Перейти в ОБД "Мемориал" »

Форум Поисковых Движений

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

Войти
Расширенный поиск  

Новости:

Автор Тема: Сведения о ныне здравствующих ветеранах  (Прочитано 5841 раз)

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Поздно занялся, но вдруг повезет...
Буду благодарен.
Записан

начкар@

  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 17 476
  • Сергей Сергеевич (nachkar)
вероятно, о них можно узнать здесь:

http://museum.elsu.ru/muzej-boevoj-slavy/

Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Спасибо! Весной-летом рассчитываю лично побывать в Ельце.
Записан

начкар@

  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 17 476
  • Сергей Сергеевич (nachkar)
вероятность найти о них и здесь, возможно в гостевой книге;

"
Зал №12

Операции в районе Ржевско-Вяземского выступа, Сталинградская битва


Экспозиция открывается материалами, посвященными сражению, проходившему на Ржевско-Вяземском выступе в 1942-1943 гг. Показаны Холм-Жирковская оборонительная операция, летне-осенние бои за Ржев, операция «Марс» (ноябрь-декабрь 1942 г.) и освобождение Ржевского выступа в марте 1943 г.

Экспонируются знамена двух бригад 6-го танкового корпуса и 220-й стрелковой дивизии, личные вещи И.С. Конева, М.А. Пуркаева, М.В. Захарова, М.А. Рейтера, П.М. Армана..."

http://www.cmaf.ru/ekspo/inside/123
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
вероятность найти о них и здесь, возможно в гостевой книге


Имеется в виду бумажная гостевая книга, находящаяся в музее? На сайте таковой не обнаружил...
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
p.s. Отдельное спасибо, уважаемый Сергей Сергеевич, за информацию о том, что боевое знамя 220 сд хранится в музее Вооруженных Сил. (Признаться, сто лет там не был.) Возможно, удастся договориться с музеем и сфотографировать это знамя! 
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Статья журналиста Алексея Собачкина в газете "НГ регион", г. Обнинск.
http://www.ngregion.ru/archiv/-17-905-ot-6-05-2011/zhivoi.html
Найдена в Интернете участницей форума Юлией Владимировной и прислана мне личным сообщением.


Опубликовано: 7 мая 2011
№ 17 (905) от 6.05.2011
Живой
Жизнь Дмитрия Прокофьевича Зинченко — сюжет для многотомного романа.
Однажды в редакцию народной газеты пришел пожилой человек в сопровождении жены, лет на 20 моложе. «Я стихи принес», — сказал он. Обычно мы не публикуем стихи, о чем сразу сказали автору. Тот вздохнул и произнес: «Тогда хоть почитайте», оставил листок и ушел. Мы глянули — под строчками стояла подпись — Дмитрий Прокофьевич Зинченко, 88 лет, ветеран Великой Отечественной войны… Писать стихи в таком возрасте?! Мы были потрясены. Мало того, ритм, рифма — все на месте. Короче, судите сами:

Суворов и Жуков — два вздоха

Россия в одном совместила.

Да, вас разделила эпоха,

А злая судьба породнила.

Когда мы в беду попадали,

Вы оба Россию спасали,

А после в глубокой опале

Свои мемуары писали.

Один в захолустном поместье,

Другой на заброшенной даче…

Для нас вы всегда были вместе,

Вы вместе, а как же иначе!

Вы в памяти нашей навеки!

Хоть каждый прослыл виноватым —

Один в восемнадцатом веке,

Другой, как известно, в двадцатом.

Меняются время и судьи,

Меняются взгляды и власти.

Но люди всегда будут люди,

А страсти всегда будут страсти.

Прощайте, Суворов и Жуков,

Простите вы нас, не судите.

Поклон вам от имени внуков.

От имени внуков простите.

Потом мы встретились. «Я не поэт и не судите меня строго, — улыбнулся Дмитрий Прокофьевич. — А написал эти строки потому, что душа болит — зачастую властители были несправедливы к спасителям Отечества». На долю же самого Дмитрия Прокофьевича выпало столько всего, что для описания его жизни нужен многотомный роман...

Когда ему исполнилось 10 лет, от голодной смерти спас случай. В 1933 году, дело было в Казахстане, отец отказался вступать в колхоз. Да и не то чтобы отказался, а поставил условие — работать буду только на своих лошадях. За это его посадили. Мать осталась одна с четырьмя детьми на руках. Отобрали все до зернышка, оставив их умирать. Мать настояла на том, чтобы двое старших, Гриша и Дима, ушли в город за 25 километров — в детский приют. Зима. Шли от села к селу несколько дней — добрые люди подкармливали, как могли. А когда до города оставался километр, братья выбились из сил и не то, что идти — ползти дальше не могли. Садилось солнце. И тут на их счастье на подводе ехал казах. Дима знал язык и упросил возницу подвезти. Так и спаслись… Правда, чтобы попасть в приют, пришлось скрывать, что отец арестован, а то и не взяли бы. Дмитрий пробыл на государственном обеспечении 5 лет, пока отца не выпустили.

В октябре 41-го Зинченко с друзьями пришел в военкомат проситься на фронт. Военком их прогнал: «Мы мобилизованных не успеваем отправлять! Вызовем повесткой — тогда приходите». Но ребята не стали ждать, а залезли в эшелон, отправлявшийся на запад — спрятались в сене, в вагоне для лошадей. В декабре их зачислили в стрелковый полк, к которому прибились.

…Под Кубинкой 10 марта 1942-го ефрейтор, командир отделения Дмитрий Зинченко получил свое первое ранение — пуля пробила руку. «В той атаке одного из моего отделения убило, другого — ранило в живот, я вот легко отделался, — вспоминает Дмитрий Прокофьевич. — Захлебнулась наша атака, не смогли мы тогда пробить немецкую оборону». Зинченко попал в московский госпиталь. Одновременно с лечением учился в пулеметном училище. Через три месяца ему, присвоив звание младшего лейтенанта, дали в петлицу один кубик.

Так Зинченко стал командиром взвода разведки 653-го стрелкового полка, который попал в страшнейшую мясорубку Ржевской операции. Кстати говоря, ею руководил Жуков. Полк, в котором воевал Зинченко, оказался окруженным в болоте. «Это было 16 августа 1942-го. Нас, восьмерых разведчиков, послали искать проход, — рассказывает Дмитрий Прокофьевич. — Мы по болоту кружим, а немцы — посуху. Через громкоговорители вещают: «Ваше положение безнадежное! Сдавайтесь! Обещаем сохранить жизнь!». Сначала одного разведчика убило. Потом еще двоих. Осталось нас пятеро. Решили разделиться на две группы. Вскоре слышу автоматные очереди — значит, наших ребят обнаружили. Остался я в конце концов один. Задремал в болоте. Вдруг — немецкий разговор, вижу — идут вдоль воды двое. Я по ним из автомата, они — отвечать. Я их убил, а меня ранили в ногу. Вырезал финкой два костыля — и выбрался. Ковыляю, вдруг слышу — наш пулемет работает. Обрадовался! Оказался я на нейтральной полосе. Пересидел до ночи в воронке, а в темноте дополз до своих».

