Перейти в ОБД "Мемориал" »

Форум Поисковых Движений

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

Войти
Расширенный поиск  

Новости:

Автор Тема: 1-й отд. мотострелковый диверсионный полк УНКВД г. Москвы и Московской области  (Прочитано 7826 раз)

Александр Слободянюк

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 342
Рабочая версия для обсуждения!
1-й Отдельный мотострелковый диверсионный полк войск НКВД
   Приказом НКВД СССР №001403 от 02.07.1942 1-й Отдельный мотострелковый истребительно-диверсионный полк был включён в состав внутренних войск НКВД СССР и переформирован в 308-й стрелковый полк. Созданный 17 октября 1941 года, как 1-ый Отдельный мотострелковый истребительно-диверсионный полк УНКВД по Москве и Московской области (фактическое наименование по закрытым документам - 1-й Отдельный Московский диверсионный полк НКВД, включивший в себя Коминтерновский (1- мсб), Красногвардейский (2мсд) и оперсостав органов НКВД по Москвы и Московской области (3 мсб), с 27.01.42 1-й Отдельный Московский мотострелковый истребительно-диверсионный полк УНКВД по Москве и Московской области).  Командир полка полковник Махоньков Александр Яковлевич (прим. авт. – с 19.4.1947 по 7.1950 генерал-майор Махоньков А.Я. начальник Управления Охраны общественного порядка НКВД-МВД (1901-1979), военный комиссар майор госбезопасности Запевалин Михаил Александрвич, начальник штаб капитан Быков. По состоянию на 25.10.41 г. общая численность личного состава составила – 1914 чел. В составе Действующей армии с 15 ноября 1941 года по 11 августа 1942 года. В ноябре дополнительно был сформирован 4-й батальон из бойцов, поступивших из районных отделов УНКВД, а также истребительного батальона Подольского района Московской области и кавалерийский эскадрон.       
          На базе этого оперативного полка войск НКВД было сформировано и направлено в тыл врага 135 диверсионно-разведывательных групп и отрядов общей численностью 4065 чел., которыми только в ноябре-декабре 41 г. уничтожено около 1500 солдат и офицеров противника. В ходе несения службы заграждения на важнейших стратегических коммуникация в Московской зоне задержано свыше 200 агентов немецко-фашистской разведки.
   Общие итого боевой деятельности 1-го Отдельного мотострелкового истребительно-диверсионного полка НКВД: подготовлено для переброски в тыл 7540 человек, из которых успешно перешли линию фронта и действовали в тылу врага 5429. В короткий срок они истребили, по неполным данным, 2014 германцев, в том числе 52 представителя командного состава, взяли в плен 3 офицеров, уничтожили 30 танков и бронемашин, 64 грузовых и 15 штабных автомашин, 27 мотоциклов, взорвали 5 мостов, уничтожили 3 склада с боеприпасами, 54 подводы с боеприпасами, заминировали 11 дорог, повредили 400 линий телефонно-телеграфной связи. Захватили и уничтожили 14 орудий, 21 пулемет, до 500 винтовок. Все это осуществлено при сравнительно малых потерях в личном составе: убитых - 88, раненых - 187, пропавших без вести - 75.
    Из материалов опубликованных в журналах «Братишка» №№8-9 -2001
   «..Только с 15 по 18 ноября на участке 16-й армии К.Рокоссовского на рузском направлении из состава 1-го батальона было заброшено к немцам в тыл 10 оперативных групп по 15-16 человек в каждой с задачей уничтожать живую силу противника, штабы частей и соединений, базы и пункты снабжения, узлы и линии связи. В ночь на 19 ноября линию фронта на дороховском направлении перешли 11 групп 2-го батальона с задачей нарушить коммуникации во вражеском тылу в полосе действий 5-й армии, несколько групп получили задания совершить диверсии на шоссе Минск — Москва. В ночь на 21 ноября еще 10 групп 3-го батальона были заброшены в тыл противника в район сел Семидворово, Роща, Орешково, Ступино, Лучино с задачей истреблять живую силу противника, разрушать линии и узлы связи, вести разведку за передвижением войск противника.
…. Уже в ночь с 6 на 7 декабря группы под командованием С.Медведева и Д.Соломатина перешли линию фронта. В деревне Хохлы разведкой было обнаружено до 30 танков противника. Соломатин с четырьмя бойцами выстрелами из винтовок, оснащенных приборами для бесшумно-беспламенной стрельбы “Брамит”, сняли часовых. В танки полетели бутылки с зажигательной смесью. Объятые пламенем, запылали сразу несколько машин. В это же время спецназовцы Медведева взорвали две автомашины с боеприпасами. Немцы открыли сильный огонь из станковых пулеметов и минометов. Спецназовцы, пользуясь темнотой, сумели оторваться от преследователей.
…. Первым 15 декабря перешел линию фронта сводный отряд в количестве 300 человек под командованием майора И.Козлова. За несколько дней спецназовцы нанесли врагу значительный ущерб, уничтожив 318 солдат и офицеров противника, 1 тяжелое орудие, 16 автомашин, захватив ценные документы и в трехстах местах нарушив линейную связь противника. Вскоре еще несколько крупных отрядов из московского полка УНКВД было переброшено в тыл противника.
Всего с 9 по 23 декабря за линию фронта было заброшено 4130 человек (70 истребительно-диверсионных и оперативных групп). Они уничтожили 1504 фашистских солдата и офицера, 148 легковых и грузовых автомашин с живой силой, боеприпасами и горючим, взорвали и уничтожили 8 мостов, разгромили танкоремонтную базу, штаб полка, 4 склада с горючим, захватили 9 орудий, 15 пулеметов, 11 автоматов, 200 винтовок, 1 радиостанцию, добыли ценные разведывательные данные. Наши потери составили 64 человека убитыми, 110 ранеными, и 44 пропало без вести.
  …  январь 1942 года   Новому командиру полка майору С.Сазонову предписывалось обучить весь личный состав полка в спецшколе УНКВД, располагавшейся в г.Покрове Московской области.
….. Вот что докладывал командир полка в своем рапорте начальнику УНКВД о результатах боевой работы группы под руководством младшего лейтенанта госбезопасности Г.Гладкова: “Группой Гладкова уничтожено 85 фашистов, 2 легких танка, 2 автомашины, 3 повозки и захвачены значительные трофеи”. Вскоре С.Сазонов докладывал о тех же спецназовцах: “15.02.42 г. из тыла врага вернулась группа Гладкова (26 чел.), которая действовала в районе сел Рожново, Матренино, Запрягаево, Замухино. 14.02. группа произвела налет на село Рожново, занятое гитлеровцами. Уничтожено 78 фашистов и 6 повозок с боеприпасами”. За проведение этих операций командующий Западным фронтом генерал армии Г.Жуков наградил спецназовцев орденами: Г.Гладкова, В.Чуприкова и А.Постникова — Красного Знамени, А.Рогова, К.Белова, Е.Фалина и М.Сухарева — Красной Звезды.
В марте 42-го года боевые действия полка были перенесены на территорию Смоленской, Калининской и Брянской областей. Отличных успехов добилась спецрота полка под командованием младшего лейтенанта П.Муратикова. 118 спецназовцев, действуя в районе железной дороги Рославль — Киров, за десять дней уничтожили 1234 и ранили более 150 немецких солдат и офицеров, уничтожили паровоз, 25 вагонов, платформу с грузом, повредили еще 10 вагонов. Признание заслуг спецназовцев было особо отмечено в сводке Совинформбюро.
В дни героической обороны столицы и контрнаступления Красной Армии под Москвой мотострелковый истребительно-диверсионный полк УНКВД внес свой достойный вклад в дело разгрома германских войск. С 9 ноября 41-го по 20 мая 42-го года 125 спецгрупп, отрядов и подразделений полка выполняли специальные задания командования Западного фронта в тылу врага. Спецназовцы уничтожили 4390 гитлеровских солдат и офицеров, 12 танков, 56 автомобилей, пустили под откос несколько десятков эшелонов, уничтожали штабы, склады, базы, мосты, добывали ценную разведывательную информацию, помогали организовывать и вооружать партизанские отряды на оккупированных территориях. За проявленные доблесть и отвагу орденами и медалями награжден 101 спецназовец.
…..12 августа 1942 года полк убыл на Северный Кавказ ..( mail@bratishka.ru)
На основании приказа Внутренним войскам НКВД №0055 от 27 мая 1942 года, г.Москва в соответствии с приказом НКВД СССР №001012 от 20.05.42 г. на укомплектование частей 23-й бригады ВВ НКВД был обращен личный состав из 15-й (1231 чел.) и 16-й (733 чел.) дивизий войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности, всего общей численностью 1964 чел.,  в том числе: батальон 150-го стрелкового полка численностью 451 чел., батальон 197-го стрелкового полка- 331 чел., батальона 158-го и 183-го стрелковых полков – 449 чел., батальон 196-го стрелкового полка - 359 чел., батальон 160-го стрелкового полка 374 чел. (РГВА ф.38650 оп.1 д.3 лл.105-106, подлинник).
Полк принимал участие в обороне Северного Кавказа. 2 октября 1942 года батальон 4 оперативного полка во взаимодействии с батальоном 308 стрелкового полка ВВ НКВД и другими подразделениями ликвидировали в результате наступательных боевых действий банду немецко-фашистских пособников, при этом убили 172 бандита, взяли в плен 347, из них раненных -3. Трофеи: ручных пулеметов -2, винтовок -13, патронов 7454 штук, револьверов -6, парашюты немецкие – 44,  отбито скота 400 голов.
Полк принимает участие в прорыве пресловутой  «непреодолимой» немецкой оборонительной «Голубой линии».
На 1 марта 1943 года в составе 1-й Отдельной дивизии ВВ НКВД общей (командир полковник Пияшев) численностью 10957 чел.:
  3-й мотострелковый полк ВВ НКВД - 1799 чел.
 26-й стрелковый полк ВВ НКВД - 1668 чел.
 145-й стрелковый полк ВВ НКВД - 1649 чел.
 290-й стрелковый полк ВВ НКВД - 1649 чел.
 308-й стрелковый полк ВВ НКВД - 1674 чел. (РГВА: ф. 38650, оп. 1, д. 622 лл.119-122, подлинник)
Так описано участие личного состава 308-го СП ВВ НКВД в боях за освобождение станицы Крымская:
        «Днем 4 мая 308-й стрелковый полк ВВ НКВД в боях за станицу             Крымская внезапным стремительным ударом захватил важный узел обороны противника - высоту 141,7 и обеспечил успех наступления всей дивизии. Полк отбил все ожесточенные атаки врага, удержал высоту, но попал в очень сложную обстановку, поскольку соседи отстали, справа 3-й мотострелковый полк не смог взять хутор Адагум, а слева стрелковая дивизия не взяла станицу Неберджаевскую.
        308-й стрелковый полк вклинился в оборону противника и вел бой в полуокружении, а некоторые роты попали и дрались в полном окружении. Боевые порядки наших и немцев на склонах высоты 141,7 перемешались. Случалось, что в одно и то же время в окопе, в разных его частях, находились и наши, и противник. Завязались кровопролитные бои...
        Только за один день через медпункт 308-го стрелкового полка прошло триста раненых воинов. Около двухсот тяжелораненых бойцов вынесли с поля боя санинструкторы Лида Полякова и Клава Белова. Большая группа раненых, сосредоточенная в лощине, попала в окружение немцев. Но девушки боролись за жизнь каждого бойца, оказывая им первую помощь.
          Ночью девушки, проявив смекалку, переодели в немецкую форму раненого разведчика Володю Шленского и отправили его через боевые порядки противника с донесением в полк. Боец задание выполнил, и помощь пришла вовремя: взвод музыкантов вынес всех раненых бойцов из окружения в госпиталь.
Трагично сложилась судьба 3-й стрелковой роты 1-го стрелкового батальона. В дни обороны Москвы эта рота, сформированная в основном из спортсменов общества "Локомотив", успешно участвовала в диверсионных рейдах по тылам противника и почти без потерь. А на склонах высоты 141,7 рота, возглавляемая офицерами Медведевым и Братухиным, погибла в окружении (за исключением вынесенных в начале боя раненых). В последнем донесении Медведев написал на клочке бумаги: "Боеприпасы кончились, людей осталось несколько человек, и те имеют ранения, но приказ Родины выполняют, будут стоять насмерть и позицию, политую кровью советских людей, боевых друзей, врагу не сдадут".
Посланная на подмогу рота этого же батальона в рукопашной схватке выбила немцев из занятых ими окопов и отбросила назад, на исходный рубеж.
Преодолев упорное сопротивление врага, отличилась рота лейтенанта Нетесова, захватившая с первой атаки вершину высоты 141,7 и отбившая все контратаки противника.
Снайпер Егорова, девушка из Грозного, метким огнем уничтожала немецких офицеров, наблюдателей и снайперов, обеспечивая успех этой роте.»
27.04.2011 г. Александр Слободянюк
« Последнее редактирование: 28 Апреля 2011, 09:32:28 от Sobkor »
Записан

