Из книги: Рудный В. А. Действующий флот: Рассказы, очерки, дневники. — М.: Воениздат, 1965.
Лейтенант Дуся
Лейтенант Дуся командует взводом автоматчиков в Краснознаменной 83-й бригаде морской пехоты. Матросы как на подбор все парни высокие, крепкие, отчаянные. Когда Дусю назначили их командиром, в других взводах смеялись: «Дуськин взвод». Так оно поначалу и прилипло — «Дуськин взвод». Потом стали называть «Дусин взвод», а теперь всё чаще: «Дусины гвардейцы». Все автоматчики этого взвода имеют по нескольку наград, сама же гвардии лейтенант Дуся — кавалер трех боевых орденов, четыре других ей должны ещё вручить по месту прежней службы, может быть, ей удастся получить их после войны сразу, в Кремле, из рук Михаила Ивановича Калинина.
В нарушение всех уставов ее так и зовут: гвардии лейтенант Дуся.
— Лейтенанта Дусю к телефону... Лейтенант Дуся атакует насыпь. Дусин взвод ушёл в тыл...
Когда мне потребовалось в её отсутствие узнать её подлинные имя, отчество и фамилию, в штабе бригады поднялся переполох.
— Фамилию комвзвода автоматчиков? — растерянно переспросил меня оперативный дежурный. — Так им же лейтенант Дуся командует. Ах, Дусину фамилию!.. Действительно, как же её по-настоящему?.. Надо запросить четвёртую часть.
Оттуда сообщили, что лейтенант Дуся — это Евдокия Николаевна Завалú, украинка, из Нового Буга, до армии работала бригадиром швейной мастерской в колхозе «Коцюбинка». И — самое любопытное — ей всего двадцать лет: год рождения — 1924.
Дуся ушла на фронт семнадцати лет, разумеется, добровольно, в первый же день войны. Она служила санитаркой в 96-м кавалерийском полку. При отступлении наших войск на юге Дуся участвовала в бою на берегу Днепра, переправлялась через реку вплавь и была тяжело ранена. Из госпиталя она попала в десантную бригаду.
Первая ее самостоятельная боевая операция — пленение немецкого офицера и его ординарца под Моздоком. Офицер спал в автомашине, его вестовой полез за водой в колодец, оставив наверху оружие. Санитарка Дуся подобрала его автомат, подождала, пока он напьется, усадила в автомашину к офицеру, которого уже успела связать, и привезла их в свою часть. Она стала разведчицей.
Дуся в боях на Кавказе под станицей Крымской и в Горячем Ключе была трижды ранена, один раз контужена, десятки раз ходила во вражеский тыл. Однажды ей пришлось даже притвориться мертвой — немец ткнул ее штыком, она не издала ни звука, пролежала так до ночи, а ночью выползла к своим. В другой раз Дуся, командуя отделением разведки, попала в окружение на берегу бурной горной реки. Несколько дней разведчики лежали на снегу без патронов и без пищи. Ели падаль. Дуся трижды переплывала реку, доставляя патроны и продовольствие — она привязала к дереву на берегу конец длинного провода, намотанного на руку, и с двумя плащ-палатками стала курсировать туда и обратно. В третий раз, когда она возвращалась с упакованным в плащ-палатку хлебом, немцы заметили её. Но провода они не видели и потому не открыли огня, считая, что всё равно она не переплывет через горный поток. А она почти голая выскочила со своей ношей на берег и побежала по снегу. Немцы открыли огонь — но поздно.
Дуся форсировала с морской пехотой Днестр, а потом поднялась с матросами по Дунаю до самого Будапешта.
Я нашёл её взвод в Буде на консервном заводе после штурма железнодорожной насыпи у первого будапештского моста. Дуся получала в штабе бригады боевую задачу, а взвод поджидал её возле ограды. В этот день взвод пополнился солдатами из выздоравливающих. Предстоял бой за очередной квартал Буды.
— Боитесь свою Дуську-то? — спросил пожилой солдат из пополнения.
Матросы молчали. Только один, помоложе, браво произнёс:
— Дусю?.. Что Дуся — она, конечно, баба. Как все бабы. Совсем мы не боимся её...
Он не договорил, потому что вышла Дуся, и матросик скользнул в строй.
Потом был бой, в бою Дусин взвод всегда шёл впереди — на таран. То ему приходилось проникать в спальни замка через канализационные коллекторы Буды, то штурмом захватывать площадь или перекрёсток. И в этот раз по карте продвинулись всего ничего — на один сантиметр, а на местности — целая улица. Ясно, что продвигались под штурмовым огнём. Пожилой дядька из пополнения сиганул в какую-то яму, наверно, воронку, каких тут было немало, предоставив «пенки снимать» молодым. Дуся заметила, что дядька из пополнения скромничает и не торопится вперёд других. В пылу боя она подскочила к яме, ткнула новичка автоматом и заставила бежать вперёд. Он обозвал её нехорошим словом.
Когда кончился бой, Дуся снова привела свой взвод к консервному заводу, приказала построиться и ждать её. Она исчезла в подвале под заводом, где расположились все службы штаба и санитарная часть, ровно на тридцать минут. Взвод ждал её.
Когда Дуся вышла, старшина скомандовал: «Смирно».
Достав из кармана кителя какую-то бумажку, Дуся передала её старшине и приказала пожилому дядьке из пополнения выйти на четыре шага вперёд и стать перед строем.
— Этот боец сегодня обозвал меня в бою так, как он привык называть всех женщин на свете, — тихо сказала Дуся, обращаясь к взводу. — Товарищ старшина! — продолжала она командирским голосом. — Приказываю зачитать перед строем врученный мною вам документ, после чего взвод может отдыхать.
Она чётко повернулась кругом и строевым шагом ушла к штабу.
Старшина стал читать: «Штаб Краснознамённой 83-й бригады морской пехоты. Санитарная часть. Справка. Дана сия гвардии лейтенанту Евдокии Завали в том, что медицинское освидетельствование, произведённое сего числа, подтвердило, что она действительно является девственницей, что сим и удостоверяется. Печать гербовая. Подпись».
Не буду подробно рассказывать, что произошло после того, как старшина кончил читать и распустил строй.
Говорят, что потом в бригаду приезжал инспектор или инструктор расследовать чрезвычайное происшествие, но уехал ни с чем. Пожилой солдат из выздоравливающих ни на что и ни на кого не жаловался. Он даже просил командира бригады оставить его в Дусином взводе. Но этому воспротивился весь взвод, и его списали в другую часть. К другим выздоравливающим.
