Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда
Войти

[рамспас]

Варвара Леонидовна, спасибо. Моя оплошность, что ссылку не привел

[Warwara]

Пожалуйста, Александр Васильевич.  Можете подправить свое сообщение, вставив в него ссылку, а эти сообщения уберем.

[рамспас]

Наверное не стоит. Я ценю Ваше участие в своих поисках, а напоминание об оплошности не повредит

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

СОЛДАТ БОРОНИН. ПОГИБ ПОД ВЫБОРГОМ

Из Книги памяти Московской области:
«Боронин Александр Петрович, красноармеец 176 сп 46 сд. 1924 г. рождения, с. Быково Раменского р-на Московской обл. Призван в 1942 г. Раменским РВК. Погиб в бою 29 июня 1944 г. Похоронен: Республика Карелия». Но Республика Карелия это не могила. Куда ехать родным? Да и, как выяснилось, похоронен он в районе г. Выборга Ленинградской области.
О тех боях, в которых погиб Александр Боронин, вспоминал в своей книге «Глазами фронтовика» его однополчанин, ветеран 176 стрелкового полка А.Ф. Макушин.
«Весной 1944 года нашу дивизию после кровопролитных боёв на Нарвско-Псковском направлении фронта перебросили на Карельский перешеек. Грузились в «теплушки» ночью на станциях Торошино и Новосельцы — там, где недавно отгремели бои.



В канун Первомайского праздника в полку проводились собрания и митинги. Командир полка подполковник Семёнов С.Ф. устроил банкет для офицеров полка, на который были приглашены все командиры рот и батальонов. Поздравляя офицеров с первомайским праздником, командир полка сказал:
— Товарищи офицеры! Наступает час решительного удара по маннергеймовской Финляндии и вывода её из войны с нашей страной. Желаю вам и вашим подразделениям подготовиться так, чтобы эту задачу мы выполнили с малой кровью. Участок фронта здесь очень трудный и сложный».
Природа Карельского перешейка действительно способствовала обороне немцев. Местность была практически непроходимой для войск. Нагромождение скал и глыб гранита, извилистые речки, цепь глубоких озёр, сплошные лиственные и хвойные леса. Постарались и финны, усилив оборону многочисленными противотанковыми рвами и частоколами бетонных надолбов. И все это простреливалось артиллерией и пулеметами из сотен дотов и дзотов, врытых в скалы и в землю, замаскированных дерном и даже специально высаженными деревьями. Теперь то, что не удалось в свое время преодолеть врагу, предстояло преодолеть нашим войскам.
Дивизия начала подготовку к предстоящим боям, для чего в районе станции Пери были сооружены «укрепрайоны», имитирующие финскую оборону. Больше месяца роты и батальоны полков обучались штурмовать укреплённые полосы «противника». 9 июня 1944 года была проведена рекогносцировка местности предстоящих боёв. А 10 июня с залпов «Катюш» и артиллерии началась Выборгская наступательная операция. Артподготовка была настолько мощной, что наши войска с ходу форсировали реку Сестру и прорвали первую полосу обороны противника.



Выжившие и попавшие в плен вражеские солдаты и офицеры с ужасом рассказывали нам, что такого мощного артиллерийского и бомбового удара, который обрушился тут на их головы, выдержать попросту невозможно. 46 стрелковая дивизия была введена в бой после прорыва первой линии обороны в районе Белоостров. Первое сильное сопротивление финнов 176 стрелковый полк встретил на подходе к Юкколе (Зеленая роща).



Не знаю, в каком батальоне служил Александр Боронин, возможно в первом, которому комполка подполковник Семенов и поручил взять яростно обороняющуюся у Юкколе высоту с несколькими дотами и дзотами. Огонь финнов был ураганным, а перед высотой еще и четыре ряда противотанковых надолбов. Без поддержки артиллерии и танков штурмовать такой опорный пункт – только людей губить. Но, наконец, подтянулись застрявшие на непролазных лесных дорогах артиллеристы и высота была взята. Да еще и с неплохими трофеями: тремя тяжёлыми береговыми орудиями на цементных площадках, двумя батареями 122-миллиметровых гаубиц, несколькими тяжёлыми миномётами, радиостанцией и по пушке и пулемету в двух дотах.



Во взаимодействии с танками и самоходками 176 полк двинулся к селению Мурила. Именно там знаменитая  оборонительная «Линия Маннергейма» упиралась своей южной частью в Финский залив.  Строить ее начали еще в 1918 г. после обретения Финляндией независимости. Потом ее взламывали советские войска в 1939-40 гг. Теперь пришлось штурмовать ее снова.
Произошел такой курьезный случай, поднявший наступательный порыв 176 полка. Так это описал А.Ф. Макушин:
«Командир полка подполковник Семёнов С.Ф. приказал командиру батальона капитану Комарову разведать путь продвижения полка, а сам остался в батальоне. Капитан Комаров, пройдя один километр и не встретив сопротивления противника, сообщил:
— Путь свободный, можно продвигаться.
Тогда командир полка с несколькими офицерами вышел вперёд до указанного Комарову места — почти до «линии Маннергейма». И вдруг видит, что справа идёт большая группа финнов, а пехота Комарова где-то сзади. Он с офицерами поспешил назад. Оказалось, что Комаров не понял задачи, неправильно привязался к местности и, не дойдя двух километров до указанного места, начал сосредотачивать батальон для атаки. Командир полка был разгневан, приказал построить батальон и пригрозил капитану Комарову:
— Голову сниму за обман! Через два часа не выполните задачи — расстреляю перед строем!... и к батальону:
— Если любите своего командира, возьмите линию.
И батальон выполнил приказ (просьбу) своего командира. Укреплённая линия была взята».
Взяв Мурилу 176-й стрелковый полк стал стремительно продвигался к бухте Хумашоки. Но чтобы достичь этой бухты, полку пришлось преодолеть сильное сопротивление финнов и, как враг не сопротивлялся, бухта Хумашоки стала нашей. Путь на Койвистово был открыт. Полк, посаженный на самоходные орудия и танки, устремился на север к большому портовому городу, к Выборгу.
176 полк с приданными миномётным, небольшой группой танков и «Катюш» ворвались в самую глубь вражеской обороны, к тылам «линии Маннергейма». Финны даже не успели расставить готовые к бою пушки. Кроша прислугу, расчёты пулемётов, миномётов, бойцы полка привели противника в такое смятение, что он не успел организовать оборону. Финны метались по своим укреплением как поджаренные. Наступление на «линию Маннергейма» полк начал 17 июня 1944 года, а через 13 часов взял Роккала. За Роккала начинался четвёртый промежуточный укреплённый район противника, и там было чем задержать продвижение наших войск. Полк вышел к реке Роккалам-Йоке. Да еще и самоходчики остановились перед разрушёнными мостами через реку.
Прикрывшись рекой финны и немцы огнём из пушек и миномётов не давали нашим сапёрам восстановить мост и наладить переправу через реку. Остановился весь полк. Саперы вышли к самому берегу реки, но переправиться через неё не смогли. А еще и снайпер засел где-то и не давал подойти к реке. Он прятался за огнем обычных стрелков и найти его было невозможно. Начальник разведки полка решил сам разведать места брода. Попытались с танковых пулемётов открыть огонь по верхушкам деревьев, чтобы снайпера вычислить. Не помогло.



Но задачу выполнять нужно. С наступлением темноты к реке выдвинулась стрелковая рота. Бой начался в ночь на девятнадцатое июня и в него втянулся весь полк. Стрелковая рота третьего батальона переправилась через реку и завязала бой за захваченный плацдарм. В это время штурмовой отряд с двумя самоходными орудиями, под командованием старшего лейтенанта Иванского, захватил переправу и обеспечил форсирование реки всему полку. Немцы контратаковали, но безуспешно, хотя потери с обеих сторон были существенными.
Не знаю в какой роте, батальоне был среди штурмующих наш земляк Александр Боронин, но тогда он выжил. За четверо суток полк с боями прошёл без отдыха больше шестидесяти километров и шел впереди всех полков дивизии. В штурме Выборга он не участвовал, выполняя вспомогательную задачу. Выборг был взят 20 июня, но полк продолжал биться с финнами где-то до 12 июля к востоку от Выборга.  Там, в районе д. Хойниоки (сейчас Вещево), 29 июня 20-летний Александр Боронин погиб и был похоронен.



Всего в тот день полк потерял 17 солдат и сержантов, все они были похоронены там же. Есть и схема захоронения, но она привязана к карте 1:25000 1932-37 гг., которую найти не удалось.



Кстати, так же писали и в похоронках «…похоронен Карельский перешеек, квад. 4097а 1:25000».



В 1974г. в п.Петровка под Выборгом (10-й км. шоссе Выборг-Светогорск) был сооружен памятник на братском захоронении, куда в последующие годы перезахоранивали останки из могил, разбросанных по лесам района.  Был перезахоронен и Александр Боронин. Его фамилия есть на надгробной плите. В 2010г. мемориал был отремонтирован и фамилии с металлических плит перенесли на гранитные. Всего там похоронено 4943 человека, известных – 4279.





Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://www.soldat.ru/search/fin_plen_all/
http://forum.patriotcenter.ru/
http://podvignaroda.ru/
http://www.otvoyna.ru/makuchin5.htm
http://vbgcity.ru/node/2671

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

СОЛДАТ КУЧЕРОВ. ИСПРАВЛЕНИЕ ОШИБКИ

Из Книги памяти Московской обл., т. 22(I):

«Кучеров Михаил Михайлович, красноармеец 1008 сп 266 сд. 1903 г. рождения, д. Марьино, Ногинского р-на. Призван в августе 1941г. Раменским РВК. Погиб в концлагере Шталаг 380 16 апреля 1944г. в Польше, Келецкое воеводство, г. Коньске».

Его жена, Кучерова Акулина, жила в Раменском, п. Холодово, 26, кв.1.

К сожалению, та же достаточно распространенная ошибка при обработке документов пленных. Местом гибели, а значит и захоронения, указан первый лагерь военнопленного без учета его дальнейших перемещений. Но для родственников важно фактическое захоронение, поэтому при самостоятельном поиске следует учитывать возможность такой ошибки и все-таки место захоронения уточнять через Красный Крест - российский, польский, немецкий.

Мы исправим эту ошибку, но рассказ о военной судьбе следует начать с обстоятельств, при которых Кучеров в плен попал. Он действительно служил в 1008 стрелковом полку 266 стрелковой дивизии, номер полка указан в документах пленного. В плен попал 26 мая 1942 под Лозовенькой (в карте пленного Losowo), т.е. в тот же день, что и Голощапов, о судьбе которого я писал ранее. Их объединяет и место пленения, «харьковский котел».

В своей книге «Так мы шли к победе» маршал Баграмян писал: «Западнее Лозовеньки сосредоточивались силы, прикрывавшие до этого войска 6-й армии от ударов с запада. Сюда же к утру 27 мая вышла и 266-я стрелковая дивизия полковника А.И. Таванцева…». Дивизия дальше всех углубилась в оборону противника и пробивалась из окружения одной из последних.

Как и с 41-й дивизией, где служили наши земляки Голощапов и Дмитриев, солдаты и командиры выбрали себе разные судьбы. Солдат Кучеров погиб в плену, а тот, кто посылал его в бой, командир 266-й дивизии, как и командир 41-й, стал власовцем. Были и такие. Но основная масса командиров и военачальников осталась верна присяге.

Вот лишь часть из павших в «харьковском котле». Заместитель командующего Юго-Западным фронтом генерал Костенко погиб 25 мая у села Петропавловки (по некоторым сведениям, застрелился). Перед смертью ему пришлось испытать еще один удар – на его глазах погиб любимый сын Пётр.

В период с 23 по 29 мая погибли генералы К. П. Подлас, Ф. Я. Костенко, А. М. Городнянский и Л. В. Бобкин, причем первые трое застрелились, предпочтя смерть плену. А у генерала Л. В. Бобкина погиб еще и его 15-летний сын, которого он накануне не эвакуировал в тыл.

Первым лагерем для Кучерова был лагерь для военнопленных в Ковеле (Stalag 301 Kowel Ковель, Украина), именно оттуда 9 июня 42-го он поступил в лагерь 380 (Stalag 380, Skarzysko Kamienna, Скарцыско Каменна, Польша). Согласно Книги памяти он и погиб в Коньске, это около 30 км. от Скарцыско Каменна. Там был спецлазарет, в котором умерло много наших военнопленных, но не Кучеров. Он пробыл в шталаге 380 чуть больше месяца и уже 17 июля 42-го был переведен в Stalag VIG Bonn-Duisdorf. Это уже Германия, городской район Дуйсдорф, г. Бонн, Северный Рейн, Вестфалия.

Лагерь функционировал как международный. В нем находились поляки, французы, югославы, итальянцы, бельгийцы, были и англичане с американцами. С августа 41-го стали поступать и советские военнопленные. Т.к. на помощь по линии Красного Креста рассчитывать они не могли, их разместили отдельно от остальных пленных. Из-за отсутствия дополнительного питания и лекарств, смертность была огромной, что, впрочем, не мешало использовать их труд в рабочих командах.



С 19 июля 42-го по 21 октября 43-го в такой рабочей команде 131 (Arb. Kdo. Palenberg 131) работал и Кучеров. Сейчас это г. Раленберг недалеко от границы с Бельгией. 21 октября 43-го он был направлен в лазарет, 4 ноября переведен в госпиталь для военнопленных при лагере «Арнольдсвейлер», откуда уже 6 ноября в этот лагерь и выписан. 10 января 44-го снова направлен в тот же госпиталь, выписан 27 января и опять в лагерь «Арнольдсвейлер». Вообще этот лагерь назван по одному из районов г. Дюрен и фактически являлся местом дислокации рабочих команд. По некоторым сведениям это было, в том числе, место сбора выздоравливающих для их последующей отправки в рабочие команды.



Хотя, что значит «выздоравливающие»? Уже 44-й год. Нет уже той массы эшелонов с дармовой рабочей силой. В отличие от женщин советских, немецкие женщины своих мужей в шахтах не заменяли. Их заменяли военнопленные и угнанные на работу гражданские со всей Европы. В 44-м эту рабочую силу приходилось не то, чтобы беречь, но хотя бы их работоспособное состояние поддерживать.

Так и с Кучеровым, его скорее не лечили, а на некоторое время восстанавливали работоспособность. Многие рабочие команды в Вестфалии работали в шахтах, видимо там он туберкулезом и заболел. Когда уже не мог работать, отправляли подлечиться, чтобы по выписке снова на работы отправлять. Об этом свидетельствуют записи в карте пленного. Фактически использовали до последнего, т.е. до смерти.

Вот что писал Ф.И. Чумаков («Война и плен. 1941-1946») о шталаге 326: «Туберкулезные больные ненадолго задерживались в маленьком четвертом бараке, их переводили - для умирания - в лазарет Штаумюле. Говорили, что баланду там дают лишь раз в день». Возможно запись о переводе Кучерова в шталаг 326 за три  дня до смерти как раз и связана с его помещением в 4-й туберкулезный барак.

Итак, 13 апреля 44-го Кучеров попадает в лазарет Штаумюле. В некоторых источниках этот лазарет считают принадлежащим шталагу 326, но он находился в 15 км. от лагеря и подчинялся коменданту гарнизонного полигона. Создавался лазарет как эпидемиологический после появления первых вспышек сыпного тифа и дизентерии. Немцы боялись распространения эпидемии на своих рабочих и персонал лагерей, поэтому разместили его на военном объекте СС «Sennelager», где уже были построены и обнесены колючей проволокой около 30 бараков. В каждом бараке было по 5 комнат с нарами в 2 яруса. Рассчитан был лазарет на 2368 больных.   

Из книги Karl Hüser, Reinhard Otto «Das Stammlager 326 (VI K) Senne. 1941-1945» (в Росси не издавалась): «С середины 1942 года Штаумюле, наконец, превратился в центральный туберкулезный лазарет для больных советских военнопленных предположительно из всего VI военного округа, в основном же из Рурской области, так как туберкулезу легких были особенно подвержены пленные, работающие в шахтах».

Видимо состояние Кучерова было уже критическим, т.к. болезни пленных проходили на фоне истощения и других, связанных с этим, болезней. Он умер от туберкулеза 16 апреля 44-го. Был похоронен на кладбище Форелькруг/Сенне, могила 1382, список 13198, ряд 30.

Здесь следует уточнить, что в различных источниках местом захоронения погибших в шталаге 326(VIK) и умерших в лазарете Штаумюле указывается либо Штукенброк, либо Форелькруг, но это одно и то же захоронение. Видимо это связано с тем, что шталаг 326(VIK) располагался возле маленькой деревни Эзельгайдэ общины Штукенброк, а кладбище находилось у еще меньшей деревни Форелькруг той же общины, поэтому используется название общины - Штукенброк. Те, кто хочет посетить место гибели своих родных должны это знать. Это же место называют и Штукенброкским памятником.



Памятник был построен освобожденными советскими военнопленными по их же проекту. Это был первый памятник в Европе, построенный советскими людьми в память о погибших в немецком плену товарищах. Шталаг 326 освобождался американцами и был в американской зоне.

На открытие памятника собрались освобожденные узники разных национальностей, американские солдаты и сводный оркестр американского корпуса генерала Андерсена. Выступили представители американской и советской комендатур лагеря. После слов «Памятник открыт» упало полотно и открылась надпись: «Здесь покоятся русские солдаты, замученные в фашистском плену. Их 65000. Вечная память товарищам! 1941-1945гг». Население целого города там лежит.

Одним из строителей памятника был выживший в плену Кузовлев Иван Иванович из Раменского района, он есть в списке бригады землекопов, бетонщиков. В картотеке бывших в плену есть Кузовлев Иван Иванович, 1911 г.р. из д. Аксеново, возможно это он.



Строители памятника, возможно среди них есть и Иван Кузовлев


Памяти павших и выживших в шталаге 326 много времени и сил посвятил приемный сын одного из авторов памятника Милослав Хаперский, его сайт http: http://sites.google.com/site/stalag326/

Он ищет родственников строителей памятника, т.е. родственников Ивана Кузовлева. Если кто-то узнал в нем своего деда или прадеда, пожалуйста, позвоните в РамСпас.

 

Могильная плита, фото 1945 г.