Александр Слободянюк

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 342
Добрый день Уважаемый Юрий Петрович!
Большое спасибо, что определили материал на место.
С уважением Александр Слободянюк
Записан

Sobkor

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 61 145
  • Ржевцев Юрий Петрович
Отсюда - http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=1725.0

…А КАТЮША В РАЗВЕДКЕ ПРЕДПОЧИТАЛА… МАУЗЕР
Сама Екатерина Никитична Лявданская с полным правом считает себя воспитанницей современного РОСТО-ДОСААФ. Только в годы ее молодости эта авторитетная оборонно-спортивная структура именовалось несколько иначе – Осоавиахимом: Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству. Еще в школьные годы, которые прошли в Москве, в ходе занятий в кружках по военному делу научилась без промаха по-снайперски стрелять, правильно и метко бросать гранаты, умело пользоваться противогазом. А с началом Великой Отечественной при Осоавиахиме родного для себя Таганского района столицы сначала закончила двухнедельные курсы медсестер, а затем и краткосрочные курсы радистов.
- Все это мне потом здорово пригодилось при выполнении боевых заданий в тылу врага! – не без гордости в голосе делится сегодня пережитым Екатерина Никитична. – Кстати, так получилось, что воинскую специальность и род оружия я выбрала себе сама. На службу в военную разведку обычно ведь вербуют, причем после тщательной и долгой спецпроверки. А я же сама напросилась. Правда, что это собственно за воинская часть такая в тот момент просто не знала. Дело же было так: в октябре сорок первого случайно повстречала на улице совсем юных девушек-ровесниц в военных шинелях, украшенных краповыми петлицами войск НКВД СССР. А я уже неоднократно перед тем обивала порог Таганского военкомата, но всегда - 18-й «призывной» год мне еще тогда не исполнился! - получала категорический отказ в настоятельной просьбе о направлении на фронт. В общем, не просто подошла, а подлетела: девчата, мол, откуда вы и как – к вам? Да вот, говорят, рядышком наша в/ч, подойди к командиру - сейчас как раз идет запись добровольцев…
А воинской частью той, сделаем уточнение, оказался Истребительный мотострелковый полк УНКВД г. Москвы и Московской области, предназначавшийся для диверсионно-разведывательной работы в тылу противника в интересах штаба обороны Москвы и командования Западного фронта и, в первую очередь, для выявления и уничтожения фашистских танков. Сегодня бы это назвали милицейским спецназом!
Сколько раз юная Катя Усанова (это девичья фамилия Екатерины Никитичны) в качестве бойца специальной военной разведки НКВД СССР была по ту – вражескую – сторону линии фронта, она и сама затрудняется сегодня сказать. Со счету сбилась еще в те военные годы. Но где-то не менее полутора десятка раз – точно. И все эти рейды – по несколько недель, а то и месяцев кряду. Зимой – на лыжах, в белых маскхалатах поверх полушубков. Летом - в армейских гимнастерках без знаков различия и в пилотках с поперечной красной партизанской лентой вместо красноармейской звездочки.
Оружие, как вспоминает, каждый боец, как правило, выбирал для себя сам, исходя из собственных предпочтений. Невысокая и стройная Катюша, убывая на всякое очередное смертельно опасное боевое задание, неизменно вооружалась огромным маузером в наплечной деревянной кобуре и немецким пистолет-пулеметом MP-38/40 (Maschinenpistole 38/40), который больше известен у нас как автомат «шмайссер»: маузер - для прицельной (при этом кобура – как приклад) стрельбы, когда противника надо было поразить из-за засады наверняка и первым же выстрелом, а «шмайссер», поскольку он позволяет вести кинжальный огонь от бедра, незаменим был в случае прорыва через вражеские заслоны. Плюс к трофейному оружию несложно добывать патроны, когда находишься во вражеском тылу…
Впрочем, однажды свой грозный маузер она едва не применила против своих же. Дело было весной сорок второго в смоленских лесах. Диверсанты-разведчики НКВД СССР получили приказ отыскивать и выводить обратно через линию фронта разрозненные и потерявшие связь с командованием подразделения совершавшего свой легендарный Вяземский рейд 1-го гвардейского кавалерийского (впоследствии – Житомирский Краснознаменный) корпуса имени Совнаркома УССР. Разведгруппа, в состав которой входила красноармеец Е. Усанова, наткнулась на сравнительно большой отряд спешенных кавалеристов. Здесь были и бойцы, и офицеры в разных чинах, а на их общим попечении - тяжелораненый полковник. Однако в полном смысле слова этот отряд уже не был воинским подразделением: дисциплины никакой, донельзя деморализованы даже офицеры, никто не командует, а посему слышен лишь голос паникеров и трусов. В общем, просто сбившиеся из-за безысходности в кучу люди. Давно бы разбежались, да некуда: лес – по периметру плотно обложен гитлеровской пехотой и танками. Вот тогда-то и пришлось обнажить маузер, чтобы привести чужаков в чувство и подчинить себе. А потом – и повторно и на сей раз против нескольких лейтенантов: те после бурных пререканий за девушкой пойти все же согласились, но без прикованного к носилкам полковника: дескать, все равно долго не протянет…
Разведчица Катя потайными лесными тропами вывела тот отряд к своим, чем спасла жизнь и тяжелораненому полковнику: последнего те самые лейтенанты под угрозой расстрела всю долгую дорогу лично и несли на носилках.
26 июня 1942 года родной для Екатерины Никитичны Истребительный мотострелковый полк УНКВД г. Москвы и Московской области был преобразован в 308-й стрелковый полк внутренних войск 23-й отдельной стрелковой бригады внутренних войск НКВД СССР, после чего экстренно убыл из столицы на усиление боевых порядков защитников Кавказа. Однако кадровый костяк диверсантов-разведчиков высшее командование столичной милиции все же сумело тогда сохранить. Они, включая и красноармейца Е. Усанову, были сведены в специальную роту при Спецшколе подрывников УНКВД г. Москвы и Московской области. Вся эта воинская часть в целях маскировки носила наименование 88-го истребительного батальона НКВД СССР. Однако спецрота дислоцировалась отдельно и автономно – на подмосковной станции Быково, в дворцовом комплексе, некогда принадлежавшем графскому роду Воронцовых-Дашковых.
- Поскольку нас маскировали под «ястребков», - вспоминает Екатерина Никитична, - знаков различия мы не носили. В связи с этим, форма одежды – полувоенного образца. При себе – личное оружие. Вот снимок того времени: я в центре, с неразлучным маузером. Справа (если смотреть на фото) наш ротный – капитан Алексей Петрович Голощеков. У меня уже на груди медаль «Партизану Отечественной войны» 2-й степени. Ее я была удостоена в июле 1943 года приказом по Центральному штабу партизанского движения. Кстати, как высочайшую награду я воспринимала и факт принятия меня в 1942 году в ряды членов ВКП(б): шутка ли - коммунистом стала в юные восемнадцать лет! Но вернемся к снимку: это мы сфотографировались на память незадолго до передачи нашей роты в состав войск НКВД СССР по охране тыла действующей армии…
В период со 2 ноября 1943 года по 6 марта 1944 года красноармеец Е. Усанова - боец спецроты Управления войск НКВД по охране тыла Западного фронта. Боевая работа та же – зафронтовая деятельность, но теперь, правда, все чаще с уклоном в сторону именно форм и методов агентурной разведки.
