VIII-Спецслужбы - досье > 02-Военная разведка
ОМСБОН войск НКВД/ОООН НКГБ СССР
Александр Слободянюк:
Федеральная служба безопасности РФ
Официальный сайт
ТАКИМ МЫ ЕГО НЕ ЗНАЛИ
Теодор Гладков
08.05.2004
ЛЕГЕНДАРНЫЙ НИКОЛАЙ КУЗНЕЦОВ - ПЕРВЫЙ ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА В ИСТОРИИ НАШЕЙ ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ. ОДНАКО ПОДЛИННАЯ ЖИЗНЬ РАЗВЕДЧИКА БЫЛА НА ДЕСЯТИЛЕТИЯ ЗАСЕКРЕЧЕНА, И ТОЛЬКО ТЕПЕРЬ, 60 ЛЕТ СПУСТЯ ПОСЛЕ ЕГО ГИБЕЛИ, СТАНОВЯТСЯ ИЗВЕСТНЫ ДЕТАЛИ НАСТОЯЩЕЙ, А НЕ ВЫДУМАННОЙ ДЛЯ ПРИКРЫТИЯ БИОГРАФИИ
Во многом благодарить за это надо историка, известного писателя Теодора ГЛАДКОВА, долгие годы терпеливо и скрупулезно изучавшего все документы, хоть как-то связанные с деятельностью Николая Ивановича. Он встречался с боевыми друзьями Кузнецова, его руководителями. Получил возможность ознакомиться почти с пятьюдесятью томами дела партизанского отряда "Победители", которым командовал другой Герой Советского Союза Дмитрий Медведев, и личным делом самого Кузнецова.
- Теодор Кириллович, в довольно популярной до сих пор книге Медведева "Сильные духом", написанной в начале 50-х и, наверно, чуть не сотню раз переизданной, автор мимоходом писал, что один из подчиненных привел к нему Кузнецова в феврале 1942-го. Новый партизанский отряд Медведева как раз готовили к заброске в тыл фашистов, и Николай Иванович, инженер одного уральского завода, был представлен Медведеву как человек, прекрасно владеющий немецким и способный сыграть роль офицера вермахта.
- И в одночасье вроде бы сугубо гражданский человек превратился в немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Только годы спустя, в 70-х, начальство тогдашнего КГБ впервые разрешило написать, да и то единственной строкой, что Кузнецов "с 1938 года начинает выполнять особые задания по обеспечению государственной безопасности". Из загадочной и ничего, в сущности, не раскрывающей формулировки следует, что 25 августа 1942 года в немецкий тыл приземлился с парашютом не просто подготовленный на скорую руку инженер с Урала, а достаточно опытный чекист, уже четыре года проработавший в органах. А недавно удалось выяснить, что на самом деле к тому времени профессиональный стаж Николая Ивановича исчислялся не четырьмя - десятью годами.
- Но это же опровергает все расхожие и такие привычные представления о Кузнецове.
- Уже с июня 1932-го Николай Кузнецов - специальный агент. Предложение работать в ОГПУ-НКВД принял потому, что был патриотом, да и отчасти благодаря юношескому романтизму. Первый псевдоним - "Кулик", затем "Ученый", позднее "Колонист". В медведевском отряде он действовал под именем красноармейца Николая Васильевича Грачева. К примеру, в Свердловске, куда летом 1934-го он переехал из Кудымкара, значился статистиком в тресте "Свердлес", чертежником Верх-Исетского завода, наконец, расцеховщиком бюро технического контроля конструкторского отдела. А числился в негласном штате Свердловского управления ОГПУ - НКВД. За четыре года в качестве маршрутного агента исколесил вдоль и поперек весь Урал. В характеристике того периода отмечалось: "Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью".
- С кем же Кузнецов завязывал полезные для ОГПУ знакомства?