Наши дни:




Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы сайтов:

http://www.obd-memorial.ru/

http://www.soldat.ru/search/fin_plen_all/

http://www.sgvavia.ru/forum/

http://forum.patriotcenter.ru/

http://podvignaroda.ru/

http://sites.google.com/site/stalag326/vospominania

http://www.polk.ru/forum/index.php?showtopic=383

http://www.polk.ru/forum/index.php?showtopic=1082

http://www.kontakte-kontakty.de/russisch/pismasowwoenplen.htm

http://www.memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/5/Perevalova/1.htm

http://stalag326.livejournal.com/

http://www.youtube.com/watch?feature=endscreen&v=twow-WTvuUQ&NR=1

http://sites.google.com/site/stalag326/

 

[Sobkor]

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=SVS/004/058-0977521-2206/00000027.jpg&id=300853304&id=300853304&id1=d1d5d9efee27afd9105884d254d21584
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=SVS/004/058-0977521-2206/00000028.jpg&id=300853306&id=300853306&id1=52f2ddf91c6078b76af4361239093647

[рамспас]

Юрий Петрович, здравствуйте!
По Диркову очень интересная история вышла. В Порхово все время считали, что у них был дулаг-110 и даже 25 лет строили мемориал павшим в этом лагере.
Дальше вот здесь:
http://porkhov-muzeum.ucoz.ru/news/dulag_100_ili_110/2011-07-15-36
А статья о нем есть
http://gorbachovav.my1.ru/publ/boj_pervyj_boj_poslednij/1-1-0-27

[Геннадий Кушелев]

Юрий Петрович, здравствуйте!
По Диркову очень интересная история вышла. В Порхово все время считали, что у них был дулаг-110 и даже 25 лет строили мемориал павшим в этом лагере.
Дальше вот здесь:
http://porkhov-muzeum.ucoz.ru/news/dulag_100_ili_110/2011-07-15-36
А статья о нем есть
http://gorbachovav.my1.ru/publ/boj_pervyj_boj_poslednij/1-1-0-27

начало выяснения номера дулага здесь:

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=2873.300

[рамспас]

Геннадий Юрьевич, доброй ночи!
Я вовсе не причисляю себя к первоисточникам.
Для меня в этой истории более важно отношение музейных работников к ИСТИНЕ.
А в их статье ссылки приведены и на Солдат.ру, и на форум Авиации СГВ, где это обсуждалось.

[рамспас]

Калинин Андрей Иванович, 1907 г. р., д. Лысцево
Жабин Иван Степанович 1913 г.р., пос. Стаханова (г. Жуковский)

РамСпас поиск. Возвращение

КАЛИНИН ИЗ ЛЫСЦЕВО. БЕРЕГ ТУДОВКИ

Из Книги памяти Московской области (т.22-I):

Соответствующим приказом от 1 декабря 1942г. он действительно был исключен из списков Красной Армии как пропавший без вести в июле 42-го. Только там он не красноармеец, а ст. сержант, зам. командира роты. Причем сначала он был записан как «Александр Васильевич», а впоследствии от руки исправлено на «Андрей Иванович». Есть и два донесения, в которых он числится пропавшим без вести в июле. В одном как «Александр», ст. сержант, зам. командира 6-й роты, в другом как красноармеец, но командир взвода. Скорее всего это ошибки писарей и он действительно был ст. сержантом. Во всех этих документах совпадает адрес и инициалы его жены – Анны Ивановны. 5-июля 42-го в районе г.Белый 135 дивизия попала в окружение и ее остатки (около 1000 чел.) вышли из него только 31 июля. Часть бойцов выходила позже отдельными группами и в разных местах, видимо одним из них был и Калинин, поэтому и учитывался как пропавший без вести и ошибка так и не была исправлена.
Андрей Калинин не пропал без вести. Он погиб в бою 25 ноября 1942г. Это день начала одинаково и печально известной, и малоизвестной операции «Марс». Ход ее проведения и итоги неоднозначно оцениваются современными историками, т.к. поставленные цели не были достигнуты. При этом по своим масштабам она не уступала Сталинградской битве, проходившей в то же время. Но под Ржевом осенью и зимой 42-43гг немецкая военная машина сработала лучше нашей.
Как и десятки, сотни тысяч наших бойцов и офицеров Андрей Калинин был частью той операции и не его вина, что она не удалась, а их героические усилия не стали предметом гордости потомков. Но они заслужили, чтобы и на их могилах стояли достойные памятники. Они погибли в бою за Отечество.
Нет монумента на могиле Андрея Калинина и его павших товарищей. Нет и могилы. В донесении о безвозвратных потерях 135 стрелковой дивизии за период с 25 по 30.11.42 погибшими числятся 508 человек, 359 из них, в т.ч. Калинин, похоронены «на берегу реки у д. Первомайское Молодотудского р-на Калининской обл.» (сейчас Оленинский р-н Тверской обл.).



Так что же это за деревня, которой сейчас и на картах нет, но у которой в 42-м сложили головы больше трех с половиной сотен человек и это только одной дивизии? В районе городов Белый, Ржев, Сычевка образовался выступ, который в ходе операции «Марс» наши войска и планировали срезать, окружив и уничтожив стоявшую там ржевско-сычевскую группировку немцев.



39-й армия, в состав которой входила 135-я дивизия, играла в операции второстепенную роль. Она не участвовала в прорыве у основания выступа, а занимала позиции как бы на его вершине и имела задачу, форсировав реку Молодой Туд (Тудовка) овладеть Оленино.
Но уже первым препятствием была сама река. Ее крутые, поросшие лесом берега в сочетании с развитой системой обороны противника преодолеть было нелегко. Да и осень выдалась дождливой и мелководная и узкая летом, в тот год она разлилась на ширину более 50 метров, а глубина достигала полтора-двух метров. Но инженерная служба армии недаром ела свой хлеб. В своей книге «С думой о Родине» член Военного совета 39-й армии В.Р. Бойко вспоминал, что для облегчения форсирования реки выше по течению была построена стометровая по длине и трехметровая по высоте плотина. По верху она имела ширину 4 метра. Причем все работы по ее насыпке проводились вручную - немцы были рядом и использовать технику возможности не было. По проекту плотина должна была обмелить реку на 10 часов, а фактически она держала ее 6 суток. Думаю, многие бойцы помянули эту плотину добрым словом. Глубина подмерзшей реки упала до 10-30 см и пехота с техникой перешли ее без лишних потерь.
Итак, 25 ноября операция «Марс» началась. Смесь снега и тумана окутывала противостоящие войска. Ровно в 9.00 началась артподготовка, но ее эффективности не способствовала погода. Да и немцы выстроили сложную полосу опорных пунктов, используя для этого даже крепкие дома в деревнях. Другие были и в лесах, и среди полей. Вторая сеть опорных пунктов была в километре от основной и представляла собой такую же разветвленную как паутина систему. Очень сложно было артиллеристам нанести ей существенный урон.



Где-то в этой массе считающих залпы артиллерии солдат  ожидал команду на атаку и Андрей Калинин. Он еще не знал, что настал его последний день. Опытный боец, наверное, он уже сжился с мыслью, что каждый день может стать последним.
В 10.00 канонада смолкла и пехота ринулась вперед. В лесу за рекой ее первая волна накатилась на так и не уничтоженную оборону немцев и после жестокого боя откатилась обратно за реку. Танки, не обращая внимания на отступающую пехоту, также попытались углубиться в лес, но попали под массированный огонь немецких 152-мм орудий и получили приказ вернуться на исходные позиции. В таком бою без поддержки пехоты танки очень уязвимы, а пехота даже на своем берегу не могла поднять головы под ливневым огневым немцев. В тот день атаки больше не возобновлялись и теперь уже кто скажет, где настигла пуля или осколок нашего земляка. Может его тело вынесли с поля боя, а может на своем берегу и погиб. В тот день занятый немцами берег так и не был отбит. Только к концу следующего дня 135 дивизия под шквальным огнем продвинулась на два километра и захватила д.Палаткино. Но Калинин свою войну уже закончил. 
Сейчас на берегу Тудовки у бывшей д.Первомайское ничто не напоминает о погибших. Вот какое сообщение было получено от поисковика из Оленинского района Дмитрия Жука: «На берегу реки у дер. Первомайское были в прошлом году. Из 2-х воронок подняли 12 красноармейцев, но медальонов, к сожалению, найдено не было ни одного /прим. в 1942г. ношение «смертных» медальонов было отменено/… Вообще берег реки напротив д.Первомайское (деревни сейчас нет) – это сплошной заливной луг, а сама деревня была выше – на горке. Грунт там сплошной чернозем, летом вырастает высоченная и густая трава, а весной там все пропитано и залито водой. Мы были осенью, когда трава чуть поредела и были немного видны провалы от воронок, но судя по всему переносов /останков/ оттуда не было, хотя по той местности могу и ошибаться … Планирую продолжить там поиск в этом году». К ответу было приложено фото этой огромной братской могилы так и оставшейся полем боя.



В том же бою 25 ноября в паре километров от Андрея Калинина погиб и похоронен 700 м северо-восточнее д.Холопово красноармеец Жабин Иван Степанович 1913 г.р., боец той же 135 дивизии. Он был призван Раменским РВК из п. Стаханова Раменского района (сейчас г.Жуковский). Известны лишь инициалы его жены – Жабина М.К. В Книге памяти сведений о нем нет.
Почему же так? Почему так много тех, кто «без вести…»? Почему мы не можем найти, где покоятся останки наших близких, павших за Отечество? В какой-то мере ответ может дать документ, копия которого есть в РамСпасе. Это не Оленинский район, но это тоже Калининский фронт, только в 20-25 км восточнее Ржева. Это документально оформленная правда войны. Без правок.
«Акт, 1942 года октября м-ца 26 дня.
Мы, нижеподписавшиеся, - начальник штаба 115 Армейского запасного стрелкового полка капитан Андреев Михаил Николаевич, пом.начштаба полка капитан Потапов Владимир Федорович, зав.делопроизводством штаба полка техник-интендант 1 ранга Кучумов Фаузий Заирович – составили настоящий акт в следующем:
Рассмотрев материал, представленный похоронными командами, которые были выделены для организации похорон бойцов и командиров погибших в боях, нами установлено:
Организованными командами обнаружено трупов погибших бойцов и командиров в районе д.д. Батюново, Карпово, Терешково, Мутягино – 229 человек.
В районе д.Гущино – 22 чел., в районе д.Гридино и ст.Панино – 102 чел.,= Всего 353 человека.
Из вышеуказанного количества командами обнаружено документов только у 6 человек из которых: 3 человека похоронено в районе д.Гущино, а 3 человека похоронено в районе д.Панино, а у остальных 347 человек никаких документов удостоверяющих их личности, командам обнаружить не удалось по причинам:
а) В вышеуказанных районах бои шли в летние месяцы года, вследствии жаркой и солнечной погоды значительная часть трупов находилась на стадии полного разложения и распада;
б) Часть трупов были обнаружены только в нательном белье, документы на определение их личности совершенно отсутствовали;
в) Часть трупов были обнаружены в окопах, в воронках образовавшихся от взрыва снарядов и эти трупы были слегка прикрыты землей, которое дает возможность определять, что эти трупы были похоронены наступающими частями и документы взяты неизвестными лицами;
г) Часть трупов обнаруженных в лощинах, ямах, окопах были залиты водой, имеющиеся документы в карманах вследствии проникновения влаги были  совершенно в вымоченном состоянии, что устанавливать их личности по этим документам некакой возможности не дали.
Все эти вышеизложенные причины составлять списки на 347 человек возможности не дали, командами это количество трупов похоронено без составления именных списков.
Именной список на 6 человек похороненных в районе д.Гущино и ст.Панино выслан в отдел укомплектования при №…… от ……».
Здесь нечего комментировать.
Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/





Использованы материалы с сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=VS/001/058-0818883-0116/00000164.jpg&id=1328607&id=1328607&id1=0e8f79a4f40e0dbb86f17f85144d7e14
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=VS/001/058-0818883-0116/00000167.jpg&id=1328610&id=1328610&id1=53d5401401500d8c99baa3303992454a
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=VS/001/058-0818883-0116/00000166.jpg&id=1328609&id=1328609&id1=007e7b6576b8e9a4ced9ff73d0fffd4d
http://militera.lib.ru/memo/russian/boyko_vp1/index.html
http://rzev.ru/modules/myarticles/article.php?storyid=58

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

Лапкин Иван Васильевич, 1905 г. р., с. Синьково
Евсеев Сергей Арсеньевич, 1907 г. р., д. Чулково
Нарнов (Нарков) Егор Степанович, 1909 г. р., с. Михайловская Слобода

В БОЮ ЗА СУХИНИЧИ

Из Книги памяти Московской обл. (т.22-I,II):



Три бойца. Деревни, где они жили до войны - по Рязанскому шоссе на участке всего-то в 5-6 км. Видно и в военкомат их провожали в один день, и в полк один попали – 1093 стрелковый.



Полк входил в состав 324 стрелковой дивизии, которая в октябре 41-го была сформирована в Чебоксарах. На фронт она прибыла 3 декабря 1941 года и в ночь на 6 декабря заняла исходное положение в юго-восточнее города Михайлов Рязанской области, а уже на следующий день приняла боевое крещение.
Главной ее задачей было наступление в направлении Богородицка Тульской области. 15 декабря 41-го Богородицк был взят и дивизия продолжила наступление. 20 декабря в ходе ожесточенных боев севернее Белева она форсировала Оку и начала продвигаться к Козельску. В ночь с 25 на 26 декабря 1091-й и 1093-й стрелковые полки заняли окраину города. Стремительным наступлением 1-го кавалерийского корпуса Козельск был полностью освобожден. К 30 декабря части дивизии подошли к Сухиничам, а 31 декабря замкнули вокруг него кольцо окружения.



Вот такой путь дивизия прошла до Сухиничей. Когда ее бойцами стали Лапкин, Евсеев и Нарнов, установить не удалось. Ни в каких доступных списках, которые в разное время подавали военкоматы на розыск без вести пропавших, никого из них нет. По этим спискам можно было бы установить дату их призыва, а значит и с определенной долей вероятности – время поступления в дивизию. Ведь не отправляли же их в 41-м на комплектование дивизии в Чувашию. Скорее всего, они поступили на ее пополнение после тяжелых боев в середине – конце декабря 41-го.  А может вообще непосредственно перед боями за Сухиничи.
Об этих боях и, в частности, о бое 1093-го полка в районе п. Татаринец (прим. - Татаринцы), вспоминал в своей книге «В Московской битве: Записки командарма» командующий 10-армией Ф.И. Голиков: «Первейшей нашей целью было освободить Сухиничи. Здесь сходилось три железные и восемь грунтовых дорог. Они вели на Вязьму, Смоленск, Рославль, Брянск, Белев, Тулу, Калугу. Овладев этим узлом, армия и фронт значительно улучшали базирование своих войск и маневрирование их силами.
…Непосредственно к Сухиничам шли главные силы немецкой 216-й пехотной дивизии, /которая/ спешно перебрасывалась из Франции. Как выявилось позднее, общая численность сухинического гарнизона достигала 9 тыс. солдат и офицеров. Основной силой при наступлении на Сухиничи, в силу малочисленности 239-й дивизии, была 324-я стрелковая дивизия. (…).
29 декабря генерал-майор Кирюхин, выполняя приказ командования армии — ворваться в г. Сухиничи с ходу, — создал передовой отряд. Это был стрелковый батальон и батарея 1093-го полка на санях. Он должен был двигаться по маршруту Козельск, Меховое и совместно с соседом справа — передовым отрядом 239-й дивизии — овладеть Сухиничами. В 18 часов того же дня отряд выступил из Козельска. Утром 30 декабря на подходе к Сухиничам он столкнулся с сильным сторожевым отрядом противника, занимавшим д. Татаринец (4 км восточнее города).



… Главные силы 324-й стрелковой дивизии, совершающие марш двумя колоннами, также приближались к Сухиничам. После полудня 30 декабря генерал Кирюхин принял решение захватить Сухиничи ударом всех своих сил, обходя город справа и слева.
Разбить противника на рубеже Клёсово, Татаринец оказалось нелегко. Немцы силой до полка пехоты при поддержке авиации контратаковали наши части. Татаринец переходил из рук в руки. Бой продолжался целые сутки. В ночь под новый год полки 324-й дивизии после упорного боя овладели населенными пунктами Татаринец, Мурдасово (3 км восточнее Сухиничей) и МТС.
Остатки вражеских отрядов отошли в город. Части 324-й стрелковой дивизии в этих боях потеряли 59 человек убитыми, 249 ранеными и 78 пропавшими без вести».
Здесь в воспоминаниях командующего не совсем точные данные. Согласно донесения о безвозвратных потерях 324 дивизии от 7 мая 42-го, только 1093 полк 31.12.41 у д. Татаринцы (в книге – Татаринец) потерял пропавшими без вести 264 человека. В этом донесении и Лапкин, и Евсеев, и Нарнов.



Никаких средств усиления у наступавших на Сухиничи не было: ни единого танка, ни артиллерии, ни авиации. Уже 2 января во всех батальонах 1093-го полка в строю остался 401 человек. 4 января погиб командир 1093-го полка капитан М. И. Логвинов.



Что же могло произойти с нашими земляками? Они могли погибнуть, могли попасть в плен или госпиталь. Скорее всего, Лапкин 31 декабря погиб.
Нарнов и Евсеев могли быть ранены, через медсанбат другой дивизии направлены в госпиталь и после госпиталя попасть в другие части, но по учету своей дивизии оставаться пропавшими без вести. Такое предположение связано с тем, что в Российском государственном военном архиве (РГВА) хранится карточка «попал в плен (освобожден)» на Нар«к»ова Егора Семеновича и Нар«н»ова Георгия Семеновича, оба 1909 г.р. из Михайловской Слободы, у обоих датой убытия стоит 22.06.1942. У Наркова местом службы указана другая дивизия, а у Нарнова место службы не указано. Может в документах пленного имя Егор написали как Георгий? А может это разные люди. Карточки для просмотра недоступны и если есть родственники солдата, им нужно самим сделать соответствующие запросы.
На Евсеева Сергея, только Арсен«т»ьевича, в архивах найдено еще одно донесение о безвозвратных потерях, где он снова числится пропавшим без вести, только как боец отдельного лыжного батальона 30-й Краснознаменной гвардейской стрелковой дивизии. В обоих донесениях совпадает адрес и имя его жены - Анна Николаевна.



Во второй раз Евсеев включен в список из 142-х человек, не вернувшихся из танкового десанта 12.12.42.  Был такой десант. В ходе операции «Марс». Цели и результаты этой операции историками оцениваются неоднозначно, поэтому я на них не останавливаюсь. Желающие могут сами найти нужные сведения. Меня интересует десант 12 декабря.
Вот как рассказывает о нем В.Ю.Волков в книге "От Тулы до Курляндского полуострова. По боевому пути 30-й Гвардейской Рижской Краснознаменной стрелковой дивизии":
«…Главный удар, по-прежнему, наносился на участке Малое Кропотово, но теперь уже силами 30-й гвардейской дивизии. …Исходные позиции для атаки и подходы к траншеям противника находились на открытой, хорошо просматриваемой низине. Оборонительные же позиции гитлеровцев в районе Малое Кропотово и Подосиновки проходили по гребню увала.



…Попытки выбить противника с рубежа обороны в Малом Кропотово не имели успеха. …Ночью подразделения приводили себя в порядок, эвакуировали раненых, подвозили боеприпасы. На другой день 12 декабря наступление было возобновлено...
Стремясь развить успех, во второй половине дня был выброшен в тыл врага танковый десант под командованием командира лыжного батальона гвардии капитана В. И. Горелова. 24 танка, на броню которых были посажены две роты лыжников, направились в обход Малого Кропотово к полотну железной дороги.