Потом новый приказ – в большой группе однополчан поступить в распоряжение начальника Разведывательного отдела штаба Западного (с 24 апреля 1944 года – 3-й Белорусский) фронта с исключением из списков войск НКВД СССР: в преддверии стратегических наступательных операций лета-осени 1944 года командование спецчастей оперативной разведки Генерального штаба Красной Армии как никогда остро нуждалось в хорошо подготовленных кадрах бойцов-профи.
Всю весну сорок четвертого Катя Усанова неустанно овладевала специальностью радиста-«нелегала». По выпуску была произведена в сержанты с назначением на должность радистки в специальную диверсионно-разведывательную группу «Колос» (2-го формирования) лейтенанта Анатолия Алексеевича Моржина. Да-да, того самого легендарного «Гладиатора», которому выпало погибнуть в декабре 1944 года в качестве последнего по счету командира прославленной ДРГ «Джек»!
Разведгруппу «Колос» (2-го формирования) забросили во вражеский тыл с борта самолета в ночь с 8 на 9 июля 1944 года. Район приземления – лесной квадрат, находившийся в 42 км западнее города Каунаса - в окрестностях литовского населенного пункта Гришкабуды (ныне – поселок Гришкабудис Шакяйского района Мариямпольского уезда Литовской Республики). Боевая задача – негласный контроль за воинскими перевозками, осуществляемыми гитлеровцами по железнодорожной ветке «восточнопрусский Шталлупенен (ныне - калининградский Нестеров) – литовский Ковно (ныне – Каунас)».
Как гласят ранее закрытые материалы военных архивов, «группа выполнила задание по разведке железнодорожных перевозок противника, захватила семь «языков» и 2 августа 1944 года соединилась с наступающими частями Красной Армии. Имела безвозвратные потери в лице погибшего в тылу врага иностранца-антифашиста Греутэ».
Несколько считанных недель отдыха и – новая зафронтовая командировка. И на сей раз уже в составе ДРГ «Кросс» в/ч «Полевая почта 83462» 3-го (диверсионных действий) отделения Разведывательного отдела штаба 3-го Белорусского фронта. И не куда-нибудь, а в глубинную часть Восточной Пруссии, причем в район, где карателями были выявлены и уничтожены все ранее заброшенные туда советские разведгруппы, - под Эльбинг, являющийся ныне польским Эльблонгом.
Из устных воспоминаний Екатерины Никитичны Лявданской: «Перед вылетом начальник разведотдела фронта генерал Евгений Васильевич Алешин просил нас продержаться в тылу врага месяц-два, а там, дескать, и наши подоспеют: готовилась Гумбинненско-Гольдапская наступательная операция, которую, как я понимаю, предполагали завершить выходом к устью Вислы. Однако у 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов на поверку сил хватило лишь зацепиться за приграничные к Литве районы Восточной Пруссии. И мы в результате «зависли» в фашистском логове почти на четыре долгих месяца!».
Вот краткая хроника героического подвига ДРГ «Кросс».
Десантирована с борта самолета в ночь с 27 на 28 сентября 1944 года в лесной, массив, находившийся в 40 км восточнее Эльбинга.
Сразу после приземления вся группа собралась вместе в условном квадрате, но за исключением разведчика старшины Афанасия Буланова, прыгавшего последним и угодившего, что выяснилось только несколько лет назад, в руки карателей.
Уже утром 28 сентября диверсанты-разведчики подверглись первой облаве. Уходя от погони в сторону озера Тафтер, оставили при себе только оружие и боеприпасы. Остальной груз, включая продукты питания, выбросили как затрудняющий передвижение бегом.
И вновь слово Е. Ляданской: «Я знаю, многие группы погибали, потому что при боестолкновении с карателями распылялись. Мы же всегда и неизменно держались вместе. Ни на шаг не отставали друг от друга и в те драматические сутки с 28 на 29 сентября. Помню, вброд перебрались через ручей. На другой стороне высокий каменистый берег. Карабкаемся из последних сил. Открываешь рот, а воздуха не хватает. В сумерках наверху увидали огромную воронку. Не нырнули, а именно попадали в нее. Заняли круговую оборону. Решили принять здесь бой. Будем стрелять до последнего патрона. А потом гранатами подорвем себя. Ребята рассказывали, что я запихнула в рот секретные радиокоды. Но сама этого не помню».
К счастью, цепи карателей прошли стороной. Однако вскоре новая беда – голод, который даже привел одного из бойцов к заболеванию «куриной слепотой». В связи с этим, командир группы старший лейтенант Михаил Медников запросил Центр о разрешении сменить район оперирования, однако ответ пришел не просто запрещающий, а категорически требующий вернуться назад – непосредственно в район своего десантирования.
«Сколько дней продержимся, не знал никто. Но мы вернулись в «свой» район и стали вести разведку. Как ни странно, приспособились к немецкому распорядку. В Восточной Пруссии был объявлен комендантский час. С наступлением темноты на хуторах все двери и окна наглухо закрывались. И тогда мы могли работать. А днем прятались в глухом ельнике. Нанесли на карту новую дорогу - ее строили военнопленные. Наблюдали - где устроены на реках плотины. Дело в том, что плотины тоже были немаловажным элементом вражеской обороны. Стоило немцам открыть створы, и на боевые порядки наших наступающих войск бурными потоками хлынули бы тонны воды. Как-то заметили, что поблизости идут на посадку самолеты. Немало прошли по лесным тропам, прежде чем выявили, а где же он находится, тот самый военный аэродром».
В дальнейшем группа еще несколько раз подвергалась преследованию со стороны карателей: «Нас обнаружили. Дело было днем. В назначенный час я вышла в эфир. Сижу под елкой в наушниках. Рука - на ключе, и вдруг я вижу - ветка ели поднимается и на меня в упор смотрит немецкий солдат. Я даже встретилась с ним глазами. Всего мгновение. Находившийся рядом со мной Саша Вяткин стреляет из винтовки с глушителем. Выстрел из нее, как звук хрустнувшей ветки. Пуля прямехонько угодила немцу в открытый от удивления рот. Рухнул, как подкошенный. Однако второй немецкий солдат, сиганув испуганным зайцем, - деру. Открывать пальбу вслед мы не стали – это демаскировало бы нас окончательно. Срочно надо уходить. Успеваю только передать по рации: «Здесь опасно, обнаружены, прощайте. Мы вас любим...».
4 октября 1944 года в районе восточнопрусского города Мюльхаузен (ныне – польский Млынары) в ходе очередной вражеской облавы пропал без вести заместитель командира группы лейтенант Василий Маточкин. Как выяснилось впоследствии, он просто отбился от боевых побратимов. Оставшись в одиночестве, сумел выжить в нечеловеческих условиях и в марте 1945 года, дождавшись прихода в этот район советских войск, вернулся в свою разведчасть.
Особые испытания принесла с собой зима. «Мы напоминали, наверное, «снежных людей», - вспоминает по этому поводу Екатерина Никитична. - Идем по лесу. Снегопад. Шапки у меня не было. Я руками на ходу сдираю с головы комья снега, чтобы волосы не превратились в сосульки. Мокрые портянки высушить негде за исключением, как обмотать их вокруг тела. А процедура эта, скажу вам честно, отнюдь не из приятных. Спали прямо в снегу, накрывшись плащ-палаткой. От холода выступили фурункулы, от которых мучительно зудело тело. За все время мы ни разу не были под крышей дома...
Всегда опасались - рацию запеленгуют. Пробирались по снегу след в след, будто прошла не группа, а один человек.
Вот такой случай. Переходили через замерзшее озеро. Над коркой льда – подтаявшая вода. У меня прохудились сапоги. Чтобы они не намокли, я их сняла, перебросила через плечо. И пошла по льду босиком…