25 декабря 1942-го в бою за Великие Луки лейтенант Зинченко был опять ранен в ногу. А на рассвете следующего дня медсанбат разбомбили. Дмитрий Прокофьевич в бомбежке уцелел. Но документы пропали. Спасшихся раненых увезли на станцию Осташково. Там им заинтересовались особисты. «Стали меня проверять. Месяц мурыжили. Думал, расстреляют. А я, как попал в госпиталь, написал письмо сестре. А через месяц от нее пришел ответ: «Братишка, а мы тебя уже оплакали — на тебя пришла похоронка, что ты погиб в Великих Луках, где и похоронен». Я так думаю, что после бомбежки нашли мой смертный медальон, решили, что я погиб, и отправили похоронку. Я показал письмо сестры особистам — они передо мной извинились».

В 1943-м под Орлом Зинченко охотился на снайпера, убившего его друга. Но сам получил страшное ранение — пуля вошла в голову под глазом, а вышла через подбородок. В 1944-м вернулся в строй и воевал до Победы, которую встретил на севере Германии, в Пилау.

..Наград у Дмитрия Прокофьевича не много. Но он не жалуется. Главная его награда — долголетие. Он невероятно активный человек. Дмитрий Прокофьевич до сих пор ходит на охоту. И больше всего ему нравится коллективная зимняя охота на крупного зверя.
« Последнее редактирование: 28 Марта 2014, 14:32:58 от murylev »
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Только что звонил в Обнинск и разговаривал с Дмитрием Прокофьевичем. Ветеран находится в добром здравии и дал согласие на интервью.
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Собираюсь в Обнинск, к Дмитрию Прокофьевичу Зинченко. Распечатываю наградные и копирую страницы ЖБД середины августа 1942 г. - хочу передать ему для семейного архива. Кстати, в июле у него 90-летний юбилей!
Посчастливилось найти в Интернете фото Дмитрия Прокофьевича 1945 г.: http://s42.radikal.ru/i095/1304/82/165691b4aca6.jpg
 
« Последнее редактирование: 10 Апреля 2013, 06:52:20 от Sobkor »
Записан

начкар@

  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 17 476
  • Сергей Сергеевич (nachkar)
Статья журналиста Алексея Собачкина в газете "НГ регион", г. Обнинск.
http://www.ngregion.ru/archiv/-17-905-ot-6-05-2011/zhivoi.html

…Под Кубинкой 10 марта 1942-го ефрейтор, командир отделения Дмитрий Зинченко получил свое первое ранение — пуля пробила руку. «В той атаке одного из моего отделения убило, другого — ранило в живот, я вот легко отделался, — вспоминает Дмитрий Прокофьевич. — Захлебнулась наша атака, не смогли мы тогда пробить немецкую оборону». Зинченко попал в московский госпиталь. Одновременно с лечением учился в пулеметном училище. Через три месяца ему, присвоив звание младшего лейтенанта, дали в петлицу один кубик.

Так Зинченко стал командиром взвода разведки 653-го стрелкового полка, который попал в страшнейшую мясорубку Ржевской операции. Кстати говоря, ею руководил Жуков. Полк, в котором воевал Зинченко, оказался окруженным в болоте. «Это было 16 августа 1942-го. Нас, восьмерых разведчиков, послали искать проход, — рассказывает Дмитрий Прокофьевич. — Мы по болоту кружим, а немцы — посуху. Через громкоговорители вещают: «Ваше положение безнадежное! Сдавайтесь! Обещаем сохранить жизнь!». Сначала одного разведчика убило. Потом еще двоих. Осталось нас пятеро. Решили разделиться на две группы. Вскоре слышу автоматные очереди — значит, наших ребят обнаружили. Остался я в конце концов один. Задремал в болоте. Вдруг — немецкий разговор, вижу — идут вдоль воды двое. Я по ним из автомата, они — отвечать. Я их убил, а меня ранили в ногу. Вырезал финкой два костыля — и выбрался. Ковыляю, вдруг слышу — наш пулемет работает. Обрадовался! Оказался я на нейтральной полосе. Пересидел до ночи в воронке, а в темноте дополз до своих».

25 декабря 1942-го в бою за Великие Луки лейтенант Зинченко был опять ранен в ногу.
..


Роман Михайлович, учтите нюансы при интервью, чтоб не ранить ветерана.. не был он лейтенантом на тот момент,в наградных он сержант(1943,1944).
Ранение по наградным - 24.12.1943
а вот насчет похоронки.. похоронка скорее всего из части

Номер записи    552799637
Фамилия   Зинченко
Имя   Дмитрий
Отчество   Прокоф.
Дата рождения   __.__.1923
Место рождения   Калининская обл., Абдорский р-н, подсобное хозяйство детдома
Дата и место призыва   Атбасарский РВК, Казахская ССР, Акмолинская обл., Атбасарский р-н
Последнее место службы   257 сд
Воинское звание   сержант
Причина выбытия   убит
Дата выбытия   28.12.1942
Источники информации   ЦАМО
http://obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/002/058-0018001-0193/00000186.jpg&id=52718396&id=52718396&id1=c806749bd359517f10341092d16d13d2

служил в 1-м стрелковом батальоне 948 сп 257 сд 2-го формирования
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Спасибо, Сергей Сергеевич! Но этого человека ранить невозможно! Можно лишь зарядиться от него, почти 90-летнего, оптимизмом и жизнелюбием. И хоть Дмитрий Прокофьевич помнит не все номера соединений и частей, в которых, ему довелось служить (например 653 сп помнит, а 220 сд - нет), слушать его воспоминания о минувших днях и размышления о дне сегодняшнем можно бесконечно.
   
« Последнее редактирование: 10 Апреля 2013, 23:25:46 от Nick-69 »
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Фото Дмитрия Прокофьевича Зинченко, сделанное мной 10.04.13. у него дома: http://s47.radikal.ru/i117/1304/14/5e9ce30a1fa9.jpg
« Последнее редактирование: 11 Апреля 2013, 13:13:46 от Sobkor »
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Статья журналиста Алексея Собачкина в газете "НГ регион", г. Обнинск.
http://www.ngregion.ru/archiv/-17-905-ot-6-05-2011/zhivoi.html

…Под Кубинкой 10 марта 1942-го ефрейтор, командир отделения Дмитрий Зинченко получил свое первое ранение — пуля пробила руку. «В той атаке одного из моего отделения убило, другого — ранило в живот, я вот легко отделался, — вспоминает Дмитрий Прокофьевич. — Захлебнулась наша атака, не смогли мы тогда пробить немецкую оборону». Зинченко попал в московский госпиталь. Одновременно с лечением учился в пулеметном училище. Через три месяца ему, присвоив звание младшего лейтенанта, дали в петлицу один кубик.