- На "Уралмаше", на других заводах трудилось в те годы много иностранных инженеров и мастеров, особенно из Германии. Собственных-то специалистов не хватало. Одни приехали, чтобы заработать - платили им в твердой валюте. Другие искренне хотели помочь стране Советов. А были и откровенные недруги: шеф-монтер фирмы "Борзиг" демонстративно носил перстень со свастикой. Обаятельный и общительный Кузнецов умел легко сходиться с людьми разными - и по возрасту, и по социальному положению. Встречался с ними на работе и дома, беседовал по-немецки, обменивался книгами, грампластинками. Сестра Лида, тоже жившая в Свердловске, переживала: такое общение с иностранцами могло брату ой как аукнуться. Но Николай только посмеивался. О его связи с органами никто из родни так и не догадался - тоже немалое достижение для разведчика. А он стремился, словно чуя, как сложится дальнейшая судьба, перенять у немцев манеру поведения. Иногда копировал их стиль одежды, научился носить хорошо отутюженные костюмы, к которым подбирал по цвету рубашки и галстуки, красовался в мягкой, слегка заломленной шляпе. Стремился быть в курсе новинок немецкой литературы, обращая внимание и на научно-техническую. Потому частенько заглядывал в читальный зал библиотеки Индустриального института. Отсюда и миф: Кузнецов окончил этот институт и даже защитил диплом на немецком.
- Вокруг Николая Ивановича и по сей день множество мифов. Один из наиболее монументальных - о его происхождении. Якобы этнический немец, выходец из немецкой колонии, которых до Великой Отечественной было множество. Этим и объясняли великолепное знание языка.
- Давайте сначала о происхождении. Родился в Талицком районе Свердловской области. Отец Иван Павлович, как и мать, Анна Павловна, люди исконно русские. Служил отец до революции в гренадерском полку, однако никаким дворянином не был. И не белый он офицер: сражался в Красной Армии. Не кулак, как утверждают иные биографы Кузнецова.
- Но откуда же такое безукоризненное владение немецким?
- Лингвистом Николай Иванович Кузнецов был гениальным. Да и повезло ему несказанно с учительницей иностранного. В Талицкой школе-семилетке немецкий и французский вела Нина Николаевна Автократова. Образование школьный преподаватель далекого уральского городка получила в свое время в Швейцарии. Увлечение Кузнецова языками считали блажью. И потому загадочной казалось одноклассникам его дружба с преподавателем труда Францем Францевичем Явуреком - бывшим военнопленным, осевшим в тамошнем далеком далеке. Нахватался разговорной речи, живых фраз и выражений из солдатского лексикона. Много болтал с провизором местной аптеки австрийцем Краузе. Когда работал в Кудымкаре, на удивление быстро овладел коми, трудным, как и все языки угро-финской группы. Даже стихи на нем писал. Проучившись всего год в Тюмени, вступил в клуб эсперантистов и перевел на эсперанто свое любимое "Бородино" Лермонтова. А уже в Свердловске сошелся с актрисой городского театра - полькой по национальности. Результат романа - владение польским языком. В партизанском отряде "Победители", действовавшем в Украине, заговорил по-украински.
- Теодор Кириллович, а что это за путаница с именами Кузнецова? Опять-таки существует миф, будто, придя в разведку, он получил новое имя.
- Это не совсем миф, только НКВД здесь ни при чем. Кузнецов родился 27 июля 1911 года в деревне Зырянка. При рождении наречен Никанором, по домашнему - Ника. Имя Никанор парню не нравилось, и в 1931 году он сменил его на Николая. Но какая-то путаница, разночтения действительно оставались.
- Как вы думаете, почему обер-лейтенанту, а потом и капитану Зиберту, лично уничтожившему немало фашистских бонз, удалось продержаться в своей дерзкой роли так долго?