Я не хотела, чтоб меня жалели. Впрочем, ребята привыкли, что я держусь, как все. Но однажды мы зимой переходили вброд реку. Причем идти надо было по рельсу, проложенному по дну, держась за трос. Мы разделись, чтоб не замочить одежду. Держали ее вместе с оружием на голове. Я осталась в рубашке. Вода иголками колет тело. Очень скользко. Изо всех сил стараюсь не сорваться. Вода доходит уже до рта. Я захлебываюсь. Меня вытащили. Я положила оружие на землю. Трясусь от холода. Рубашка на мне замерзла и прилипла к телу. Руки окоченели. Не помню, кто помог мне снять рубашку. Ребята разожгли костер. Сидят притихшие. Говорят: «Катя, мы понесем твой груз». Они увидели, что я хрупкая. Что-то переломилось в их сознании в эти минуты. Поняли, что я все-таки не двужильный мужик».
21 декабря 1944 года на пополнение и усиление рядов ДРГ «Кросс» Центром в окрестностях Мюльхаузена была выброшена десантная группа из трех человек, условно именуемая сегодня как «Кристалл». Однако все ее бойцы пропали без вести сразу же после совершения «слепого» прыжка.
В первой половине января 1945 года у ДРГ «Кросс» на исходе оказались батареи к рации. Одновременно открывшиеся старые, полученные еще в партизанском отряде раны угрожали свалить с ног командира. В этих условиях старший лейтенант М. Медников отправил в Центр шифрорадиограмму с просьбой об их эвакуации из тыла противника самолетом, при этом в качестве вероятной посадочной площадки предложил закованную в лед водную гладь восточнопрусского озера Хартинг.
«Командир рассчитал - придется пройти по немецким тылам 250 километров, - вспоминает Е. Лявданская. - В радиограмме точно обозначен день - если не попадут в облаву, то доберемся.
У каждого из нас в кармане была граната-«лимонка». Если попадемся - взорвем себя. Снова нет еды. По дороге забрались в курятник. Набили карманы куриным кормом. Он оказался с пометом. Так и жевали. Кто-то из ребят пошел добыть гуся. Что вы думаете - гусь свалил его, так мы ослабли. Но гуся все-таки притащили. Разорвали его и стали слизывать жир. Потом даже через годы меня мутило от запаха гусиного мяса». И далее: «Мы знали, что нас ищут, и пошли напропалую, прямо по дороге: терять-то уже было нечего. На пути железнодорожный переезд. Путевой обходчик выскочил из будки и стал извиняться перед нашим облаченным в немецкую форму переводчиком Паулем Льохом (он бывший немецкий военнопленный), что не успел вовремя поднять шлагбаум. Пауль, войдя в образ, небрежно ему: ничего страшного, мол, невелика-де твоя, дружище, провинность, - и мы пошли дальше. Заметая следы, укрылись в лесной чаще. Легли спать, а проснувшись, обнаружили, что исчез Пауль. Это всех встревожило. Тогда мы еще не знали, что у Пауля было другое важное и опасное задание. Больше мы его не видели, но, по слухам, он в ГДР стал генералом».
За бойцами ДРГ «Кросс» был снаряжен самолет 10-го отдельного разведывательного авиационного Московского Краснознаменного (впоследствии – Московско-Кенигсбергский Краснознаменный ордена Суворова) полка 1-й воздушной армии 3-го Белорусского фронта. Его пилотировал будущий Герой Советского Союза, заместитель командира эскадрильи ближней разведки капитан Федор Петрович Селиверстов.
Самолет прибыл в точно назначенное время. Однако «кроссовцам» прежде чем выбраться на лед пришлось преодолеть проволочные заграждения, которыми по всему своему периметру было опоясано то озеро.
Из воспоминаний Е. Лявданской: «Когда мы вышли на берег, тут же услышали рокот мотора. Я взглянула на ребят: это было ужасное зрелище. Черные, худые, как скелеты, в одежде, больше напоминающей лохмотья. Ужас!
Самолет делает круг, а у нас душа замирает - вдруг улетит? Когда самолет сел на озеро, лед с треском осел, но все же не проломился. Пилот вылез из кабины и кричит: «Катюша!» Это вроде пароля. Помню, как ребята подбежали к самолету и держатся за него руками. Боятся оторваться... Отчаянный был летчик. К сожалению, тогда не знали его фамилию…
Летчик – ко мне. Подхватил меня на руки: «Да ты легкая, как перышко. Я тебя, Катюша, сверх груза довезу».
Но решение было принято нашим командиром иное: четырех разведчиков посадили в самолет – больше мест не было, а старший лейтенант и я оставались. А при нас – все имущество группы: рация, автоматы с боекомплектом, гранаты... Это чтобы облегчить взлетный вес машины. «Я за тобой обязательно вернусь, Катюша! – крикнул мне летчик на прощание. – Жди!».
Проводив самолет, старший лейтенант М. Медников и радистка, идя след в след, вернулись на берег, где укрылись под деревьями.
Офицер из-за разболевшихся старых ран почти сразу слег: к болям в спине прибавилась вдобавок глухота.
Последующие три дня из-за обильного снегопада погода была нелетной, и только на четвертый день командир и радистка услышали нарастающий рокот возвращающегося за ними самолета.
- По возвращении на «Большую» землю, - рассказывает Екатерина Никитична, - меня долго потом отхаживала в бане березовым веником русская женщина Евдокия Наумовна – до тех пор, пока я не пришла в себя. Меня завернули в одеяло, принесли в избу и положили под иконами, не допуская ко мне никого – ни начальство, ни друзей-разведчиков. «Вот когда сама, как дитя, сядет на лавку, тогда и пущу», - угрожая ухватом, кричала всяким раз неурочным посетителям Евдокия Наумовна. Сама я ничего не помню: была в беспомощном забытьи. А потом, когда поправилась, целый месяц гостила дома в Москве…
Из датированной 1945 годом боевой характеристики на старшего сержанта Е. Усанову как бойца спецчастей оперативной разведки Генерального штаба Красной Армии: «...Два раза находилась в глубоком тылу противника. В исключительно трудных условиях проявила мужество, стойкость и отвагу. Бесперебойно обеспечивала радиосвязь группы с Центром. За боевые заслуги при выполнении специальных заданий награждена орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды».
- Когда после демобилизации я возвращалась воинским эшелоном из поверженного Кенигсберга в родную Москву, другие фронтовики с восхищением разглядывали меня как кавалера солидного «иконостаса»: шутка ли - два солидных ордена и три боевые медали! Дескать, такая молодая, а уже вдоволь хлебнула лиха: на войне ведь не за что не награждают. И всякий раз добавляли: «Отчаянная ты, наверное, девка! Ой, отчаянная, коль таких высоких наград удостоена!» - улыбаясь, рассказывает Екатерина Никитична. – Да, просто так на войне не награждают. Мне мои ордена дались кровью и потом. А выжила лишь потому, что как воспитанница Осоавиахима во всех отношениях была заранее готова к трудностям и фронтовым лишениям. А смелого и, добавлю, умелого вражеская пуля, как известно, боится! Я много и часто встречаюсь с молодежью и всегда неустанно призываю представителей подрастающего поколения усердно готовить себя к делу защиты Родины и Закона (а милиция и внутренние войска для меня родные еще с далекого теперь уже сорок первого!), и прежде всего – готовить себя именно через занятия в героико-патриотических объединениях и оборонно-спортивных организациях! Еще Александр Суворов говорил: «Возьми себе в пример героя!». И я в целом довольна, видя со стороны нашей российской молодежи по-настоящему уважительное к нам, фронтовикам, отношение. Достойное своей великой Родины растет у нас поколение, скажу вам. А значит, моя жизнь прожита не напрасно…
Юрий РЖЕВЦЕВ.

