Перейти в ОБД "Мемориал" »

Форум Поисковых Движений

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

Войти
Расширенный поиск  

Новости:

Автор Тема: Мемуары, воспоминания ветеранов  (Прочитано 3245 раз)

Особист

  • Опытный пользователь
  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 1 506
  • БЕЛЯЕВ Александр Андреевич
Мемуары, воспоминания ветеранов
« : 06 Августа 2011, 04:58:34 »
О мемуарах генерала КАЛИНИНА

В течение нескольких десятилетий единственным доступным источником о деятельности армейской группы генерал-лейтенанта КАЛИНИНА, а также о 91-й Ачинской стрелковой дивизии были мемуары самого СТЕПАНА АНДРИАНОВИЧА КАЛИНИНА. Кстати, по 91-й сд до последнего времени - это был действительно единственный источник: кроме неё - ни единой книги, ни даже статьи.
Мемуары КАЛИНИНА, как всякие воспоминания, очень субъективны, изобилуют ошибками и многоречивыми умолчаниями.
Применительно к нашей теме:
Генерал подробно описывает ситуацию перед первым боем 91-й стрелковой дивизии, очень достоверно рисует картину начала первого боя дивизии. Но, во-первых, умышленно или нет, я думаю, что умышленно - и для этого есть основания, переносит дату первого боя с 24 июля 1941 года на 25 июля 1941 года, во-вторых, командуя наступлением группы, которая на 24.07.1941 года состояла фактически из одной 91-й стрелковой дивизии, почти ничего не говорит о своих приказах и распоряжениях, при этом довольно отчётливо перекладывая ответственность за результаты разгромного для дивизии наступления на комдива ЛЕБЕДЕНКО. Никита Федотович, конечно, ничего возразить не мог, так как за несколько лет до выхода мемуаров КАЛИНИНА умер. В-третьих, умалчивает мемуарист о катастрофических потерях личного состава дивизии в этом первом бою, лишь мимоходом замечая, что всю (!) артиллерию дивизия потеряла. Никак генерал не объясняет, почему на другой день он лично 25.07.1941 года пошёл в наступление единственным полком 89-й стрелковой дивизии, лично командуя одним из трёх стрелковых батальонов, двумя другими, соответственно, командовали комдив-89 и комполка.
Тем не менее, мемуары КАЛИНИНА я считаю довольно ценным источником по истории 91-й сд, лишь с учётом того, что к ним надо подходить, как к показаниям очень заинтересованного свидетеля.





Записан

unifex

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 42 120
  • Алюсов Алексей Михайлович
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #1 : 06 Августа 2011, 15:27:29 »
О мемуарах генерала КАЛИНИНА


Калинин Степан Андрианович (1890—1975)



генерал-лейтенант (1940). Русский. Из рабочих. Член РСДРП(б) с 1917.
В Красной гвардии с 1917. В РККАс1918.
Образование: учебная команда (1913), Псковская школа прапорщиков (1917), Высшие академические курсы (1922), КУВНАС (1928), курсы партийно-политической подготовки командиров-единоначальников при Военно-политической академии им. Н.Г. Толмачева (1930).
Участие в воинах и военных конфликтах: Первая мировая война (прапорщик); Гражданская война (военком штаба продармии; ком. стр. бригады; нач. сектора штаба войск ВНУС; пом. команд, войсками ПриВО).
В межвоенный период занимал должности: ком. 33 стр. дивизии (с сентября 1922); врид. ком. 18 стр. корпуса (с февраля 1923); пом. ком. (с апреля 1923), ком. (с августа 1923) 1 Казанской стр. дивизии; нач. Управления УВО (с марта 1926); зам. нач. штаба УВО (с октября 1926); ком. (с ноября 1928) и военком (с июня 1929) 84 стр. дивизии; зам. нач. штаба МВО (с февраля 1936); ком. и военком 73 стр. дивизии (с февраля 1937); ком. 12 стр. корпуса (с июня 1937); зам. команд, войсками СибВО (с декабря 1937); зам. команд, войсками КВО (с апреля 1938); команд, войсками СибВО (с июля 1938).
С началом Великой Отечественной войны — команд. 24 армией (с 28 июня 1941).
Арестован 24 июня 1944; осужден на 25 лет в 1951. Реабилитирован в июле 1954.

Сборник КОМАНДНЫЙ И НАЧАЛЬСТВУЮЩИЙ СОСТАВ КРАСНОЙ АРМИИ В 1940-1941 ГГ.
СТРУКТУРА И КАДРЫ ЦЕНТРАЛЬНОГО АППАРАТА H КО СССР, ВОЕННЫХ ОКРУГОВ И ОБЩЕВОЙСКОВЫХ АРМИЙ

http://militera.lib.ru/docs/0/komsostav.txt
Тема: КОМАНДНЫЙ И НАЧАЛЬСТВУЮЩИЙ СОСТАВ КРАСНОЙ АРМИИ В 1940-1941 ГГ. 
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=16371.0

КАЛИНИН СТЕПАН АНДРИАНОВИЧ - <БЕРДНИКОВ> ВЯЧЕСЛАВ - я.ру:
http://wberdnikov.ya.ru/replies.xml?item_no=3479


Калинин  Степан Андрианович  (15 (28) декабря 1890 года — 11 сентября 1975 года)
Отец Героя Советского Союза капитана 1-го ранга М. С. Калинина.




