Попытка провести параллель с документальным обоснованием.
-----------------------------
"..Указания находиться на посту он не выполнял, постоянно нарушал распорядок дня и вел себя разнузданно. Неоднократные воспитательные беседы не помогали, тогда Казарян приказал его на некоторое время привязать к дереву, чтобы у зарвавшегося бойца было время подумать о своем поведении. На Казаряна донесли и, без справедливого предварительного разбирательства, он был осужден на 10 лет. Срок заменили на 3 месяца службы в штрафном батальоне.
О штрафных батальонах, действующих в Великой Отечественной, писалось много, отметим, что наряду с осужденными по политической статье, было очень много, как бы сегодня сказали, криминальных элементов. Но отдавая должное штрафникам, скажем, что мужество их было безгранично, и гибли они чаще, так как посылались вперед на самые опасные задания.
Получив на руки личное дело, Казарян вместе с сослуживцем на Бакуриановском вокзале встретился с мамой и младшим братом, 15-летним Арамом. Родные проводили его к ж/д вокзалу Хашури, где Казаряна вместе с другими солдатами посадили в вагоны для дальнейшей отправки на фронт. Мама передала сыну гостинцы и ею связанный шерстяной свитер, носки и перчатки. Более шестидесяти лет прошло с тех пор, но четко в памяти плачущая мама, обнимающая сына, и брат, просящий, чтобы Саркис забрал его с собой бить фашистов.
В Мцхетах солдат поместили в казармы, там они пробыли с месяц, после чего их отправили на Украину. По пути следования эшелона рвались снаряды, падали бомбы, поезд обстреливался. Во время бомбежек эшелон останавливался и все старались укрыться от огневого града, прятались в канавах, кустах. Конечным пунктом оказалась станция Дарница под Киевом. Следом прибыли еще 10 эшелонов, в одном из которых были девочки-связистки.
В те же дни Казарян, зайдя на рынок, встретил слепого старца и тот пообещал сказать, что будет с юношей, если тот ему за это заплатит. Денег не было, и сгодился солдатский паек – банка тушенки. В предсказаниях старика ничего хорошего не было. Тряся бородой и перебирая жилистыми пальцами, он произнес: «Близится смерть, но ты не погибнешь. Вижу опасные дни для тебя числа – 8, 18, 28 каждого месяца... Береги себя...» Юноша посмеялся и пошел прочь думая, что все дни на войне опасные.
5 января 1944 года, лежа в вагоне, Казарян услышал гул приближающихся вражеских самолетов, и через мгновенье посыпался град бомб. Один снаряд попал в их эшелон, который загорелся. Солдаты, оставив нехитрые пожитки и документы, выпрыгивали из вагона. Многие сгорели заживо.
Пешим ходом, в декабре месяце, оставшиеся в живых триста штрафников искали место дислокации штрафного батальона. После долгих блужданий прибыли на место назначения. Пока длился поиск солдаты спали где попало: когда у местных жителей в хатах, когда просто на улице. Да и питались тем, что преподносило местное население. О том, что время было голодное и говорить не стоит, но местные жители делились с солдатами скудным пропитанием.
По прибытии на место назначение, штрафников сформировали в батальон, в котором служили вместе и младшие лейтенанты, и полковники, и простые солдаты, одним словом, военнослужащие, привлеченные за различного рода правонарушения. Офицеры, командовавшие этим контингентом, относились к ним с неприязнью, видя в них преступников, а не храбрых и преданных Родине солдат, каковыми те и были. Пайки им выдавались американскими консервами, плюс еще сухари.
В феврале 1944 года штрафной батальон отправили на фронт. 23 февраля, в День Красной Армии, солдаты штурмовали деревню Тагдиевка (Белая Церковь). Там полегло более 80% состава батальона. В этом сражении солдатам противостояли немецкие штрафники. Поредевшие ряды советских войск пополнили другими штрафниками.