Так Зинченко стал командиром взвода разведки 653-го стрелкового полка, который попал в страшнейшую мясорубку Ржевской операции. Кстати говоря, ею руководил Жуков. Полк, в котором воевал Зинченко, оказался окруженным в болоте. «Это было 16 августа 1942-го. Нас, восьмерых разведчиков, послали искать проход, — рассказывает Дмитрий Прокофьевич. — Мы по болоту кружим, а немцы — посуху. Через громкоговорители вещают: «Ваше положение безнадежное! Сдавайтесь! Обещаем сохранить жизнь!». Сначала одного разведчика убило. Потом еще двоих. Осталось нас пятеро. Решили разделиться на две группы. Вскоре слышу автоматные очереди — значит, наших ребят обнаружили. Остался я в конце концов один. Задремал в болоте. Вдруг — немецкий разговор, вижу — идут вдоль воды двое. Я по ним из автомата, они — отвечать. Я их убил, а меня ранили в ногу. Вырезал финкой два костыля — и выбрался. Ковыляю, вдруг слышу — наш пулемет работает. Обрадовался! Оказался я на нейтральной полосе. Пересидел до ночи в воронке, а в темноте дополз до своих».

25 декабря 1942-го в бою за Великие Луки лейтенант Зинченко был опять ранен в ногу.
..


Роман Михайлович, учтите нюансы при интервью, чтоб не ранить ветерана.. не был он лейтенантом на тот момент,в наградных он сержант(1943,1944).
Ранение по наградным - 24.12.1943
а вот насчет похоронки.. похоронка скорее всего из части

Номер записи    552799637
Фамилия   Зинченко
Имя   Дмитрий
Отчество   Прокоф.
Дата рождения   __.__.1923
Место рождения   Калининская обл., Абдорский р-н, подсобное хозяйство детдома
Дата и место призыва   Атбасарский РВК, Казахская ССР, Акмолинская обл., Атбасарский р-н
Последнее место службы   257 сд
Воинское звание   сержант
Причина выбытия   убит
Дата выбытия   28.12.1942
Источники информации   ЦАМО
http://obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/002/058-0018001-0193/00000186.jpg&id=52718396&id=52718396&id1=c806749bd359517f10341092d16d13d2

служил в 1-м стрелковом батальоне 948 сп 257 сд 2-го формирования
Со слов Дмитрия Прокофьевича, в его богатой военной биографии были случаи, когда он не только не сумел подтвердить звание ввиду утраты документов части, но и чуть было не оказался под арестом как немецкий шпион! Обо всем этом он рассказал мне на диктофон подробнейшим образом - интервью длилось два с половиной часа без перерыва на обед. Т.к. проистекало в процессе самого обеда  :).
Однако, описывая в деталях уличный бой в Великих Луках (соответствующая тема будет открыта!), Зинченко не смог вспомнить ни 948 сп, ни 257 сд. Так что спасибо Вам огромное, Сергей Сергеевич, в очередной раз! Завтра же позвоню в Обнинск. Еще Дмитрий Прокофьевич попросил посодействовать в поиске своего брата-пограничника, пропавшего в Белоруссии в первые дни войны. Данные я записал и обещал помочь, сославшись на авторитет наших уважаемых экспертов.
« Последнее редактирование: 11 Апреля 2013, 00:55:01 от Nick-69 »
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Радостную весть сообщил сегодня по телефону супруге Дмитрия Прокофьевича. Удалось установить судьбу его старшего брата Григория Прокофьевича Зинченко! Вот здесь о нем: http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=31933.msg298092#msg298092
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Во времена не столь отдаленные в советской печати существовала рубрика с хорошим названием: "Как живешь, ветеран?" Несколько слов о Д.П. Зинченко под этим углом зрения.
Жизнью своей ветеран доволен: "Слава Богу, пенсия немаленькая. Я так считаю, покушать есть что - уже хорошо". Живет с супругой Лидией Васильевной, которая значительно его моложе, в однокомнатной квартире в новом доме. Подъезд их с самого начала заселения считался "ветеранским", что не помешало каким-то подонкам угнать и разбить УАЗик Дмитрия Прокофьевича. "Печально всякий раз на сердце, - говорит Лидия Васильевна, - когда то одного, то другого соседа подолгу не видишь и начинаешь понимать, что ушел из жизни человек". Не так давно обнинские ветераны войны проходили ежегодный медосмотр. "Еще два года назад, - говорит Д.П. Зинченко, - порядочно нас набралось. А в этом году мужчин было только шесть человек. Причем меня признали чуть ли не самым здоровым". За здоровьем ветеран следит - мечтает выдать замуж правнучку, которой еще до этого расти.
Дмитрий Прокофьевич - заядлый охотник, ходил и на лося, и на кабана, и на более мелкую дичь. Вернее, был таковым, пока жил в Боровске. А в Обнинске той же Калужской области, куда переехал, получив квартиру, охотничьей компании как-то составилось. Все друзья-приятели остались по прежнему месту жительства. О них и об охотничьих трофеях напоминают многочисленные фотографии на стене и в альбомах.
Чуть не забыл. Ветеран до сих пор садится за руль!   
Записан

murylev

  • Сын своего отца, Атеист, Перфекционист, COVID-диссидент, не "россиянин" = русский, "Уважаемый" при обращении ко мне не употреблять!
  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 11 015
  • Мурылев Андрей Анатольевич (Cat)
    • WWW
ЗИНЧЕНКО Дмитрий Прокофьевич
 
В июле 2013 года  отпраздновал 90-летний юбилей

На сентябрь-декабрь 1942 года – исполняющий обязанности командира 3-й стрелковой роты 1-го стрелкового батальона 948-го стрелкового полка 257-й стрелковой дивизии (2-го формирования).
вспоминает об уличном бое в городе Великие Луки 28.12.1942 г.


Интервью с Зинченко Д.П. 10 апреля 2013 года в г. Обнинске Калужской области записал Никитин Роман Михайлович (Москва) – эксперт Форума Поисковых Движений - http://forum.patriotcenter.ru

В конце апреля 2013 года эти воспоминания ветерана были переданы в краеведческий музей г. Великие Луки.