Сминая все на своем пути, танки прорвались через позиции противника, но на подходе к железной дороге натолкнулись на сильную противотанковую оборону. Десант вступил в бой. Орудия противника вели огонь с близкой дистанции. Прямые попадания вражеских снарядов наносили повреждения танкам. К тому же десант нарвался на упрятанные в снегу мины, а лыжники попали под пулеметный обстрел. К вечеру десантники не досчитывали многих бойцов и командиров, а тринадцать подбитых и подорвавшихся на минах танков стояли неподвижно на поле боя. Гвардии капитан В. И. Горелов был ранен еще в начале боя, его удалось отправить в медсанбат. Сейчас же большая часть командного состава вышла из строя. Выбрав выгодную позицию, десант занял круговую оборону. Здесь застала их ночь. …Утром гитлеровцы возобновили огонь по десанту. Были подбиты еще семь танков, а один подорвался на мине».



Конечно же, немцы предприняли не одну атаку, чтобы десант уничтожить. Гвардейцы-лыжники сражались, пока не кончились боеприпасы. На вторые сутки, с наступлением темноты, оставшаяся небольшая группа лыжников в сопровождении трех сохранивших боеспособность танков, прорвалась через позиции противника и в полосе соседней дивизии вышла к своим. На броне танков вывезли своих раненных товарищей. Остальные остались на поле боя. Один из них – Сергей Евсеев.
Вот такая непростая и до конца так и не разгаданная судьба наших земляков, не вернувшихся с войны.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/
 
Использованы материалы сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://podvignaroda.ru/
http://militera.lib.ru/memo/russian/golikov_fi2/index.html
http://www.1942.ru/book/mars_30gvsd.htm
http://militera.lib.ru/memo/russian/volkov_vj/13.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

8-Я СТРЕЛКОВАЯ. РАМЕНЧАНЕ

ЧИСЛЯТСЯ ПРОПАВШИМИ БЕЗ ВЕСТИ:
Горин Иван Иванович, 22.08.1900 г.р., г.Раменское. Красноармеей саперной роты 23-го (1301-го) стрелкового полка. Пленен 4.10.41. Умер 12.10.42 в лагере военнопленных stalag IIIC Alt-Drewitz, ныне Drzewice, один из районов города Костшин-над-Одер, Польша. Захоронение военнопленных находится в лесу возле Альт-Древица. Жена, Анна Николаевна, жила: г.Раменское, Ленинской ж/д, Фабричный двор, 11 (в карте пленного 34), кв.52.
Кожанов Сергей Иванович, 11.09.1903г.р., г. Раменское. Красноармеец, минометчик 23-го (1301-го) стрелкового полка. Пленен 4.10.41. Умер 9.12.41 в лагере военнопленных stalag XB Sandbjstel, Зандбостель, Германия. Жена, Пелагея Петровна, жила: г. Раменское, пос. Холодово, 26 (в карте пленного 14), кв. 14.
Малов Сергей Алексеевич, 5.08.1905 г.р., д. Ширяево. Красноармеец 23-го (1301-го) стрелкового полка. Пленен 3.10.41. Умер 27.12.41 в лагере военнопленных stalag XIIE Zambrow. Похоронен в братской безымянной могиле на ул. Мазовецкой, г. Замбрув, Польша. Жена, Старостина (девичья фамилия), жила: г.Раменское, ул. Октябрьская, 19.
Прозоров Александр Григорьевич, 29.08.1901г.р., с. Софьино. Красноармеец 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 4.10.41. Умер 29.03.42 в рабочей команде 58В Stotternheim лагеря военнопленных stalag IXC Bad-Sulza, Бад-Зульца, земля Тюрингия, Германия. Жена, Марина Матвеевна, жила в д. Софьино.
Хныкин Иван Николаевич, 8.05.1904 г.р., д. Софьино. Красноармеец 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 4.10.41. 18.11.41 бежал из лагеря военнопленных stalag IXC Bad-Sulza, Бад-Зульца, земля Тюрингия, Германия. Дальнейшая судьба неизвестна. Жена, Мария Никитична, жила в д. Софьино.
Прозоров и Хныкин воевали в одном полку, в один день попали в плен, вместе выживали в пересыльных лагерях и попали в один лагерь на территории Германии. Они держались друг друга, их лагерные номера – 40566 у Прозорова и 40557 у Хныкина.

НЕ ЧИСЛЯТСЯ НИГДЕ:
Гришин Аким Никитович, 5.09.1901 г.р., д. Плетениха. Красноармеец 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 3.10.41. Умер 21.02.42 в лагере военнопленных stalag XIIE Zambrow. Похоронен в братской безымянной могиле на ул. Мазовецкой, г. Замбрув, Польша.


Континов Семен Васильевич, 13.02.1902г.р., г. Раменское. Красноармеец 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 6.10.41. Умер 21.02.42 в рабочем батальоне 104 лагеря военнопленных stalag IV В Muhlberg. Похоронен г. Циттау, земля Саксония, Германия.

СВЕДЕНИЯ ЕСТЬ в Книге памяти Московской области (т.22):
Аралин Никифор Сергеевич, 8.02.1900 г.р., д. Прудки. Красноармеец 2-го батальона 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 3.10.41. Умер 14.07.42 в лагере военнопленных stalag XIIE Zambrow. Похоронен в братской безымянной могиле на ул. Мазовецкой, г. Замбрув, Польша. Жена Пелагея Ивановна, жила в д. Прудки.


Аралов Филипп Иванович, 4.10.1901 г.р., д. Н.Мячково. Красноармеец роты связи 24-го (1303-го) стрелкового полка. Пленен 7.10.41. Умер 23.10.41 в лагере военнопленных stalag 321 (XID) Oerbke, Эрбке, Нижняя Саксония, Германия. Похоронен на советском кладбище в Фаллингбостель-Эрбке. Жена, Мария Николаевна, жила в д. Н.Мячково или п. Вешняки, ул.Певомайская, 18а.
Егоров Максим Мартынович, 1901 г.р., Коробовский р-н. Красноармеец 975 артиллерийского полка. Дата пленения неизвестна. Умер в плену в январе 42-го, место захоронения неизвестно. Сын, Иван Максимович жил: ст. Быково, ул. Московская, 2.

История московского ополчения – это слава и трагедия Москвы и Подмосковья. Это слава и трагедия каждого из тех, кто сложил головы на поле боя или в немецких лагерях. Рабочие, колхозники, инженеры, писатели, музыканты, студенты и преподаватели – они не были солдатами. Но они выстояли. Пусть день, два, но устояли против профессионалов, как каток прокатившихся по всей Европе. В них был дух стойкости.



Не стану рассказывать о том, как ополчение создавалось, как готовилось к боям, чем было вооружено. Ранее я писал об этом. Много материала об этом собрано на сайте «Смоленщина 1941».
Я постараюсь рассказать, как наши земляки воевали и при каких обстоятельствах попали в плен. Это не их позор, это их трагедия.
Все они воевали в 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения, которая к началу боев перешла на штаты действующей Красной Армии и стала именоваться 8-й стрелковой дивизией. Ее 22-й полк стал 1229-м, 23-й 1301-м и 24-й 1203-м. Это нужно учитывать при поиске в архивах.
Командиром дивизии был назначен комбриг Скрипников Д.П. Еще в германскую в царской армии он стал подпрапорщиком, полным Георгиевским кавалером. В гражданскую командовал полком, дивизией. За всю службу был ранен 15 раз. Так что командир в дивизии был боевой и опытный. Правда, впоследствии командира дивизии формально меняли дважды, но до ее гибели фактическим командиром оставался Скрипников.




Командиром 23-го полка был назначен полковник А. Я. Потапов, а 24-го полка - подполковник А. И. Худобин. 
В июле в составе дивизии было 5334 ополченца, но после ее пополнения призывниками к концу сентября она уже насчитывала 7500 человек. 30 августа приказом Жукова дивизия была направлена на Днепровский рубеж и 26 сентября включена в состав регулярных войск Красной Армии.   
Второго октября 1941-го года началась операция «Тайфун» против сил Западного и Резервного фронтов. Немцы перед наступлением довели свои части почти до полного комплекта. В их пехотной дивизии было 16859 человек, а в наших - от 12 тысяч с небольшим, до нескольких тысяч, а то и сотен человек. Не лучше было и с противотанковой артиллерией.
В результате удара фронт 43-й армии был прорван и уже к 15 часам немцы по Варшавскому шоссе углубились на 16 километров. Командование Резервного фронта во главе с Буденным без учета (или не имея) разведданных строили иллюзорные планы по переброске для ликвидации прорыва других дивизий, но натиск немцев на 24-ю, соседнюю, армию заставил все эти планы менять. В результате с целью наступать (!) Буденный послал одну 8-ю стрелковую дивизию.
Первыми на новые позиции выдвинулись на машинах 2-й и 3-й батальоны 1303-го полка, а его 1-й батальон и 1301-й полк выдвинулись своим ходом. На машинах, также в первую очередь, передислоцировались командование дивизии, артиллерия и медсанбат. 1229 полк остался на прежних рубежах (до вечера 3-го октября). В этой группе были: боец 2-го батальона Аралин и Егоров из 975 артполка.
Боец 1-го батальона 1301-го полка Софин К.П. вспоминал: «...Шли целый день и где-то под вечер (3-го) свернули с проселочных дорог на тракт, вдоль обочины которого стояла колонна машин. Погрузившись в них, мы после длительного перехода с удовольствием ехали - как-никак отдых. На рассвете (4-го) колонна остановилась в окаймлявшем шоссе кустарнике. Справа открывалась луговая низина, за ней виднелись густо поросшие зеленью холмы ... за ними были немцы». В этой колонне двигались наши земляки Горин, Кожанов и Малов. В каких батальонах были остальные, неизвестно.
В ночь на 4-е октября неожиданно для себя 8-я дивизия столкнулась с немцами. Конечно же, ни о каком наступлении речи быть не могло и ее полки заняли оборону на рубеже Мартыновка - Зубово. Они не знали, что драться им придется с тремя пехотными полнокровными дивизиями при поддержке около 30 танков. А если бы знали? Уверен, простились бы мысленно с близкими и не ушли.



Участник тех событий П.И. Сараев из 1-го батальона 1303 полка: «...Утром 4-го октября... было все спокойно. Предрассветную тишину нарушал лишь стук лопат... или приглушенные голоса командиров... к 7 часам утра... послышались выстрелы... гитлеровцы пошли в атаку. … На 3-ю роту обрушился настоящий град снарядов и мин». Командир батальона был ранен. Из 3-й роты сообщили о том, что у них кончаются патроны. … В полдень появились три танка противника и начали утюжить окопы 2-й роты, передвигаясь к 3-й.
Чем могли ответить наши бойцы? Да еще и в наспех отрытых окопах вместо заранее подготовленного оборонительного рубежа, без соседей справа и слева. Минометчики ударили по гусеницам первого танка и после второго залпа он остановился. Несколько мин пришлось и по второму танку, но мины кончились. В первый же день из состава батальона осталась только горсточка...
Теперь уже больше десяти танков немцев двинулись по направлению на Уварово. Патроны кончились. Пулеметы молчали. Батальоны начали отходить к лесу. Первая рота при отходе потерялась. В лесу встретились с бойцами батальона из 1301 полка. В этот день попали в плен бойцы 1301 полка Горин, Кожанов и 1303 полка Прозоров, Хныкин. Малов (1301 полк), Аралин и Гришин (1003 полк) по немецким документам были пленены 3.10, но в этот день дивизия еще не встретилась с противником. Скорее всего, в плену они оказались тоже 4-го.
В сумерках (4-го октября) остатки 1-го батальона 1303-го полка и батальона из 1301 полка вошли в Уварово. Здесь они узнали, что еще в час дня немецкие танки ворвались в село и двинулись дальше. Стало ясно, что часть дивизии и обозы попали под удар еще на марше при подходе к Уварову (в районе Коробца). Погибла также оперативная группа штаба дивизии. Т.е. еще днем 4-го октября дивизия оказалась в окружении и потеряла управление.
Второй батальон 1303 полка подвергся сильному удару штурмовиков и к исходу дня отошел на новые позиции. Наводчик орудия 975-го артиллерийского полка Горемир Черный, бывший студент, вспоминал: «И вот, представьте, эту плохо обученную армию, не сделавшую ни одного выстрела из пушек, бросили против армии, которая прошла всю Европу. Развернулись мы под косогором, а оттуда стрельба, ближе, ближе. Первое, кого мы лишились, - это командования. Командир дивизиона и комиссар пошли за косогор узнать, что там происходит, а потом оттуда прибежали солдаты, сказали, что обоих убило. А потом оттуда начала валить наша пехота. Спрашиваем у бегущих солдат, что происходит, они матом - идите сами посмотреть, если не боитесь положить нескольких человек».
Наступление на 1303-й полк вела 15-я пехотная дивизия немцев. Это дивизия участвовала в боевых действиях в Польше и в на Западе. Она имела огромный опыт ведения боевых действий.  Позиции 1301-го полка штурмовала 258-я пехотная дивизия.
Актер Московского театра Революции, тогда боец орудийного расчета В.С. Розов о бое у с.Уварово: «Потрясение было, может быть, самым сильным, какое я испытал за всю свою жизнь. Как ни стараюсь я сейчас воссоздать его в себе и снова почувствовать пережитое, не могу. Только помню. Немцы окружили нас, били изо всех видов оружия... А мы пытались куда-то прорваться из последних сил. …Товарищи падали, один за другим, один за другим... Юное красивое лицо медсестры Нины было сплошь усыпано черными осколками, и она умерла через минуту, успев только сказать: "Что с моим лицом, посмотрите". И не дождалась ответа...».
За первый день боя 4-го октября в дивизии было ранено 1200 (!) ополченцев. Батальонные санинструкторы не щадили себя, пытаясь спасти раненых бойцов. Большинство раненых эвакуировали в армейский полевой госпиталь. Из рассказов санинструкторов: «Крестьянская Гора, раненые ползли по склону, прямо на нашу палатку. Не успела ничего… Мальчик сидит с забинтованной нижней челюстью. Показывает: "Карандаш дай". Пишет: "У меня нет челюсти". Как это? Врач разбинтовывает… А у него только язычок горловой, и трясется… Санврач обалдел. В машину его. Довезла. Но жив или нет остался не знаю. Мы верили свято - увезли в тыл, значит будет жить. … Парень был такой здоровый. Руки только не было. На стол его. Глянули: сердце бьется… не раненное, целое… Шевелится, работает… Видно его так хорошо».
В это время 1301 стрелковый полк дивизии под командованием полковника А. Я. Потапова отбивал атаки немцев в районе Бабичи, Зубово. На участке 1-го батальона бой длился до вечера. С утра (5-го) немцы возобновили атаку, но снова были отбиты. И наступила тревожная тишина. Где немцы, где свои? Посланная разведка не вернулась. Вскоре прозвучало – «окружение». Батальон двинулся в Уварово. Третий же батальон этого полка, во главе с командиром полка Потаповым, продолжал удерживать позиции и даже контратаковал. В полдень 2-й батальон 1301-го полка был выведен в резерв дивизии для прикрытия оголившегося после отхода соседа правого фланга.
При отходе батальона немцы прорвали передний край и вышли к штабу полка. Командиры штаба и бойцы комендантского взвода полка заняли круговую оборону и отразили все атаки. Бой длился до позднего вечера и к его исходу в полку осталось 350 человек. Остатки полка отошли к Уварову.
В сводках того времени о дивизии есть единственное сообщение: «8 сд к 16.00 4.10 вела напряженные бои в полуокружении на рубеже Златогорье - Павлово - Смородино. Перед фронтом дивизии до двух пех. полков с 30 танками противника». Черный Г.Г. рассказывает: «Запомнилось, как утром 5 октября на пустынном тракте нас накрыла вражеская артиллерия. От ближайшего леса, а он был единственным укрытием, дорогу отделяло пахотное поле. Свернувшие на него машины с надсадным воем тянули орудия, над ними рвалась шрапнель... Из четырех расчетов к лесу пробилось только два... на выходе из леса мы заняли круговую оборону... Не прошло и двух- трех часов, как на большаке появились вражеские войска: пехота, артиллерия, машины. Мы били прямой наводкой... и мы хорошо видели результаты своей работы: падавших гитлеровцев, горевшие машины, перевернутые орудия, Потом мне довелось участвовать во многих боях, но я не припомню столь результативной стрельбы... враг наконец оправился от растерянности их артиллерия и минометы перепахали все вокруг». Его дополняет Рюмина А.И.: «... Снаряды кончились, стали пушки топить, а Горемир Горемирович снял замки и понес в рюкзаке…». Он знал, что в особом отделе придется отчитываться за оставленные орудия, а замки были доказательством того, что они оставлены небоеспособными.



Собравшиеся в Уварово бойцы дивизии разделились на два сводных отряда. Первый отряд включал штаб дивизии и остатки 1301-го стрелкового полка. Второй состоял из остатков 1303-го стрелкового полка. Первый отряд к утру 5-го вышел к Коробцу, выбил из него немцев и отошел к Кувшинову (Кувшины), где соединился с отходящими остатками 24-й армии. Старший по званию командир 139-й дивизии генерал Бобров приказал отряду выделить прикрытие отхода частей армии. Отряд сдерживал натиск немцев до 16 часов 5-го октября, после чего перестал существовать. Оставшиеся в живых бойцы отступали по направлению на Волочек, где находился штаб 24-й армии. При подходе отряда к Торжку он был рассеян внезапной атакой вышедших сюда немцев. В Волочке во время боя погиб генерал Бобров. Из Волочка, собравшиеся бойцы, начали вместе с командующим 24-й армии Ракутиным отступление по направлению на Семлево. 78-я пехотная дивизия немцев преследовала отступавших и в Новоселках отрезала им путь. В бою в урочище Гаврюково погиб командующий 24-й армии генерал Ракутин. Прорвавшиеся от Новоселок подошли к Семлево. Отступающая группа, после боя в районе Семлево, оказалась окруженной в болотистых местах. Выбраться оттуда к своим можно было только небольшими группами или в одиночку.



Второй сводный отряд дивизии (под командованием капитана П. И. Сараева) направился из Уварова в деревню Никольское. Деревня оказалась занятой немцами. После боя с ними отряд двинулся на юго-восток к Церковщине. В Церковщине был принят последний бой. В середине октября остатки отряда соединились с частями 116-й конной дивизии в районе станции Киреевская. С этим отрядом отходили Континов и Аралов. Они попали в плен 6 и 7 октября.



Дивизия погибала, но не как «пушечное мясо», как зачастую называют поставленных в условия практически неминуемой гибели ополченцев. Они погибали как воины, для которых долг и Отечество превыше всего. Не как лозунг, а как сила, которая держала в окопах до последнего. В районе станции Коробец и Уварова, прикрывая отход частей Западного фронта к Вязьме, 6 октября в бою погиб командир дивизии Скрипников Д.П.
7-го октября немцы замкнули кольцо окружения в Вязьме. Это был «вяземский котел», где сгорели девять из двенадцати дивизий московского ополчения.
Самое массовое захоронение 8-ой дивизии - в д. Коробец. Братскую могилу копали ночью, чтобы немцы ничего не заподозрили. Их хоронили дети-школьники и взрослые жители села. Весь октябрь возили тела погибших солдатиков на деревянных корытах, всего 1400 человек. Так погибла почти вся 8-я стрелковая дивизия. Ее бойцы дрались мужественно и стойко. Подвиг большинства из них так и останется безвестным.