Советский военный деятель, генерал-лейтенант. С.А.Калинин - унтер-офицер Первой мировой и комбриг Гражданской войны, с 1922 года - командир дивизии. В 1938 году стал командующим Сибирским военным округом, который принял полностью обескровленным репрессиями командного состава. Достаточно сказать, что исполняющим обязанности командующего округом, который сдавал Калинину дела, был... капитан!? Новому командующему пришлось востанавливать округ заново, и он с этим весьма неплохо справился: роль сибирских дивизий в Великой Отечественной общеизвестна. В июле 1941 года в Смоленском сражении С.А.Калинин командует 24 армией, сформированной из частей его округа. С действиями этой армии связаны первые успешные удары по врагу, в частности под Ельней. Однако генерала Калинина вскоре убрали из действующей армии - не за неудачи, они у него были меньшими, чем у других, а за свое мнение. В 1941-1944 годах генерал С.А.Калинин - командующий Приволжским военным округом. В 1944 году Степана Андриановича отстраняют от должности. Его арестовывает НКВД, и он проводит в заключении 9 лет. В 1953 году освобожден, реабилитирован и формально уволен в запас. Могила С.А.Калинина на Химкинском кладбище (147 участок, у главной аллеи, с левой стороны).
Калинин Степан Андрианович (1890-1975):
http://necropolist.narod.ru/kalinin-sa.html
http://necropolist.narod.ru/kalinin-sa1.jpg

Kalinin Stepan Andrianovich, Lieutenant-General (1890 – 1975) (Степан Андрианович Калинин)
http://www.generals.dk/general/Kalinin/Stepan_Andrianovich/Soviet_Union.html

СУДЬБА КОМАНДАРМА-24
Рафаэль Гольдберг, Александр Петрушин. Запрещенные солдаты. Тюмень, Издательство "Тюменский курьер", 2006, стр. 308-324

http://www.a-pesni.golosa.info/ww2/oficial/tyumen/a-sudba24.htm

Выступление С. А. Калинина на совещании высшего командного состава Красной Армии в декабре 1940 года
ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА --[ Первоисточники ]-- Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12 (1-2). Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940 г.:

http://militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940/15.html

Доклад генерал-лейтенанта С.А. КАЛИНИНА военному совету Западного фронта "Некоторые выводы из опыта первых трех месяцев войны и характер ближнего боя". 25 сентября 1941 г.
http://www.redstar.ru/2001/11/24_11/4_01.html

« Последнее редактирование: 06 Августа 2011, 15:56:55 от unifex »
Записан
“По крупицам собирая данные
  О боях минувших и бойцах,
  С честью пронесем заветы славные
  В благодарных памятных сердцах”

unifex

  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 42 120
  • Алюсов Алексей Михайлович
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #2 : 06 Августа 2011, 15:45:49 »
о деятельности армейской группы генерал-лейтенанта КАЛИНИНА......

......Почти сразу же стало очевидным, что ни Ставка, ни Западное направление не смогут набрать необходимые силы для своевременного укомплектования новых армий, чтобы остановить немецкий натиск на Смоленск. Поэтому после неудачной попытки Генерального штаба сократить 19 июля численность всех новых армий Ставка и Западное направление принялись образовывать простые оперативные группы, призванные затыкать разрывы между армиями. У этих групп, сформированных в разгар сражения за Смоленск (в первую очередь для облегчения давления на окруженные в городе советские 16-ю и 20-ю армии), были маленькие штабы, легкая бронетехника и артиллерийская поддержка, и никаких промежуточных штабов корпусов. По существу это были просто группы дивизий, подкрепленные теми средствами огневой поддержки, какие можно было спешно собрать. Например,   группа  Калинина, созданная 22 июля к северо-востоку от Смоленска и находящаяся под командованием генерал-лейтенанта С.А. Калинина, состояла лишь из 166-й, 91-й и 89-й стрелковых дивизий.[448] Схожие группы были созданы под командованием генерал-лейтенантов И.И. Масленникова, К.К. Рокоссовского, В.А. Хоменко и В.Я. Качалова.[449]

Фактически большинство дивизий и других соединений в этих и сформированных впоследствии резервных армиях не были готовы к боям. До 80 процентов этих дивизий были укомплектованы личным составом по штатам мирного времени — в 6000 бойцов. Дополнительный личный состав и добавочную боевую технику они получили только после объявления полной мобилизации. И даже тогда их численность редко превышала 60 процентов от должной. Вторая волна дивизий, мобилизованных между 22 июня и 10 июля, едва ли находилась в лучшем состоянии.

[448] «Приказ главнокомандующего войсками Западного направления № 0080 от 22 июля 1941 г. на организацию группы Калинина» // СБД ВОВ, вып. 37,47.

[449] «Директива Генерального штаба Красной Армии от 21 июля 1941 г. командующему войсками фронта резервных армий о задачах групп Маленкова, Хоменко, Калинина и Качалова в операции по окружению и разгрому смоленской группировки противника» // СБД ВОВ, вып. 37, 18–19.

Дэвид М. Гланц Колосс поверженный Красная Армия в 1941 году . (fb2) | Либрусек:
http://lib.rus.ec/b/263156/read



Группа Калинина перешла в наступление уже вечером 23 июля. Ближайшей задачей группы было окружение противника между  реками Вопь и Царевич. Задача, надо сказать, была не из легких. Нужно было преодолеть серьезную водную преграду – р. Вопь, протекавшую в сильно заболоченной местности. Западный берег реки к тому же был выше, чем восточный. Однако вечерняя атака оказалась успешной. В 21.00 части 91-й стрелковой дивизии форсировали Вопь. Утром 24 июля к наступлению присоединились 89-я и 166-я стрелковые дивизии группы Калинина. Однако быстрого наступления не  получилось.
В донесении группы армий «Центр» за 24 июля отмечалось: «На восточном участке XXXIX АК противник был  отбит при поддержке авиации и отброшен контратаками на восток» 323 .
Также негативно на действах группы Калинина сказалась пассивность соседа – группы Рокоссовского. Последняя в наступление не переходила, а, напротив, отражала попытки форсировать Вопь в направлении с запада на восток. 25 и 26 июля 321 ЦАМО РФ, ф.208, оп.2524, д.2, лл.165. 322 NARA T314 R1474 f408. 323 ЦАМО РФ, ф.500, оп. 12462, д. 154, л.110. 174
Алексей Исаев: «Неизвестный 1941.  Остановленный блицкриг»
войска группы Калинина готовились возобновить наступление и 27 июля вновь атаковали. Однако  продвижение составило всего около 1,5 км.
Фактически обе группы добились лишь небольших вклинений в немецкую оборону.
Атаки позиций немецких механизированных частей и соединений под ударами с воздуха обернулись достаточно тяжелыми  потерями.
30-я армия (фактически группа Хоменко) потеряла с 21 по 31 июля 18 018 человек, в том числе 1397 человек убитыми и  2135 пропавшими без вести.
19-я армия (частью которой была группа Калинина) за тот же период потеряла 18 284 человека, в том числе 2117 человек  убитыми и 7183 пропавшими без вести 324 .
Однако атакованная 3-я танковая группа была вынуждена перейти к обороне и не располагала возможностью закрыть брешь в смоленском «котле» южнее автострады Минск – Москва.
Алексей Исаев. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг
http://www.docme.ru/doc/5722/aleksej-isaev.-neizvestnyj-1941.-ostanovlennyj-blickrig