(Примечание: Редактура устного рассказа минимальная. Купюры, связанные с использованием в речевых оборотах инвективной лексики, практически отсутствуют. Толерантность и политкорректность не сильно соблюдаются - все, как он говорил на самом деле в ходе интервью – Р.Н.):

«...Из госпиталя в Кольчугино (Примечание: проходил лечение после ранения в августе 1942 г. - Р.Н.) меня направили в запасной формировочный полк. Номер этого полка я не помню. Отобрали нас человек сто и отправили в район Великих Лук. Не батальон, ничего - просто группу. Когда мы прибыли, город уже был окружен нашими войсками, там шли уличные бои. Помню разбитое здание на окраине - там находился штаб батальона, куда я попал. Очень много было в части мобилизованных казахов, узбеков. А я по-казахски понимаю. И вот стою я у штаба, с ними разговариваю. Выходит командир батальона и еще пара офицеров.
- Ты что, по ихнему "хрюкаешь"?
- Да, я разговариваю по-ихнему.
- Русак, а хорошо так разговариваешь?
- Да, я с детства знаю их язык - родился и вырос в Казахстане.
- Тогда формируй роту! Ты кто по званию?
- Я лейтенант. Но документов у меня нет. Ничего нет, кроме красноармейской книжки.
Тут я ему вкратце объяснил, что все документы сгинули в разгромленном штабе. (Примечание: Речь идет о службе Д.Н. Зинченко в разведывательном подразделении 653 сп 220 сд, участии в наступлении в районе Ржева и ранении в августе того же 1942 г. - Р.Н.).
Начал я формировать роту. Офицеров нет. Один только комвзвода был - казах, младший лейтенант. Поэтому другим взводом командовал старшина, он был со мной в госпитале. А еще одним - старший сержант. Переписали всех. Списки составляли ночью, в холоде, на морозе. Командир батальона ставит задачу: вот эти два дома - кирпичных пятиэтажных с четырьмя подъездами каждый - надо завтра очистить от немцев, которые там закрепились. Перед домами были какие-то небольшие развалины, а так, в основном, чистое место. А вправо там площадь и церковь стоит.
Моя третья рота была. Первый батальон. А какой полк, какая дивизия - не знаю я. (Примечание: Теперь знает - помог наш уважаемый «Начкар» Сергей Сергеевич! - Р.Н. - Дмитрий Прокофьевич служил в 3-й стрелковой роте 1-го стрелкового батальона 948 сп 257 сд (2-го формирования).
Поужинали, забился я в угол. В здании том была немецкая конюшня - там остались кормушки для лошадей. Привалился я в угол и задремал. И сон мне приснился: я лежу, такая смуглая девушка наклонилась надо мной и поцеловала. Проснулся, весь дрожу - холодно. И помощнику командира роты говорю: "Такой сон приснился - поцеловала меня". "Пи...ц, - говорит, - сегодня "поцелует"". Ну, и ладно. Утро началось. На втором этаже два пулемета "Максима" поставили - поддерживать атаку. Во всем доме ни окон, ни дверей - одни проемы. Говорю с комбатом.
- Какая артподготовка будет?
- Ну, сейчас там минометчики откроют огонь.
Что минометчики могут сделать, если немцы в домах сидят?! Мина, она же потолки не пробивает - взрывается.
- Ты мне объясни, какие минометы, полковые или батальонные?
- Там два батальонных.
- Всего?
- И у них ограниченный комплект боеприпасов.
Ну, выстрелили - с десяток мин в районе тех домов взорвались. Пулеметы открыли огонь и комбат скомандовал: "Первая рота - вперед!"…
...Рассыпались - и через площадь. А там надо метров 150 до тех домов, где засели немцы, пробежать. Половину пути не прошли - почти вся рота легла. Со всех этажей - дождь огня.
Комбат приказывает: "Вторая рота - вперед!" Те чуть дальше прошли, но тоже полегли. Только раненые кричат.
Настал наш черед.
- Третья рота, вперед!
- Я не поведу.
Тогда комбат достает пистолет и направляет ствол на меня.
- Вперед, третья рота!
- Для себя оставь. Мало тебе мяса?! Куда ты гонишь?
- Я приказываю: вперед!
- С кем останешься?
- А что ты предлагаешь?
- Вот с этого и надо начинать. Ты из-за двух домов две роты погубил! Дай мне пять дымовых шашек.
- Зачем?
- Смотри, ветерок со стороны церкви - поперек этого голого места. Я сейчас четверых бойцов пошлю, они проползут осторожно по низине, прячась за развалинами. Разложат шашки, подожгут их и всю площадь дымом закроет. Хоть не прицельно по нам будут стрелять.
Старшина притащил дымовые шашки, раздал бойцам. Те поползли. Одна шашка не загорелась, но остальные дали достаточно дыма. Ветерок был слабенький, дым стал медленно подниматься вверх и застелил всю площадь и дома - почти до пятого этажа.
Тут уже я командую: "Рота, за мной!" Первый, второй, третий взвод потянулись гуськом и развернулись цепочкой. А тем, кто оставался в нашем доме, была предварительно дана команда открыть огонь, причем тем, у кого оружие было автоматическим - одиночными выстрелами. Так было надо, чтобы сымитировать атаку. Говорю: "А когда я красную ракету дам, стреляйте выше - по пятому этажу, потому что мы уже будем у цели".
Роту я подвел к дому по левому флангу. Фактически, обошли мы немцев и ворвались в один из домов, откуда они нас не ожидали. Тут-то я и дал красную ракету. Пулеметы враз переключились на верхний этаж. А ребята мои под прикрытием дымовой завесы подкрадываются к оконным проемам и гранаты туда. А уж затем сами врываются. И тут из окон второго-третьего этажей посыпались, завернувшись в матрасы, немцы. А мы тут как тут. Я приказываю первому взводу занять оборону в этом доме, но на верхние этажи не соваться, так как там еще могут оставаться немцы. Хотя почти все они, как потом выяснилось, попрыгали с матрасами из окон. Они тоже, когда панику наведешь, о-ох, бздиловатые!
А второму взводу даю команду: "Атакуйте другой дом!"…
…Бойцы и с ними помкомроты взяли и второй дом. Начали туда пулеметы перетаскивать. У первого дома угол обвален был, там занял позицию наш пулеметчик с "Максимом". Занял, но огня не ведет. Подбегаю, гляжу, а ему снайпер немецкий голову расшиб. Кровь залила короб пулемета. Я его откатил, ленту поправил, защелкнул. Второго номера нет - я бойца подзываю: "Давай, направляй мне ленту". Смотрю, а из-за соседних домов офицер машет: человек пятнадцать немцев выскочили в контратаку. Я из пулемета: та-та-та-тах - и раз, заклинило!
