2015 © К.Б.Стрельбицкий
(Москва, Российская Федерация)
“GELUKKIGE VERJAARDAG, MIJNHEER VAN DER WAALS!”
, или СЕГОДНЯ ЕМУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 95-ТЬ…
… Первый раз я оказался у него в гостях в день его 80-летия… Он не знал меня, а я тогда ещё не знал ничего про него… Я торопился на другой день рождения, а оказался у него на юбилее…
Столичное кладбище, именуемое старыми москвичами «Немецким», а официально зовущееся «Введенским» - это всегда что-то новое… И для тех жителей Лефортова, для которых его главная аллея – просто некая дорожка, позволяющая побыстрее попасть домой, а не обходить довольно большую его территорию. И для тех, кто приходит сюда к своим близким, которые сами придти уже никогда и ни к кому не смогут… И для исследователей московских погостов, научно именуемых «некрополистами» - по имени вспомогательной исторической дисциплины некрополистики. Только здесь можно «побывать в гостях» у самого Люсьена Оливье (того самого, «который салат») или у бабушки директора «ихнего» ЦРУ, поклониться знаменитому доктору Гаазу («Спешите делать добро!») или советскому военному инженеру, почему-то до сих пор считающемуся «изобретателем противотанковых ежей», почтить память малолетней жертвы кровавого «Мосгаза» или молодой жены, павшей от руки сверхревнивого мужа, сразу же понять по одному только рисунку на надгробном камне, что вот здесь лежит конструктор автомобиля «Победа», а тут – великий русский художник. Но всё это – когда есть время и, разумеется, желание, так как далеко-далеко не все, конечно, любят гулять по кладбищам, да не просто гулять, а ещё и – «с некрополистически целями».
В тот апрельский день 2000-го я торопился к выходу с «Немецкого» на Госпитальные вал. Чтобы обойти всех родных и некогда знакомых, ныне навсегда залёгших под Введенскими горами, и тогда уже требовалось немало времени (а с годами число это, увы, только растёт…). А ведь мне ещё нужно было успеть забежать домой, переодеться и, конечно, захватив подарок, поспешить на день рождения к старшему товарищу (у которого, как покажет время, впереди оставалось всего лишь полдесятка таких праздников…). Выйдя у шехтелевского склепа на ту самую главную аллею, я двинулся к трамвайной линии с мыслью: «Дождусь «32-го», и на нём – прямо до дома, до родной «Меховой фабрики»!». Всё вокруг было знакомо, и движение вниз, к кладбищенским воротам продолжалось до тех пор, пока вдруг слева, буквально из ниоткуда вынырнул белый надгробный камень с текстом и рисунком золотом. «Явно новый, - подумал я. – Ну, или раньше просто внимания на него не обращал… И кого же это здесь могли захоронить на таком крохотном участке «над дорожкой?»
Поднявшись наверх, я оказался у самого камня и стал читать надпись на нём. Поразила и она – нет, конечно, не иностранным написанием (на то оно и «Немецкое», что здесь до сих пор значительная часть захоронений подписаны «латиницей»), а довольно редким в наших краях ныне (чай, не 18-й, «петровский» век на дворе!) языком – голландским. На камне золотом горела надпись: «Koninkrijk / der Nederlanden / G. H. M. van der Waals / 2e Lt Inf. K.N.I.L. / 24 - 4 - 1920 / 11 - 8 - 1948», и чуть пониже – «In Memoriam».
Резонно подозревая, что не все из моих нынешних читателей знакомились с известным «Дневником Анны Франк», что называется, «на языке оригинала», а биографию знаменитого Де Рюйтера узнавали не из «Хроник» его современников, а из «русифицированного» анонса к новейшему блокбастеру «Admiraal», приведу надпись на том камне в «развёрнутом» переводе с голландского на русский: «Королевство / Нидерландов / Г.-Х.-М. Ван дер Вальс / Младший лейтенант пехоты Королевской Нидерландской Индийской Армии / 24 – 4 – 1920 / 11 – 8 – 1948 / В память» (Вообще-то эту голландскую фамилию положено правильно транскрибировать с «латиницы» как «Фан-дер-Ваальс», но существует такое понятие, как «традиция», поэтому в дальнейшем он будет именоваться – более привычно для глаза и слуха – как «Ван дер Вальс».)
Как всегда у меня в таких случаях – «Продолжение следует!», но уже не сегодня, а на следующей неделе, после возвращения из очередной поездки.
С уважением – К.Б.Стрельбицкий