. В оперсводке штаба Западного фронта на 8.00 26 июля говорилось:

Группа  Калинина в течение дня одной дивизией вела бой Лелимово, Корытня и двумя дивизиями сев. Ярцево.
166 сд в 11.00 24.7 одним сп переправлялась от Лелимово на юг. В это время 107 тд, выйдя на рубеж 4-8 км сев.-зап. Починок, завязала бой с мотопехотой и танками противника.
166 сд к этому времени, получив приказ, начала отход. Противник использовал отход 166 сд, перешел в наступление от Ерохов на Корытня в обход правого фланга 107 тд, в связи с чем последняя начала отход.
К 9.00 25.7 двумя колоннами заняла рубеж 4-6 км сев.-зап. Пакикино, а один полк приводила в порядок в районе 6 км сев.-вост. Пакикино.
166 сд к этому времени, отошедшим полком от Лелимово, вышла в район Корытня, прикрыв свой правый фланг 107 тд, другим полком прикрыла левый фланг 107 тд в районе Пакикино, третий полк 166 сд сосредоточился в районе 6 км вост. Корытня.

По данным на 14.20 25.7, 107 тд вела бои с противником (до одной мд) в районе 4-8 км сев.-зап. Починок. Повторная атака противника в 18.30 силою до двух батальонов танков, одного полка мотопехоты и двух артдивизионов была отбита с большими потерями для обеих сторон.

91 и 89 сд закрепляются на вост. берегу р. Вопь от Седиба до Шамово".

Владимир Мартов БЕЛОРУССКИЕ ХРОНИКИ, 1941 ГОД
http://www.idiot.vitebsk.net/i41/mart41_3.htm

Записан
“По крупицам собирая данные
  О боях минувших и бойцах,
  С честью пронесем заветы славные
  В благодарных памятных сердцах”

Особист

  • Опытный пользователь
  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 1 506
  • БЕЛЯЕВ Александр Андреевич
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #3 : 06 Августа 2011, 18:25:44 »
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ!
Добрый вечер!
Спасибо за активное участие в темах, связанных с 91-й стрелковой дивизией. На примере темы о 160-ом осапб я считаю Ваше участие очень ценным. То же подтверждается в настоящей теме.

Теперь несколько слов по поводу ИСАЕВА и его изысканий. Читая исследования о событиях 1941 года, постоянно натыкаешься на многочисленные работы ИСАЕВА, которого многие авторы позиционируют, как серьёзного исследователя. В то же время, кажется у Марка СОЛОНИНА, я встречал не очень лестный отзыв о нём. Но это не так уже и важно. Важно то, что приведённая Вами цитата из трудов ИСАЕВА, к сожалению, ничего общего не имеет с реальными событиями 1941 года:

Группа Калинина перешла в наступление уже вечером 23 июля. Ближайшей задачей группы было окружение противника между  реками Вопь и Царевич. Задача, надо сказать, была не из легких. Нужно было преодолеть серьезную водную преграду – р. Вопь, протекавшую в сильно заболоченной местности. Западный берег реки к тому же был выше, чем восточный. Однако вечерняя атака оказалась успешной. В 21.00 части 91-й стрелковой дивизии форсировали Вопь. Утром 24 июля к наступлению присоединились 89-я и 166-я стрелковые дивизии группы Калинина. Однако быстрого наступления не  получилось.
В донесении группы армий «Центр» за 24 июля отмечалось: «На восточном участке XXXIX АК противник был  отбит при поддержке авиации и отброшен контратаками на восток» 323 .
Также негативно на действах группы Калинина сказалась пассивность соседа – группы Рокоссовского. Последняя в наступление не переходила, а, напротив, отражала попытки форсировать Вопь в направлении с запада на восток. 25 и 26 июля 321 ЦАМО РФ, ф.208, оп.2524, д.2, лл.165. 322 NARA T314 R1474 f408. 323 ЦАМО РФ, ф.500, оп. 12462, д. 154, л.110. 174
Алексей Исаев: «Неизвестный 1941.  Остановленный блицкриг»
войска группы Калинина готовились возобновить наступление и 27 июля вновь атаковали. Однако  продвижение составило всего около 1,5 км.
Фактически обе группы добились лишь небольших вклинений в немецкую оборону.
Атаки позиций немецких механизированных частей и соединений под ударами с воздуха обернулись достаточно тяжелыми  потерями.
30-я армия (фактически группа Хоменко) потеряла с 21 по 31 июля 18 018 человек, в том числе 1397 человек убитыми и  2135 пропавшими без вести.
19-я армия (частью которой была группа Калинина) за тот же период потеряла 18 284 человека, в том числе 2117 человек  убитыми и 7183 пропавшими без вести 324 .
Однако атакованная 3-я танковая группа была вынуждена перейти к обороне и не располагала возможностью закрыть брешь в смоленском «котле» южнее автострады Минск – Москва.
Алексей Исаев. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг
http://www.docme.ru/doc/5722/aleksej-isaev.-neizvestnyj-1941.-ostanovlennyj-blickrig