Я не считаю правильным оценивать их жертву, как несущественную для исхода боевых действий в целом. Дивизии народного ополчения, пропустив через себя отступающие регулярные части, оказались почти единственным щитом, живым житом, который пусть на день, пусть на час задержал немецкую армаду. И если сложить мужество наших солдат, ополченцев, офицеров и генералов каждого в своем окопе, на своем посту – это и есть причина, по которой немцы не дошли до Москвы. Все ошибки и просчеты командования исправили они. Своими жизнями.
Многие погибли безвестными, многие закончили свою жизнь в плену и, зачастую, тоже безвестными. Сначала пленных сгоняли в ближайшие пересыльные лагеря. Они были в Рославле, Дорогобуже, Вязьме. По свидетельству находившихся в Рославльском пересыльном лагере Дулаг 130, до Рославля значительная часть пленных не дошла - истощенные и обессиленные, они не могли двигаться и пристреливались немецким караулом. В самом лагере было несколько бараков. Большинство из них полуземляночного типа, с земляными полами, расположенными ниже уровня земли. В октябре 41-го полы в них представляли собой грязное месиво, в котором ноги вязли по щиколотку. Никаких нар, досок или соломы - пленные ложились прямо в грязь. Зимой пол представлял собой ледяную поверхность, покрытую снегом, т.к. крыши располагались на столбах и не доходили до земли. Зимой люди замерзали десятками ежедневно. Это была мучительная смерть.
Не лучше было и в лагерном лазарете. На палату со 160 ранеными давали два бинта в день. Перевязки не делали по месяцу. Когда снимали повязку, червей из ран выбирали пригоршнями. У многих конечности отмораживались тут же, в палатах. Раненые гнили заживо и умирали в страшных мучениях. Зачастую умирающих хоронили вместе с мертвыми. Это было истребление.
Сейчас восстановить имена умерших в пересыльных лагерях можно только по лазаретным книгам, где вписывались персональные данные пленных. Других документов практически нет, строгий учет начинался в лагерях на территории рейха. Поэтому десятки, сотни тысяч имен мы не узнаем уже никогда. Они пропавшие навечно.
Имена и судьбы наших земляков из 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения удалось установить по документам лагерей на территории рейха. В плену они не изменили долгу и пали за Отечество. Теперь мы знаем о них.

Ищите своих близких!
Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы с сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://podvignaroda.ru/
http://www.tram11.ru/tr/pam/dno_8.html
http://smol1941.narod.ru/8sd.htm
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=22465.0
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=22471.0
http://www.sgvavia.ru/forum/130-525-1

[Sobkor]

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/005/033-0011458-0498/00000480.jpg&id=59636623&id=59636623&id1=3198b273f0af8c8ca08e3d96a9267d78
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/005/033-0011458-0498/00000481.jpg&id=59636624&id=59636624&id1=a3881a96c675140fd88cd3c380909d53

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

СОЛДАТ ХОМЯКОВ. ПОГИБ В ДЕВЯТНАДЦАТЬ

Их Книги памяти Московской области, том 22(II):



Борис Хомяков родился предположительно в Торопово, жил в Бронницах на ул. Московской, 91. Мать звали Пелагея Аверьяновна. Он закончил 10 классов, в октябре 1940 был призван в армию и служил в 345-м стрелковом полку 27-й стрелковой дивизии, который перед войной дислоцировался в г. Граево, сейчас это Польша, 90 км западнее белорусского г.Гродно.
Накануне войны по просьбе командира полка Солодовникова командир дивизии с нежеланием, но разрешил вывести из казарм 1 батальон полка на прикрытие Августова со стороны Сувалковского шоссе и 3 батальон – в дзоты у Жерновка-Слеиск (левее 1 батальона). 2 батальон остался в казармах и по тревоге должен был занять позицию в районе Белобжечи (5 км в тылу по берегу р. Нэтта и августовскому каналу). Артполк дивизии и вся полковая артиллерия находились на полигоне в 80-100 км от Августова.
С утра 21 июня участок обороны полка проинспектировал генерал Карбышев, а после обеда - командующий армией и член военного совета. Приближение войны чувствовали многие, но все ли были способны нарушить указание сверху: «не поддаваться на провокации». Правда, вскоре многие из них ответили жизнями уже за то, что это указание не нарушили. К сожалению, не только своими. 
Солодовников доложил командованию об обстановке и принятых мерах по готовности к войне, которая, по его мнению, начнется сегодня – завтра, но понимания с их стороны не нашел. «Войны не будет, немцы нас боятся...». Разрешение на выдачу личному составу касок командир полка получил, лишь заверив, что это для проведения строевого смотра.
Несмотря на недовольство командования, Солодовников задержал еще не убывшие на полигон орудия полка, отправил в направлении границы разведывательные машины и приказал командирам быть в готовности. Все поняли к чему. 
Ровно в 4 часа немцы начали артобстрел и бомбардировку городка. Связи с пограничниками уже не было. Подразделения покидали казармы, семьи командиров уходили в лес. Противник наступал на Августов вдоль Сувалковского шоссе. Т.к. артиллерии не было, сдерживали его только огнем минометов. Бой длился 4 часа.
Первые часы войны, первые вставшие на защиту страны. Один из них Борис Хомяков. В 41-м ему должно было исполниться девятнадцать. Не знаю, в каком он служил батальоне и где над ним просвистели первые пули, но известен полк, в котором он принял первый бой, а значит и разделил его судьбу.
Из воспоминаний полковника Солодовникова:
«…На берегу озера, левый фланг, метров 20 впереди нашего переднего края, находился небольшой одноамбразурный дзот, поросший сорняком. Этот дзот был заброшен из-за ветхости. Но расчет пулеметной роты 1 батальона занял эту позицию.
…Параллельно нашему переднему краю был расположен артиллерийский тир 100-150 метров, глубина до 2 метров. Противник решил использовать этот тир для накапливания, чтобы ударить одновременно с фланга и тыла. …Когда противник накопился в тире, готовясь уже атаковать, как из дзота был открыт пулеметный огонь. Это было так неожиданно для противника, что в тире послышались крики, некоторая часть солдат бросилась назад, а некоторая – к озеру. Около 150 человек было убито и ранено в тире. Противник отошел. Но и геройский пулеметный расчет погиб.
На правом фланге батальона совершилось неожиданное. Вдоль дороги шли плетенкой дети, а сзади них двигались фашисты, видимо надеясь, что мы не будем вести огонь. Видя эту картину, бойцы прекратили огонь слева, поползли навстречу и вывели детей за укрытие, а потом и в Августов.



…Противник решил на этот раз атаковать в промежутке между 1 и 3 батальонами, которые разделяло озеро. Вернее ударить по правому флангу 3 батальона и по кратчайшему расстоянию выйти у Августову. Противник подтянул артиллерию и, поставив ее на открытой позиции, начал обстрел дзотов. В это же время он организовал переброску людей через озеро в направлении двух взаимодействующих дзотов почти в тылу батальона. Накопившись при поддержке артиллерии, пошел в общую атаку на 3 батальон. … Перед фронтом батальона атака противника была отбита, но угроза с фланга была очень опасна. Два дзота, подустив противника на близкое расстояние, открыли мощный огонь из станковых пулеметов.
Видя угрозу с тыла, гарнизоны дзотов вышли на открытые позиции, но силы были не равны и в рукопашной схватке гарнизоны дзотов, истребив немало фашистов, погибли. В этом бою полк понес потери убитыми и ранеными около 150 человек. Наступило затишье».
В 15-16 часов на КП прибыл заместитель командира дивизии полковник Гогоберидзе и уже с первого дня полк был втянут в ту неразбериху, которая, в конце концов, и привела к первым белорусским котлам.
Полк получил приказ отходить в район Белобжечи – это его второй эшелон обороны. Офицеры, уже устоявшие и уже бившие немцев, посчитали это изменой, с этим были согласны и бойцы. Но приказ есть приказ. Отход совершили организовано, без особого натиска противника, и заняли боевые позиции в указанном районе. Здесь к полку присоединилась полковая артиллерия. Тут же от Гогоберидзе был получен приказ отойти в Штабинский укрепленный район - это в 30 км от Августова.  К вечеру полк занял оборону в этом районе.
Уже первый день обострил вопросы тылового обеспечения. Запасы продовольствия и другого имущества остались на складах в Августове, но бойцов-то кормить надо. Вот здесь и вспомнилось, «войны не будет».



Командование армии и дивизии, фактически не имея сведений об обстановке, в условиях потери управления войсками в масштабах фронта, принимало новые решения. На второй день войны в 14 часов полк получил приказ отойти еще на 25 километров и тут же новый приказ – взять Августов, который только что оставили и от которого теперь находились в 55 километрах.
Мобилизовав подводы местного населения двинуться обратно. Последовал приказ атаковать противника на линии дороги Августов - Гродно. Штаб выехал на место для рекогносцировки до выдвижения полка на рубеж атаки, но полк не прибыл. Оказалось, что он получил новый приказ отходить и уже находился на марше.
Следующий неожиданный и скоротечный бой полк принял в районе Малая Берестовица и Крынки при отходе на Волковыск. Противник был отброшен, но при этом был ранен и контужен командир полка. Дивизия получила приказ 25 июня выйти в район Свислочи и прикрывать отход частей 10 Армии. Там почти вся дивизия и погибла. По некоторым сведениям 500 солдат и офицеров из разных частей вывел из окружения заместитель командира дивизии Яблоков, а 130 человек из 345 полка – зам. командира полка капитан Свиридов.



Борис Хомяков отходил с одной из групп, но 7 июля был пленен в районе Минска. Теперь уже не установить с кем и по каким лесам он шел к своим. Не дошел.
Полковник Гогоберидзе тоже не вышел к своим, он выбрал другой путь. Сначала дошел до Столбцов и пытался сдаться коменданту, но там его отправили дальше в Минск. Он дошел и сдался.  В ходе допросов поливал грязью бойцов и командиров тех частей, которым еще вчера передавал бессмысленные распоряжения и требовал их исполнения.
Сами немцы в донесении отдела группы армий «Центр» №609 на 8.00 22.06.41 констатировали: «…9-я Армия. …Преждевременно перешедшие в наступление на Августов подразделения 800-го полка особого назначения были противником отброшены назад». А сдавшийся полковник утверждал: «Штаб дивизии и ее командир полностью потеряли голову (дословно). …Командир дивизии не отдавал приказов ни своему штабу, ни подчиненным полкам. В свою очередь командиры полков вовсе не действовали по предписаниям в случае тревоги по которым они должны были занять определенные участки на границе. Вместо этого полки выступили в юго-восточном направлении, в отступление».
Гогоберидзе лгал, как будто это не ему на приказ об отступлении заместитель командира 345 полка капитан Свиридов бросил в лицо : «Измена! Отходить не будем!». В протоколе допроса записано, что Гогоберидзе произвел на немцев хорошее впечатление. Не знаю, что произошло дальше, полковник прозрел или его услуги немцам не понадобились (что все-таки сомнительно), но по некоторым сведениям умер он в лагере от голода. А вот протокол его допроса остался.
Борис Хомяков умер 16 сентября 1941 в лагере военнопленных шталаг-307, Демблин (Deblin), Рыцкий повят, Люблинское воеводство, Польша.



«От голода пленные в лагере съели всю траву, ели листья и кору на деревьях... Скученность в казематах была настолько велика, что пленные были вынуждены лежать друг на друге... Тысячи заключенных находились под открытым небом, несмотря на наступившие морозы... Смертность в зиму 1941-42 годов доходила до 300-500 случаев в день... Груда тел была настолько велика, что немцы соорудили для поднятия трупов наверх лестницу из досок... Охрана избивала пленных палками и прикладами, травила собаками... Весной 1942 года немцы расстреляли у крепостной стены несколько тысяч заключенных... плотность захоронений в 13-20 трупов на квадратный метр...». Это результаты судебно-медицинской комиссии по расследованию преступлений в этом лагере.




 
Вот такая судьба 19-летнего парня из Бронниц. Две недели войны, сорок дней плена и мученическая смерть за Отечество.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Протокол допроса пленного Гогоберидзе





Использованы материалы с сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://podvignaroda.ru/
http://www.poisk.slonim.org/modules/sections/index.php?op=viewarticle&artid=46 http://imageshack.us/f/135/oberstgogoberidze.jpg/
http://liewar.ru/content/view/163/3
http://militera.lib.ru/docs/0/1941-2.html
http://bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1882&Itemid=30
http://www.sgvavia.ru/forum/78-829-1

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

КОМАРОВ ИЗ ОСТРОВЦОВ. УМЕР ОТ РАН

Из Книги памяти Московской области, т.22(I):



Не знаю когда бойцом 261-го полка стал Филимон Комаров, поэтому постараемся восстановить весь боевой путь  2-й стрелковой дивизии до времени его убытия.

Решение о формировании 2-й стрелковой дивизии было принято 10 декабря 1941 г., с этого момента она и ведет свою историю. Формировалась дивизия в районе Архангельска.  Вскоре дивизия передислоцировалась к реке Волхов и 2 апреля разместилась в районе селений Ямно и Арефино. Передовая находилась в 7-9 км.

Основой для восстановления боевого пути дивизии послужили воспоминания ее ветерана А.В. Невского. Можно предположить, что война для Филимона Комарова началась с участия в тяжелейших боях по прорыву обороны немцев для обеспечения выхода 2-й Ударной армии из окружения. 2-я дивизия вошла в состав 59-й армии Волховского фронта и 28 апреля 1942г. ее полки занимают передний край, сменяя уходящую на отдых другую дивизию. Уже 29 апреля они приняли боевое крещение в районе села Спасская Полисть.





Дивизии была поставлена задача: прорвать долговременную и сильно укрепленную оборону противника с целью помочь отдельным частям (около 30 тысяч человек) 2-й ударной армии генерала Власова выйти из окружения. Ее не поддерживала авиация, не было у нее ни приданных танков, ни артиллерии. Своя же полковая и дивизионная артиллерия из-за сплошного бездорожья занять боевые позиции не смогла. Лошади просто тонули в грязи. Предшественники оставили лишь одну артиллерийскую батарею почти без снарядов и одну «катюшу» с запасом снарядов на два залпа. Опять-таки из-за бездорожья боеприпасы для них на плечах носили артиллеристы 164-го артполка. Более 9 км в один конец!

Уже начал таять снег, а многие бойцы были одеты в полушубки и валенки. Продукты доставляли верхом на лошадях, на лошадь навьючивали по два мешка с крупой. Все 13 дней боев рацион питания был ничтожным: одна кружка пшенной каши, иногда только раз в сутки. Вот так дивизия, где служил Комаров, вступила в бои. Очень тяжелые бои.

За первые шесть дней она продвинулась вперед на 6-8 км. По слякоти, промокшие и голодные, под непрерывными бомбежками и огнем артиллерии бойцы втягивались в этот прорыв как в мясорубку. Через две недели обескровленные полки прекратили наступление и были отведены на исходные позиции.



Мог ли быть итог другим?

Командующий Волховским фронтом маршал Мерецков К.А. впоследствии писал, что артиллерия 59-й армии не имела оптических приборов, средств связи, а в некоторых батареях отсутствовали даже орудийные передки, ...командиры и штабы не умели осуществлять управление частями и организовывать взаимодействие между ними,.. .наша пехота из-за отсутствия танковой и авиационной поддержки вынуждена была ломать оборону противника штыком и гранатой, неся при этом большие потери.

Что мог сделать Филимон Комаров для спасения погибавшей 2-й Ударной армии? Все, что мог сделать солдат. Причины гибели его однополчан и окруженцев не в нем и не в тысячах других, таких же солдат и офицеров. В который раз приходится писать, как долго и какой ценой наши военачальники постигали военную науку. Цена безмерна.

К 25 апреля 59-я армия была упразднена и переподчинена в качестве группы войск Ленинградскому фронту. Впоследствии Волховский фронт был восстановлен, и его командующим снова назначили Мерецкова К.А.

После завершения неудачной операции прорыва дивизия получила двухнедельную передышку, во время которой на активные боевые действия сил не было ни у нас, ни у немцев. В полки поступило небольшое пополнение и была поставлена новая задача. На этот раз дивизии предстояло наступать навстречу прорывающимся из окружения частям 2-й ударной армии в районе деревни Мясной Бор.



31 мая она вступила в новые, крайне напряженные и кровопролитные бои. Вся операция длилась до 17 июня 1942 г. Ценой больших потерь дивизия задачу выполнила и деблокировала до 30 тысяч бойцов 2-й ударной армии (по другим источникам вышли 6000, 9000 чел). Вышедшие из окружения были истощены до последней степени, От длительного голодания у каждого второго цинга или дистрофия. От многонедельного пребывания в болоте у многих разбухшие суставы. Руки и лица изъедены гнусом. Окончательно обессиленных не бросали, а несли на самодельных носилках.

Но они вышли к своим. Десятки же тысяч других, в том числе и наши земляки (я расскажу о них позже), так и сгинули где-то в лесах и болотах. А командующий окруженной 2-й Ударной армии Власов сдался и впоследствии возглавил армию предателей. Это стало позором всех, кто в армии воевал честно и никак этот позор не заслужил.

Во время этой операции пополнение 2-я дивизия получала через маршевые роты. Даже не успев составить список прибывших, их направляли в бой. Сколько из них из этих боев вышли живыми? Не вышедшие, скорее всего, так и числятся пропавшими без вести. «В списках не значится…».

После тех жарких боев 2-я стрелковая дивизия, как и вся 59-я армия, перешла к жесткой обороне. Передний край проходил через болота, где не выкопаешь окопов, поэтому делали из ивняка двойные заборы в рост человека и пространство между ними засыпали торфом. Немцы делали то же самое. Иногда работы велись на расстоянии 80-100 метров друг от друга.

В обороне с немцами завязались даже своеобразные отношения. Наша артиллерия сильно им досаждала, особенно в часы завтрака и обеда по воскресеньям, после чего обозленные немцы кричали нам: «Русские, вы воюете не по правилам!»

Ночью немцы воевать не любили, но опасались вылазок с нашей стороны, поэтому беспрерывно запускали осветительные ракеты на парашютиках, и кричали нам с издевкой: «Рус, плати за свет!». Иногда и «платили»... из минометов.

В зимний период 1942/43 г. для питания войск не хватало картошки и овощей, поэтому весной была завезена рассада капусты и семенной картофель. Службы тыла дивизии и армии организовали выращивание овощей в 25-километровой зоне, прилегающей к линии фронта, откуда население было временно выселено. Так что дивизия перешла на самообеспечение.

Основной накал боев переместился на юг и все боеприпасы шли туда, поэтому расход снарядов в дивизии был строго лимитирован. На любой выстрел требовалось разрешение. Так в относительно тихой, даже расслабляющей обстановке затишья дивизия стояла до 13 января 1944г. В этот день она снялась с занимаемых позиций и была переброшена на 30 км южнее в сторону Новгорода.