- Он был не только гениальным лингвистом, но и разведчиком. Да, сегодня это кажется невероятным: русский человек, гражданский, ни в какой армии ни дня не служивший и даже воинского звания не имевший, в Германии никогда не бывавший, действовал под чужим именем 16 месяцев. А небольшой город Ровно насквозь просматривался гитлеровскими спецслужбами - контрразведкой, тайной полевой полицией, фельджандармерией, местной военной жандармерией, наконец СД. Кузнецов же не только приводил в исполнение смертные приговоры фашистским палачам, но и постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей. Сколько ценнейших сведений он передал. Чего стоили одни только данные о готовящемся в Тегеране покушении на Сталина, Рузвельта, Черчилля!
- Встречался с полковником внешней разведки, который и изготовил документы для Кузнецова. В свои 90 лет он отлично помнит Кузнецова - Зиберта, только до самого последнего времени считал, что раскрывать эту страничку пока рановато.
- Его право. А документы были выправлены идеально. Бывший заместитель Дмитрия Медведева по разведке Александр Лукин говорил мне, что, по его подсчетам, документы Зиберта проверялись больше 70 раз - поводы были самые разные. И никогда ни сам их владелец, ни его зольдбух и всякие справки не вызывали ни малейшего сомнения. Но только не думайте, будто Кузнецов был в Ровно этаким волком-одиночкой. Под его началом действовали разведчики, с ним заброшенные и бежавшие из плена бойцы Красной Армии, местные жители. Его надежно прикрывали опытнейшие чекисты из отряда Медведева. Но в марте 1944-го Кузнецов был убит бандеровцами.
Беседу вел Долгополов Николай
http://www.fsb.ru/fsb/history/author/single.htm!_print%3Dtrue&id%3D10318008@fsbPublication.html
Александр Слободянюк:
Пастернак Михаил Фадеевич (1908-1941) — капитан.
После окончания Ленинградского военно-фельдшерского училища проходил службу в подразделениях Пограничных войск на Калыме в должности старшего лекпома. В 1937 году окончил Ленинградский институт физической культуры (прим. авт. – предположительно либо военное отделение или Школу подготовки инструкторов физической подготовки войск НКВД, которая впоследствии были влита в состав Себежского специального училища НКВД) старший лейтенант Пастернак М.Ф. продолжал службу на Дальнем Востоке в должности младшего помощника начальника отделения и инспектора физической подготовки Отдела боевой подготовки штаба округа. В 1940 году был переведен в Прибалтику. В 1941 г. — начальник Управления истребительных батальонов ПВ НКВД Прибалтийского округа. С 25 июля 1941 г.— командир 18-го Вильяндинского истребительного батальона, а затем командир Эстонского истребительного полка НКВД. Погиб (по базе ОБД пропал без вести) в бою 24 августа 1941 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1941 г. награжден орденом Ленина.
Некоторые свидетельства из архивов. С 8 июля 1941 года 18-й истребительный батальон НКВД под командованием капитана Пастернака М.Ф. вел настоящие бои с антисоветскими формированиями в городе Вильянди, на который наступали немцы. В отчете о боевых действиях оборонявшего Вильянди 5-го мотострелкового полка 22-й мотострелковой дивизии сообщается следующее: «Город горел, на улицах шел бой между истребительным батальоном т. Пастернака и пятой колонной, валялись убитые и раненые». (ОГБ. Т. 2. Кн. 1. С. 437.). «В конце июля 1941 года на территории Эстонской ССР оперировала крупная банда из дезертиров и кулаков. На ликвидацию этой банды были направлены два истребительных батальона. При столкновении с бандитами группой бойцов истребительных батальонов под командой капитана Пастернак 1 августа было убито 46 бандитов, в том числе финский офицер и унтер-офицер. Захвачена мелкокалиберная пушка» (ГАРФ. Ф. 9478. Оп. 1. Д. 59. Л. 10.)
Эстонский истребительный полк НКВД, сформированный из состава истребительных батальонов под командованием бывшего командира 18-го истребительного батальона М.Ф. Пастернак и военного комиссар секретаря ЦК ЛКСМ Эстонии Федор Окк объединил в своем составе коммунистов, комсомольцев и беспартийных активистов эстонских городов и поселков, которые мужественно защищали свою землю от немецко-фашистских захватчиков. О напряженности оперативной обстановки в Эстонии свидетельствуют эти данные: «…«лесными братьями» было убито 946, ранено 146 и захвачено 287 советских солдат и бойцов истребительных батальонов.».
