненасытная фабрика смерти поглощала людей.
И в этих условиях, где жизнь, казалось бы, уже кончилась, белорус не опустил рук. После тщательной проверки Петра Штобу приняли в лагерное подполье, готовившее восстание. Уроженцу Беларуси поручили возглавить одну из штурмовых бригад, состоявшую из русских, поляков, немцев, французов, чехов и югославов. Восстание началось 11 апреля 1945 года. Около тысячи истощенных физически, но непокоренных узников бросились на своих тюремщиков. Бой продолжался около часа и завершился победой восставших. Прибывшие на подмогу охране фашисты попытались восстановить контроль над лагерем, но получившие долгожданную свободу узники в течение трех суток до прихода американских войск успешно держали оборону.
Американцы предлагали Петру Штобе остаться в Западной Европе или переехать на жительство в Америку, но офицер пожелал вернуться на родину, которой присягал на верность. В дремучем лесу под Великими Луками переполненный вчерашними военнопленными железнодорожный состав встретили с духовым оркестром. Вся территория фильтрационного лагеря была окружена колючей проволокой, а по краям в кустах дежурили автоматчики с собаками. Прибывшим предстояло пройти специальную проверку. Допросы проводились только ночью, днем всех выгоняли на заготовку леса. Доказать, что ты не шпион, было крайне сложно, смершевцы придирались к каждому слову. В конце концов Петра Штобу восстановили в воинском звании и должности, а в ноябре того же года уволили в запас.
Дом в деревне Концевичи под Петриковом, где прошло детство Петра, фашисты разобрали на военные нужды, семье пришлось переехать в Пинск. Здесь и нашел лейтенант запаса своих родных. Сообща строили планы на будущее, однако сбыться им было не суждено. Весной 1946 года Штобу арестовало областное управление НКВД. В вину ему вменялось то, что он, будучи офицером-коммунистом, оказался в немецком плену. Наказание – семь лет лагерей. Отбывать срок пришлось в Карелии на восстановлении печально знаменитого Беломорканала.
Домой вернулся в 1953-м, после смерти Сталина. Вчерашнему узнику ограничили список предприятий и организаций для трудоустройства, запретили рассказывать кому-либо о своем тяжелом прошлом, упоминать о нем в официальной автобиографии. И он молчал без малого сорок лет.
– Из тринадцати лагерей, в которых Петру Ивановичу пришлось побывать, советский оказался самым страшным. Он порой сам удивлялся, как ему удалось выжить в том кошмаре. В немецком плену он понимал, что перед ним враг. А здесь свои… И ты ни в чем не виноват. Осознавать свое чудовищно несправедливое положение было невообразимо тяжело, – вспоминает Людмила Антоновна поздние откровения покойного мужа. – У фашистов каждый узник получал положенную ему пайку хлеба и баланды, советские лагеря жили по своим правилам. О питании заключенных здесь не беспокоились, более сильные и наглые зэки отнимали еду у слабых и беззащитных. Люди тысячами умирали от голода, их, словно скот, хоронили в наспех вырытых рвах. От верной гибели Петра спасла любовь к художественной литературе. Начитавшись в детстве книг, он пересказывал соседям по бараку их подробное содержание, за что получал от них еду. Уголовникам нравилась история про банду «Черная кошка», и он на ходу дополнял ее вымышленными образами и сюжетами. «Черная кошка» меня спасла, говорил он.
С участниками антифашистского Сопротивления.После встречи с участниками восстания в концлагере Бухенвальд Петр Иванович съездил в Литву, нашел больницу, в которой лечился после первых ранений, санитарку, которая надевала ему на раненую ногу немецкий сапог, собрал необходимые справки, подтверждающие его участие в боевых действиях против фашистских оккупантов, и на основании этих документов и свидетельских показаний ему в начале 90-х выдали удостоверение участника войны. К человеку пришло заслуженное уважение.
Каждый год его приглашали за границу на встречу с участниками антифашистского Сопротивления, на одной из них Петра Ивановича Штобу избрали вице-президентом Международного комитета узников Бухенвальда от Беларуси. Участника войны и бывшего узника фашистского лагеря смерти тепло принимали в учебных заведениях города. Он вспоминал свою молодость со слезами на глазах. О чем больше в эти минуты страдало его сердце, о четырех годах, проведенных в фашистских застенках, или семилетке на Беломорканале, неизвестно. Об измывательствах государства над собственным народом лекции школьникам читать не принято…
Петр Иванович Штоба 9 мая 1997 года.ПАВЕЛ КУНИЦКИЙ
https://vb.by/society/20308.htmlhttps://www.sb.by/articles/pamyat-nepodvlastna-vremeni.htmlhttp://orthodoxy.cafe/index.php?topic=385670.23440