Утро 14 января началось с артподготовки, которая длилась 1 час 50 мин. Это было началом общего наступления Волховского и Ленинградского фронтов. Дивизией был занят сильно укрепленный узел сопротивления в деревне Подберезье. 20 января Новгород был освобожден. Это было уже не самоубийственное наступление 42-го. И вооружение, и снабжение, и умение командиров позволили не только выдержать напор немецких танковых контратак, но и заставили их бежать. Филимон Комаров дожил до этого. Он немцев гнал. Преследуя протвника, в день дивизия продвигалась до 30 км.



12 февраля нашими войсками с боем была взята Луга. 16 февраля дивизия вошла в состав 112-го корпуса 8-й армии Ленинградского фронта. Бои чередовались с маршами. Противник, боясь окружения, часто не принимал боя и спешно отходил на ранее подготовленные позиции. В итоге, 2-я дивизия вышла к реке Нарве. Немцы заранее создали здесь мощную систему обороны, подступы к реке были сплошь заминированы. Дивизии поставили задачу по льду озера выйти в тыл противника, для чего из 200-го стрелкового полка были выделены два батальона на лыжах. Операция провалилась, из двух батальонов почти никто не вернулся обратно. Дивизия закрепилась на этом рубеже.



26 июля наши войска освободили Нарву. А тремя днями позже 2-я стрелковая дивизия сдала свой участок обороны женскому пушечно-пулеметному полку и передислоцировалась в район деревни Ляли, к западу от Нарвы. Шли ожесточенные бои в труднейших условиях, жара стояла до 30 градусов. Дивизия находилась как бы на языке шириной 100-150 м, окруженном с трех сторон болотами.

Между частями дивизии и противником тоже лежало болото шириной до 100 м и длиной около 1,5 км. Вот это болото и стало ареной тяжелых боев. Его атаковала то одна, то другая сторона, трупы не убирались. Смрад стоял такой, что ощущался даже на расстоянии 3-4 км.

В этих боях в коленный сустав был ранен Филимон Комаров. Я не знаю, почему в списках безвозвратных потерь полка он числится пропавшим без вести. Возможно из-за ошибки писаря медсанбата или последующих госпиталей, записавших его как Филипп, а не Филимон, Комаров. Так он был эвакуирован в эвакогоспиталь №2763 (г. Ленинград), где и умер 12 августа 1944г. Похоронен на Пискаревском кладбище, но в доступных списках захоронения его нет. В настоящее время кладбище находится в черте Санкт-Петербурга и ему присвоен статус музея. Там же находятся и списки похороненных, туда же могут обратиться и родственники солдата.



Подтверждением того, что и Филимон и Филипп Комаровы один человек являются сведения, указанные в донесении о безвозвратных потерях 261 стрелкового полка и списке умерших в 2763 ЭГ. Год рождения – 1905, место службы - 261 полк, место и дата призыва – Раменский РВК, 1941г., адрес жены – д. Островцы, Раменского р-на. Вот только в одном донесении жена записана как Александра Нефедьевна, а в другом как Анна Нефедовна. Видно тоже ошибка писарей. Если б они, писаря, знали, какой будет цена их ошибок!

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/
 

Использованы материалы с сайтов:

http://www.obd-memorial.ru/

http://podvignaroda.ru/

http://zapravdu.ru/content/view/71/51/1/3/

http://www.soldat.ru/hospital.html

http://www.arhpress.ru/sevrab/2005/2/2/22.shtml

http://ida-virumaa.ru/publ/video_novosti/tank_t_34_pod_narvoj_kak_ehto_bylo_dok_film/4-1-0-896

http://bone-surgery.ru/view/ognestrelnye_raneniya_sustavov/

http://militera.lib.ru/memo/russian/sb_tragedia_myasnogo_bora/01.html

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

ПОГОСТЫ У ПОГОСТЬЯ

В 1942г. войсками Ленинградского и Волховского фронтов была предпринята попытка деблокирования осажденного Ленинграда. Планировалось окружить и уничтожить группировку немцев, занимавших оборону по р.Волхов и выходом на Ленинград отрезать и уничтожить группировку, примыкающую к Ладожскому озеру.



С севера от ст. Погостье волховскую группировку немцев должна была отрезать 54 армия, с юга от Мясного Бора – 2 ударная армия. Место встречи – ст. Любань, поэтому и операция называлась Любанской. К сожалению, для наших войск операция стала великой бойней, в которой сгинули и раменцы.



ПОГИБЛИ У ст. ПОГОСТЬЕ:



Сержант Алексеев Петр Михайлович, шофер 2-го танкового батальона 124-й отдельной танковой бригады. 1918 г.р., с.Ульянино Бронницкого р-на. Призван в 1941г. Бронницким РВК. Погиб в бою 20 февраля 1942г. Похоронен в районе ст.Погостье Ленинградской обл.
Мать, Ирина Леонтьевна, жила в Ульянино.
В составе 124-й бригады было 2 батальона танков КВ-1. Командиром 2-го батальона, где служил Алексеев, был майор Пайкин, комиссаром – ст. политрук Романовский.
16 февраля 1942 года бригада атаковала немецкие позиции за деревней Погостье. Танки бригады прорвали оборону и ворвались в немецкий лесной лагерь, в котором были построены большие блиндажи на 20-30 человек каждый, где и укрылась пехота немцев. Танкисты проутюжили 17 из них, похоронив там немало немецких солдат и офицеров.



17 и 18 февраля бригада ведёт бои под Виняголово, а с 20 по 22 февраля наступает в направлении развилки дорог в 2 км западнее деревни Шалы. Там Алексеев и погиб. Это в 3-5 км от Погостья, где-то там и покоятся его останки.
В списках увековеченных на мемориале «Новая Малукса», куда перезахоранивали в т.ч. павших у Погостья и Шалы, его нет.



Старшина Вялов Василий Александрович, командир взвода 486-го стрелкового полка 177-й стрелковой дивизии. 1909 г.р., д.Обухово Раменского р-на Московской обл. Призван в 1941г. Раменским РВК. Числится погибшим в бою 25 января 1941г. и похороненным в 0,5 км севернее ст. Погостье Ленинградской обл. Увековечен на мемориале «Новая Малукса» как погибший у Погостья.
11 декабря 1942г. приказ о его исключении из списков Красной Армии как погибшего был отменен, т.к. по сведениям Московского облвоенкомата старшина Вялов был жив и продолжал службу в армии. Это могло случиться, если раненый старшина был подобран на поле боя бойцами (например, похоронной командой) другой дивизии и отправлен в госпиталь через свой медсанбат. Из госпиталя извещение в его часть не дошло или не было отправлено, а сам он после выписки мог попасть в другую часть. Скорее всего, родные похоронку получили, а потом получили от него письмо, о чем сообщили в военкомат. Надеюсь, что он вернулся домой живым.
Жена, Арина Петровна, жила в д.Обухово.



Красноармеец Горчилин Виктор Михайлович, телефонист 706-го артиллерийского полка 177-й стрелковой дивизии. 1923 г.р., д.Плетениха Раменского р-на Московской обл. Призван в 1941г. Раменским РВК.
Был ранен и 20 марта 1942г. умер от ран. Похоронен у ст. Погостье. Увековечен на мемориале «Новая Малукса».




Мать, Пелагея Степановна, жила в д.Плетениха.
В январе 1942г. 177-я дивизия вошла в состав Волховского фронта и приняла участие в боях у ст. Погостье. Ценой значительных потерь она перерезала железную дорогу, овладела мостом и продвинулась на 2 км юго-западнее станции. Там была немцами остановлена и перешла к обороне. Местность на ее участке обороны была болотистой и лесисто-болотистой. Если рыть окопы, то даже в мороз они заливались водой. Но без укрытий никак. В результате боев практически весь лес был срезан снарядами и осколками и все наши передвижения были для немцев как на ладони, а это означало лишние потери. Пришлось насыпать примитивные окопы из снега и обливать их водой. Такими же ледяными брустверами окопы соединялись между собой. Можно только представить, как это могло защитить от пуль и от холода, но от наблюдения немцев все-таки укрылись и потери снизились. Только весной начали оборудовать ДЗОТы (дерево-земляные огневые точки) и двустенные заборы из бревен, которые засыпались торфом. Перед передним краем устанавливались проволочные заграждения и минные поля. При этом срубы ДЗОТов заготавливались в тылу и устанавливались ночью.
Штурмуя наши обледеневшие заборы, противник терял людей, но преодолеть их не мог. Артиллеристы 706 артполка оборудовали свои позиции как и пехота. В болотах строили заборы, там, где местность позволяла – зарывались в землю. Но вот в полную силу работать не могли. Боеприпасами артиллерия обеспечивалась никак, в связи с чем их расход строго регламентировался.
На этом рубеже красноармеец Горчилин и погиб. Была ли это немецкая пуля или осколок снаряда, мы уже, наверное, не узнаем никогда.
Но для нас важны не только сводки былых боев, но и то, как воевали, как выживали, какими были те солдаты и офицеры, которые навсегда остались в болотах у Погостья, Шалы, Смердыни, Малиновки. Рассказать об этом могут только те немногие выжившие. Они знают правду.
В 2008г. в издательстве Гос. Эрмитажа вышло 2-е издание воспоминаний о войне известного ученого-искусствоведа профессора Н.Н. Никулина. Всю войну он прошел простым солдатом, воевал у Погостья. Его воспоминания - это не просто литература, это свидетельство очевидца и участника. Свидетельство искреннее и жестокое. Они воевали где-то рядом, погибшие раменцы и Никулин, может кого-то из них он описывает в своих воспоминаниях:
«Трудно подходить с обычными мерками к событиям, которые тогда происходили… Чего стоил, например, переход через железнодорожное полотно под Погостьем в январе 1942 года! Этот участок простреливался и получил название «долина смерти». (Их много было, таких долин, и в других местах.) Ползем туда вдесятером, а обратно — вдвоем, и хорошо, если не раненые. Перебегаем по трупам, прячемся за трупы — будто так и надо. А завтра опять посылают туда же… А когда рядом рвет в клочья человека, окатывает тебя его кровью, развешивает на тебе его внутренности и мозг — этого достаточно в мирных условиях, чтобы спятить.
В армейской жизни под Погостьем сложился между тем своеобразный ритм. Ночью подходило пополнение: пятьсот — тысяча — две-три тысячи человек. То моряки, то маршевые роты из Сибири, то блокадники (их переправляли по замерзшему Ладожскому озеру). Утром, после редкой артподготовки, они шли в атаку и оставались лежать перед железнодорожной насыпью. Двигались в атаку черепашьим шагом, пробивая в глубоком снегу траншею, да и сил было мало, особенно у ленинградцев. Снег стоял выше пояса, убитые не падали, застревали в сугробах. Трупы засыпало свежим снежком, а на другой день была новая атака, новые трупы, и за зиму образовались наслоения мертвецов, которые только весною обнажились от снега, — скрюченные, перекореженные, разорванные, раздавленные тела. Целые штабеля.



Именно после Погостья … я почувствовал цену добра, справедливости, высокой морали, о которых раньше и не задумывался. Погостье, раздавившее и растлившее сильных, в чем-то укрепило меня — слабого, жалкого, беззащитного.
Атаки в Погостье продолжались своим чередом. Окрестный лес напоминал старую гребенку: неровно торчали острые зубья разбитых снарядами стволов. Свежий снег успевал за день почернеть от взрывов. А мы все атаковали, и с тем же успехом. Тыловики оделись в новенькие беленькие полушубки, снятые с сибиряков из пополнения, полегших, еще не достигнув передовой, от обстрела. Трофейные команды из старичков без устали ползали ночью по местам боев, подбирая оружие, которое кое-как чистили, чинили и отдавали вновь прибывшим. Все шло как по конвейеру.
Убитых стали собирать позже, когда стаял снег, стаскивали их в ямы и воронки, присыпая землей. Это не были похороны, это была «очистка местности от трупов». Мертвых немцев приказано было собирать в штабеля и сжигать.
Видел я здесь и другое: замерзшие тела убитых красноармейцев немцы втыкали в сугробы ногами вверх на перекрестках дорог в качестве указателей.
Весь январь и февраль дивизии топтались у железной дороги в районе Погостье — Шала. По меньшей мере три дивизии претендовали на то, что именно они взяли Погостье и перешли железнодорожное полотно. Так это и было, но все они были выбиты обратно, а потом вновь бросались в атаку. Правда, они сохранили лишь номера и командиров, а солдаты были другие, новые, из пополнений, и они шли в атаку по телам своих предшественников...
Немцы знали все о передвижениях наших войск, об их составе и численности. У них была отличная авиаразведка, радиоперехват и многое другое.
И все-таки Погостье взяли. Сперва станцию, потом деревню, вернее места, где все это когда-то было. Пришла дивизия вятских мужичков, низкорослых, кривоногих, жилистых, скуластых. «Эх, мать твою! Была не была!» — полезли они на немецкие дзоты, выкурили фрицев, все повзрывали и продвинулись метров на пятьсот. Как раз это и было нужно. По их телам в прорыв бросили стрелковый корпус, и пошло, и пошло дело…».







ПОГИБЛИ У д. МАЛИНОВКА:





Мл. лейтенант Денисов Михаил Петрович, командир взвода пешей разведки 857 стрелкового полка 294 стрелковой дивизии. 1919 г.р., д.Кузнецово Раменского р-на Московской обл. Призван в 1941г. Раменским РВК. Погиб 7 мая 1942г., похоронен у д.Малиновка.
Отец, Петр Филиппович, жил в д.Кузнецово.
В 2010г. поисковиками из Набережных Челнов останки Михаила Денисова были найдены в районе Малиновка-Кородыня в захоронении четырех погибших офицеров и опознаны по «смертному» медальону. Причем медальон был на красноармейца Денисова, т.е. заполнен он был сразу после призыва.



Менее чем за год Денисов дорос до мл. лейтенанта, командира взвода разведчиков. Значит, воевал достойно. В среднем окопному лейтенанту отмерялся всего месяц жизни, вот и пополнялись они в т.ч. за счет лучших сержантов. А уж разведчикам жизни отводили и того меньше. Кстати, из пополнения первыми к себе отбирали именно разведчики.
В справке к приказу, которым Денисов исключен из списков Красной Армии как погибший, включены: ст. лейтенантов – 19 чел., лейтенантов – 80 чел., мл. лейтенантов – 86 чел. Вот такая статистика, 185 лейтенантов из 226 погибших офицеров. Остальные - это 5 капитанов, воентехники и медперсонал.
В мае 2012г. отрядом «Челны» в п. Чудской бор планируется захоронение поднятых останков погибших. На это время родственники Денисова планируют поездку для получения его останков,  документов идентификации и захоронения на родине. Раменская служба спасения (РамСпас) одной из оперативных машин готова останки доставить в Раменское. Выбором места и организацией захоронения занимается администрация с.п. Кузнецово при участии администрации Раменского муниципального района. Мы должны достойно похоронить погибшего офицера-разведчика, который через 70 лет закончил свою войну и возвращается в родную землю, которую защитил. Спасибо поисковикам отряда «Челны».






Красноармеец Хомяков Федор Сидорович, стрелок 1062-го стрелкового полка 281-й стрелковой дивизии. 1907 г.р., с.Торопово Бронницкого р-на Московской обл. Призван в 1941г. Бронницким РВК.
В Книге памяти числится пропавшим без вести в октябре 1941г., в списках РВК – в апреле 1942г. Видимо в который раз причиной тому – ошибка писаря. В донесении о безвозвратных потерях 1062 полка местом призыва Хомякова указан «Слонский РВК», а местом жительства жены (имя не указано) – «с.Топопово Брянского р-на Московской обл.». Вот так записаны Бронницкий военкомат и район. Куда ушла похоронка?
А Федор Хомяков погиб 13 мая 1942г. и был похоронен на дивизионном кладбище у д.Малиновка.
Бои в районе Погостья 281-я дивизия вела с декабря 1941г. Она выбивала немцев из поселка, потом немцы выбивали ее, снова наступала. Воевала у Малуксы, такие деревни есть и рядом с Погостьем, и километрах в десяти северо-западнее Погостья. И воевала хорошо. Немецкий ветеран так писал о тех боях: «Русские бились с таким упорством, что можно было лишь догадываться, что им приказывали комиссары и командиры. Из одиночных окопов они вели бой до тех пор, пока их не забросали гранатами…». («Der Landser» Nr/1847, стр. 32).
С 13 января 1942г., уже в ходе Любанской наступательной операции, дивизия снова бьется в районе Погостья, пока 3 февраля вместе с остатками полков и матчасти не сдала свой участок 177-й стрелковой дивизии, а сама была выведена на новое формирование.
Возможно, Хомяков поступил на пополнение дивизии при ее переформировании, хотя не исключаю, что часть бойцов могла уйти на формирование из первого состава дивизии.
C 8.00 9 марта ее полки снова перешли в наступление из района Погостья и потеснили немцев, но уже 11 марта были остановлены. На тот день в дивизии насчитывалось всего 1469 активных штыков - это меньше штатной численности полка. В течение апреля-мая снова пытается наступать на Любань для соединения с войсками окруженной 2-й ударной армии, но без особого успеха. В мае в дивизии осталось 32 % от штатной численности.
В ходе этих боев на рубеже Зенино-Смердыня погиб и Федор Хомяков. Малиновка, где он похоронен, в 2-3 км. от Зенино и около 17 км южнее Погостья.



За три месяца наступления (до приказа о переходе к обороне), 54-я армия залила кровью этот отвоеванный плацдарм километров в двадцать в глубину, но к 2-й Ударной армии так и не пробилась. Воспоминания Н.Никулина:
«Железнодорожная насыпь все еще подвергалась обстрелу — правда, не из пулеметов, а издали, артиллерией. Переезд надо было преодолевать торопливо, бегом. И все же только сейчас мы полностью оценили жатву, которую собрала здесь смерть. Раньше все представлялось в «лягушачьей перспективе» — проползая мимо, не отрываешь носа от земли и видишь только ближайшего мертвеца. Теперь же, встав на ноги, как подобает царю природы, мы ужаснулись содеянному на этом клочке болотистой земли злодейству! Много я видел убитых до этого и потом, но зрелище Погостья зимой 1942 года было единственным в своем роде! Надо было бы заснять его для истории, повесить панорамные снимки в кабинетах всех великих мира сего — в назидание...
Трупами был забит не только переезд, они валялись повсюду. Тут были и груды тел, и отдельные душераздирающие сцены. Моряк из морской пехоты был сражен в момент броска гранаты и замерз, как памятник, возвышаясь со вскинутой рукой над заснеженным полем боя. Медные пуговицы на черном бушлате сверкали в лучах солнца. Пехотинец, уже раненый, стал перевязывать себе ногу и застыл навсегда, сраженный новой пулей. Бинт в его руках всю зиму трепетал на ветру.



