Представляю первую часть письменных собственноручных воспоминаний бывшего курсанта Смоленской межобластной школы милиции, военного пенсионера майора в отставке Василия Фёдоровича Салмыгина.
Этот из его писем в мой адрес и в адрес Ф.И. Тоняева. Их датировка – 31 января 2000 года, а также 27 апреля, 20 августа и 20 ноября 2001 года. Обратный адрес: 620087, город Екатеринбург, улица Олега Кошевого, 36, квартира …
Я всё важное склеил по принципу литературной записи. Итак:- На службу в органы внутренних дел я поступил в 1939 году по рекомендации Отдела кадров УНКВД по Смоленской области. Я как раз в это время возвратился из рядов Красной Армии, а точнее – со срочной службы, которую проходил в войсках НКВД СССР. В общем, проблем никаких не возникло. Первая моя должность здесь - курсант Смоленской межобластной школы милиции.
Дальше – двухлетняя учёба. Но в связи с началом войны выпуска с одновременным производством в офицеры милиции не состоялось.
С началом войны все курсанты ежедневно несли патрульную службу в городе. Патрули были парными. В них назначались даже девушки-слушательницы.
В ночное время в обязанности патрульным вменялось выявление и задержание вражеских диверсантов, которые из ракетниц производили целеуказания вражеским бомбардировщикам.
Курсантское подразделение, в которое я входил, к каким-либо фортификационным работам в Смоленске или на его окраинах не привлекалось.
4 июля 1941 года я в группе из одиннадцати курсантов был послан для несения караульной службы по охране Смоленского льнокомбината.
Расположились на втором этаже одного из производственных зданий. Там оказалось подходящее под «караулку» помещение.
В 23.35 над городом появились немецкие бомбардировщики. Их целью и стал льнокомбинат. Разрывы бомб застали нас за ужином. Тут же погас свет. В темноте бросились к выходу. Вдруг очередной взрыв и первая безвозвратная потеря – осколком был убит курсант Дудников.
Когда выбежали на улицу, то устремились в палисадник, разбитый у проходной. Я бежал последним. Приближающейся вой летящей прямо на нас бомбы заставил броситься на землю. Взрыв накрыл меня слоем земли, пыли и щебёнки. В себя пришёл от стона. Протянул руку и нащупал рядом с собой раненого в спину курсанта Панфилова.
Уже после того, как вражеские стервятники улетели, нашли ещё одного раненого товарища. Он укрывался в нише под окном здания, но осколок всё равно достал, угодив в голову. К сожалению, фамилию этого курсанта за столько лет запамятовал.
Осмотрел себя: левая пола шинели и противогаз нещадно изрешечены осколками, а на мне – ни царапины. Повезло - одним словом…
Сплошной обороны Смоленска не было. По крайней мере, я не видел никаких войск Красной Армии.
В первой половине дня 15 июля 1941 года в стены школы поступила информация, что со стороны Рославля на Смоленск двигаются немецкие танки. На южную окраину города немедленно была направлена группа курсантов из четырнадцати человек, в том числе три девушки. Я оказался в её составе. Командовал нами курсант со знаками различия старшины. Фамилию его, к сожалению, уже не помню.
Наше вооружение – у каждого винтовка, один на всех ручной пулемёт и по бутылке с зажигательной смесью.
Задача – любой ценой остановить танки.
Когда прибыли на место, обнаружили с обеих сторон Рославльского шоссе уже кем-то отрытые огневые ячейки глубиной по пояс. Их и заняли. В случае реальной схватки с танками противника эти ячейки нас бы не спасли, но это было всё же лучше, чем их отсутствие: табельного шанцевого инструмента нам, курсантам-милиционерам, иметь ведь не полагалось. А без него, скажите, как окопаешься в чистом поле?!
Помню, над городом монотонно и ничего не опасаясь кружил вражеский самолёт-разведчик и, в том числе, регулярно над нами.
Девушек мы отправили в город выяснить обстановку. Вернувшись, доложили тревожное: руководство областного УНКВД город покинуло, у стен родной для нас всех школы милиции - фашистские танки. И эти танки ворвались в Смоленск откуда-то с запада…
Смысла занимать свои позиции уже не было никакого. Старший группы приказал организованно двигаться к Днепру. Однако стояло нам только подняться из ячеек, как тут же превратились в мишени для пулемётных очередей. Стреляли нам в спину. Из пятиэтажного здания, стоявшего где-то в полукилометре левее наших позиций, на возвышенности. В общем, мы у пулемётчика оказались, как на ладони. Благо рядышком пролегала поросшая кустарником лощина. В неё-то мы дружно и нырнули, спасаясь от пуль. Однако по маршруту нашего движения через считанные минуты стали вдруг рваться артиллерийские снаряды. Огонь вражеской батареи явно корректировался с самолёта-разведчика. Пришлось пуститься стремглав, чтобы преодолеть опасную зону. Повезло не всем: получил лёгкое осколочное ранение руки курсант Львов.
Перед сумерками вышли к железнодорожному мосту через Днепр, который находится на ветке Рославль – Смоленск. На мосту нас остановил часовой. После недолгой проверки документов он нас пропустил на спасительный правый берег.
Уже в темноте вышли к какой-то дороге, где сделали привал. В ходе него приняли решение держать путь в Вязьму…
Литературная обработка Юрия РЖЕВЦЕВА.