Где он умудрился почерпнуть эту информацию? Но по порядку:
1. Хотя приказом 166-я сд была включена в состав группы КАЛИНИНА, но 166-я сд ни утром 24.07.1941 года, ни в последующие дни к наступлению, начатому 91-й сд, в составе группы КАЛИНИНА никогда не приступала, так как была задержана замкомфронта ЕРЕМЕНКО и вела бои в районе села Пречистое. К 89-й и 91-й стрелковым дивизиям она присоединилась 01.08.1941 года уже после расформирования группы КАЛИНИНА и передачи всех трёх дивизий в состав 19-й армии КОНЕВА.
2. В районе действия группы КАЛИНИНА (89-я и 91-я сд) рельеф местности прямо противоположен описанию ИСАЕВА. Как раз здесь восточный берег высокий, а западный низкий и заболоченный (торфяники - это междуречье трёх рек: Вопь, Лойня и Царевич). Но на этой низкой местности есть несколько заметных высот, особенно у деревень Задняя, Потелица и Балашова. Вот здесь немцы и встретили 91-ю сд после того, как её бойцы прошли от 15 до 20-ти километров с рубежа Ерзаки-Ветлица.
3. А пошла в наступление 91-я сд не в 21-00 часов 23.07.1941 года, а в 6-00 часов 24.07.1941 года. КАЛИНИН достоверно, даже в мелких деталях описывает в мемуарах этот бой, но только до боестолкновения с немцами, последовавшего уже в середине дня, лишь изменив дату наступления с 24.07. на 25.07.
4. 89-я сд на указанный в приказе рубеж наступления прибыла лишь одним стрелковым полком именно к 25.07. Генерал КАЛИНИН, не дожидаясь подхода остальных полков 89-й дивизии: двух стрелковых и двух артиллерийских - погнал полк в наступление, лично командуя одним стрелковым батальоном. Как Вам генерал-лейтенант в роли комбата?
Полк - не дивизия, он побежал назад быстрее, чем накануне 91-я дивизия. Но потери тоже были серьёзные.
5. Никакого приказа на окружение немцев в междуречье Вопи и Царевича перед группой КАЛИНИНА, а КАЛИНИН, соответственно, перед дивизиями, не ставили. Выше Вы эти приказы выставили. Цель группы - во взаимодействии с группой Рокоссовского взять Духовщину. После этого главная цель - совместно с другими группами взять Смоленск. Всё! Никаких задач по окружению!
6. Никаких вклинений на 1,5 км в последующие дни не было. Чтобы хоть как-то обозначить активность 91-й дивизии, генерал-майор ЛЕБЕДЕНКО смог лишь действовать несколькими мелкими разведгруппами. Он не смог организовать в эти дни бой силами хотя бы одной роты. В какое наступление мог пойти тот же 503-й стрелковый полк, если в бою 24.07. он потерял всех командиров и политруков стрелковых рот?
7. Панегирик тюменских авторов генерал-лейтенанту КАЛИНИНУ я читал и восторгов по поводу его военных талантов не испытываю, за отсутствием таковых (имеется в виду - военных талантов КАЛИНИНА).
8. По поводу Ельни. Ельню просто и без серьёзного сопротивления сдали немцам, когда в её районе находился генерал КАЛИНИН, как представитель комфронта ТИМОШЕНКО. Освобождали её с большими для нас потерями войска 24-й армии, в составе которой оставалась, если не ошибаюсь, только одна стрелковая дивизия из первоначального состава армии. Какой крови стоило освобождение Ельни - не будем уточнять.
9. Отстранение КАЛИНИНА от командования армией - не умел и не мог он командовать армией. Рассказы о происках БЕРИИ не более, чем сказка, были более прозаичные причины.
10. Группа генерала КАЛИНИНА никогда не входила в состав 19-й армии, дивизии были переданы в 19-ю армию после расформирования группы решением Ставки от 31.07.1941 года. Группа подчинялась непосредственно Западному Фронту.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ!
Я тезисно и без доказательств выше указал на несообразности и нелепости в цитате ИСАЕВА. Думаю, что в настоящей теме в дальнейшем последовательно и с документами я выложу ту информацию, которой располагаю в результате долгих поисков.
Кстати, когда я говорил о донесениях, то имел в виду, прежде всего донесения из дивизий. И именно за этот период с 24.07. по 31.07.1941 года.
« Последнее редактирование: 06 Августа 2011, 18:36:45 от Особист »
Записан

Геннадий Кушелев

  • Кушелев Геннадий Юрьевич
  • Эксперт
  • Участник
  • *****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 10 865
  • Skype: g_kushelev
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #4 : 07 Октября 2011, 00:46:30 »
"... Многих боевых товарищей не досчитались мы. Самоотверженность и презрение к смерти было нормой поведения.