В лесочке мы обнаружили тела двух групп разведчиков. Очевидно, во время поиска немцы и наши столкнулись неожиданно и схватились врукопашную. Несколько тел так и лежали, сцепившись. Один держал другого за горло, в то время как противник проткнул его спину кинжалом. Другая пара сплелась руками и ногами. Наш солдат мертвой хваткой, зубами ухватил палец немца, да так и замерз навсегда. Некоторые были разорваны гранатами или застрелены в упор из пистолетов.
Штабеля трупов у железной дороги выглядели пока как заснеженные холмы, и были видны лишь тела, лежащие сверху. Позже, весной, когда снег стаял, открылось все, что было внизу. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании — в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 года. На них рядами громоздились морские пехотинцы в бушлатах и широких черных брюках («клешах»). Выше — сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе-феврале сорок второго. Еще выше — политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки давали в блокадном Ленинграде). На них — тела в шинелях, маскхалатах, с касками на головах и без них. Здесь смешались трупы солдат многих дивизий, атаковавших железнодорожное полотно в первые месяцы 1942 года. Страшная диаграмма наших «успехов»! Но все это обнажилось лишь весной, а сейчас разглядывать поле боя было некогда. Мы спешили дальше. И все же мимолетные, страшные картины запечатлелись в сознании навсегда, а в подсознании — еще крепче: я приобрел здесь повторяющийся постоянно сон — горы трупов у железнодорожной насыпи.
Наступление застопорилось, его пытались продолжить, посылая новые полки вперед. Теперь речь не шла уже о снятии блокады Ленинграда. Теперь надо было помочь 2-й ударной армии, попавшей в окружение под Любанью. Шло пополнение из Татарии, из Казахстана, из Ленинграда. Но немцы оборонялись умело, и фронт не двигался. Когда наступило лето, мы перешли к обороне. Реже стала стрельба, опустели дороги. Войска закапывались в землю.
Началась бесконечная работа. Мы выкапывали километры траншей, строили сотни укрытий, зарывали пушки, машины, кухни, склады. Рыли стационарные сортиры, так как до этого солдаты загадили все придорожные леса. Я стал завзятым землекопом, научился рубить срубы, обтесать топором любую нужную деталь, выковать из жести печку, трубу и т.д. Даже гроб однажды пришлось ладить. Обычно хоронили солдат, прикрыв их шинелью или куском брезента или просто так. Но тут убило старшего лейтенанта Силкина. Начальство решило, что ему полагается гроб, да и времени на подготовку похорон было предостаточно. И мы построили гроб. Досок не было, пришлось срубить огромную осину и расколоть ее с помощью клиньев на толстые доски. Гроб вышел чудовищно тяжелый, корявый, выгнуто-кособокий, похожий на большой сундук. Тащили его человек двадцать». В таком же захоронении нашли и останки мл. лейтенанта Денисова и еще 3-х неизвестных офицеров.
На современных картах Малиновки уже нет, найти ее можно только на архивных довоенных и военных картах. Сейчас и Погостье, и Малиновка - это безлюдные заболоченные места, где останки погибших поисковики ежегодно поднимают сотнями, а вот идентифицируют единицы. Не любили бойцы «смертные» медальоны, не носили их, либо не заполняли вкладыши. Вот и перезахоранивают их теперь безымянными.



Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/
 
Использованы материалы:
http://www.obd-memorial.ru/
http://www.belousenko.com/books/nikulin/nikulin_vojna.htm
http://militera.lib.ru/h/na_volhovskom_fronte/04.html
http://tortuga.angarsk.su/fb2/moschi14/Tanki_vpered_Kurezyi_tankovoy_voynyi_v_bitve_za_Leningrad.fb2_3.html
http://ru.wikipedia.org/wiki/124-%FF_%F2%E0%ED%EA%EE%E2%E0%FF_%E1%F0%E8%E3%E0%E4%E0
http://sergey-larenkov.livejournal.com/14503.html
http://www.tankfront.ru/ussr/tbr/tbr124.html
http://bazuev.spb.ru/Pogostia_2.htm
http://professionali.ru/Soobschestva/voenno-istoricheskij_forum/pogoste-stranica_v_krovavoj_knige_vojny/
http://profismart.ru/web/bookreader-107643-23.php
http://blokada.otrok.ru/library/volhov/4.htm
http://forums.vif2.ru/archive/index.php/t-1283.html
http://ru.wikipedia.org/wiki/294-%FF_%F1%F2%F0%E5%EB%EA%EE%E2%E0%FF_%E4%E8%E2%E8%E7%E8%FF
http://lenfront.narod.ru/habar/luban.htm
http://www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1003610/Polman_Hartvig_-_900_dney_boev_za_Leningrad._Vospominaniya_nemeckogo_polkovnika.html
http://okey-lin.ucoz.ru/publ/o_pogoste/1-1-0-97

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

КОНОВАЛОВ. ЖУРНАЛИСТ, ПОЛИТРУК



Согласно Книги памяти, которая в-основном составлялась по сведениям Раменского РВК, он пропал без вести в мае 1942г. в Старорусском р-не Новгородской обл. Согласно донесения о безвозвратных потерях 2-й Ударной армии – офицер с такими же данными, но как пропавший без вести в июне 42-го в Чудовском районе Ленинградской обл., одновременно включен в списки потерь 327-й стрелковой дивизии и «Разные воинские части».

В первом списке адрес его родственников: с. Раменское, Холодово, д.5, кв.1, Коноваловой (инициалов нет). Во втором списке: г.Раменское, ул. Холодова,  МОСЭНЕРГО, 4 (возм. 5), кв.2, Коноваловой (инициалов нет).



В препроводительном письме к списку сказано, что документы погибших в окружении дивизий и частей 2-й Ударной армии были либо уничтожены, либо утеряны, либо захвачены немцами. Списки пропавших (на 619 листах) составлялись по письмам, которые в эти дивизии были направлены, но до них не дошли. Значит, были письма, направленные Коновалову Ю.П. на номер полевой почты 327-й дивизии. Возможно, их было два или больше и обратные адреса были разные. Ему могли писать родственники с той же фамилией, живущие в Раменском, но по разным адресам. Кроме этого, в одном письме могла быть указана полевая почта дивизии, а в другом - конкретной части, входящей в состав дивизии или прикрепленной к ее полевой почтовой станции. Поэтому его и включили в два списка. 

Приказом Главного управления кадров НКО СССР №02153 от 30.07.45г. (т.е. уже после войны) офицер с теми же данными исключен из списков Красной Армии, как состоящий в распоряжении Политуправления Северо-Западного фронта и пропавший без вести в мае 42-го. Его жена, Коновалова Мария Владимировна, жила в г.Раменское, фабрика Красное Знамя, корпус 3, кв.62.

Может, это один человек? Но мог ли офицер, числящийся в списках одного фронта, пропасть без вести на другом? Что их может объединять? Волховский фронт был образован 17 декабря 1941г., а в конце декабря он принял в свой состав части Новгородской армейской группы. Эта группа ранее входила в состав Северо-Западного фронта и воевала в районе р.Волхов, там, где впоследствии и начался прорыв 2-й Ударной армии. Так что теоретически из одного фронта в другой Коновалов мог попасть, например, в составе одной из частей этой группы, которая потом и была придана 327-й дивизии. Либо потом он просто в дивизию был переведен.

Что еще известно о Юрии Коновалове?



Сотрудники Раменского радио передали мне копию статьи М.Кулешова о двух раменских журналистах, Юрии Коновалове и Михаиле Французове, которые не вернулись с войны. В статье есть информация о том, что Юрий Коновалов был призван осенью 41-го и после окончания военно-политического училища направлен на фронт. Первое письмо он прислал в начале 42-го из района Старой Руссы, потом пришла похоронка. «Через некоторое время», так сказано в статье. В какой он служил части, сведений в статье нет. Напомню, согласно приказа, он числится пропавшим без вести в Старорусском районе. Район боев 2-й Ударной армии – это и Чудовский, и Старорусский районы, поэтому погибших и пропавших там можно отнести и к одному и к другому.

Достоверно послужной список Коновалова уже не установить, документов нет. Предполагаю, что приказ об исключении его из списков Красной Армии был составлен по последнему имеющемуся документу – списку политработников, состоящих в распоряжении политуправления Северо-Западного фронта. «В распоряжении» находились отозванные из частей для назначения на другие должности или по другим причинам офицеры, а также выпускники военных училищ до получения назначения.

В последнем письме Коновалов писал: «Усиливается артиллерийская канонада. Стены блиндажа дрожат. Кончаю писать, иду к своим бойцам…». Значит, уже был не «в распоряжении», а воевал в какой-то части. Трудно сказать, почему сведений о его назначении не оказалось в приказах фронта.

Можно ли утверждать, что и журналист Коновалов из Раменского, и исключенный из списков Красной Армии в 45-м году мл. политрук Коновалов, и получатель писем, которые так и не дошли до адресата в 327-й дивизии – это один человек и вот так, эпизодами, мы узнали о его судьбе? Надеюсь, что да.

Где покоятся его останки… «Все поименованные в списках военнослужащие в основном не вышли из окружения и являются пропавшими без вести в районе сел Мясной Бор и Новая Кересть Чудовского района Ленинградской области…». Там воевала и погибала в т.ч. и 327-я стрелковая. Они были преданы своим командующим, а их жертвы и подвиги забыты своими. Вот такая судьба.

Но они не были ни в чем виноваты. О том периоде вспоминал в книге «Вторая ударная в битве за Ленинград» командир 327-й дивизии И.М.Антюфеев.

3 января 1942 дивизия заняла оборону по восточному берегу реки Волхов на участке Селищенский поселок – Городок с задачей уже 6 января быть готовой к наступлению. Доводы командира о том, что после 90-километрового марша надо заменить колесный транспорт на санный, получить недостающие боеприпасы, продовольствие и фураж, не были приняты во внимание. «Так требует хозяин», - весь ответ. Тыл налажен не был. Комдив даже был свидетелем того, как его бойцы жарили на костре и ели сохранившуюся в снегу убитую лошадь. Еще до начала наступления!



7 января трагически известная Любанская наступательная операция началась. Полки, преодолев реку, сразу же попали под сильный пулеметный и минометный огонь. Наша артиллерия подавить его не могла, т.к. имела всего четверть комплекта боеприпасов. Наступление сразу же захлебнулось, 9 января войска были отведены на исходные позиции, а 13-го снова пошли на прорыв. 2-я Ударная двинулась к своей гибели, а 327-я дивизия пробивала для нее брешь. Мороз под тридцать, до немцев почти километр по глубокому снегу. Уже в первые часы бойцы были измотаны до предела, а без лыж и маскхалатов стали еще и отличными мишенями. И все-таки дивизия оборону немцев прорвала, потеряв при этом около 1000 человек ранеными.

Подвижная группа 2-й ударной армии устремилась в прорыв, а дивизия прикрывала ее правый фланг и расширяла фронт прорыва, пытаясь взять Спасскую Полисть. Снова «прогрызание» обороны немцев по рыхлому глубокому снегу, без поддержки танков, которые просто в этом снегу завязли. Полки врывались в деревню, откатывались, снова врывались, но сломить оборону немцев так и не смогли. Кстати, сменившие дивизию части Спасскую Полисть так и не взяли.

Если посмотреть по карте, то 2-я Ударная армия вклинилась в глубь обороны немцев мешком 50 на 20 км с горловиной не шире 3-4 км и 5 км в длину. Через нее и была проложена единственная зимняя дорога, по которой снабжалась армия. Таким узким горловину делал выступ немецкой обороны шириной около 5 км и длиной около 20км. Он был как рука, протянутая к горловине и готовая ее затянуть, что впоследствии и произошло. Вдоль этого выступа немцы протянули узкоколейку и смогли организовать оборону так, что в течение 4-х месяцев ее не смогли рассечь ни находящиеся с внешней стороны наши войска, ни выходящие из окружения, ни их совместные усилия. Зато сами они имели возможность обстреливать движущиеся по горловине войска и обозы из всех видов оружия. Спасская Полисть была где-то посередине этого выступа и, штурмуя ее, 327-я дивизия как раз и пыталась эту руку отсечь.

После боев в стрелковых ротах насчитывалась половина штатного состава.

В конце февраля дивизия была включена в ударную группировку и втянулась в горловину этого мешка. К тому времени в стрелковых ротах осталась половина штатного состава. Практически на ходу она получила пополнение (около 700 чел.) и была брошена в направлении Красной Горки для наступления на Любань. Это самая уделенная точка прорыва. Дорог никаких, шли со скорость 2 км в час.



Начиналась трагическая эпопея дивизии. До ее подхода две стрелковые бригады уже пытались Красную Горку брать, но безрезультатно. Передовой отряд, куда входил 1100 полк дивизии, оборону немцев взломал и устремился на Любань, но попал под удар авиации и потерял основную массу коней. Тянуть орудия и сани было нечем. Вдобавок оказалось, что у немцев в лесу были сделаны рокадные дороги со специальным фабричным настилом, по которым они подтянули резервы и отрезали передовой отряд. Только через 10 дней, 9 марта, с одними винтовками часть отряда пробилась к своим.

В середине марта Красную Горку взяли, но армия перешла к обороне и это стало окончанием Любанской операции. Немцы затянули горловину мешка, снабжение прекратилось и окруженные перешли на голодный паек, ели убитых коней и даже кору деревьев. Только в мае поступил приказ отходить. От голода бойцы еле передвигали ноги, а приходилось еще и воевать.



Первый прорыв армии из окружения через Спасскую Полисть был неудачным. Дивизия заняла оборону в 30 км западнее Мясного Бора, где вела бои до середины июня. Теперь войска армии готовились ко второму удару через Мясной Бор. В районе его каким-то чудом среди болот сохранилась узенькая полоска земли, по которой ночью могли пробираться пешеходы. Через эту «щель» вышли к своим женщины медсанбата и часть раненых.

Около двух недель билась обескровленная дивизия. Немцы не раз врывались в нашу оборону, а изможденные бойцы выбивали их обратно. Откуда силы? Но предел наступил и, взорвав орудия, сжигая машины, остатки дивизии начали отход. В полках оставалось по 200-300 человек. Они уже не могли идти. На месте они еще дрались, цепляясь за каждый ручей, каждую поляну, но прорываться сил уже не было.



Зажатые на небольшом клочке земли у Мясного Бора, 24 июня они подверглись уничтожающему огню из всех видов оружия и со всех сторон, в том числе из шестиствольных минометов. Кому повезло, вышли потом в одиночку или мелкими группами. Остальные погибли или попали в плен.

Где-то там скорее всего погиб мл. политрук Коновалов Юрий Петрович.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы сайтов:

http://www.obd-memorial.ru/

http://ru.wikipedia.org/wiki/2-%FF_%F3%E4%E0%F0%ED%E0%FF_%E0%F0%EC%E8%FF

http://vfront.ru/zametki/27-chast8.html

http://blokada.otrok.ru/text.php?s=lu&t=9

[рамспас]

РамСпас поиск. Возвращение

МИЛЕХИН И МОТОРИН. ЗАПАДНАЯ ГРАНИЦА

Из Книги памяти Московской области (т.22-I):



Согласно списков подворового опроса 1947г.:
Милехин был призван Бронницким РВК 19 октября 1939г., признан пропавшим без вести в июле 41-го. Мать, Анастасия Ивановна, жила в Лысцево.
Моторин был призван Бронницким РВК в октябре 1940г., признан пропавшим без вести в июне 41-го. Мать - Мария Павловна.
Они не пропали без вести. Они исполнили свой воинский долг и приняли мученическую смерть за Отечество в немецком плену.
Оба наших земляка служили в 87 Ломжинском погранотряде на западной границе Белоруссии и в первые, даже не часы, а минуты войны приняли на себя удары немецких дивизий.
На начало войны отряд насчитывал 2131 чел. Он охранял участок границы протяженностью 141 км. на, так называемом, Белостокском выступе. В его составе были маневренная группа, пять комендатур и 20 линейных застав. В среднем на заставу приходилось 7 км. границы. Штаб отряда размещался в г.Ломжа (сейчас – Польша). Начальник отряда - подполковник И.М. Горбатюк.



Сведения о том, что Милехин и Моторин служили в этом отряде, взяты из документов пленных. К сожалению, в архивных документах не указано, в каких подразделениях отряда они служили. В донесении о потерях 87 погранотряда есть только кавалерист Моторин. Может он служил в маневренной группе, а может на заставе. «Не прибыл при отходе части от гос. границы» - так записано в донесении.
Но где бы они не служили, судьба у всего отряда была одна – первыми встретить врага и держаться. Совершенно обоснованно пограничники июня 41-го особо почитаемы за стойкость и мужество. Они знали, что с началом войны именно им придется держать границу до развертывания основных сил. Пограничники готовились к обороне и не их вина, что эти основные силы готовили к войне «на чужой территории» и держать границу так, как пограничники, они не смогли.



Приближение войны витало в воздухе и бойцы 87 погранотряда это чувствовали. Началась активная заброска через границу диверсионных групп. Их задерживали, с ними вступали в бой и пограничники понимали, что начало близко. Но они и их семьи были заложниками ситуации: «не поддаваться на провокации». Поэтому даже отправить в тыл своих жен и детей они не могли, чтобы их не сочли паникерами с соответствующими последствиями. Так, с семьями, они и принимали бой.



Основные удары немцы наносили в основания Белостокского выступа, но досталось и заставам 87 погранотряда. Так, на 8-ю погранзаставу наступал кавалерийский эскадрон при поддержке танков. Первый танк подорвал боец-пограничник, а второй связкой гранат жена начальника заставы ст. лейтенанта Лебедева. И не только там жены оказывались в одном окопе с мужьями.
На участке какой заставы наши земляки приняли свой первый бой я не знаю, поэтому пусть об этом расскажут те, кто мог быть рядом с ними.