- Что ж ты ленту не подправляешь?!
- А как ее?
- Не можешь? Не умеешь? Ты что, нерусский?! Никогда не стрелял?
Я соскочил эту ленту поправлять - щелк меня в ногу, я тут - брык!
- Ложись, стреляй!
- Не умею.
(Примечание: диалог с бойцом велся на казахском языке - Р.Н.)
Задание было выполнено - дома заняты. Потери - всего четыре человека.
Стемнело. Поставив командирам взводов задачи, поковылял к штабу, в санчасть. Командир полка жмет руку: "Поздравляю! Я тебя к награде представлю". В санчасти разрезали валенок на раненой правой ноге, осмотрели - пули в ней нет, из пятки вышла. Четыре кости перебиты. Перебинтовали и с ездовым в тыл на санях. Положили одного тяжелораненого, меня и еще одного. Мы с ним, считай, были легкораненые, только неходячие. Ехали через площадь, там снег потаял от горящих домов, полозья саней стали плохо скользить. Тут немцы нас вдогонку и обстреляли. Дали очередь, пули просвистели, одна щелкнула по саням, но, хорошо, никого не задело. Подъехали к реке Ловати. Запрудило реку побитым снарядами льдом, вышла она из берегов. Заплюхала лошадь по воде, ездовой поднялся и правит стоя. Глубже, глубже... лежачий уже захлебываться начал, нам по грудь. А мороз жуткий! Ездовому говорю:
- Утонем.
- Нет, там низинка была. Сейчас должны выехать.
Наконец, мельче, мельче... минуты три-четыре, может, пять, по воде ехали ледяной. Нога моя уже не болит, но ничего и не чувствует. Лошадь, выбравшись, смелее пошла. Я бы расцеловал ее, эту кобылицу. До медсанбата ехали минут десять. Но мороз под сорок. На нас все замерзло - колом встало. Глядим, а тяжелораненый наш умер. Там несколько трупов лежало вдоль дороги. Ездовой лошадь остановил и стащил его к ним. Мол, легче лошади будет...
…Приехали мы в медсанбат. Он собой представлял две длинные палатки двухслойные зимние. Раненых полно лежит на соломе. Бочки там такие стоят для обогрева - соломой же и топят. Хирург подбежал, спрашивает: "Что с вами". А на нас все хрустит. Не повернешься - заледенело. Тогда хирург командует: "Рвите, ломайте, режьте!" Сдернули с нас все, остались в чем мать родила. Хирург велел мочить бинты спиртом и растирать нас. Ну, и внутрь немножко дали. Чувствую: начало покалывать тело. Тут скорее нас укутали в конверты из толстых ватных одеял с застежками. Ногу мою раненую вытащили, обезболили уколами и давай резать. Закончив, забинтовали - вот тут я боль почувствовал! Только после спирта уснул.
Просыпаюсь - что такое?! Земля качается, как будто я на волнах. Что-то сверху падает и бьет по голове. Всюду гул какой-то. А я с головой был укутан в конверте том из одеял. Только голову открыл, сразу услышал не гул, а рев: аааа! Низко-низко над нами самолет прошел. Смотрю, кричат раненые, а вокруг солома горит. Палатки нету, кругом валяются куски брезента и комья земли. Разбомбили медсанбат: на развороченной земле лежат врачи, медсестры, раненые - то есть убитые. Гляжу, задымилось мое одеяло. Я давай снегом его забивать, а оно все равно тлеет. Уже и солома вокруг меня занялась. И я голый совсем, на одной ноге попрыгал оттуда. Рядом полуторка стояла. Я к ней скорее подбился, к колесу, одеялом укутался. Шофер подбегает.
- Лезь в кузов!
- Да не могу - видишь, я какой?
- Ух, ты!
Отбежал шофер, принес откуда-то бушлат окровавленный и брюки ватные. Я одну ногу просунул, вторую не могу – стопа то перебинтованная у меня. Он штанину разрезал, обернул вокруг моей ноги, обвязал. В кузов соломы набросал и помог мне туда забраться. Потом еще погрузили нескольких выживших. Трое дорогой умерли.
Привезли нас, четверых выживших, в госпиталь в город Осташков. Госпиталь, а здания-то разбитые. Прибежали местные жители, принесли нам соломы - подстелить хотя бы. Окна брезентом закрыли, чтоб не так холодно было. Ночью подошел эшелон с каким-то грузом. В нем был один пассажирский вагон. Ну, нас туда и погрузили. Привезли в тыловой госпиталь в город Ковров. Через три дня заходят в палату двое военных.
- Так. Фамилия, имя, отчество!
- Зинченко Дмитрий Прокофьевич.
- Документы?
- Нету.
- А где они?
- Сам не знаю.
- Та-ак. Ну, и с каким заданием оставлен на отбитой нами территории?
- Кем оставлен? Прислали нас с заданием освободить от немцев Великие Луки.
- Да? А документы где?
И так по кругу целый месяц мурыжили. И всякий раз я и так, и сяк пытался объяснить им, как я оказался в Коврове. Спасло меня письмо от сестры: "Братишка! Мы же тебя похоронили! Пришло извещение, что ты погиб в уличном бою в городе Великие Луки и там же похоронен". Уцелел мой медальон в кармане брюк! Брюки-то мокрые были. А гимнастерка сухая, где в нагрудном кармане документ был, скорее всего, сгорела. Так что по медальону меня и "похоронили"…
__________________________________________________________________________
Справка:
http://bdsa.ru/divizia/divizii-strelkovqie/s-200-sd-po-299-sd/257-strelkovaya-diviziya-2-formirovaniya.html
257-я стрелковая дивизия (II ф):
943, 948 и 953 стрелковый полк,
793 артиллерийский полк,
313 отдельный истребительно-противотанковый дивизион,
329 зенитная артиллерийская батарея (523 отдельный зенитный артиллерийский дивизион),
455 пулеметный батальон (с 1.10.42 г.),
322 разведывательная рота,
426 саперный батальон,
538 отдельная рота связи (682 отдельный батальон связи),
321 медико-санитарный батальон,
299 отдельная рота химзащиты,
503 автотранспортная рота,
353 полевая хлебопекарня,
516 дивизионный ветеринарный лазарет,
917 полевая почтовая станция,
198 полевая касса Госбанка.
Боевой период (вхождение в состав Действующей армии): 8.11.1941 г. - 18.04.1943 г.
Преобразована в 91-ю гвардейскую стрелковую дивизию 18.04.1943 г.
_________________________________________________________________________