НА СНИМКАХ: юная диверсантка-разведчица столичной милиции Катя Усанова на боевые задания в тыл врага неизменно уходила с немецким автоматом в руках и огромным маузером в наплечной деревянной кобуре. Октябрь 1943 года;


красноармеец Екатерина Усанова среди боевых побратимов по спецроте «88-го истребительного батальона НКВД СССР». Осень 1943 года, станция Быково, дворцовый комплекс; Плюс портрет фрагмент



боец спецчастей оперативной разведки Генштаба РККА старший сержант Е. Усанова перед демобилизацией. Лето 1945 года, Восточная Пруссия;


все последние десятилетия ветеран спецчастей оперативной разведки НКВД СССР и Генштаба Красной Армии Екатерина Никитична Лявданская ежегодно посещает Калининград, чтобы встретиться здесь с однополчанами. Фото Станислава ЛОМАКИНА.


Записан

Sobkor

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 61 145
  • Ржевцев Юрий Петрович
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=8539.0 - вот здесь у нас тема про воспитанников 1-го отдельного мотострелкового диверсионного полка УНКВД г. Москвы и Московской области, которых после передачи данного полка в состав ВВ сохранили как диверсантов-разведчиков, переведя для дальнейшей службы в «88-й истребительный батальон УНКВД г. Москвы и Московской области» (он же - Спецшкола подрывников УНКВД г. Москвы и Московской области).

Датированный 21 августа 1943 года коллективный снимок действующих бойцов-диверсантов «88-го истребительного батальона УНКВД г. Москвы и Московской области» - Спецшколы подрывников УНКВД г. Москвы и Московской области. Осенью того же 1943 года все они были переданы в состав спецроты Управления войск НКВД по охране тыла Западного фронта, а 6 марта 1944 года большинство из них пополнили собой ряды секретных сотрудников Разведывательного отдела штаба Западного (с 24 апреля 1944 года – 3-й Белорусский) фронта. Многие не вернулись из зафронтовой командировки в Восточную Пруссию:

Записан

Sobkor

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 61 145
  • Ржевцев Юрий Петрович
Из досье журнала МВД России «Полиция России»