Другие объединения фронта выходили из окружения тоже с громадными трудностями и немалыми жертвами. Так, в 50-й армии смертью храбрых пали командарм генерал М. П. Петров и член Военного совета бригадный комиссар Н. А. Шляпин..."

http://militera.lib.ru/memo/russian/ivanov_sp/05.html
Иванов Семен Павлович
Штаб армейский, штаб фронтовой
Записан
С уважением,
Геннадий
Буду благодарен за информацию о побегах советских военнопленных
Suche alles über Fluchtversuche von russischen Kriegsgefangenen

Особист

  • Опытный пользователь
  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 1 506
  • БЕЛЯЕВ Александр Андреевич
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #5 : 19 Апреля 2012, 07:17:20 »
Фотографии от Светланы Михайловны БЫКОВОЙ из Ачинска Красноярского края:

Фото 1:


Оборотная сторона фото 1:


Фото 2:


Оборотная сторона фото 2:







« Последнее редактирование: 19 Апреля 2012, 07:22:39 от Особист »
Записан

Особист

  • Опытный пользователь
  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 1 506
  • БЕЛЯЕВ Александр Андреевич
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #6 : 27 Июня 2012, 10:08:45 »
В указанных ниже двух книгах Сергея Егоровича МИХЕЕНКОВА обнаружил запись воспоминаний лейтенанта, командира взвода одного из стрелковых полков 91-й стрелковой дивизии. К сожалению, книги составлены таким образом, что очень трудно идентифицировать (фамилия, имя, отчество) автора воспоминаний. В обеих книгах содержатся одни и те же воспоминания: единственное отличие - в книге о лейтенантах они немного шире. Воспоминания относятся к событиям, последовавшим после неудачного наступления дивизии 24.07.1941 года (оканчиваются августом 1941 года, когда мемуарист был ранен в бою у деревни Дура Ярцевского района Смоленской области). Неоднократно упоминаемый комиссар дивизии ШЛЯПНИКОВ - это ШЛЯПИН Николай Алексеевич. Мемуарист ошибается, говоря, что комиссар не сумел выйти к своим, организовал партизанский отряд и потом погиб. В действительности комиссар дивизии ШЛЯПИН сумел собрать часть попавших в окружение бойцов и командиров 91-й дивизии, присоединил к ним выходящих из окружения военнослужащих других частей и соединений, и вывел из окружения. Погиб в октябре 1941 года в должности члена Военного совета 50-й армии Брянского фронта.
Воспоминания грешат большим количеством ошибок и неточностей. Но тем не менее, это ценный документ. Многие частные детали заметно дополняют или подтверждают те сведения, которые были известны ранее:

   

"(…)  – Попала наша дивизия под Вязьмой… Это было во время первого вяземского окружения. Держались мы хорошо, но с флангов немцы стали обходить, и генерал наш, Лебеденко, принял решение отходить.
   Дивизия отступала ночью, скрытно. Каждый полк оставлял заставы для прикрытия отхода. Меня, лейтенанта, назначили командиром группы прикрытия нашего полка.
   Мы заняли траншею. Поправили окопы. Было нас человек тридцать пять.
   А немцы не дураки. Видать, что-то почувствовали, выслали разведку. Разведчики подползли сразу несколькими группами. Одну группу мы встретили, гранатами забросали, а другая до траншеи добралась. Увидели, что окопы пустые, подали сигнал. Они и полезли, уже нагло – знали, что нас мало совсем. Стали окружать.
   Что делать? А решение принимать мне! Полк уже отошел. Потерь в моем взводе пока не было. Я и приказал отходить.
   В лесу мы встретили комиссара дивизии Шляпникова. Я доложил ему: людей, мол, вывел всех, никого не потерял.
   Комиссар приказал прочесать лес и всех, кого найдем, выводить в назначенное место. А уже рассвело. И весь день мы ходили и собирали вышедших из окружения. То там группа бродит, то там. Собрали около роты. Бойцы и командиры прятались в лесу и не знали, что делать.
   Собрал я этих людей, построил. Были среди них и старше меня по званию, капитаны и майоры, а все равно меня, лейтенанта, слушались. Комиссар осмотрел их и сказал: так, мол, и так, пойдем на прорыв двумя группами. К тому времени немцы снова перехватили нас. Только вырвались, а тут опять на прорыв. Первую группу комиссар поручил мне. Она состояла из моего взвода. Взвод должен был пойти первым, прорвать брешь. Следом за нами – остальные. И с ними – комиссар Шляпников.
   Мы пошли. Ночь на исходе. Туман. Тишина. Я приказал всем двигаться тихо. Ни выстрела, ни звука. И вдруг – топот лошадей. Было такое впечатление, что нас лавой атакует кавалерия. Я испугался, хотел уже дать команду взводу открыть огонь. А старший сержант, командир одного из отделений, и говорит мне: «Не бойтесь, товарищ лейтенант, это не немцы. Лошади наших артиллеристов. Побросали они лошадей. Бегают теперь беспризорные и в табун сбились. Им, бедным, тоже страшно на войне. Страшнее нашего». И мы пошли дальше. Так же тихо и скрытно.
   А немцы открыли огонь по этим лошадям. Видимо, они тоже испугались, что их атакует кавалерия. Мы сразу определили их пулеметы и окопы. Стреляли они и из автоматов, и из винтовок. Мы взяли левее и так прошли. Трассы шли густым потоком. Так мы вдоль этого жуткого потока и шли в тумане. Вскоре стрельба осталась позади. Вышли, а сами и не знаем, куда попали.
   Рассвело. Осмотрелись. Оказались мы на высотке, в березняке. Впереди, километрах в двух, виднелась деревушка. Я посмотрел в бинокль: в деревне немцы. Что делать? Везде они!
   День пролежали в березняке. В сумерках переправились через речку. Шли всю ночь. Утром вышли к какому-то населенному пункту. Оказалось, что это районный центр. Немцев в нем еще не было.
   Я зашел в крайний дом, спросил, чем бы покормить бойцов. Вторые сутки ничего не ели. Хозяин мне подсказал, что неподалеку есть пекарня. Я взял с собой троих бойцов. Пошли. Пекарня работала. На стеллажах полно хлеба! Мы зашли и от хлебного духа прямо одурели. Нам дали хлеба столько, сколько мы могли унести.
   В райцентре, кроме нас, находилось много наших войск. Но все – в состоянии движения. Не чувствовалось, что тут есть единое командование, что командиры готовят людей к активной обороне.
   Мы поели. Пошли искать своих. И вскоре – представьте себе! – нашли штаб своего полка!
   А комиссар Шляпников со своей группой не пробился. Немцы обнаружили их, погнали назад, в лес. Потом я узнал, что Шляпников на оккупированной территории организовал партизанский отряд и отважно сражался. Комиссар есть комиссар.
   Пришел я в штаб. Узнаю: командир полка убит, начальник штаба убит. Командир роты связи старший лейтенант Новиков жив. Я обрадовался. Он тоже. Они думали, что мы все погибли. А у нас ни одного человека не потеряно. Вскоре вызывает меня новый комполка: так, мол, и так, младших командиров много выбило, назначаем вас командиром стрелковой роты. Я что? Отвечаю: слушаюсь. Только, говорю, мой взвод при мне оставьте, бывалые ребята, я с ними в бою был. Ладно, говорит комполка.
   Оборонялись мы тогда километрах в восьмидесяти от Вязьмы, на реке Воре. Там, на Воре, деревушка Дурнево. Или Дурино. За эту деревню мы и дрались.
   Однажды ночью пошли в атаку. Стоял уже август. Атаковали ту самую деревню. Накануне немцы у нас ее отбили. Встали. Идем. И тут на нас обрушился такой шквал огня, что мы, помню, бежали вперед и молились. И вот миновали линию огня. Добежали до их траншеи, кинулись на них. Взяли мы ту деревню. Погнали немцев дальше. И за деревней меня ранило (…)".