В приложенном к заметке фото - Ныне здравствующий ветеран этого (и не только) соединения Дмитрий Прокофьевич Зинченко.
Фото датировано 10 апреля 2013 года: http://s47.radikal.ru/i117/1304/14/5e9ce30a1fa9.jpg

Еще одно фото Дмитрия Прокофьевича  датировано 1945 г.:
http://s42.radikal.ru/i095/1304/82/165691b4aca6.jpg


Справка из ОБД Мемориал -  http://www.obd-memorial.ru/ 
Дмитрий Прокофьевич проходил службу в 3-й стрелковой роте 1-го стрелкового батальона 948 сп 257 сд (II ф).
В боевом донесении на сайте ОБД-Мемориал учтён убитым 28 декабря 1942 года:
Номер записи    552799637
Фамилия   Зинченко
Имя   Дмитрий
Отчество   Прокоф.
Дата рождения   __.__.1923
Место рождения   Калининская обл., Абдорский р-н, подсобное хозяйство детдома
Дата и место призыва   Атбасарский РВК, Казахская ССР, Акмолинская обл., Атбасарский р-н
Последнее место службы   257 сд
Воинское звание   сержант
Причина выбытия   убит
Дата выбытия   28.12.1942
Источники информации   ЦАМО
Ссылка на боевое донесение –
http://obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/002/058-0018001-0193/00000186.jpg&id=52718396&id=52718396&id1=c806749bd359517f10341092d16d13d2
« Последнее редактирование: 08 Мая 2014, 12:05:35 от murylev »
Записан
При использовании информации с данного Форума, ссылка на соответствующую страницу цитируемой темы обязательна
__
Ищу информацию биографического характера в отношении выпускников и представителей командно-преподавательского состава Ташкентского пехотного училища имени В.И.Ленина 1918-1958 гг.

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Большое спасибо, Андрей!
Только интервью было записано в Обнинске, а не Ногинске.
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Сегодня, 07.05.2014 г., прибыл в Обнинск Калужской области к Дмитрию Прокофьевичу Зинченко с поздравлениями с наступающим Праздником от имени всех форумов, где он был, есть и будет всегда - ветеран и Праздник!   :)





« Последнее редактирование: 07 Мая 2014, 23:57:53 от Nick-69 »
Записан

Nick-69

  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 0
Все, конечно же обратили внимание на рога на стене справа. Когда-то они принадлежали пятилетнему лосю, но затем стали законным охотничьим трофеем Дмитрия Прокофьевича. На охоту он давно не ходит, ружье и амуницию подарил внуку. А вот за руль своей "Нивы" по-прежнему садится. Собирается вскоре отправиться на дачу с женой Лидией Васильевной в качестве пассажира и непременной рассадой в качестве груза.
Год для супругов был не из легких. Ветеран, хоть и вновь, как и год назад, вышел встречать к лифту (а хотел и на улице!), но в разговоре пожаловался на ноги. Да и память стала подводить: недавние события помнит хуже, чем, к примеру, детские годы в Казахстане, когда его спас от голодной смерти безвременно сгинувший в Белостокском котле старший брат Гриша. Материалы, связанные с судьбой Григория Прокофьевича были переданы в семейный архив Зинченко. Ну, и конечно же, я рассказал супругам о том, что Дмитрия Прокофьевича знает теперь, почитай, весь военно-патриотический Интернет. Отдельное спасибо - Андрею Мурылёву за историю с краеведческим музеем в Великих Луках  :).
« Последнее редактирование: 08 Мая 2014, 20:17:30 от Nick-69 »
Записан

murylev

  • Сын своего отца, Атеист, Перфекционист, COVID-диссидент, не "россиянин" = русский, "Уважаемый" при обращении ко мне не употреблять!
  • Новичок
  • Участник
  • *
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 11 015
  • Мурылев Андрей Анатольевич (Cat)
    • WWW
Убит согласно списку
Автор материала: Роман НИКИТИН

Опубликовано на - https://www.sovsekretno.ru/articles/id/5936/ : 13 Ноября 2018

Источник: "Совершенно секретно", No.11/412, ноябрь 2018

Карточка
Фамилия: Зинченко
Имя: Дмитрий
Отчество: Прокоф.
Дата рождения: 1923
Место рождения: Калининская обл., Абдорский р-н, подсобное хозяйство детдома
Дата и место призыва: Атбасарский РВК, Казахская ССР, Акмолинская обл., Атбасарский р-н
Последнее место службы: 257 сд
Воинское звание: сержант
Причина выбытия: убит
Дата выбытия: 28.12.1942
Первичное место захоронения: Калининская обл., Великолукский р-н, д. Сергиевская Слобода




73 года наша страна живет под мирным небом. И этим мы должны быть благодарны нашим отцам и дедам, отстоявшим Отечество от «коричневой чумы». Но, увы, о героях Великой Отечественной войны мы вспоминаем только один раз в год. Газета «Совершенно секретно» решила исправить эту несправедливость. С этого номера в рубрике «Живой полк» мы будем писать о наших живущих ветеранах.
 
Во времена не столь отдаленные, в печати существовала рубрика с хорошим названием: «Как живешь, ветеран?» С ветераном Дмитрием Прокофьевичем Зинченко мы познакомились в 2013-м. 22 июля этого года ему исполнилось 95 лет. Скажу честно, всегда боюсь ему звонить. Но он молодец, держится. В ответ на вопрос о самочувствии неизменно отвечает: «Здоровье – как у девяносто-с чем-то там-летнего! Хожу без палки – уже хорошо». Говорят, есть такая примета: если ошибочно «похоронили», то жить человек будет долго. Дмитрий Прокофьевич соответствует ей на все сто, ведь в электронном общедоступном банке данных «Мемориал» есть донесение, где он значится убитым еще в 1942 году и похороненным в Калининской области, которая ошибочно указана ниже и как место его рождения – вместо Акмолинской.
 