Малиев В.Г., лейтенант, начальник 4-й заставы 87-го погранотряда: «Наша 4 застава охраняла восьмикилометровый участок государственной границы севернее Ломжи, проходивший по ручью Винцента.
Ровно в 4 часа на заставу обрушился шквал артиллерийско-минометного огня... Пограничники организовано и быстро заняли огневые точки, окопы опорного пункта, подготовленного к круговой обороне... Несколько бойцов бросилось выпускать из загоревшихся хозяйственных зданий лошадей, собак и голубей. Жены командиров с детьми укрылись в каменном подвале казармы. Огневой налет продолжался примерно полчаса. ... Когда обстрел прекратился, у пограничного ручья показалась цепь немецкой пехоты. Видимо, считая, что все живое на заставе уничтожено, фашисты шли уверенно, во весь рост... От плотного прицельного огня наших пулеметов, автоматов и винтовок во вражеской цепи вскоре появились широкие «окна». Потом в ней все смешалось, атакующие залегли, а через непродолжительное время повернули назад, оставляя убитых и раненых. Первая атака врага была отбита.
После короткого затишья последовал новый огневой налет, а затем снова началась атака… Когда группа вражеских солдат прорвалась к внешнему кольцу обороны … дело дошло до рукопашной схватки …Враг опять вынужден был отступить... Отразив еще несколько атак была организована отправка в тыл тяжелораненых и жен с детьми. Застава начала отход лишь получив на это письменный приказ. Из полсотни пограничников осталось в живых тринадцать, каждый ранен два-три раза. Они держались четырнадцать часов и отбили пять яростных атак врага, который превосходил их десятикратно.
Дмитриенко П.А., красноармеец, пограничник 7-й заставы 87-го погранотряда: «...Рассчитывая на свое превосходство в силах, враг сначала лез напролом, надеялся быстро подавить наше сопротивление, принудить сдаться или отходить от рубежа границы... Связь с комендатурой и погранотрядом с 4 часов отсутствовала. Редели наши ряды. Помощь не подходила. Вместе с нами в окопе вела огонь по врагу жена начальника заставы Лилия Максимова. Свой первый в жизни и неравный бой пограничники заставы выдержали с честью. Связной, посланный утром в комендатуру… передал приказ коменданта об отходе от границы…
Отходили с боем под прикрытием пулемета. …Мне поручено было помогать при отходе жене начальника заставы, раненой в ногу, и ее годовалой дочке…».
Анфиногенов А.П., лейтенант, начальник 10-й заставы 87-го погранотряда: «Ровно в 4 часа 22 июня фашистские самолеты, волна за волной, начали пересекать границу… После мощного обстрела примерно две роты фашистских автоматчиков пошли в атаку. Атака была отбита метким огнем. Много фашистов было уничтожено, но и мы недосчитались своих товарищей. …Стали готовиться к отражению новых атак. … Из четырех наших станковых пулеметов – основной огневой силы – остались два. Как держаться дальше? ...Рота фашистов вброд перешла реку по трупам пограничников, державших этот участок, цепью двинулась в нашу сторону. Отряд капитана Трегубова вступил с ними в неравный бой. Пробравшийся оттуда раненый пограничник доложил, что все они вместе с капитаном погибли. И тут же на нас двинулась цепь немецких автоматчиков. Подпустив их к своим окопам метров на 50, мы спустили на них два десятка собак. Фашисты не ожидали этого, растерялись, чем немедленно воспользовались пограничники, открыв по ним уничтожающий огонь в упор. И эта атака была отбита... У нас почти все уже были ранены. Кто не мог стрелять заряжал ленты и диски. Поле боя никто не покинул. Помощи все не было, связи с комендатурой тоже. И только часов в 11 прибыл связной с приказом: отходить к комендатуре».
Хоминич И.Ф., красноармеец комендантского взвода 2-й погранкомендатуры 87-го погранотряда (из газетной статьи): «В 3.45 (я тогда еще на часы посмотрел) вокруг начали рваться снаряды и взрываться мины. Честно говоря, мы поначалу и не предполагали, что это немец войну начал. Неподалеку наша 10-я армия учения проводила - вот мы и подумали, что это они маневры устроили. Когда авиация начала бомбы прямо на город сбрасывать, кто-то даже крикнул: "Что они делают?! По своим же лупят!" Связь пропала почти сразу. Информации никакой, приказов, распоряжений тоже...».



Богуславский Я.Е., зам. политрука 13-й заставы 87-го погранотряда: «…После восьми часов боя из 58 бойцов и командиров заставы в живых оставалось 14. Все раненые и контуженные. Начальник заставы разделил нас на две группы. Первую, …всего 9 человек, он повел в Ломжу, где размещался штаб погранотряда. Во вторую …вошли я и нуждавшиеся в госпитализации бойцы…. Их вместе с контуженой женой начальника заставы Леной … мы должны были доставить в тылы укрепрайона. Так началось наше отступление от границы».
Также стояли насмерть 7, 8, 10, 11, 14, 15, 18-я заставы 87-го погранотряда, в живых остались единицы, но ни одна из них не отошла без приказа. Вот так встретили пограничники Великую Отечественную.
Александр Моторин был пленен 26 июня в Белостокском котле под Волковыском. Виктор Милехин – 2 июля в Минском котле под Минском. Вовсе не значит, что пограничники попадали в плен из трусости. Вот рассказ бойца 87 погранотряда, а впоследствии узника Бухенвальда, Н.С. Симакова: «Километрах в 18-ти города (прим. – Минска) мы сделали привал. Оставили одного часового, остальные уснули. Утром, в четвертом часу, 4 июня 1941 нас поднял часовой. Оказалось, что мы попали в окружение немцев, и тогда вступили с ними в неравный бой. От группы в 17 человек нас осталось 6 пограничников, а остальные были или убиты, или ранены. В перестрелке я был ранен в левую руку. Немцы нас забросали гранатами. Когда я приподнялся, передо мной стояли фашисты с направленными на меня штыками. Уйти от них уже не удалось».  В какой-то из таких групп попали в плен Милехин и Моторин.
Виктор Милехин свой номер пленного «33647» получил в лагере  Stalag XD (310) Wietzendorf (Винцендорф, Нижняя Саксония). В его персональной карте пленного указано, что родился он 7 сентября 1920г. в с.Лысцево, там же жила его мать Антонина Милехина, в девичестве Смирнова. Был он русоволосым, рост 165 см., до призыва работал трактористом. 
При обработке карты пленного переводчиком была сделана ошибка и Лысцево записано как Цисцево. Была проигнорирована и неброская запись карандашом, поэтому Милехин числится умершим в шталаге XD (310) и похороненным в Юстербурге. На самом деле, он умер или был уничтожен в печально известном концлагере Бухенвальд. Эта информация и есть в той записи: «zuletzt Konz. Lager Weimar-Buchenwald» - последний лагерь Ваймар-Бухенвалъд.
Концентрационный лагерь Бухенвальд отличался от лагеря для военнопленных тем, что предназначался для целенаправленного уничтожения врагов рейха, как немцев, так и других национальностей. К ним же относились склонные к сопротивлению в любой форме военнопленные. Видимо к их числу был причислен и плененный пограничник Милехин.
Всего в Бухенвальде погибло 56545 человек. Они умирали в газовых камерах, были замучены, повешены, расстреляны. Чтобы сломить их морально и физически эсэсовцы применяли самые изощренные пытки. Их приковывали к воротам и решеткам окон. Без пищи и воды многие так и умирали. Над ними, в т.ч. и над детьми, проводили смертельные медицинские эксперименты. Трупы хоронили в безымянных могилах и сжигали в газовых камерах.
13 февраля 1942 в лагере Бухенвальд принял смерть и наш земляк, Виктор Милехин из Лысцево. В списках подворового опроса Бронницкого РВК его годом рождения записан 1918-й, а в карте пленного 1920-й и даже точная дата – 7 сентября. Документы на пленного заполнялись с его слов, поэтому думаю, что ошибка в документах РВК. Хотя нельзя исключать, что в Лысцево жили полные тезки, рожденные в 18-м и 20-м годах. В документах РВК мать Милехина звали Анастасия Ивановна, в документах пленного записана Антонида, но не указано кто это – мать, жена, сестра.



В настоящее время на месте концлагеря создан мемориальный комплекс «Бухенвальд». Сохранены крематорий и выложенные булыжником фундаменты бараков, колючая проволока и ворота с надписью «Jedem das Seine» - каждому свое.



Размеры современного места захоронения 1000 на 1000м. Там захоронены 19000 чел., все неизвестные.

На Моторина персональная карта пленного (номер пленного - «23500») была заведена в лагере военнопленных Stalag 308 (VIIIE), Neuhammer, Нейхаммер (Свентошув, Польша). Вот только его фамилия записана как «Матовин». Родился 26.06.1921 в с.Морозово. Рост 162 см, особых примет не имел. До призыва работал слесарем. Девичья фамилия матери – Маслова. Семья жила в с.Морозово.
Впоследствии он был переведен в Stalag VIIIC Sagan (Zagan), (Жагань, Польша). В его карте пленного нет даты перевода в этот лагерь, но есть отметка, что 3 октября 1941 он был направлен в рабочую команду (Arbeitskommandos): Arb.Kdo.24 Reisicht, ныне - польская железнодорожная станция Рокитки (Rokitki) в гмине Хойнув, Легницкий повят, Нижнесилезское воеводство в юго-западной Польше. Даты возвращения из этой команды нет, как нет и сведений о его пребывании в лагерном лазарете. Есть только дата смерти – 7 декабря 1941. Эта же дата и в немецкой базе данных, кстати, в нее Моторин также внесен как «Матовин».



С большой долей вероятности можно предположить, что Александр Моторин умер в рабочей команде и там же похоронен. Каких-либо сведений о захоронении советских военнопленных в районе Рокиток у меня нет.
Милехин воевал 10 дней, Моторин – 4 дня. Но свой долг они выполнили и границу оставили только по приказу.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

После размещения материала получена уточняющая информация:

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=848.new#new

Добрый вечер, уважаемые Юрий Петрович и Александр Васильевич!
Некоторые уточнения по данному очерку. Старший лейтенант Я. Г. Лебедь встретил войну начальником 8-й пограничной заставы 88-го Шепетовского погранотряда погранвойск НКВД Белорусской ССР.  Красноармеец В. М. Милехин, кавалерист 4-й погранзаставы 87-го Ломжанского погранотряда. Заставой командовал упомянутый в очерке лейтенант В. Г. Малиев. Красноармеец А. С. Моторин, кавалерист оной из линейных застав этого же отряда. В мангруппе кавалеристов не было.
С уважением, В. Тылец.


Использованы материалы сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://www.sgvavia.ru/forum/109-1243-1#199630
http://liewar.ru/content/view/216/2/
http://www.warmech.ru/1941war/w-front/wfpog22.html
http://www.belta.by/ru/articles/dossier/K-70-letiju-nachala-Velikoj-Otechestvennoj-podvig-pogranichnikov_i_434.html
http://www.rubon-belarus.com/2011-01-12-10-02-50/91-------13---87---
http://samsv.narod.ru/NKVD/Pv/Po/po087.html
http://www.panoramio.com/photo/43133559?tag=Eisenbahn
http://www.sibirpro.ru/cgi-bin/engine.pl?action=mainpage_shownominant&nomination=61&category=1&nominantid=8192&content=sibguard2010&
http://commons.wikimedia.org/wiki/Category:Images_from_the_United_States_Holocaust_Memorial_Museum
http://youtu.be/PzWXNWnsScE

[рамспас]

С учетом полученной информации, воспоминания лейтенанта Малиева В.Г., начальника 4-й заставы 87-го погранотряда о первом бое, который принял и Милехин, привожу полностью:   



«Наша 4 застава охраняла восьмикилометровый участок государственной границы севернее Ломжи, проходивший по ручью Винцента. Обстановка на границе была тревожной. Она особенно стала усложняться с первых месяцев 1941 года. Наблюдением пограничных нарядов было установлено, что немцы проводят массовое отселение жителей приграничья, подтягивают к границе войска. Ежедневно вблизи границы стали появляться группы немецких офицеров, проводивших рекогносцировку местности. С 20 июня в соответствии с приказом начальника погранвойск Белорусского пограничного округа генерал-лейтенанта И.А. Богданова мы перешли на усиленную охрану границы. Прекращались плановые занятия по боевой и политической подготовке. Ночью на фланги должны были высылаться укрупненные наряды с ручными пулеметами под командой офицеров или лучших сержантов. В ночь на 21 июня наши наряды, выдвинутые к границе, обнаружили немецких саперов, разминировавших проходы в минных полях.
Наступила последняя мирная ночь. В 24 часа я в сопровождении красноармейца Петра Позднякова пошел на правый фланг нашего участка, чтобы проверить бдительность несения службы нарядами. Все наряды докладывали о доносящихся с противоположной стороны приглушенном рокоте моторов, обрывках команд и других подозрительных звуках. Когда во второй половине ночи возвратился на заставу, политрук Н.В. Пшеничный доложил, что аналогичная информация поступила и от нарядов левого фланга. Я по телефону доложил об обстановке в штаб нашей 1 комендатуры. Дежурный лейтенант Семенов ответил, что немедленно поставит в известность коменданта капитана Ф.Р. Самойленко, и сказал мне, что такие же доклады поступают и от других застав.
Через несколько минут послышались выстрелы на флангах участка заставы, а затем по телефону поступили сообщения о стычках с перешедшими границу группами вражеских диверсантов. Старший нарядов правого фланга заместитель политрука Иван Левченко доложил, что уничтожены четыре диверсанта, пытавшиеся вывести из строя линию сигнальной связи с заставой, а старший нарядов левого фланга сержант Виктор Иванов сообщил, что убиты три и взяты в плен 2 немецких солдата, перешедшие границу. В помощь нарядам на оба фланга участка были высланы тревожные группы.
Ровно в 4 часа на заставу обрушился шквал артиллерийско-минометного огня. В грохоте взрывов потонули слова команды дежурного сержанта Николая Кулябина: «Застава, к бою!» Приказав дать нарядам сигнал сбора на заставе, я побежал на НП. Пограничники организовано и быстро заняли огневые точки, окопы опорного пункта, подготовленного к круговой обороне. Два станковых пулемета «Максим» были установлены на флангах обороны, в середине и с тыла – три ручных пулемета Дегтярева. В промежутках между ними находились автоматчики и стрелки. Несколько бойцов бросилось выпускать из загоревшихся хозяйственных зданий лошадей, собак и голубей. Жены командиров с детьми укрылись в каменном подвале казармы.
Огневой налет продолжался примерно полчаса. У нас появились первые убитые и раненые. Когда обстрел прекратился, у пограничного ручья показалась цепь немецкой пехоты. Видимо, считая, что все живое на заставе уничтожено, фашисты шли уверенно, во весь рост. Команду на открытие огня я подал, подпустив их на 300-400 метров. От плотного прицельного огня наших пулеметов, автоматов и винтовок во вражеской цепи вскоре появились широкие «окна». Потом в ней все смешалось, атакующие залегли, а через непродолжительное время повернули назад, оставляя убитых и раненых.
Первая атака врага была отбита. Я связался по телефону с комендатурой, доложил об отражении попытки гитлеровцев овладеть заставой, нанесенному врагу уроне, своих потерях. Дежурный по комендатуре проинформировал меня, что все наши заставы ведут бой с атакующим противником, а капитан Самойленко выехал на 2 заставу. И тут внезапно телефонная связь с комендатурой прервалась. После короткого затишья последовал новый огневой налет, а затем снова началась атака. На этот раз гитлеровцы пытались охватить нашу оборону с флангов. Но пограничники не дрогнули, хотя их было почти в десять раз меньше. Метко разил врага расчет станкового пулемета сержанта Михаила Лисового и красноармейца Петра Тараненко. Когда группа вражеских солдат прорвалась к внешнему кольцу обороны и дело дошло до рукопашной схватки, красноармейцы Сергей Григоренко и Петр Поздняков штыками закололи по два фашиста. Враг опять вынужден был отступить.
Но поредели и наши ряды. Из оставшихся в живых каждый второй был ранен. Однако все, кто мог держать оружие, оставались в строю. Составив письменное сообщение о потерях в бою и необходимой нам помощи, я поручил красноармейцам Николаю Абрамову и Григорию Капитонову доставить и передать его коменданту участка. На заставу они не вернулись. Как стало мне известно после войны от местных жителей, оба пограничника, наткнувшись на пути в комендатуру на немцев, погибли в бою. Отразили мы и следующую атаку, в которой участвовали подброшенные на автомашинах свежие силы врага.
В это время нашему связисту красноармейцу Семену Лесных удалось восстановить связь с комендатурой. Раненый он с концом телефонного провода под огнем противника добрался до отделения связи в деревне и подсоединился к местной сети. Комендант сообщил мне, что другие заставы комендатуры после первых атак фашистов по приказу отошли. Приказал немедленно эвакуировать семьи командиров в Ломжу, а самим отходить на местечко Едвабне. Связь снова прервалась.
Старшина заставы Венедикт Крылов раздобыл в соседней деревне Глинки повозку с двумя лошадьми. Уложили в нее тяжелораненых, усадили наших с Пшеничным жен с грудными дочерьми. Расставание было тяжелым. Отправляли мы их в неизвестность. Сопровождать повозку было поручено брату Николая Абрамова – Виктору.
Без письменного распоряжения коменданта участка отходить мы не могли. К тому же наблюдатель Серафим Бойко доложил, что немцы готовятся к очередной атаке. Поскольку внешнее кольцо обороны заставы было почти полностью разрушено, мы перешли на внутреннее. На этот раз гитлеровцы наступали более осторожно, перебежками, маскируясь и стремясь окружить нас с флангов и тыла. Их встретил наш дружный огонь. Атаковавшая с фронта группа гитлеровцев вынуждена была повернуть обратно. Зато усилился их нажим с тыла, где оборону держало отделение старшины Крылова. Пулемет в руках старшины строчил, не умолкая. Им на помощь я направил группу бойцов. Мы отбили и эту атаку.
Застава продолжала держаться. Но на исходе были патроны. Из полсотни пограничников осталось в живых тринадцать, каждый ранен два-три раза. В это время прибыл посыльный от коменданта с распоряжением на отход. Отходили тремя группами, прикрывая огнем друг друга. Группу прорыва возглавил политрук Пшеничный. Незаметно для противника бойцы оставили позиции и по-пластунски направились по тыловой лощине к высоте, находившейся восточнее заставы, откуда затем прикрывали отход остальных групп. Затем ушла вторая группа во главе со старшиной Крыловым, в которую входили те из раненых, кто не в состоянии был вести бой. Я отходил с последней группой.
Фашисты заметили наш отход, начали с фронта преследовать, а с флангов окружать нас. Группа Пшеничного своим огнем не дала замкнуть кольцо окружения. Николай Венедиктович лег за пулемет и разил врага. Тяжелой утратой для нас была его гибель от разрыва вражеской мины. Потеряли мы при отходе и пограничников Подопригору и Костина. До последнего патрона отстреливались они в развалинах заставы от окруживших их фашистов. Так сражалась застава в первый день войны. Она держалась четырнадцать часов и отбила пять яростных атак врага и только по приказу оставила охраняемый участок государственной границы».
Среди той горстки выживших пограничников был и наш земляк Виктор Милехин.

[рамспас]

Базаров Михаил Федорович, 19.11.1892 г.р., д. Шубино
Бученков Михаил Егорович, 1901 г.р., д. Минино
Горелов Илья Максимович, 1901 г.р, с. Гжель
Дианов (Диянов) Андрей Семенович, 1913 г.р., д. Донино
Закатов Сергей Иванович, 1902 г.р., д. Клишева
Паньков Александр Семенович, 1903 г.р., д. Минино


РамСпас поиск. Возвращение

ОПОЛЧЕНЦЫ 2-ГО СТРЕЛКОВОГО

Этот материал готовился достаточно долго, т.к. находились все новые погибшие в плену наши земляки, которых объединяет 2-й полк 5-й дивизии народного ополчения Фрунзенского района г.Москвы (5 ДНО). После переформирования дивизии в 113-ю стрелковую 2-й полк стал 1290–м стрелковым полком. Это нужно учитывать тем, кто ищет своих пропавших на войне родных.
Кто-то из них числится пропавшим без вести, а о ком-то сведений нет и в Книге памяти. Мы хотим вернуть их судьбы в нашу память.

Из Книги памяти Московской обл. (т.22-I,II):

БУЧЕНКОВ Михаил Егорович, красноармеец, 1901 г.р., д. Минино, Раменского р-на. Призван в 1941г. Раменским РВК. Пропал без вести в октябре 1941г.
В апреле 1946г. заявление на его розыск подавала жена, Елена Акимовна. В нем она указала, что Михаил Егорович служил в минометной роте 2-го батальона 1290-го полка, об этом он успел сообщить в письме. Жила Елена Акимовна в д.Володино, д.1.