Того же автора из книги о лейтенантах:
"(...) – Попала наша дивизия под Вязьмой… Это случилось во время первого вяземского окружения. Вот уж верно сказано: кто в окружении не побывал, тот войны не видал. Держались мы стойко. И танки их жгли, и контратаковали. Хорошо держались. Но с флангов немцы стали обходить, и   генерал  наш,  Лебеденко [5], принял решение отходить.

Дивизия начала отход ночью, скрытно. А до ночи и часть ночи держались на прежних позициях. Держался и мой взвод. В тот день многих потеряли. Уже чувствовалось, что силы наши на исходе. И настроение упало. Какая-то безысходность и апатия овладела всеми, в том числе и командирами. Но не всеми. Да и среди рядового состава находились такие, что подбадривали других, говорили: мол, ничего, ребята, удержимся, не пропадем.

Отходила дивизия так: каждый полк оставлял заставы для прикрытия отхода основных сил. Меня, лейтенанта, назначили командиром группы прикрытия от нашего полка. В группе прикрытия остатки моего стрелкового взвода. Двенадцать бойцов с винтовками. И три расчета станковых пулеметов «Максим».

Доля наша, как мы сразу поняли, незавидная. Я видел, как смотрели на нас отходящие. Как на смертников. А некоторые отворачивались. Но приказ выполнять надо.

Мы заняли траншею. Поправили окопы. Всего нас набралось, с пулеметчиками и ездовыми, человек тридцать пять. Полнокровный взвод! Несколько подвод. На подводах запас патронов, гранат, другого имущества. Как будто все это нам могло пригодиться в скоротечном бою.

А немцы не дураки. Видать, что-то почувствовали, что впереди слишком тихо, и выслали разведку. Разведчики подползли сразу несколькими группами. Одна – прямо на нас. Мы ее встретили, гранатами забросали. А другая до траншеи добралась. Увидели, что окопы пустые, подали сигнал. Они и полезли, уже нагло – знали, что нас мало совсем. Стали окружать.

Что делать? Уже левее обходят, слышно, как команды подают. А решение принимать мне! Полк уже отошел. Потерь в моем новом взводе пока не было. Я и приказал отходить, пока тыл наш они не перехватили.

Ударили из пулеметов по флангам, длинными очередями во всю ленту. Замки из «Максимов» вытащили и пошли. Вначале перебежками, попарно, прикрывая друг друга. А потом побежали стадом. Людей в такую минуту, когда за тобой по пятам гонятся, не удержишь.

В лесу встретили комиссара дивизии Шляпникова. Я доложил ему: задачу выполнил, людей, мол, вывел, никого не потерял.

Комиссар выслушал меня и приказал прочесать участок леса, примыкающий к дороге, и всех, кого найдем, выводить в назначенное место. А уже рассвело. И весь день мы ходили и собирали вышедших из окружения. Народ в лесу попадался часто. То там группа бродит, то там. Собрали около роты. Бойцы и командиры. Прятались в лесу и не знали, что делать, куда идти? Собрал я этих людей, построил. Были среди них и старше меня по званию, капитаны и майоры, а все равно меня, лейтенанта, слушались. Комиссар осмотрел строй и сказал: так, мол, и так, пойдем на прорыв двумя группами. К тому времени немцы уже и второе, внешнее кольцо замкнули. Только вырвались, думали: ну все, отмучились… А тут опять на прорыв идти.

Первую группу комиссар поручил мне. Она состояла на две трети из моего взвода. Первая группа – группа прорыва. Мы должны были пойти первыми, прорвать брешь. Следом за нами – остальные. С ними шел комиссар Шляпников. Во второй группе собрали всех раненых и ослабевших.

Мы выступили. Ночь на исходе. Туман. Тишина. Я приказал всем двигаться тихо. Ни выстрела, ни звука. И вдруг – топот лошадей. Было такое впечатление, что нас лавой атакует кавалерия. Я испугался, хотел уже подать команду открыть огонь. А старший сержант, командир одного из отделений, и говорит мне:

– Не бойтесь, товарищ лейтенант, это не немцы. Лошади наших артиллеристов. Побросали они лошадей. Бегают теперь беспризорные и в табун сбились от страха. Им, бедным, тоже страшно на войне. Страшнее нашего.

И мы пошли дальше. Так же тихо и скрытно. Своих лошадей мы вели в поводу. Повозки побросали. Куда в лес с повозками?