ВСЕМ СМЕРТЯМ НА ЗЛО  

Но всем смертям назло, прошедший всю войну и награжденный орденами и медалью Дмитрий Прокофьевич живет себе поживает в городе Обнинске Калужской области в однокомнатной квартире в новом доме с супругой Лидией Васильевной. Жизнью своей, по собственным словам, доволен: «Слава Богу, пенсия немаленькая. Я так считаю, покушать есть что – уже хорошо». Подъезд их с самого начала заселения считался «ветеранским», что не помешало каким-то подонкам угнать и разбить УАЗик Дмитрия Прокофьевича. «Печально всякий раз на сердце, – говорит Лидия Васильевна, – когда то одного, то другого соседа подолгу не видишь и начинаешь понимать, что ушел из жизни человек». Обнинские ветераны регулярно проходят диспансеризацию. «Еще несколько лет назад, – говорит Д. П. Зинченко, – порядочно нас на медосмотр набралось. А сейчас мужчин было всего ничего. Причем меня признали чуть ли не самым здоровым». За здоровьем ветеран следит – мечтает выдать замуж правнучку.
Дмитрий Прокофьевич – заядлый охотник, ходил и на лося, и на кабана, и на более мелкую дичь. Вернее, был таковым, пока жил в Боровске. А в Обнинске той же Калужской области, куда переехал, получив квартиру, охотничьей компании как-то не составилось. Все друзья-приятели остались по старому месту жительства. О них и об охоте напоминают многочисленные фотографии, а также рога на стене. Когда-то они принадлежали пятилетнему лосю, но затем стали законным охотничьим трофеем Дмитрия Прокофьевича. Но в лес он давно не ходит, ружье и амуницию подарил внуку. А вот за руль по-прежнему садится. Собирался отправиться на дачу с женой Лидией Васильевной в виде пассажира и непременной рассадой в качестве груза.
Время, что мы не виделись, для супругов было не из легких. Ветеран, хоть и вновь, как и при первом знакомстве, вышел встречать к лифту (а хотел и на улице!), в разговоре пожаловался на ноги. Да и память стала подводить: недавние события помнит хуже, чем, к примеру, детские годы в Казахстане, когда его спас от голодной смерти старший брат Гриша, в 1941-м сгинувший в Белостокском котле. Материалы, связанные с судьбой Григория Прокофьевича, были переданы в семейный архив Зинченко. Ну, и конечно же, я рассказал супругам о том, что Дмитрия Прокофьевича знают теперь далеко за пределами Обнинска. Отдельное спасибо – исследователю Андрею Мурылеву, передавшему воспоминания ветерана в Великолукский краеведческий музей. В сентябре-декабре 1942 года Д. П. Зинченко являлся исполняющим обязанности командира 3-й роты 1-го батальона 948-го стрелкового полка 257-й стрелковой дивизии (второго формирования). Именно после уличного боя в городе Великие Луки 28.12.1942 г. он и был включен в список безвозвратных потерь.


СОЛДАТСКАЯ СМЕКАЛКА
 
«…Из госпиталя в Кольчугино, где я лечился после ранения в августе 1942 г., меня направили в запасной формировочный полк. Номер этого полка я не помню. Отобрали нас человек сто и отправили в район Великих Лук. Не батальон, ничего – просто группу. Когда мы прибыли, город уже был окружен нашими войсками, там шли уличные бои. Помню разбитое здание на окраине – там находился штаб батальона, куда я попал. Очень много было в части мобилизованных казахов, узбеков. А я по-казахски понимаю. И вот стою я у штаба, с ними разговариваю. Выходит командир батальона, какой-то весь из себя «блатной», и с ним еще пара офицеров.
— Ты что, по-ихнему «хрюкаешь»?
— Да, я разговариваю по-ихнему.
— Русак, а хорошо так разговариваешь?
— Да, я с детства знаю их язык – родился и вырос в Казахстане.
— Тогда формируй роту! Ты кто по званию?
— Я лейтенант. Но документов у меня нет. Ничего нет, кроме красноармейской книжки.
Тут я ему вкратце объяснил, что все документы сгинули в разгромленном штабе. (Речь идет об участии Д. П. Зинченко в составе другой части в наступлении в районе Ржева и ранении в августе того же 1942 года. – Прим. ред.). Начал я формировать роту. Офицеров нет. Один только комвзвода был – казах, младший лейтенант. Поэтому другим взводом командовал старшина, он был со мной в госпитале. А еще одним – старший сержант. Переписали всех. Списки составляли ночью, в холоде, на морозе. Командир батальона ставит задачу: вот эти два дома – кирпичных пятиэтажных с четырьмя подъездами каждый – надо завтра очистить от немцев, которые там закрепились. Перед домами были какие-то небольшие развалины, а так в основном чистое место. А вправо – там площадь и церковь стоит.
Моя третья рота была. Первый батальон. Поужинали, забился я в угол. В здании том была немецкая конюшня – там остались кормушки для лошадей. Привалился я в угол и задремал. И сон мне приснился: я лежу, такая смуглая девушка наклонилась надо мной и поцеловала. Проснулся, весь дрожу – холодно. И помощнику командира роты говорю: «Такой сон приснился – поцеловала меня». «Ну, держись, – говорит, – сегодня „поцелует”». Ну, и ладно. Утро началось. На втором этаже два пулемета «Максим» поставили – поддерживать атаку. Во всем доме ни окон, ни дверей – одни проемы. Говорю с комбатом.
— Какая артподготовка будет?
— Ну, сейчас там минометчики откроют огонь.
Что минометчики могут сделать, если немцы в домах сидят?! Мина, она же потолки не пробивает – взрывается.
— Ты мне объясни, какие минометы, полковые или батальонные?
— Там два батальонных.
— Всего?
— И у них ограниченный комплект боеприпасов.
Ну, выстрелили – с десяток мин в районе тех домов взорвались. Пулеметы открыли огонь, и комбат скомандовал: «Первая рота – вперед!» Рассыпались – и через площадь. А там надо метров 150 до тех домов, где засели немцы, пробежать. Половину пути не прошли – почти вся рота легла. Со всех этажей – дождь огня. Комбат приказывает: «Вторая рота – вперед!» Те чуть дальше прошли, но тоже полегли. Только раненые кричат. Настал наш черед.
— Третья рота, вперед!
— Я не поведу.
Тогда комбат достает пистолет и направляет ствол на меня.
— Вперед, третья рота!
— Для себя оставь. Мало тебе мяса?! Куда ты гонишь?
— Я приказываю: вперед!
— С кем останешься?
— А что ты предлагаешь?
— Вот, с этого и надо начинать. Ты из-за двух домов две роты погубил! Дай мне пять дымовых шашек.
— Зачем?
— Смотри, ветерок со стороны церкви – поперек этого голого места. Я сейчас четверых бойцов пошлю, они проползут осторожно по низине, прячась за развалинами. Разложат шашки, подожгут их и всю площадь дымом закроет. Хоть не прицельно по нам будут стрелять.
Старшина притащил дымовые шашки, раздал бойцам. Те поползли. Одна шашка не загорелась, но остальные дали достаточно дыма. Ветерок был слабенький, дым стал медленно подниматься вверх и застелил всю площадь и дома – почти до пятого этажа.
Тут уже я командую: «Рота, за мной!» Первый, второй, третий взвод потянулись гуськом и развернулись цепочкой. А тем, кто оставался в нашем доме, была предварительно дана команда открыть огонь, причем тем, у кого оружие было автоматическим – одиночными выстрелами. Так было надо, чтобы сымитировать атаку. Говорю: «А когда я красную ракету дам, стреляйте выше – по пятому этажу, потому что мы уже будем у цели».
Роту я подвел к дому по левому флангу. Фактически, обошли мы немцев и ворвались в один из домов, откуда они нас не ожидали. Тут-то я и дал красную ракету. Пулеметы враз переключились на верхний этаж. А ребята мои под прикрытием дымовой завесы подкрадываются к оконным проемам – и гранаты туда. А уж затем сами врываются. И тут из окон второго-третьего этажей посыпались, завернувшись в матрасы, немцы. А мы тут как тут. Я приказываю первому взводу занять оборону в этом доме, но на верхние этажи не соваться, так как там еще может оставаться противник. Хотя почти все они, как потом выяснилось, попрыгали с матрасами из окон. Они тоже, когда панику наведешь, о-ох, бздиловатые!
А второму взводу даю команду: «Атакуйте другой дом!» Бойцы и с ними помкомроты взяли и второй дом. Начали туда пулеметы перетаскивать. У первого дома угол обвален был, там занял позицию наш пулеметчик с «Максимом». Занял, но огня не ведет. Подбегаю, гляжу, а ему снайпер немецкий голову расшиб. Кровь залила короб пулемета. Я его откатил, ленту поправил, защелкнул. Второго номера нет – я бойца подзываю: «Давай, направляй мне ленту». Смотрю, а из-за соседних домов офицер машет: человек пятнадцать немцев выскочили в контратаку. Я из пулемета: та-та-та-тах – и раз, заклинило!
— Что ж ты ленту не подправляешь?!
— А как ее?
— Не можешь? Не умеешь? Ты что, нерусский?! Никогда не стрелял?
Я соскочил эту ленту поправлять – щелк меня в ногу, я тут – брык!
— Ложись, стреляй!
— Не умею.
(Диалог с бойцом велся на казахском языке. – Прим. ред.)
Задание было выполнено – дома заняты. Потери – всего четыре человека.


