Продолжение рассказа о службе в в/ч 02014:
...Пришли на полигон, заняли боевые позиции. Каждому раздали по пять патронов: два пристрелочных, три контрольных.
Команда «К бою!», затем «Огонь!», осмотр мишеней.
Осмотрели: у Сашки мишень чистая, у уральца – охотника Кольки два поражения и оба в десятку. Вернулись на исходный рубеж, Сашка шепчет другу:
- Выручай, стрельни по моей мишени хоть разок. Две недели утром масло буду тебе отдавать. Иначе роту подведем.
Коля заповедь знает: «Сам погибай, а товарища выручай!» Только и сказал:
- По рукам…
Снова: «К бою!», «Огонь!»
Сашка лежит на снегу, затаил дыхание, как учили, ищет цель. А это непросто! Рукавицу с правой руки сбросил, пальцы примерзают к металлу, снег в лицо, тает, и влага застилает глаза.
Но вот цель в прорези прицела, воин мягко нажимает на спусковой крючок, сильная отдача в плечо. Стреляют все; грохот, запах пороховой гари, во все стороны летят стреляные гильзы.
Сашка отстрелялся, доложил:
- Рядовой Гречкин стрельбу закончил!
Звучит команда:
- Подъем! К осмотру мишеней бегом…
Подошли проверяющие. Полковник министерства с тетрадкой и карандашом:
- Доложите!
Доложил строго по армейскому Уставу:
- Рядовой Гречкин! Три десятки!
Проверяющий посмотрел на мишень, потом на сияющего рядового, недоверчиво ухмыльнулся, но циферки в ведомость пометил.
У Гофмана результат был похуже, на троечку.
Когда все отстрелялись, здесь же подвели итоги, поощрили отличившихся:
- Рядовой Гречкин! За отличную стрельбу десять суток отпуска домой!
***
Прошло три месяца, а в отпуск все не пускали. Отпускная практика была отрицательной: отгулявший отпуск уже не служил, а с ленцой дослуживал.
В наряд на работу такой воин шел старшим, грязную работу не выполнял, а руководил молодым пополнением.
В наряд на службу «дед» заступал заместителем начальника караула или разводящим. Старослужащий уже не мерз на периметре охраняемого объекта, когда от тридцатиградусных морозов в лесу трещали деревья, не мок под мерзким осенним дождем, когда не спасает ни шинель, ни плащ-накидка, а «служил» в теплом караульном помещении.
Дедовщина и сейчас является самым негативным в армии, только приобрела она более жестокие и изощренные формы. Но сегодня это не наша тема, наша тема – гусь! Где же он?
***
Наконец-то в штабе части Сашке выписали документы на проезд по железной дороге. Но, разве уважающий себя солдат позволит тратить на это дело отпускное время?
Ведь, даже школьник сообразит: из пункта А в пункт Б самолетом быстрее!
Сашка в аэропорту Домодедово доплатил разницу за билет и через два часа в Мин-Водах – воротах Северного Кавказа. А там до родного хутора рукой подать.
***
Десять дней пролетели мигом, пора собираться в обратный путь.
Сашка укладывает в большую спортивную сумку подарки для друзей: на дно - резиновую грелку, в нее полтора литра самогона, сверху - сало и чесночок, пару колец домашней колбаски, маринованные грибочки и соленые огурчики. А еще мамины пирожки с капусткой, картошечкой и печенкой, сдобные плюшечки и кренделечки.
А на самый верх огромного, жирного, с блестящей корочкой, умопомрачительным запахом копченого гуся! И на десерт во все пустые места, куда только можно, натолкал шоколадных конфет.
Посидели с родными «на дорожку», и в обратный путь.
В штаб части рядовой Гречкин прибыл последней электричкой. Заспанный помощник дежурного сделал отметку в журнале, сумку проверять не стал.
В казарме друзья не спали. В сушилке накрыли стол, отметили прибытие. Сашка устал с дороги, самогон пить не стал, посидел немного и ушел спать.
На следующий день, четверг, регламентные работы. На своем рабочем месте надо скрести, грести, мести, все натирать до блеска. Рядовой Гречкин по штату был электриком и в электрощитовой кисточкой, техническим спиртом промывал окислившиеся контакты оборудования.
Часов в одиннадцать в щитовую зашел капитан Фунтиков, начальник расчета, в котором состоял Сашка. Постоял, принюхался, помолчал, вышел.
Минут через десять такую же процедуру проделал капитан Кудрявцев, начальник расчета, в котором по штату состоял рядовой Гофман.
В полдень Сашку вызвали «на верх», в кабинет начальника отдела подполковника Зиневича. Здесь же с загадочными, таинственными лицами, молча, сидело все руководство отдела, вплоть до самого низшего звена - командира отделения. Понятно, в отделе – ЧП (чрезвычайное происшествие).
Подполковник Зиневич, здоровый мужик, бывший моряк, попавший в ракетчики после Хрущевского сокращения Военно – Морского Флота, протер платочком массивные очки, начал решительно:
- Предупреждаю, запираться бесполезно! Гофман во всем сознался! Отвечай, копченого гуся привез?
Сашка быстро сообразил: «О спиртном начальник ни слова! А в копченом гусе криминала нет!» И ответил:
- Да! Гуся привез… Угостить друзей…
Подполковник Зеневич расцвел широкой, довольной улыбкой - вопрос разрешился без проблем:
- Вот и чудненько. Вот и хорошо. Секретарь партийной организации, немедленно собирайте коммунистов на собрание!
Сашка – молодой кандидат в члены КПСС, обреченно спустился на первый этаж, зашел в цех к Коле.
Гофман был замечательным столяром – краснодеревщиком, и это пригодилось на службе. Он ремонтировал строгальный станок, руки тряслись, как у последнего алкоголика.
Сашка спросил:
- Коля! Ты чего?
- Чего, чего … Видать самогонки перебрал… А капитан Кудрявцев «усек»!
Уже через полчаса открыли собрание: утвердили повестку дня, обсудили и подвергли критике провинившихся.
Постановили единогласно: за допущенные проступки «строго наказать»:
- Рядовому Гофману – пять нарядов вне очереди!
- Кандидату в члены КПСС рядовому Гречкину – ограничиться обсуждением!
Из этой истории Сашка сделал для себя вывод: состоять в партии не так уж и плохо. Пострадавшим в этой истории оказался только гусь.
А воины звание отличной роты не посрамили: на Юбилей рядовые Гофман и Гречкин были поощрены фотографированием у развернутого Знамени войсковой части.
2009 г. г. Благодарный