ОСОБАЯ ТАКТИКА БОЙЦОВ-ИСТРЕБИТЕЛЕЙ
Как известно, немалое значение в срыве наступления немецко-фашистских захватчиков на Москву сыграли бойцы-истребители. Помимо десятков партизанских соединений, в Подмосковье действовали 87 истребительных батальонов (общей численностью 41 000 человек), 377 истребительно-подрывных групп, 22 диверсионных отряда и 8 разведывательно-диверсионных групп. Особое место в ратной истории защитников столичного региона суждено было занять Московскому истребительному мотострелковому полку особого назначения УНКВД, созданному во второй осенний месяц 1941 года.
Ввиду того что период организации этого крупного подразделения совпал с моментом ожесточённого натиска гитлеровцев, в едином порыве бойцы-истребители стремились нанести наибольший урон врагу. Секретарь партбюро полка Н. В. Морозов отметил в своих воспоминаниях:
«В середине октября 41-го состоялось совещание в Московском Управлении НКВД. Начальник управления М. И. Журавлёв сказал: «Думаем создать истребительный полк для действий в ближнем тылу гитлеровцев. Две основные задачи: сбор разведывательных данных и диверсионные операции. Истреблять врага за линией фронта, держать в страхе днём и ночью, укреплять веру в победу советских людей на захваченной пока земле».
К 25 октября 1941 года в основном из гражданского населения столичного региона был сформирован костяк этого полка, и кадровые сотрудники Управления НКВД по Москве и Московской области приступили к обучению новобранцев-истребителей. Последние усердно осваивали науку воевать: учились ползать по-пластунски и метко стрелять из автоматов и пулемётов, точно метать гранаты в цель, овладевали специальностями минёров и подрывников, закрепляли навыки ведения рукопашного боя, а ещё усиленно тренировались в ходьбе на лыжах. Правда, на эту начальную военную подготовку отводилось не так уж много времени, и доучиваться остальным ратным премудростям личный состав Московского истребительного мотострелкового полка особого назначения УНКВД должен был в реальной боевой обстановке.
Сразу после исторического парада, состоявшегося 7 ноября на Красной площади в Москве, полк отправился к линии фронта. Надо пояснить, что в формировании особого назначения сначала насчитывалось чуть больше 1 900 человек.
Но вскоре Московский истребительный мотострелковый полк значительно пополнился. В его состав влились созданный из работников милиции и НКВД специальный батальон, Подольский истребительный батальон и направленные из соседних Калининской (нынешней Тверской) и Ивановский областей подготовленные воины.
Первым командиром полка стал заместитель начальника Управления милиции Москвы полковник А. Я. Махоньков, которого на этом посту позже сменил майор С. Я. Сазонов.
Для более эффективных действий полка на оккупированной территории Подмосковья была выработана особая тактика. В тыл войск неприятеля забрасывали мобильные рейдовые подразделения - небольшие самостоятельные группы истребителей, действовавшие автономно и выполнявшие конкретные приказы командования.
 Одна из таких групп бойцов, выдвинувшись 9 ноября в район 73-го километра Минского шоссе, внимательно наблюдала за передислокацией вражеских частей. Помимо сбора разведданных, группа осуществила подрыв моста, находившегося на участке Верея - Дорохово. Об этой успешной операции, проведённой неподалёку от деревни Никольская, впоследствии подробно рассказал полковой истребитель М. Брыксин-Лямин:
«…К мосту продвигались долго: несколько дней. Шли в основном по ночам, а днём стояли в лесу. Часто видели фашистов совсем рядом. Руки сжимали автоматы. Но… нельзя. Сливаясь со снежной пеленой, подползли к мосту и быстро заминировали. Механизм сработает через 18 часов. А пока надо уходить. Прошли (...) километров девять и остановились. Затаив дыхание, смотрим на стрелку часов. А она, как будто тоже замёрзшая, еле ползёт. Время! Ждём взрыва… И - ни звука. Неужели не сработал? Неужели важнейшее задание так и осталось невыполненным? Пять минут, десять. И вдруг - взрыв! Громкий, раскатистый, радостный! Наш первый победный салют. Уже потом только мы узнали, что мост взорвался в тот момент, когда на него ступила фашистская танковая колонна. После удачного начала отряд приступил к «будничной» работе, то есть (мы) минировали дороги, рвали телефонные провода, следили за передвижением войск противника».
На Рузское направление с 13 ноября полк выделил свыше полутора сотен истребителей, которыми командовали Полушкин, Московец и Арясов. В частности, под руководством капитана Полушкина сводный отряд прошёл с боями по вражескому тылу в районе сёл Петрово, Редькино - Никольская, Таболово - Руза.
Бойцы-рейдовики уничтожили гитлеровскую авторемонтную базу, пару пятитонных машин, сожгли склад горючего и истребили двух немецких офицеров и свыше двадцати солдат-оккупантов.
На Дороховском направлении отличились две группы. Перейдя 18 ноября линию фронта, рейдовый отряд под командой лейтенанта Ананко ворвался в занятую фашистами деревню Анашкино и подпалил несколько намеченных объектов, в том числе заполыхал и продуктовый склад. Атакованные немцы запаниковали, и этим сполна воспользовались истребители: они не только уничтожили несколько десятков оккупантов, но и успели вывести из строя вражескую линию связи и взорвать речной мост.
Группа же, возглавляемая старшим сержантом Афанасьевым, крепко потрепала обосновавшийся в другой деревне вражеский гарнизон. Здесь истребители, пустив в ход гранаты и открыв пулемётный и автоматный огонь, уничтожили склад боеприпасов, пять автомашин с военным снаряжением, конюшню с лошадьми и насмерть сразили до пятидесяти фашистов.
Получив приказ, группа командира Погосяна на Рогачёвском направлении заминировала дорогу Клин - Калинин и прилегающие тракты. Справившись с основной задачей, группа уже при отходе вступила в бой с неприятелем и сумела оторваться от погони. Как впоследствии выяснила наша разведка, из-за дорожных минных заграждений и понесённых захватчиками потерь сорвалось намеченное врагом на 26 ноября сорок первого наступление на этом участке фронта.
С аналогичной вводной сделал марш-бросок в дальнее Подмосковье полковой отряд майора Козлова. Свыше трёхсот истребителей, что называется, оседлали фактически все шоссейные и просёлочные дороги, тянувшиеся в Можайск. Подкарауливая оккупантов, бойцы отряда наносили противнику внезапные сокрушительные удары.
В боевых стычках подчинённые майора Козлова уничтожили шестнадцать автомашин с боеприпасами и одно тяжёлое орудие, повредили триста проводов связи, истребили восемнадцать гитлеровских офицеров и три сотни немецких солдат. Да ещё в качестве трофеев захватили портфели с документами, винтовки и патроны.
Совершив в районе посёлка Нестерово ночной налёт на размещённую на МТС базу гитлеровцев, рейдовая группа майора Казначеева уничтожила две автомашины, прервала шесть линий связи и истребила тридцать семь гитлеровцев. Военной добычей группы стали несколько винтовок и пулемёт.
Впечатляющим получился на Боровском направлении стремительный рейд группы лейтенанта Гладкова. Всего-то за два дня, пока она была в походе, бойцы истребили восемьдесят пять захватчиков, а также уничтожили пару танков и столько же автомашин с находившимися в них гитлеровцами.
О мужестве и героизме бойцов полка рассказывают лаконичные политдонсения, сохранившиеся в архиве. «Боец С. И. Сафронов гранатами уничтожил вместе с боевым расчётом тяжёлое орудие противника». Сам по себе красноречив и вот этот документ: «Командир взвода И. П. Соломатин, выполняя боевое задание в тылу врага, лично подорвал гранатами и забросал бутылками с горючей смесью три немецких танка, уничтожил несколько немецких часовых, своим примером вдохновлял бойцов взвода в тяжёлые минуты боя».
Ряду подразделений истребительного полка довелось участвовать не только в диверсионных вылазках, но и в отдельных фронтовых операциях. Скажем, в конце ноября сорок первого срочная помощь бойцов истребительного полка особого назначения УНКВД понадобилась в районе Борщёво - Рогачёво. Тогда враг, занявший город Клин, втиснулся между 30-й и 16-й армиями, и опасную брешь между ними успели заполнить полковые истребители. Вместе с красноармейцами они пять дней сдерживали мощный напор неприятеля, пока на выручку не подоспело направленное сюда регулярное подразделение наших воинов.
Будучи ещё командиром истребительного батальона, майор Сергей Сазонов известил своих подчинённых, что по заданию штаба УНКВД по Москве и Московской области они должны перейти линию фронта. Преимущество позиции было явно на стороне врага: он окопался у деревни Кожино на крутом откосе Москвы-реки, подход к которой с противоположного берега оказался совершенно открытым и полностью простреливался пулемётно-миномётным огнём.
Пытаясь выполнить приказ, красноармейский полк раз за разом бросался на штурм хорошо укреплённого противником обледенелого и заминированного обрыва, но пока что береговая цитадель врага была неприступной. К моменту подхода бойцов-истребителей 2-й стрелковый полк понёс большие потери: в нём осталось всего-навсего 122 воина-фронтовика. Комбат Сазонов предложил свой вариант преодоления реки и захвата деревни Кожино, и этот план одобрило командование дивизии.
Позднее майор Сергей Сазонов разъяснил свой замысел всего несколькими строчками в донесении:
«Я решил форсировать реку и овладеть населёнными пунктами ночью, обходя укреплённый противником район и населённые пункты с востока и запада, имея с фронта небольшое прикрытие. Начало операции в 5.00 час. 20 декабря 1941 года».
Когда после интенсивной артподготовки был разрушен лёд на реке, бойцы истреббата вброд перешли её. Самые резвые начали карабкаться вверх на крутой отлог, но тотчас скатывались вниз.
Выход нашёлся быстро: бойцы догадались составить «живые лестницы», и в итоге каждый взвод не спасовал перед скользкой и почти отвесной береговой крутизной.
Фашисты, запоздало заметив поблизости от себя наших бойцов, повели суматошный огонь из ближайшего дзота. Однако капитан Яков Жигалов подавил противотанковой гранатой эту деревоземляную огневую точку и увлёк за собой в атаку 1-ю роту.
Под стать офицерам-храбрецам были и самоотверженные рядовые истребители.
Незаурядную ратную смекалку проявил в критической боевой ситуации Иван Антимиров. Бойца угораздило выбежать напротив станкового пулемёта, но Иван мгновенно сообразил, как спастись.
Упав и притворившись мёртвым, истребитель дождался, когда двое пулемётчиков перестали смотреть в его сторону и застрочили куда-то вбок. Уложив из винтовки обоих гитлеровцев, Антимиров развернул захваченный пулемёт и прицельными очередями стал косить фашистскую пехоту.
Воспользовавшись нежданной огневой поддержкой, взвод неудержимо рванулся вперёд. А Иван Николаевич Антимиров совершил ещё один подвиг: рискуя жизнью, вытащил из-под огня боевого товарища, который получил тяжёлое ранение.
Ударив с флангов, истребители окончательно посеяли панику во вражеских порядках и отбросили гитлеровцев к деревне Белобородово. Откатывясь всё дальше и дальше, сломленный противник в спешке бросал на пути отступления различное оружие.
Комбат Сергей Сазонов резюмировал в донесении (публикуется по тексту оригинала):
 «В результате стремительного наступления заняли оба населённых пункта почти без потерь, имея только 4 легко раненных, из них 2 нашей артиллерией».
Расширив плацдарм, истребительный батальон подготовился к обороне за деревней Кожино.
Немецкие танки обстреляли занятую нашими бойцами позицию, и один из них, прикрывая свою пехоту, направился к деревенской околице. Выплеснувшийся из трофейных пушек, миномётов и пулемётов плотный огневой заслон остановил танк. Для продолжения атаки к затормозившей махине подошли ещё три танка и до восьмидесяти автоматчиков, но истребители мужественно сблизились с неприятелем и беглым огнём вынудили вражеских танкистов и пехотинцев отступить.
Вся красноармейская дивизия восхищалась беспримерной отвагой истребителей, а командир танковой бригады прямодушно заявил:
- Я никогда не думал, что столь труднодоступный и хорошо укреплённый район можно было взять без танков.
При взятии Кожино, кроме уже называвшихся истребителей, особо отличились бойцы Сергей Илюшин, Владимир Кузьмин, Пётр Сиболев, Григорий Степанов, медсестра Мария Севостьянова, командир отделения Георгий Акоев…
Едва началось контрнаступление Красной Армии, как перед Московским истребительным мотострелковым полком особого назначения УНКВД поставили задачу сделать акцент на ведние боевых действий в более отдалённом вражеском тылу. В отчётах командования полка зафиксировано, что с января 1942 года диверсионные группы ряд непростых боевых задач выполнили далеко за линией фронта.
 Полк и партизанские отряды УНКВД, в которые входили командиры и бойцы истребительских батальонов, всего уничтожили свыше 9 500 оккупантов, 68 танков и бронемашин, около 400 автомобилей и немало другой военной техники.
По представлению Управления НКВД по Москве и Московской области, за мужество, стойкость и отвагу, проявленные в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, орденами и медалями в 1942 году наградили около двухсот бойцов и командиров истребительного полка особого назначения.
Полковник юстиции Александр ТАРАСОВ.
Записан