Идем мы в тумане. А кони учуяли, видать, нас и отвернули в сторону, к дальней опушке понеслись. И оттуда, с опушки, по ним резанули немецкие пулеметы. Я их частый бой хорошо узнавал. Видно, они тоже испугались, что их атакует кавалерия. Мы сразу определили их пулеметы и окопы стрелков. Взяли левее и так, стороной, прошли. Трассы шли густым потоком. Так мы вдоль этого жуткого потока и шли в тумане. Он и был нашим ориентиром. Вскоре стрельба осталась позади. Вышли. А сами не знаем, куда попали.

Рассвело. Туман опал. Оказались мы на высотке, в березняке. Впереди, километрах в двух, виднелась деревушка. Я посмотрел в бинокль: в деревне немцы. Что делать? Везде они!

День пролежали в березняке. В сумерках переправились через речку. Речка не особо большая, но вода-то – холодная. А уже октябрь. Захолодало. Моста искать не стали, чтобы не набрести опять на немцев. Полезли так. Перешли по грудь в воде. Вышли на другой берег, отряхнулись, как куры, – одежду выжимать некогда! – и пошли дальше. Шли всю ночь. Утром вышли к какому-то населенному пункту. Оказалось, что это не простой населенный пункт, а районный центр. Немцев в нем еще не было. Так, думаю, значит, все же вышли.

Я зашел в крайний дом, спросил, чем бы покормить бойцов. Вторые сутки не ели. Хозяин мне подсказал, что неподалеку находится пекарня. Я взял с собой троих бойцов. Пошли. Пекарня работала. На стеллажах полно хлеба! Мы зашли и от хлебного духа прямо одурели. Подошел пожилой мужчина, представился заведующим. А по нашему виду он уже понял, кто мы такие. Мы тут были уже не первые. Выслушал он меня и сказал:

– Берите хлеб. Кроме хлеба, ничего нет. Берите столько, сколько сможете унести.

В райцентре, кроме нас, находилось много наших войск. Если бы всех собрать, то полк набрался бы. Но все – в состоянии движения. Все куда-то спешили. Все – из разных частей. Не чувствовалось, что тут есть единое командование, что командиры готовят людей к активной обороне. Бойцы, целыми ротами, шли без командиров. Вели их сержанты или старшины. А командиры шли обособленными группами.

Мы поели. Насмотрелись на эти толпы. Пошли искать своих. Надо ж кому-то доложить, что вышли. И вскоре – представьте себе! – нашли штаб своего полка! Снова нам повезло.

А комиссар Шляпников со своей группой не пробился. Когда с опушки начали бить пулеметы, они, видать, решили, что мы попали под огонь, и повернули назад. Немцы обнаружили их, погнали назад, в лес. Потом я узнал, что Шляпников на оккупированной территории организовал партизанский отряд и отважно сражался. Комиссар есть комиссар.

Пришел я в штаб. Узнаю: командир полка убит, начальник штаба убит. Командир роты связи старший лейтенант Новиков жив. Мы были знакомы. Он последним из офицеров штаба полка уходил от нас, когда мы, группа прикрытия, остались в траншее. Я обрадовался. Он тоже. И говорит:

– А мы думали, что вы все погибли. Бой у вас был. Мы слышали. Мы тоже, – говорит, – напоролись. Батю убило. Наповал. Пулей, прямо в висок, когда пошли на прорыв. Батя впереди шел, из пистолета стрелял.

А у нас ни одного человека не потеряно. И бой приняли, и среди немецких застав скитались, но никого не потеряли.

Вскоре вызывает меня новый комполка: так, мол, и так, младших командиров много выбило, назначаем вас командиром стрелковой роты. Я – что? Отвечаю: слушаюсь. Только, говорю, мой взвод при мне оставьте, бывалые ребята, я с ними в бою был. Ладно, говорит комполка. И взвод мой оставили в моей роте. Все равно весь полк, все батальоны и роты переформировывать пришлось. Многих ведь потеряли. Кто погиб, кто в плен попал, кто в лесу еще скитался, не вышел. Со сборного пункта нам присылали партии вышедших из окружения. Ими и пополняли взводы и роты.

Полк вскоре поставили в оборону. Оборонялись мы тогда километрах в восьмидесяти от Вязьмы, на реке Воре. Там, на Воре, деревушка Дурнево. Или Дурино. За эту деревню мы и дрались. То немцы у нас ее отнимут, то мы опять ворвемся и начинаем их из построек, которые еще не догорели, выбивать.

Однажды ночью в очередной раз пошли в атаку. Атаковали ту самую деревню. Накануне немцы у нас ее отбили. Встали. Идем. И тут на нас обрушился такой шквал огня, что мы, помню, бежали вперед, чтобы миновать поскорее эту полосу, и молились. И вот перебежали линию огня. Добежали до их траншеи, кинулись на них. Взяли мы ту деревню. Дурнево или Дурино. Погнали немцев дальше. За деревней меня ранило.

После госпиталя снова командовал ротой. Потом перевели в связь. Тоже все время на передке. Но уже полегче, чем в пехоте. Пехоте я всегда сочувствовал. Всегда, когда наводил со своей ротой связь, старался хоть чем-то, но облегчить их участь. Особенно командиров взводов, лейтенантов. Их ведь чаще всего выбивало. Вот подойдет свежая рота, в бой пошла. После боя одного-двух лейтенантов уже нет, на плащ-палатках к общей ямке понесли…

И в окружение больше не попадал. Бог миловал. В окружении ведь что хуже всего. Что губит. Неразбериха. Паника. Народу вроде и много, и оружие есть. А все мечутся, у всех глаза навыкат, и толку нет. Немец цепью подойдет и начинает всех полосовать. И бежит батальон или весь полк. А немцев, может, взвод всего подошел. Но с пулеметами, с минометами. С усилением. С предварительной разведкой. С налаженной связью.

Неразбериха царила и в тылу. Такая же паника, а то и похуже. Страх всюду проникал. Немец еще далеко, а его уже боялись.