ГОРЕЛОВ Илья Максимович, красноармеец, 1901 г.р, с. Гжель Раменского р-на. Призван в 1941г. Раменским РВК. Пропал без вести в декабре 1941г. в Наро-Фоминском р-не Московской обл.


ЗАКАТОВ Сергей Иванович, красноармеец, 1902 г.р., д. Клишева Раменского р-на. Призван в 1941г. Раменским РВК. Умер в немецко-фашистском плену 4 февраля 1942г.
В июне 1946г. Закатов был включен в список подворового опроса на розыск солдат, с которыми родственники в войну потеряли связь. В списке указана дата его призыва (26.08.41) и место службы по последнему письму – пп 932, 2 сп, 6 рота. Этот номер полевой почты был закреплен за 5 ДНО, а впоследствии 113-й стрелковой дивизией. Сведения подавала жена Закатова, Анна Ивановна, проживающая в д.Клишева.

ПАНЬКОВ Александр Семенович, красноармеец, 1903 г.р., д. Минино Раменского р-на. Призван в 1941г. Раменским РВК. Пропал без вести в ноябре 1941г.
В мае и июне 1946г. анкету на его розыск заполнила жена, Панькова Екатерина Ивановна из д. Минино. Она написала, что последнее письмо было получено из-под Смоленска (Смоленское направление) 29 сентября 41-го с обратным адресом «пп 932 (это 5 ДНО), 2 стр. полк, 1-й батальон.». Во второй анкете уточнено, что служил Паньков в 1-й роте. Заключение: пропал без вести.

В Книге памяти Московской обл. сведений нет:

БАЗАРОВ Михаил Федорович, красноармеец, 19.11.1892 г.р., д. Василево Бронницкого р-на. Призван Кировским РВК г.Москвы 5.07.41г. Мать, Мария Федотьевна (в девичестве Изотова), жила в д. Шубино. Он также включался в списки подворового опроса на розыск, признан пропавшим без вести в декабре 41-го.

ДИАНОВ (ДИЯНОВ) Андрей Семенович, красноармеец, 1913 г.р., д. Донино Раменского р-на. Жена, Евдокия, жила там же. В списках Раменского РВК подворового опроса его фамилия не обнаружена.

Сейчас сложно сказать, кто из них ушел на войну добровольцем, а кто по мобилизации. К 1 октября 1941 прошла уже третья волна мобилизации и были призваны военнообязанные 24-х возрастов от 1918 до 1895гг рождения. Да это и не важно, судьба им выпала одна.
Интересна в этом плане статья кандидата исторических наук, полковника в отставке Г.А.Гордона о боевом пути ополченцев.
Целью формирования Народного ополчения было привлечение в ряды защитников Родины граждан, которые по тем или иным причинам, в частности по состоянию здоровья, призыву не подлежали. Но на деле брали всех, кто хотел стать ополченцем. И таких было множество.
Формирование ополчения происходило по предприятиям и организациям, но не все ополченцы были прописаны по месту работы во Фрунзенском районе и состояли там на воинском учете. Были и из других районов Москвы, и из Подмосковья. Видимо так попали в него и наши земляки.
Причем были случаи, когда военкомат Фрунзенского района не оповещал о призыве военкоматы, где добровольцы были приписаны. Позже это приводило к тому, что на повестки из военкомата о призыве в армию люди, естественно, не откликались, так как уже находились на фронте или к тому времени даже погибли в боях. Но попадали в разряд «без вести пропавших». Во Фрунзенском райвоенкомате не было даже списков вступивших в ополчение. В этом бывший ополченец Г.А.Гордон убедился лично в 1957 г., когда обратился за справкой, подтверждающей факт его вступления в ополчение. Не оказалось списков и во Фрунзенском РК КПСС, где их уничтожили в середине октября 41-го, когда возникла прямая угроза захвата Москвы.
8 или 9 июля 5 ДНО выступила из Москвы на фронт по Старокалужскому шоссе (вымощенному тогда булыжником). Зрелище было впечатляющим: топот, гул голосов, грохот от артиллерийских орудий старого образца (в основном гаубиц из арсеналов времен Гражданской войны) на железном ходу и конной тяге, тучи пыли над колоннами ополченцев. Возраст ополченцев колебался от 17 до 55 лет. Они шли в своей штатской одежде, со своими ложками и кружками. Думали об одном: остановить врага, защитить столицу. Они не знали, как много из них уходит в безвестность.
Первый большой привал был примерно через 30-40 км. Там выдали обмундирование - гимнастерки и пилотки темно-серого, почти черного цвета, такого же цвета брюки-бриджи, черные обмотки и ботинки. Поговаривали, что это обмундирование хранилось еще со времен царской армии и предназначалось тогда для рабочих подразделений.
Привал длился несколько дней и ополченцы все же приобрели подобие воинского формирования.
Дальнейшее формирование дивизии проходило под Боровском. Шла боевая подготовка: разборка, чистка и сборка затвора винтовки, обучение обращению с ней в бою и т. п. Обучали передвижению перебежками и по-пластунски, окапыванию. А вот практических стрельб было очень мало. 
В августе дивизии было вручено боевое Красное знамя. Тогда же ополченцы приняли воинскую присягу и были переодеты в форму бойцов РККА. Дивизию часто перебрасывали с одного участка Резервного фронта на другой. Ополченцы видели, что ситуация ухудшается. Увеличилось количество беженцев, появились группы изнуренных бойцов, вырвавшихся из окружения под Смоленском.
12 сентября 1941 г. 5 ДНО стала именоваться 113-й стрелковой дивизией 2-го формирования. Предыдущая дивизия с таким номером была полностью разгромлена и перестала существовать.



К концу сентября дивизия под командованием генерал-майора Преснякова А.И. была передана в состав 43-й армии и выдвигалась на рубеж реки Шуйцы, западнее Спас-Деменска, Она закреплялась на участке Гарь - Сергеевка - Ясная Поляна, тем самым перекрывая Варшавское шоссе во втором эшелоне 43-й армии.
Согласно некоторых источников, 113-я дивизия приняла боевое крещение на реке Десна, но это не так. Здесь путают первый и второй эшелоны обороны 43 армии. 113 дивизия занимала оборону во втором эшелоне армии по реке Шуица, а это 20-25 км западнее Десны.



1290-й полк, где служили раменцы, занимал оборону по восточному берегу Шуицы на рубеже деревень Сергеевка, Киевка, Устье, Ямное, Лесная Поляна. Именно здесь 2-го октября он оказался на пути прорвавших первую линию обороны немцев. До 70 танков противника при поддержке пехоты атаковали полк в районе Ямное - Ясная Поляна. Это армада, которая способна привести в ужас только количеством лязгающей и стреляющей стали. А кто им противостоял? Слабообученные, слабовооруженные, не воевавшие ни одного дня ополченцы. На этом рубеже полк поддерживал 239-й отдельный истребительный противотанковый дивизион и они выстояли. Но для многих этот первый бой стал и последним. Кто-то погиб, кто-то попал в плен. Были пленены и наши земляки Михаил Бученков, Андрей Дианов и Александр Паньков.



Понеся потери немцы больше не рискнули испытывать стойкость полка и стали обтекать дивизию с флангов. На правом фланге артиллерии не было и оборонявшийся там 1288-й полк дивизии был смят и оттеснен. На левом фланге они двинулись в обход 1290-го полка в направлении Суборово, взяли его и оказались в тылу у ополченцев. В район Суборово был выдвинут 1292-й полк дивизии, но исправить ситуацию он не смог, хотя и пытался штурмовать деревню даже ночью. 
Ударная группировка немцев не ввязываясь в бои двинулась на Москву, а пробиваемые ею бреши в нашей обороне заполняли идущие следом войска, которые и вели бои с отступающими советскими частями. Так началось формирование печально известного Вяземского котла, который поглотил основные силы защитников Москвы на этом направлении и в течение какого-то времени оборонять столицу было просто некому.
Если бы окруженные капитулировали, как это делали «цивилизованные» армии Европы, немцы были бы в Москве. Но у них в тылу остался сопротивляющийся, контратакующий, и атакующий кипящий котел. Если дать ему выплеснуться он снова развернется и встанет рубежом обороны. Вот и задержались у него те, кто должен был победным маршем двигаться к Москве. Этого времени хватило на то, чтобы на этот участок были переброшены другие дивизии, из вырвавшихся окруженцев сформированы новые части и оборона была восстановлена. Вот так погибавшие спасали столицу.
113-я дивизия продолжала сопротивление. Было решено организовать круговую оборону в районе Желны и полки, огрызаясь, начали отход. С наступлением темноты подразделения 113-й дивизии заняли новые позиции. Но еще для двоих раменчан участие в боях закончилось. 3 октября в плен попали Илья Горелов и Сергей Закатов.
4-го октября основной удар немцев пришелся на 17-ю стрелковую дивизию, оборонявшую Варшавское шоссе во втором эшелоне. Остальные наши части кто организованно, кто разрозненными группами продолжали отход под натиском немцев. Остатки 113-й дивизии последними прошли через изготовившиеся к отражению атак боевые порядки 17-й дивизии и утром 5 октября сосредоточились в лесу у урочища Мох. Их осталось около 2-х тысяч человек. Командир дивизии распределил оставшихся по подразделениями, которые с боями двинулись на восток. Уже в тот же день в плен попал еще один наш земляк Михаил Базаров.
Остатки дивизии в ходе боев были либо уничтожены, либо пленены. Тяжелораненым попал в плен командир дивизии генерал Пресняков. В плену он вел себя достойно и в 1943г. за антифашистскую агитацию был расстрелян в Нюрнбергской тюрьме.
Лишь небольшой части ополченцев удалось пробиться к своим. Но это уже была их судьба. Судьба наших земляков – унижения, голод и смерть в плену.

Михаил Бученков был зарегистрировал в лагере военнопленных stalag IIIB Furstenberg a.d. Oder, Фюрстенберг на Одере, сейчас – Айзенхуттенштадт, земля Брандербург, Германия. При регистрации присвоен персональный номер «61743».
Фамилия «Бученков» в персональной карте пленного записана как «Buschenkow», что читается как БуШенков, т.е. с ошибкой. Остальные данные совпадают.
Кстати, дату рождения погибших родственников зачастую можно восстановить только по документам пленного, в документах военкоматов указывался только год. В персональной карте пленного есть дата рождения Бученкова – 27 ноября 1901г. Рост 163 см, русоволосый. Местом службы указан 2-й стрелковый полк, при пленении ранен не был. Адрес жены Елены – д. Володино.
В карте указано, что в stalag IIIB он прибыл 10 ноября из лагеря Эбенроде. В 1941г. там был oflag-52, это лагерь для военнопленных офицеров, но попадали туда и солдаты. Сведений о направлении его в рабочие команды и о пребывании в лазарете нет. Есть только дата смерти – 11 декабря 1941.
20 ноября он был привит от брюшного тифа, но это его не спасло. Зимой 41-42гг в лагерях военнопленных были вспышки различных эпидемий, спровоцированные ужасными условиями содержания, голодом и антисанитарией. Некоторые лагеря вымирали почти полностью. От одной из таких эпидемий видимо и умер Бученков. Официально с февраля 42-го по март 44-го в лазарете лагеря умело 3696 военнопленных. Но здесь не учтены те, почти 10 тыс. человек, которые умерли в бараках и рабочих командах в 1941-м. Они вообще нигде не учтены. Где они похоронены… Кто знает.



В 1951г. известные захоронения 4000 военнопленных stalag IIIB и 60 погибших в боях советских солдат были перенесены на площадь Памяти в Айзенхуттенштадт, только тогда он назывался Сталиноштадт. Но речь идет, скорее всего, о тех, кто умер после 41-го, а вот где покоятся останки Михаила Бученкова, мы уже, наверное, не узнаем никогда.




Сергей Закатов 20 ноября 1941 прибыл в stalag IIIB из лагеря Эбенроде, т.е. в той же команде, что и Бученков. При поступлении ему был присвоен номер «61837».
Согласно персональной карте пленного родился он 20 марта 1902г. Рост 167, без особых примет, был ли ранен при пленении, не указано. Нет сведений и о направлении его в рабочие команды. Как и Бученков, 20 ноября был привит от брюшного тифа. Но и ему не удалось пережить первую зиму в плену. Он умер 2 февраля 1942г., при этом в лазарете не регистрировался, а значит умер в бараке, тоже входит в число нигде не учтенных и точное место его захоронения неизвестно.

Андрей Дианов (Диянов). Далеко не всегда можно достоверно установить судьбу военнопленного. На Дианова в доступной части архива найдена только одна зеленая (регистрационная транзитная) карточка. Что она дает? Главное - он не пропал без вести, а погиб в плену.
Свой номер пленного «142085» Дианов получил в stalag IVB, Мюльберг, земля Бранденбург, Германия. Значит это его первый лагерь на территории рейха. Даты поступления в лагерь нет. Косвенно это можно установить по номеру пленного. Ранее я писал о бойце того же 2-го полка Василии Люсине. Его номер в плену «142513» также получен в stalag IVB и 13.11.41 он уже был отправлен в другой лагерь. У Дианова номер меньше, значит и в лагерь он поступил или вместе с Люсиным, или раньше его, т.е. в октябре-начале ноября 1941г.
В зеленой карточке Дианова записано, что 11.07.44 он был доставлен «в резервный лазарет Цайтхайн из лагеря stalag IVB». Лагерь в Цайтхайне был филиалом мюльбергского лагеря, который с сентября 1942г. служил для размещения нетрудоспособных (больных, травмированных, истощенных) советских военнопленных. С февраля 1943г. он переименован в Запасной госпиталь для военнопленных, но фактически оставался филиалом stalag IVB. Туда отправляли умирать. 



Дианов умер в марте 1945г. В информации о военнопленном в ОБД Мемориал местом его захоронения указан Цайтхайн, кладбище Ив. Сейчас Цайтхайн (Zeithain) – это коммуна в составе района Риза-Гросенхайн, земля Саксония, Германия.

Александр Паньков. На него тоже найдены только две зеленые карточки. Свой номер пленного «146035» Паньков получил там же, где и Дианов - в stalag IVB Muhlberg. По существующим требованиям зеленые карточки заполняли сами военнопленные, а если они не могли, приглашали другого человека. Поэтому можно ожидать, что на таких карточках почерк того, кого вы ищете.
Никаких отметок о лагерях убытия и приема, дат перемещения в карточках нет. Но во второй есть дата и место смерти не как дополнительная, а как основная запись. Умер Паньков 5 декабря 1941г. в ревире (Kranken Revier), т.е. изолированном или карантинном лазарете лагеря stalag IIIA Luckenwalde, Лукенвальде, земля Бранденбург, Германия.
Ревиры отличались от обычных лагерных лазаретов тем, что это была обособленная огороженная территория практически без какого-либо лечения. Персонал был из числа военнопленных, себя немцы берегли. Питание было скудным и смертность в ревирах была очень высокой. Вот там Паньков и умер, видимо был обречен.



Сейчас на кладбище в Лукенвальде похоронено около 4000 советских военнопленных в 35 захоронениях, обозначенных бордюрным камнем. Фамилий нет.

Михаил Базаров был зарегистрирован в лагере stalag 312 (XXC) Thorn, сейчас Торунь, Польша. Его лагерный номер – «13073». На персональной карте пленного рядом с его номером сделана пометка «FXIa», а над наименованием лагеря стоит штамп «312 Thorn». Отметок о перемещении в другие лагеря нет.
Торн – это город-крепость с целым рядом фортов, каждый со своим номером.



Пленных содержали в них, а также в построенных рядом бараках. Это были своего рода мини-лагеря, составляющие stalag 312. По некоторым сведениям в форте XII, например, располагался лагерный лазарет. Видимо, Базаров был помещен в форт XIа, где «а» что-то уточняло – сектор, барак. Этот форт как раз и предназначался для приема советских военнопленных. С мая 1942 года сведений о шталаге 312 (XX C) Торн не встречается. Видимо, лагерь был полностью ликвидирован.
Умер Базаров 10 марта 1942 в лагерном лазарете от истощения (диагноз: Allgemeine Körperschwäche). Сейчас в Торуне на ул. Гнедковской существует совместное захоронение советских военнопленных и воинов, павших в боях. Из 10519 захороненных известны имена только 77 человек.



Илья Горелов после пленения поступил в лагерь военнопленных stalag IВ Hohenstein, Хоенштайн в Восточной Пруссии, ныне г. Ольштынек, Польша. Его номер пленного «22276». 1 ноября 41-го был переведен в stalag IА Stablack (Штаблак или Стаблак), это там же, в Восточной Пруссии и отправлен в рабочую команду 1/337, Кенигсберг. 10 марта 42-го там же, в Кенигсберге, переведен в рабочую команду 3/203. На каких работах были задействованы пленные, неизвестно.
6 июня из рабочей команды Горелов отправлен в лазарет лагеря «Штаблак». Возможно болезнь, возможно травма. Никаких отметок о пребывании в лазарете и диагнозе в его карте нет.
Он умер через месяц – 6 июля 1942г. В настоящее время бывшая территория лагеря и захоронение военнопленных находятся в Багратионовском районе Калининградской обл. километрах в 3-х от п.Фурманово, если ехать из Багратионовска. Там захоронено около 50 тыс. человек. Безымянных.




Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.
Все материалы по поиску без вести пропавших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы сайтов:
http://www.obd-memorial.ru/
http://podvignaroda.ru/
http://ninavasminaeva.narod.ru/ludi/cha9.htm
http://smol1941.narod.ru/divnaropolh.htm
http://ru.wikipedia.org/wiki/%CF%F0%E5%F1%ED%FF%EA%EE%E2%2C_%C8%E2%E0%ED_%C0%ED%E4%F0%E5%E5%E2%E8%F7
http://www.borovskold.ru/content.php?page=avnvfiaw_rus&id=53&sid=19
http://gkaf.narod.ru/kirillov/ref-liter/oi2001-3-war.html
http://www.sgvavia.ru/forum/127-510-1
http://www.rudnikov.com/article.php?ELEMENT_ID=16813
http://okopka.ru/l/lomonosow_d_b/text_0010.shtml
http://luckenwalde.narod.ru/zah.htm
http://nazadvgsvg.ru/viewtopic.php?id=821&p=3
http://memoryals.memory-book.com.ua/main.php?g2_itemId=12442
http://www.sgvavia.ru/forum/114-71-31#203408
http://www.dokst.ru/node/1176/
http://www.sgvavia.ru/forum/112-424-6
http://wikimapia.org/12081380/ru/%D0%A8%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D0%B3-IV-B-Zeithain-%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%B5%D1%80%D1%8C-%D0%B4%D0%BB%D1%8F-%D0%B2%D0%BE%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%BF%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D1%85
http://artofwar.ru/c/chernowalow_w_w/st312.shtml
http://www.gps-practice-and-fun.com/stalag-20a.html
http://translate.yandex.ru/translate?srv=yasearch&url=http%3A%2F%2Fwww.gps-practice-and-fun.com%2Fstalag-20a.html&lang=en-ru&ui=ru
http://may1945-pobeda.narod.ru/lagerya.htm
http://may1945pobeda.narod.ru/z-bagr_furman.htm