Александр Слободянюк

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 342
Из Приказа по Управлению НКВД
                                г.Москвы и Московской области


           г.Москва                                                                    17 октября 1941 года

      В соответствии с приказом НКВД СССР от 16 октября 1941 года приказываю:
   1. Из истребительных батальонов Коминтерновского и Красногвардейского и сотрудников Управления НКВД Москвы и Московской области, согласно прилагаемому списку, сформировать истребительный мотострелковый Московский полк с подчинением УНКВД г.Москвы и Московской области.
   2. Командиром полка назначить полковника Махонькова Александра Яковлевича заместителя начальника отделения УНКВД г.Москвы и Московской области.
   Комиссаром полка назначить майора государственной безопасности Запевалина Михаила Александровича (прим. авт. – заместителя начальника УНКВД по кадрам).
   3. Формирование полка закончить в суточный срок.

   Начальник Управления НКВД г.Москвы и Московской области
   старший майор госбезопасности                                    Журавлев
(«Чекисты на защите столицы» М.1982 с.52-53)

Махоньков Александр Яковлевич (1901-1979) — генерал-майор (1942). С февраля 1940 г. - начальник 27-го погранотряда БССР. С мая 1940 г. — начальник 94-го погранотряда Западного округа УССР. В 1941 г. — заместитель начальника отделения УНКВД по г. Москве и Московской области. С октября 1941 г. - командир Московского истребитель¬ного мотострелкового полка УНКВД по г. Москве и Московской области. С мая 1942 г. -заместитель начальника Управления милиции г. Москвы. С апреля 1947 г. - начальник УМВД по Тамбовской области. С июля 1950 г. - начальник ПВО г. Ленинграда. Приказом МВД СССР № 859 от 4 августа 1956 г. уволен из органов МВД по фактам, дискредитирую¬щим звание лица начсостава. Постановлением СМ СССР № 1204-617 от 27 августа 1956 г. лишен звания генерал-майора.
3апевалин Михаил Александрович (I905-?) - генерал-майор (1945). С 1939 г. - инструктор Управления кадров ЦК ВКП(б), затем начальник командного отдела ГУРКМ НКВД СССР. С 1940 г. — заместитель начальника ГУРКМ по кадрам и начальник ОК ГУРКМ. С марта 1941 г. — заместитель начальника УНКВД по кадрам г. Москвы, замести¬тель начальника ОК НКВД СССР по совместительству. С сентября 1941 г. — заместитель начальника Главного управления оборонительных работ НКВД СССР. С октября 1941 г. -заместитель начальника УНКВД по Московской области по кадрам, комиссар Московского истребительного мотострелкового полка УНКВД по г. Москве и Московской области. С июля 1943 г. — заместитель начальника УНКВД по Московской области. С июня 1945 г. -заместитель начальника отдела «Ф» НКВД СССР. С октября 1945 г. - начальник УНКВД по Смоленской области. С января 1949 г. - начальник УНКВД по Крымской области. С ноября 1952 г. — начальник политотдела и заместитель начальника Главного управления исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР по политработе, затем министр внутренних дел Татарской АССР. С июля 1953 г. — заместитель министра внутренних дел Грузинской ССР. С апреля 1954 г. — 1-й заместитель председателя КГБ при СМ Грузинской ССР. С января 1955 г. — заместитель начальника Управления Карагандинского ИТЛ МВД СССР.
Биографии приводится по публикациям историка спецслужб О.Мазохина
08.08.2011 г. Александр Слободянюк
Записан

Александр Слободянюк

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 342
Интересный материал по теме:

С 13 октября 1941 года развернулись ожесточенные сражения на главных оперативных направлениях: волоколамском, можайском, малоярославском и калужском, а 18 октября наши войска оставили Можайск – последний город перед Москвой на этом направлении. Над Москвой нависла смертельная опасность. В связи с приближением фронта Государственный Комитет Обороны принял решение об обороне столицы. Постановлением ГКО от 16 октября о защите Москвы с 20 октября в городе и прилегающих к нему районах вводилось осадное положение.
     «К этому времени,– вспоминал командующий Московским военным округом генерал-полковник П.А.Артемьев, – для обороны подмосковных рубежей в Московском гарнизоне оставалось очень мало войск. Реальной силой, которую можно было немедленно использовать, явились 25 истребительных батальонов, сформированных из добровольцев-москвичей. Было решено свести их в полки, а затем в три дивизии». Одним из таких полков стал сформированный всего за одни сутки, 17 октября, отдельный истребительный мотострелковый полк УНКВД Москвы и Московской области, предназначавшийся для разведывательно-диверсионной работы в тылу противника в интересах штаба обороны Москвы и командования Западного фронта и уничтожения самой главной опасности для наших войск в то время – фашистских танков. Для решения этих трудных боевых задач требовались люди крепкие физически и морально. Поэтому основу полка составили 1-й и 2-й батальоны, переформированные из истребительных батальонов Коминтерновского и Красногвардейского районов столицы. Из чекистов Московского управления, а также сотрудников Управления милиции г.Москвы и области был создан 3-й батальон. Сотрудники райотделов НКВД, а также истребительные батальоны Подольского района Московской области, Калининской и Ивановской областей послужили основой для 4-го батальона полка. В один строй встали кадровые сотрудники госбезопасности, сотрудники всех отделов Управления Рабоче-Крестьянской Красной милиции Москвы, начиная от агентов уголовного розыска и заканчивая инспекторами ОРУД, вчерашние рабочие и служащие самых разных профессий и возрастов, 1-го часового завода, типографии «Красный пролетарий», Радиокомитета, Совнаркома РСФСР, Наркомфина и правления Госбанка, Наркомата пищевой промышленности, студенты и преподаватели института физкультуры, слушатели Промакаде-мии и даже школьники. Командиром полка был назначен старший помощник начальника штаба истребительных батальонов УНКВД Москвы полковник погранвойск А.Я. Махоньков.
     Командованию полка пришлось одновременно решать сотни вопросов: заниматься боевой и специальной подготовкой, экипировкой, снаряжением и вооружением, медицинской службой, службой связи и т.д. К обычным трудностям прибавились специфические: полк не был предусмотрен ни мобилизационными планами, ни оргштатной структурой Управления НКВД по Москве и Московской области, что не могло не сказаться негативно на процессе его формирования.
Полностью можно прочитать здесь: otvaga2004.narod.ru/otvaga2004/wars1/wars_78.htm
Записан

