Уважаемые коллеги!
Продолжая эту тему, предлагаю вашему вниманию gисьмо от 8 октября 1941 года краснофлотца Олега Николаевича Мягчилова своим родителям – Марии Алексеевне и Николаю Александровичу Мягчиловым, переданное с острова Даго на «Большую землю» с самолётом:
«8/Х-41 г(ода)
Крепко целую дорогих!
Я здоров и жив!
Ну, с чего же начинать, столько прошло времени, столько событий, столько времени! Я не могу всего написать. Вы давно, наверное, не получали мои письма, мы были, в общем (так в оригинале), почта совсем не ходила, и вот сегодня ночью прилетел самолёт и возьмёт письма. Это – первая связь, другой не было, и поэтому не писал. Самолёт забросил (нам то) нужное, без чего было тяжело. Короче говоря, я в армии в стрелковой части на позиции. Вы читали, наверное, в сводках об Эзеле и Даго – дали жизни немцам, били десанты на воде и на суше. Самолёты бомбят, но мы привыкли и смотрим на самолёты, когда они летят над нами, чтобы успеть вовремя лечь на землю, так как отрывающиеся бомбы видны в полёте, можно проследить их падение до самой земли. Я – на машине, нас много, друзей-шофёров со стройки.
Жутко становилось, тоска сжимает сердце. Пишу на машине, сейчас достраиваем землянку тёплую для зимы. Кушаем ничего, хватает полностью, а за одежду не беспокойтесь, одет тепло - есть ватное, шинель, сапоги резиновые и кожан(ый) шлем – с этим всё в порядке.
Ну, что ещё писать – не знаю, даже нельзя много написать, некогда. Да и почта пришла неожиданно, мы уже не ждали её. Пишу, а недалеко взялся землю ковырять бандит. Вещи мои у одной девушки на острове, она живёт в Москве, если она не вырвется отсюда и погибнет, то всё, а если выедет, то вещи будут у неё. Адрес (её) такой: Москва, Смоленский бульвар, (дом) 17, кв(артира) 58, Сапожкова Мария Сергеевна.
Справки наводить будете только после войны, если я не вернусь. О гибели моей сообщит Вам мой друг из Ленинграда, у нас (с ним) взаимная договорённость. Мы друг у друга берём деньги, в случае смерти (их) и вещи пересылаем: я – его жене, а он – вам, адреса есть, и написаны последние прощальные письма, которые будут отосланы только в случае гибели одного из нас. Тяжело на сердце, жуткие и страшные эти жаркие бои, немец не выдерживает штыкового удара – бежит. Острова не сдадим или погибнем на его берегах.
Дорогие, крепко вас целую, спасибо за жизнь, данную мне, за любовь, за ласку, вряд ли кто мог получить такое хорошее детство, как вы дали мне! Я не знаю, как вас благодарить за всё-за всё, я не забуду и не забыл бы вас, моих стариков, но вдруг нам больше не (придётся) свидеться, кто будет оберегать и заботиться о вас, когда вы состаритесь? Так не хочется умирать, хочется быть вместе, ну, хотя бы часок, а там, кажется, и легче было бы! Вряд ли увидимся скоро, да и, вообще, наверное, (война) затянется долго. Если суждено жить, значит буду жив, а если не суждено, не я первый, не я последний сложу голову за Родину, за свободу, за Сталина. Здесь много казахов-кзыл-ордынцев, взятых в армию ещё в прошлом году, у одного брат работает шофёром в Саранчёвой. Многие знают Саранчёвую экспедицию вашу. В окопах, часто копая, разговорился с ними. Не отказывайте себе в пище, поддерживайте себя в пище, там, я знаю, теперь, наверное, тяжело.
Одна отрада в тяжёлые минуты, перед решающим (боем) – это закурить, да нет папирос, доканчиваем потихоньку остатки, что будет дальше, не знаю. Попробуйте послать маленькую посылочку с папиросами, дешёвых не надо, от 2-х рубл(ей), да и вообще махорке будем рады, но она тяжеловата. Сахару не видно, (нет) ничего сладкого вообще, кроме хлеба.
Опять бомбит по соседству и ещё из пулемёта поливает, становится темно, сейчас вечер, пишу, как попало. Сообщите Верочке, что я жив и не успею ей написать.
Адрес наш: Краснознамённый Балтийский флот (К.Б.Ф.), Военно-морская почт(овая) станция № 1112, п(очтовый) я(щик №) 1261, Литер «М».
Наверное, не удастся больше писать, не убивайтесь, если что случится – война!
Целую крепко-крепко дорогих, надеюсь, увидимся!
Олег».
Справка об авторе письма:
Мягчилов Олег Николевич родился в 1914 (ошибочно – в 1915) году во Владивостоке, ныне – Приморского края Российской Федерации. Работал на заводе ЦАГИ в Москве, где проживал с женой Сапожниковой Марией Сергеевной по адресу: Смоленский бульвар, дом 17, квартира 58. В 1941 году – вольнонаёмный служащий-шофёр Управления Особого линейного строительства № 04 1-го особого строительного отдела Строительного управления Народного комиссариата ВМФ (ОЛС-04 1 ОСО СУ НКВМФ) на острове Даго (ныне – Хийумаа, Эстония). 21 сентября 1941 года призван из запаса Кердлявским городским военным комиссариатом и направлен краснофлотцем-шофёром в 36-й отдельный инженерный батальон Береговой обороны Краснознамённого Балтийского флота, входивший в состав войск Северного укреплённого сектора Береговой обороны Балтийского района Краснознамённого Балтийского флота. Кроме родителей – Мягчиловых Николая Александровича и Марии Алексеевны – проживавших по адресу: Казахская ССР, Кзыл-Ордынская область, город Кзыл-Орда, улица Ленина, дом 8, поддерживал почтовую связь с женой, прекратившуюся 12 октября 1941 года. Официально признан пропавшим без вести в октябре или декабре 1941 года. На самом деле к 22 октября 1941 года попал в немецкий плен, в котором погиб 28 – 29 июня 1944 года в Риге. По состоянию на 15 марта 1947 года разыскивался женой, на 5 августа 1948 года - отцом. Увековечен в «Книге Памяти Москвы» (том 9, страница 333) как красноармеец, призванный Московским городским военным комиссариатом и пропавший без вести в декабре 1941 года.
Продолжение следует!
С уважением - К.Б.Стрельбицкий
