Из истории Флота РоссийскогоГИДРОПЛАН АТАКОВАЛ ШХУНУ. КАК… КАТЕР...
Подвиги авиаторов советских Военно-Морских Сил, совершенные в годы Великой Отечественной войны, увековечены в бронзе и мраморе, воспеты в книгах и кинематографе. К сожалению, куда меньше мы знаем о героических деяниях их предшественников - русских морских летчиков периода первой мировой войны. По крайней мере, в современной библиографии не отыщется, пожалуй, и десятка строк, посвященных их мужеству и беззаветному служению Родине. А жаль, ибо насильственному забвению таким образом оказались преданы многие яркие страницы из славной истории отечественной военно-морской авиации. Чтобы как-то исправить эту несправедливость, познакомлю читателей с некоторыми, почерпнутыми из официальных фронтовых сообщений весны 1917 года, фактами боевой доблести русских морских летчиков. Речь пойдет о Черноморском театре военных действий.
Несмотря на бурные, разрушающие Россию изнутри, революционные события Февральской революции, авиаторы-черноморцы, в отличие от многих других фронтовиков, не предали забвению святость воинского долга. Они продолжали, причем порой по два раза в день, наносить массированные бомбовые удары по стратегически важным объектам Турции и оккупированной противником территории Румынии. Так, 14 марта (здесь и далее даты даются по старому стилю) ими было произведено два воздушных налета. Один на расположенный в сорока верстах от Константинополя (Стамбула) городок Деркось. Второй - на Тульчу. В первом случае с борта гидропланов сброшено 50 авиабомб, кучно накрывших сооружения гидронасосной станции, питающей питьевой водой Константинополь. Не обошлось без потерь. На Севастопольскую базу из-под Деркоса не вернулся один самолет. Его экипаж в составе лейтенанта флота Сергеева и унтер-офицера Тура был объявлен без вести пропавшим. Подобная формулировка в данной ситуации означало одно: оба погибли при невыясненных обстоятельствах в волнах Черного моря. Напрасно, однако, боевые товарищи поторопились их похоронить. И лейтенант Сергеев, и унтер-офицер Тур на тот момент не только были живы, но и возвращались к родным берегам на захваченной у турок... парусной шхуне.
Вот что приключилось с ними у берегов Босфора. В небе над Деркосем их гидроплан попал в зону интенсивного заградительного огня. Пули прошили бензобак навылет. Ничего не оставалось, как немедленно приводняться. Дело было недалеко от берега и к ним на всех парусах тотчас поспешила вражеская шхуна. Ее команда, видимо, хотела отличиться перед местными военными властями. Но вышло все иначе. Сжигая остатки горючего, гидроплан на полной скорости сам пошел навстречу судну. Только не сдаваться, а достойно принять последний бой. Его пулемет ударил густыми очередями. Ужас и паника охватила турецких моряков. Никто из них теперь уже и не помышлял о награде, полагающейся за плененных русских летчиков, а только о собственном спасении. Теснясь и избивая друг друга, они спустили шлюпки и ударились в позорное бегство. Так нежданно-негаданно турецкая шхуна стала боевым трофеем Сергеева и Тура и одновременно - их верным шансом на спасение.
Прежде чем утопить поврежденный самолет подняли с него на борт захваченного судна пулемет, компас, личные вещи.
Невзирая почти на полное отсутствие питьевой воды и пищи, мужественные летчики решились на трудный переход через Черное море. Он длился почти пять суток, в течение которых выпало пережить страшный шторм, едва чуть не поглотивший их утлое суденышко.
Только 19 марта изнеможенные выпавшими на их долю лишениями герои увидели узкую полоску суши. Это была Джарылгачская коса, пролегшая напротив современного херсонского курортного городка Скадовска.
Вскоре к шхуне подошел сторожевой миноносец, на борту которого лейтенант Сергеев и унтер-офицер Тур в тот же день были доставлены в Севастополь.
Прославился в те дни и экипаж в составе пилота морского прапорщика Кулевича и летчика-наблюдателя поручика Остроградского. На его счету было шесть воздушных боев. Особенно трудным выдался третий. Произошел он, когда экипаж гидроплана выполнял задачу по прикрытию с воздуха каравана наших судов. Вражеский истребитель вынырнул из-за тучи. Его пулеметная очередь повредила мотор. Только чудом удалось удержать подбитую машину от падения. Поверни Кулевич и Остроградский тогда назад, к своему аэродрому, никто бы их не осудил. Однако они, русские летчики, приняли другое решение. Трижды их плохо слушающийся руля самолет бросался в лобовую атаку на врага, чем вынудил того убраться восвояси.
В целом, как подсчитали позже механики, в шести воздушных боях гидроплан морского прапорщика Кулевича и поручика Остроградского получил 28 пулевых пробоин, но ни одно из них, даже пусть угрожай оно неизбежной авиакатастрофой, ни разу не заставило летчиков выйти из боя.
Но вернемся к боевым операциям летчиков-черноморцев. В дни, когда лейтенант Сергеев и унтер-офицер Тур считались без вести пропавшими, был совершен еще ряд массированных бомбардировок, в частности, портовых сооружений Брэилова (Румыния). В последнем случае бомбы, сброшенные с борта 22 гидропланов, вызвали большие пожары на пристани, в доке и на территории складов. Серьезно досталось и находившимся в порту вражеским судам, которых не спасла даже попытка на всех парах уйти вверх по Дунаю. Отбомбившись, наши самолеты на бреющем полете организовали их преследование, в ходе которого обильно поливали противника пулеметным огнем.
В 20-х числах марта - очередной массированный удар с воздуха. На этот раз по фортам и зенитным батареям, расположенным на берегу Босфора. Прицельному бомбометанию не помешали ни плотный заградительный огонь, ни атака неприятельских истребителей. Отряд гидропланов вернулся на свою базу без потерь...
Юрий РЖЕВЦЕВ.
1995 год.
Автор
Тема: Март 1917 года: русский гидроплан атаковал шхуну. Как… катер... (Прочитано 2800 раз)