МЕДСАНБАТ И «СМЕРТЬ»
 
Стемнело. Поставив командирам взводов задачи, поковылял к штабу, в санчасть. Командир полка жмет руку: «Поздравляю! Я тебя к награде представлю». В санчасти разрезали валенок на раненой правой ноге, осмотрели – пули в ней нет, из пятки вышла. Четыре кости перебиты. Перебинтовали – и с ездовым в тыл на санях. Положили одного тяжелораненого, меня и еще одного. Мы с ним, считай, были легкораненые, только неходячие. Ехали через площадь, там снег подтаял от горящих домов, полозья саней стали плохо скользить. Тут немцы нас вдогонку и обстреляли. Дали очередь, пули просвистели, одна щелкнула по саням, но, хорошо, никого не задело. Подъехали к реке Ловати. Запрудило реку побитым снарядами льдом, вышла она из берегов. Заплюхала лошадь по воде, ездовой поднялся и правит стоя. Глубже, глубже… лежачий уже захлебываться начал, нам по грудь. А мороз жуткий! Ездовому говорю:
— Утонем.
— Нет, там низинка была. Сейчас должны выехать.
Наконец, мельче, мельче… минуты три-четыре, может, пять, по воде ехали ледяной. Нога моя уже не болит, но ничего и не чувствует. Лошадь, выбравшись, смелее пошла. Я бы расцеловал ее, эту кобылицу. До медсанбата ехали минут десять. Но мороз под сорок. На нас все замерзло – колом встало. Глядим, а тяжелораненый наш умер. Там несколько трупов лежало вдоль дороги. Ездовой лошадь остановил и стащил его к ним. Мол, легче лошади будет.
Приехали мы в медсанбат. Он собой представлял две длинные палатки двухслойные зимние. Раненых полно лежит на соломе. Бочки там такие стоят для обогрева – соломой же и топят. Хирург подбежал, спрашивает: «Что с вами?» А на нас все хрустит. Не повернешься – заледенело. Тогда хирург командует: «Рвите, ломайте, режьте!» Сдернули с нас все, остались в чем мать родила. Хирург велел мочить бинты спиртом и растирать нас. Ну, и внутрь немножко дали. Чувствую: начало покалывать тело. Тут скорее нас укутали в конверты из толстых ватных одеял с застежками. Ногу мою раненую вытащили, обезболили уколами и давай резать. Закончив, забинтовали – вот тут я боль почувствовал! Только после спирта уснул. Просыпаюсь – что такое?! Земля качается, как будто я на волнах. Что-то сверху падает и бьет по голове. Всюду гул какой-то. А я с головой был укутан в конверте том из одеял. Только голову открыл, сразу услышал не гул, а рев: аааа! Низко-низко над нами самолет прошел. Смотрю, кричат раненые, а вокруг солома горит. Палатки нету, кругом валяются куски брезента и комья земли. Разбомбили медсанбат: на развороченной земле лежат врачи, медсестры, раненые – то есть убитые. Гляжу, задымилось мое одеяло. Я давай снегом его забивать, а оно все равно тлеет. Уже и солома вокруг меня занялась. И я голый совсем, на одной ноге попрыгал оттуда. Рядом полуторка стояла. Я к ней скорее подбился, к колесу, одеялом укутался. Шофер подбегает.
— Лезь в кузов!
— Да не могу – видишь, я какой?
— Ух, ты!
Отбежал шофер, принес откуда-то бушлат окровавленный и брюки ватные. Я одну ногу просунул, вторую не могу – стопа то перебинтованная у меня. Он штанину разрезал, обернул вокруг моей ноги, обвязал. В кузов соломы набросал и помог мне туда забраться. Потом еще погрузили нескольких выживших. Трое дорогой умерли.
Привезли нас, четверых выживших, в госпиталь в город Осташков. Госпиталь, а здания-то разбитые. Прибежали местные жители, принесли нам соломы – подстелить хотя бы. Окна брезентом закрыли, чтоб не так холодно было. Ночью подошел эшелон с каким-то грузом. В нем был один пассажирский вагон. Ну, нас туда и погрузили. Привезли в тыловой госпиталь в город Ковров. Через три дня заходят в палату двое военных.
— Так. Фамилия, имя, отчество!
— Зинченко Дмитрий Прокофьевич.
— Документы?
— Нету.
— А где они?
— Сам не знаю.
— Та-ак. Ну, и с каким заданием оставлен на отбитой нами территории?
— Кем оставлен? Прислали нас с заданием освободить от немцев Великие Луки.
— Да? А документы где?
И так по кругу целый месяц мурыжили. И всякий раз я и так, и сяк пытался объяснить им, как я оказался в Коврове. Спасло меня письмо от сестры: «Братишка! Мы же тебя похоронили! Пришло извещение, что ты погиб в уличном бою в городе Великие Луки и там же похоронен». Уцелел мой медальон в кармане брюк! Брюки-то мокрые были. А гимнастерка сухая, где в нагрудном кармане документ был, скорее всего, сгорела. Так что по медальону меня и «похоронили»».



Фотоматериалы предоставлены автором.
« Последнее редактирование: 22 Ноября 2018, 08:07:18 от murylev »
Записан
При использовании информации с данного Форума, ссылка на соответствующую страницу цитируемой темы обязательна
__
Ищу информацию биографического характера в отношении выпускников и представителей командно-преподавательского состава Ташкентского пехотного училища имени В.И.Ленина 1918-1958 гг.
Страниц: [1]   Вверх
« предыдущая тема следующая тема »