Хочу обратить внимание, что капитан Пастернак М.Ф. был не только организатором физкультурной работы в пограничных частях и подразделениях, но и получил серьезную подготовку в части организации формирований специального назначения, в том числе диверсионно-разведывательных и партизанских формирований, которые позволили ему возглавить эту важную работу на участке Прибалтийского округа, лично командовать истребительными 18-м батальон и полком НКВД Эстонской ССР.
В послевоенные годы имя капитана Пастернака М.Ф. было присвоено одной из пограничных застав на Талинском участке Государственной границы СССР.
14.05.2012 г. Александр Слободянюк
Александр Слободянюк:
Начальник Разведывательного отдела штаба 53-й армии
Полковник Калинин Павел Петрович 1901 года рождения, русский, член ВКП(б) с1920 года, в Красной Армии с 1919 года периоды службы с 7.1919 по 11.1919 гг., с 1921 по 1938 гг. и с октября 1940 г. был призван Дмитровским РВК Орловской области, участник Гражданской войны 1919 по 1921 гг. Южный фронт, Отечественной войны с 22.6.1941 г.
С 09 сентября 1942 года подполковник Калинин П.П. работает заместителем начальника Разведывательного отдела 41-й армии Калининского фронта по ВПУ, проделал большую работу по организации агентурной работы. За короткий срок сумел подготовить и перебросить для в работы в тылу врага несколько групп разведчиков, от которых поступали ценные разведывательные данные о противнике, крайне необходимые командованию. В ходе проведенных разведывательных операций было захвачено в плен 63 немецких солдата и офицера.
В 1943 году выдвигается на должность начальника разведывательного отдела 47-й армии, в 1944 году заместителя начальника Разведывательного отдела штаба 2-го Украинского фронта по ВПУ и заместителя начальника РО штаба этого же фронта по войсковой разведке и информации, в период Ясско-Бухарестской операции хорошо организовал войсковую, радио и авиационную разведку. Умело организовал работу информационного отделения, в результате были получены ценные сведения о противнике и своевременно доложены командованию, что способствовало успешным боевым действиям войск фронта.
Летом 1945 года полковник Калинин П.П. был назначен начальником разведывательного отдела штаба 53-й армии Забайкальского фронта.
Награды: орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орденом Отечественной войны I-й степени, орденом Красная Звезда, медалями: «За боевые заслуги», ХХ лет РККА и др.
18.05.2012 г. Александр Слободянюк
Sobkor:
Отсюда - http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=385.375
Цитата: Платунов Евгений от 08 Июня 2012, 18:29:10>>>>Земляк и сослуживец испанцев Кампильо и Риоха (опер. группа капитана Чепака) - Хуан Антонио Рамирес:
http://www.podvig-naroda.ru/filter/filterimage?path=VS/042/033-0682526-0704/00000607.jpg&id=16440464&id=16440464&id1=f0c68762fe50491addfa503890523a73
Он же - по другому месту службы:
http://www.podvig-naroda.ru/filter/filterimage?path=VS/417/033-0690155-1450%2B011-1449/00000084.jpg&id=46645496&id=46645496&id1=c441e56773dd0f22a6e2470801f64c5e
И.Г. Старинов - о третьем месте службы Х.А. Рамиреса (изд. "Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта"):
"Партизаны-испанцы, эмигрировавшие из страны, оказались поистине
необходимыми, когда все-таки понадобилось организовать партизанское движение на занятых вермахтом территориях Советского Союза. В партизанских формированиях, которыми мне довелось командовать, было 356 испанцев - опытных, квалифицированных бойцов. Испанцы действовали в немецком тылу в составе гвардейских минеров и Отдельной мотострелковой бригад особого назначения (ОМСБОН). Они стали инструкторами в специальных партизанских школах. Бывший командир соединения Хуан Менендес с группой других испанских специалистов обучал десантников тактике партизанских действий. Заместителем по диверсиям командира крупного партизанского соединения на Украине был Хуан Антонио Рамирес.".