Бой был смертный, как поется во фронтовой песне. После боя оставшиеся в живых солдаты обнаружили в окопе сослуживца, который, пытаясь избежать боя, решил сам себе причинить увечье. Он бросил гранату, которая должна была нанести по его разумению легкое ранение, однако жизнь распорядилась по-своему. Граната разорвавшись в непосредственной близости от него, нанесла ему смертельное ранение. Он был еще жив, когда его обнаружили другие штрафники. Они попытались ему помочь, но немцы стали атаковать, и солдаты снова ринулись в бой. После боя солдаты обнаружили мертвое тело струсившего бойца.
Сколько было таких боев, трудно сосчитать, ведь штрафников направляли на самые трудные участки фронта, чтобы те могли кровью искупить свою вину перед Родиной. В один из дней полевая кухня привезла штрафникам борщ. В ожидании получения своей порции, солдаты собрались с мисками, и тут началась бомбежка. Прямо в котел с борщом попал снаряд. Борщ разлился на землю, но солдаты были настолько голодны, что ели с земли то, что находили. При этой бомбежке был убит друг Казаряна, он пытался остановить кровь связанными мамой перчатками. Старания Саркиса были тщетны, друг умер.
После очередного пополнения штрафниками войска в количестве 272 человек отправили в район реки Буг.
«Мы делали разведку на территории, – рассказывает Саркис Гарегинович, – переплывали речку, был март месяц. – Кто умел плавать – сам плыл, кто не мог, мастерили небольшие плоты». Но не успели бойцы добраться до середины реки, как на них обрушился артиллерийский огонь. Под прицельным огнем многие погибли. Чудом оставшиеся в живых вынужденно вернулись на ранее занятые позиции. Казарян, коренной сухумец, умел плавать, и это спасло его от неминуемой гибели. Сам он еще помогал и другим солдатам переплыть реку. Во время этой операции был тяжело ранен офицер, и Казаряну с другим штрафником было приказано спасти его. Однако тот наотрез отказался от помощи, и, предвидя скорую кончину, сказал, чтобы солдаты спасались сами, поскольку он обречен. Доложив в штаб об отказе раненого, штрафники вновь были посланы с приказом во что бы то ни стало привести его. Как позже выяснилось, офицер был начальником штаба, и в штрафники попал за то, что не сумел осуществить танковую атаку и поддержать пехоту. Несли раненого на плащ-палатке под сильным огнем противника и выполнили задание. Но вдвойне тяжело осознавать, что, рискуя жизнью и, вытащив раненного в живот офицера, бойцы не спасли его, так как медицинской помощи тот так и не получил. В части не было ни медиков, ни санитарок.
За выполнение этого задания, за участие в форсировании Буга, за мужество, Казарян позже будет награжден медалью и восстановлен в офицерских правах.
18 марта 1944 года при форсировании реки Буг боец Казарян был ранен. Он получил осколочное ранение левого бедра. Уже в санбате он вспомнил слепого старика, называвшего опасные дни, среди которых было и число восемнадцать. С ногой было очень плохо, началась гангрена, но хирург – он был родом из Тбилиси – сделал все возможное, чтобы сохранить ногу. Одежда, отданная на дезинфекцию, была приведена в негодность, среди них были и связанные мамой вещи. Их как талисман берег Казарян все годы войны, вплоть до ранения.
После выписки Казарян был направлен на Высловский плацдарм. В 25-й танковый корпус. При штурме плацдарма, для расчищения танкам пути, со своим взводом разминировал минные поля, за что был награжден орденом Красной Звезды. Саркис Гарегинович дошел до Берлина. За штурм Берлина награжден Орденом Отечественной Войны Второй степени. Орденом Отечественной Войны Первой степени награжден за оказание помощи чехословацким партизанам.
В день победы был награжден орденом Отечественной Войны Первой Степени. Медалей у Саркиса Гарегиновича немало, среди них: за взятие Берлина, за освобождение Праги, за оборону Кавказа. Множество благодарностей, в том числе благодарственные грамоты от маршала Конева за взятие городов, от командующего танковой гвардии Лилющенко, командира танкового корпуса Фоминых, командира саперного батальона Генина. Всего 35 медалей, 4 ордена, 7 значков..."
http://www.abkhaziya.org/news_detail.html?nid=30333Приглашаю в тему спецов "штрафного" направления