Александр Слободянюк

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 342
«Разведчика, пойди, проверь….»
   В дни наступления советских войск под Москвой, корреспондент, известной всем нам газеты «ПРАВДА» Иван Федорович Кирюшкин получил задание от редакции - принять участие в боевой операции во вражеском тылу в составе боевой группы, сформированной из личного состава специальной диверсионно-разведывательной части НКВД и написать об этом в газете.
О существование, а тем более предназначение  части знали совсем немногие, и носила она наименование: Истребительно-мотострелковый полк УНКВД по Москве и Московской области, а в закрытых документах – 1-й диверсионный полк УНКВД. Командовал полком подполковник Махоньков Александр Яковлевич, который 17 октября 1941 года начинал формировать эту специальную часть и лучше, чем кто-либо знал, какую главную боевую задачу ему предстоит скоро выполнять – истреблять немецко-фашистских захватчиков в его фронтовом тылу. Для этого за короткий промежуток времени были сформированы и переброшены через линию фронта свыше 70 боевых групп, общей численностью 2185 бойцов и командиров части. Наравне с командиром, а может быть и еще въедливее, включился в это дело комиссар полка майор государственной безопасности Запевалин Михаил Александрович – заместитель начальника УНКВД по Московской области по кадрам. Мозговым центром боевой работы стал штаб полка во главе с майором Быковым Михаилом Салуяновичем, который своим упорным трудом обеспечил формирование, но что еще боле важно, организовал боевое сколачивание истребительно-диверсионных отрядов и других боевых групп, которым предстояло действовать в чрезвычайно опасных условиях в тылу врага.
Для конкретного выполнения специального задания спецкор Кирюшкин И.Ф был назначен политруком боевой группы, командир майор Казначеев Сергей Иванович помощник начальника штаба полка (прим. авт. – до назначения на эту должность майор Казначеев С.И. был командиром Красногвардейского истребительного батальона, впоследствии командир 2-го батальона полка).
 Дата операции была назначена с 28 на 29 декабря 1941 года в районе с. Нестерово-МТС в районе Можайска. Линию фронта предстояло преодолеть своим ходом. Численность боевой группы, еще их называли истребительно-диверсионный отряд - 68 человек. Для отряда спецназа внушительная сила, при умелых действиях, способна нанести серьезный урон врагу. После предварительной разведки отряду предстояло уничтожить гарнизон врага, по предварительным данным разведки это был штаб полка с расположенным в этом районе складом боеприпасов. Боевая задача - уничтожить склад боеприпасов и разгромить штаб.
 Можно только представить, какой отпечаток накладывало на всех участников операции, факт присутствия корреспондента газеты «Правда» Ивана Федоровича Кирюшкина, участника Гражданской войны, командира пулеметного взвода в дивизии под командованием самого В.И. Чапаева! Вместе с ним шел Сергей Струнников, специальный фотокорреспондент той же газеты. Наверное, в архивах «Правды», где-то лежат еще не рассекреченные фотографии этого боевого похода в тыл врага. Может быть уже пора показать их всем нам?
Посланная, майором Казначеевым С.И., разведка точно установила местонахождение штаба, который располагался в здании бывшего сельсовета,  усилено охранялся, в том числе по периметру усиленными караулами и пулеметами, закопанными в землю и на чердаках.
Несмотря на попытку внезапного удара, штаб пришлось забросать гранатами. В результате налета было уничтожено 37 фашистов. Комиссар боевой группы Кирюшкин И.Ф. лично показал образец выносливости и героизма. Обеспечил уничтожение грузовой автомашины, станкового пулемета и 37-мм орудия. Иван Федорович в этом бою лично истребил двух немецких связистов. Операция судя по отрывочным документальным подтверждениям была непростой, были серьезные потери…
За этот подвиг политрук боевой группы Кирюшкин Иван Федорович, выполнявший специальное задание газеты «Правда», был награжден орденом Красной звезды. Таким же замечательным орденом был отмечен подвиг командира группы, майора Казначеева Сергея Ивановича, и еще многих других участников этой операции.
В январе 1942 года в четырех номерах «Правды» появились публикации с описанием боевых действий, участником которых был специальный корреспондент Кирюшкин И.Ф.
При подготовке использованы данные – ЦАМО Ф.33 Оп. 685524 Д.378.
Примечание:
Махоньков Александр Яковлевич (1901-1979) — генерал-майор (1942). С февраля 1940 г. - начальник 27-го погранотряда НКВД БССР. С мая 1940 г. — начальник 94-го погранотряда Западного округа УССР. В 1941 г. — заместитель начальника отделения УНКВД по г. Москве и Московской области. С октября 1941 г. - командир Московского истребительного мотострелкового полка УНКВД по г. Москве и Московской области. С мая 1942 г. -заместитель начальника Управления милиции г. Москвы. С апреля 1947 г. - начальник УМВД по Тамбовской области. С июля 1950 г. - начальник ПВО г. Ленинграда. Приказом МВД СССР № 859 от 4 августа 1956 г. уволен из органов МВД по фактам, дискредитирующим звание лица начсостава. Постановлением СМ СССР № 1204-617 от 27 августа 1956 г. лишен звания генерал-майора.
3апевалин Михаил Александрович (I905-?) - генерал-майор (1945). С 1939 г. - инструктор Управления кадров ЦК ВКП(б), затем начальник командного отдела ГУРКМ НКВД СССР. С 1940 г. — заместитель начальника ГУРКМ по кадрам и начальник ОК ГУРКМ. С марта 1941 г. — заместитель начальника УНКВД по кадрам г. Москвы, заместитель начальника ОК НКВД СССР по совместительству. С сентября 1941 г. — заместитель начальника Главного управления оборонительных работ НКВД СССР. С октября 1941 г. - заместитель начальника УНКВД по Московской области по кадрам, комиссар Московского истребительного мотострелкового полка УНКВД по г. Москве и Московской области. С июля 1943 г. — заместитель начальника УНКВД по Московской области. С июня 1945 г. -заместитель начальника отдела «Ф» НКВД СССР. С октября 1945 г. - начальник УНКВД по Смоленской области. С января 1949 г. - начальник УНКВД по Крымской области. С ноября 1952 г. — начальник политотдела и заместитель начальника Главного управления исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР по политработе, затем министр внутренних дел Татарской АССР. С июля 1953 г. — заместитель министра внутренних дел Грузинской ССР. С апреля 1954 г. — 1-й заместитель председателя КГБ при СМ Грузинской ССР. С января 1955 г. — заместитель начальника Управления Карагандинского ИТЛ МВД СССР. Биография приводится по публикациям историка спецслужб О.Мазохина
   А.А.Слободянюк
Записан

Сергей1969

  • Участник
  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 58
« Последнее редактирование: 16 Апреля 2014, 18:18:46 от Сергей1969 »
Записан

ddden

  • Участник
  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 16
с вашего позволения небольшая поправка. если верить документам (которые я видел )приказ №1 от 25 октября 1941 года о "создании полка при УНКВД в составе 3х батальонов.... ком полка Махоньков, нач штаба полка капитан  Быков...."
Записан
Страниц: [1]   Вверх
« предыдущая тема следующая тема »