Вспоминается такой случай. Это когда мы вышли из-под Вязьмы и стояли уже в райцентре, на переформировке. Вместе с нами шли артиллеристы, весь расчет 45-мм орудия. Всегда вместе держались. Командовал ими сержант, уже в годах. Они его слушались беспрекословно, по имени-отчеству звали.

Прибились они к нам возле той деревни, где мы немцев увидели. Вместе потом через реку переходили и дальше шли. Сержант спросил, можно ли его расчету вместе с нами идти? Я сказал, что можно. У них и оружие было, карабины. Чего ж, думаю, не взять, в случае чего и обороняться есть чем.

Когда вышли, сержанта того сразу забрали. И – под трибунал. Где орудие? Почему бросили? Военный трибунал рассмотрел дело и пришел к выводу, что командир расчета сержант такой-то проявил трусость, бросив на поле боя исправное орудие и оставив позицию… По приказу № 270. Вот как его претворяли в жизнь, тот приказ. А трибунал заседал тут же, в какой-то постройке. За десять минут дело рассмотрели и пришли к выводу… Меня тоже вызвали. Спросили, где, когда и при каких обстоятельствах встретились с расчетом сержанта такого-то. Я все чистосердечно доложил. Показания мои совпали с показаниями самого сержанта и артиллеристов. Те тоже стояли все бледные, ждали своей участи.

Я видел, как его расстреливали. Мы, человек десять, стояли на опушке леса. Кто-то из моего взвода сказал: давайте подождем, посмотрим, что будет, долго, мол, судить не будут… И правда, вскоре вывели, поставили к березе. Вышел офицер НКВД, вытащил из кобуры новенький ТТ и выстрелил сержанту в затылок. Тело оттащили, стали закапывать.

Вот и вышел из окружения… Вывел людей… Если бы погиб во время прорыва, домой послали бы извещение: пал смертью храбрых и какую-никакую помощь оказали. А тут…

Да потому что здесь, еще не видя живого немца в глаза, уже все дрожали. Вот теперь говорят, пишут: органы тоже выполняли, мол, свою задачу… Какую? За что расстреляли того сержанта? Я помню, как он радовался, когда вышли. Говорил: мол, весь расчет цел, даже никто не ранен, что теперь новую пушку получат и за все отомстят.

В этом смысле приказ о штрафных ротах и батальонах куда человечнее был. В штрафную роту – это все же не под березу, не пуля в затылок, а возможность хотя бы умереть по-человечески, как солдату (...)".
http://hghltd.yandex.net/yandbtm?text=%D0%B3%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D1%80%D0%B0%D0%BB%20%D0%BB%D0%B5%D0%B1%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%BA%D0%BE&url=http%3A%2F%2Fmykniga.com%2Fchitat-onlain-vzvod-prigotovitsya-k-atake-leytenantyi-velikoy-otechestvennoy-1941-1945.html&fmode=inject&mime=html&l10n=ru&sign=8efb7f57910a7c721811cf2dca9d5071&keyno=0

http://statehistory.ru/books/Sergey-Mikheenkov_V-doneseniyakh-ne-soobshchalos----ZHizn-i-smert-soldata-Velikoy-Otechestvennoy--1941-1945-/4


« Последнее редактирование: 27 Июня 2012, 10:37:21 от Особист »
Записан

Особист

  • Опытный пользователь
  • Участник
  • ***
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 1 506
  • БЕЛЯЕВ Александр Андреевич
Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #7 : 27 Июня 2012, 10:58:20 »
В дополнение к предыдущему сообщению:мемуарист из состава 503-го стрелкового полка. Косвенным доказательством является упоминание, что когда он вышел из окружения, то узнал, что командир полка и начальник штаба погибли. Действительно,  погибли командир 503-го полка полковник ФУРАЖЕВ и начальник штаба полка капитан ДОКТОРОВ в первые дни августа 1941 года. Но есть и прямое доказательство: автор упоминает о встрече с командиром роты связи старшим лейтенантом НОВИКОВЫМ. Лейтенант НОВИКОВ Григорий Иванович действительно служил в должности командира роты связи 503-го стрелкового полка:
Номер записи    2830001
Фамилия   Новиков
Имя   Григорий
Отчество   Иванович
Дата рождения   __.__.1911
Место рождения   г. Ачинск, ул. К. Маркса, д. 66
Последнее место службы   Западный фронт 503 СП 91 СД 19 Арм.
Воинское звание   лейтенант
Причина выбытия   ранен
Дата выбытия   19.08.1941
Название источника информации   ЦАМО
Номер фонда источника информации   33
Номер описи источника информации   11458
Номер дела источника информации   27
http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=VS/001/033-0011458-0027/00000117.jpg&id=2829045&id=2829045&id1=353f4e262fd7f94cbea00114c346799b
« Последнее редактирование: 27 Июня 2012, 11:18:03 от Особист »
Записан

исСЛЕДОВАТЕЛЬ

  • Модератор
  • Участник
  • ****
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 39 485
  • Константин Борисович Стрельбицкий
Re: Мемуары, воспоминания ветеранов
« Reply #8 : 07 Мая 2018, 23:26:54 »
Уважаемые коллеги!
Из Ачинска получена рукопись книги Светланы Михайловны Быковой "Дорогами отцов и дедов", посвящённой 91-й Ачинской. Разумеется, я не имею права и не собираюсь выкладывать её текст в Интернете "в открытом доступе", но могу привести здесь для уважаемых коллег отдельные цитаты по интересующим их конкретным персоналиям и эпизодам, а так же ответить на вопросы по теме - здесь или в "Личных сообщениях".
С уважением - К.Б.Стрельбицкий
Записан
"Я не мальчик, чтобы в архивы ходить!" © А.Б.Широкорад.
Значит я - МАЛЬЧИК!!!
Страниц: [1]   Вверх
« предыдущая тема следующая тема »