"Лейтенант Хуан Антонио Рамирес Рейес, уроженец Хаена, был направлен на несколько недель на Украину в отряд партизанского командира Попудренко для обучения бойцов минному делу. Своевольному «батьке» настолько понравился «испанский хлопец», что он силой оставил его у себя в отряде и назначил командиром своей разведки." - http://archive.svoboda.org/ll/soc/0505/ll.050505-2.asp
Потерявший ногу под Сталинградом лейтенант Антонио Марин-Паргас:
http://www.podvig-naroda.ru/filter/filterimage?path=TV/011/033-0744808-0474%2B013-0481/00000176.jpg&id=81911220&id=81911220&id1=6cd2e877be3716c002f13ae77a3d25b8
<<<<
Платунов Евгений:
От Reply #189 : 05 Сентябрь 2011, 20:35:23 » для просмотра доступно лишь начало - видимо, из-за большого объема?
Цитата: Александр Слободянюк от 05 Сентября 2011, 20:35:23>>>>Из письма бывшего партизана Ивана Моисеевича Солдатенкова, адресованное Леониду Фёдоровичу Кругликову — родному брату Лидии Фёдоровны Бектиной (Кругликовой). (ВИЖ №6-2009)
«Здравствуй, Леонид Фёдорович!
С приветом к вам Иван Моисеевич.
Во-первых, сообщаю, что письмо ваше мною получено 21 числа, на которое даю ответ. Сестра ваша, Лидия Фёдоровна, как я знаю, находилась в партизанском отряде. Она работала связной от местного отряда, которым командовал Талерк, а комиссаром этого отряда был Мельников — он когда-то до войны был директором совхоза [имени] Ленина и председателем Рудненского райсовета, вы его должны знать. В 1942 году в начале октября он погиб. Но командир отряда Талерк не погиб, и он, если не умер, то должен находиться где-то в Белорусской ССР, работает как будто нач[альником] областного управления МГБ или МВД. После смерти Мельникова комиссаром этого отряда был Туманов, до войны он работал секретарем райкома комсомола нашего [Руднянского] района. Ныне он находится также на партийной работе, пока не знаю в каком районе Смоленской области. И ещё: Мартыненко Михаил в этом отряде служил в особом отделе, он тоже в живых, и должен находиться также где-то в Белоруссии, также в службе МГБ или МВД. Отряд этот влился в наш полк в 1943году. Наш полк назывался Смоленский спецполк особого назначения. Командовал нашим полком подполковник Садчиков, комиссаром полка был майор Юрьев. Они работают оба в Минске, где-то в министерстве БССР. Но они, я считаю, ничего о Лиде не знают, потому что Лида погибла в 1942году в июне месяце или в июле, точно не помню, отряд к нам присоединился в 1943году в марте месяце. Из отряда, по-видимому, никто в нашем штабе не зарегистрирован. Да и в нашем полку были случаи, что при блокаде документы [далее неразборчиво], то есть все документы личного состава уничтожались. Когда я возвратился из госпиталя, меня тоже ни в каких списках не оказалось, но у меня было на руках удостоверение, а с Лидой вполне могло это получиться. Когда была жива и творила полезные чудеса, то она всем нужна была, а как в живых её не стало, так и никому нужна не стала, так у нас бывает.
Погибла она во время выполнения боевого задания, то есть она узнала в Красном от немцев о том, что они готовятся напасть на лагеря партизан, и когда она сообщила партизанам о том, что немцы будут нападать [неразборчиво], и возвращалась из отряда, в это время попала под немецкий артиллерийский обстрел на опушке леса, поля, [неразборчиво] Ольша [неразборчиво], где и погибла, выполнив важное боевое задание. Вот чем я лишь могу вам помочь. Если что непонятно, спрашивай, отвечу. Ещё вот что. Она [Лида] также была связной от отряда, которым командовал Кадушин, он после войны работал в Руднянском районе зам[естителем] председателя райисполкома, и он где-то должен быть на работе, в одном из районов Смоленской области, то есть [неразборчиво] Смоленской области. Как человек, он очень хороший. Вот вам нужно разыскать всех, кого я называю, и вы только так сможете восстановить все данные. Но я не знаю, с какой она была фамилией [неразборчиво], восстанавливать вам нужно [неразборчиво], как пишется её дочь.
До свидания 23/6/59».
.....
Сегодня основными источниками сведений о жизни Лиды Бектиной являются её родственники, в том числе дочь Мария Ивановна Головач и двоюродная сестра Лидия Тимофеевна Карелина.
Лидия Фёдоровна родилась на станции Красное в 1920 году и была младшей из пяти детей Фёдора Гавриловича и Натальи Даниловны Кругликовых. Семья проживала в стандартном доме №15, который называли «казармой». Он был построен для железнодорожников и располагался на территории станции, совсем рядом с пассажирской платформой, и был отделён от неё лишь небольшим плодовым садом. Так что поезда проходили почти что под окнами. Лида окончила техникум в Орше и несколько лет работала на железной дороге. Её два брата были командирами РККА, а две старшие сёстры — замужем за лейтенантами, так что нетрудно представить общий патриотический настрой в семье. Будучи в Минске у своей старшей сестры Марии, она познакомилась с Иваном Никитичем Бектиным, техником-интендантом 2 ранга. А скоро состоялась и свадьба.
Молодые жили душа в душу, Лида строила планы поступления в ВУЗ, ходила на курсы немецкого языка. Весной счастливый Иван Никитич узнал, что будет отцом. Счастье закончилось 22 июня 1941года. В конце июня Лида приехала к родителям в Красное.
Эвакуация железнодорожников не проводилась, покидать рабочие места даже при бомбёжке им запрещалось. Фёдор Гаврилович исполнял свой долг. Наталья Даниловна была уверена, что немцев в Красное не допустят. Она уговаривала Лиду остаться. И уговорила. Как дисциплинированная комсомолка, она встала на учёт в местную комсомольскую организацию, где и получила предложение вступить в партизанский отряд. В июле она последний раз увиделась со своим мужем: Иван Никитич смог на несколько часов заехать в Красное. В 1942 году он пропал без вести.
В августе в Красное пришли немцы. А уже в сентябре на территории оккупированных Смоленской и ряда соседних областей появились партизанские отряды. В Руднянском районе Смоленской области, в состав которого входила станция Красное, отрядом командовал бывший председатель райисполкома Е.Н.Мельников. Видимо, в составе этого отряда находился и секретарь Руднянского райкома комсомола А.Е.Туманов. В его обязанности входило привлечение к партизанской борьбе комсомольцев, имевших подготовку и условия жизни, позволяющие выполнять боевые задания. Лида Бектина имела для этого очень хорошие данные: коренная жительница, оставшаяся при пожилых родителях, беременная, а затем вскармливающая грудного ребенка, образованная, физически крепкая, хорошо знающая железнодорожную технику, окружающую местность и имеющая полную поддержку своих патриотически настроенных родителей. С большой долей вероятности можно предположить, что М.А.Кадушин был первым, кто получал от Лиды полезную информацию, хотя к осени 1941года она была уже на 6—7месяце беременности. Как бы там ни было, но её дочь Мария Ивановна Головач гордится, что её «крёстными» в январе 1942 года были партизаны.
В феврале 1942 года в Руднянский район для соединения с отрядом Е.Н.Мельникова прибыл отряд «Грозный», входивший в ОМСБОН НКВД, под командованием старшего лейтенанта НКВД Ф.Ф.Озмителя, погибшего в июне 1944 года в Борисовском районе Минской области; звание Героя Советского Союза присвоено посмертно 5 ноября 1944года. Отряд Ф.Ф.Озмителя расположился в районе села Озёры, на расстоянии 20 км от станции Красное. Вероятно, боевые действия партизанского отряда Е.Н.Мельникова, как и многих других, поспешно созданных в самом начале войны, были признаны недостаточно эффективными, и Ф.Ф.Озмитель произвёл переформирование, в результате которого командиром отряда, созданного Е.Н.Мельниковым, был назначен лейтенант Н.И.Талерко, а бывший командир стал комиссаром. В оперативном отношении отряд стал подчиняться командиру отряда «Грозный».
Связь Ф.Ф.Озмителя с Большой землёй временно прервалась из-за того, что при переходе линии фронта в бою была повреждена рация и ранен радист. Выручал прибывший несколько позднее и расположившийся севернее Орши (в районе населённого пункта Бабиновичи) отряд «Особые», также из ОМСБОНа под командованием старшего лейтенанта НКВД М.К.Бажанова. Отряд располагал высококлассным радистом и чётко действующей рацией. Продолжительное время оба отряда действовали в тесном контакте, хотя их базы располагались на расстоянии 15 км друг от друга. Вероятно, связь между ними обеспечивалась с помощью связных — местных жителей. Такой связной была, но уже позже, и Л.Т.Карелина.
В начале апреля 1942 года отряду «Особые» после боя с карателями пришлось искать новое место базирования. Им стал сосновый бор в 8 км от станции Красное на магистрали Смоленск — Орша. В наши дни недалеко от этого места в деревне Блажкино установлен монумент в честь героев ОМСБОНа.
Лида Бектина выполняла разведзадания на станции Красное теперь для отрядов «Особые» и «Грозный». Перебазирование «Особых» ближе к станции значительно облегчало её работу. Добытые сведения в отряды она доставляла либо через связных, либо через тайники — закладки в лесу.
Пользуясь своим легальным проживанием на станции, Лида получала информацию из различных источников. И.М.Солдатенков называет один из них: «Она узнала в Красном от немцев о том, что они готовятся напасть на лагеря партизан…»
Военному коменданту станции Красное подчинялся также отряд полевой полиции, охранявшей военные объекты и опорный пункт. Не исключено, что Лида, неплохо знавшая немецкий, что-то услышала от солдат, пришедших к водоразборной колонке, стоявшей рядом с домом Кругликовых, и на этой основе смогла составить оперативное сообщение. Информация могла поступить и из других источников. Поблизости от посёлка Красное дислоцировался карательный отряд, в составе которого находились чехи. Один из них, проявлявший внимание к Лиде и делавший фотографии маленькой Маши (одна из них сохранилась), сообщил Лиде о готовящемся обстреле партизанских районов.
Другим источником информации были железнодорожники, с которыми отца Лиды связывали крепкие и давние узы дружбы.
Отец стал основным помощником Лиды. Об этом со слов своей бабушки Натальи Даниловны рассказывает Мария Ивановна. Наталья Даниловна просила дочь не ходить в лес, да не тут-то было. «Нет, пошепчутся в уголке с отцом, — рассказывала Наталья Даниловна внучке, — запишет Лида что-то на бумажке, спрячет записку под стелькой в обувь — и побежала в лес. А для отвода глаз схватит с собой корзинку побольше. На партизанском посту уже ждут её записку и заранее собирают для Лиды ягоды. Обратно она возвращается с полной корзинкой, так что если и попадётся полицейскому на глаза, есть оправдание».
Из продолжительной успешной разведработы Лиды, вплоть до её гибели, можно заключить: никто из полиции не заподозрил, что она способна пронести мимо всех постов и патрулей по тайным тропам к партизанскому посту сведения о времени движения и грузах очередных воинских эшелонов — целей отрядов «Особые» и «Грозного».
Конечно же, в небольшом станционном посёлке ненавистью к захватчикам отличалось не только семейство Кругликовых. Были и другие патриоты, и не только Лидины «источники», но также и те, кто считал своим долгом помалкивать про её отлучки в лес. Однако, как говорится, в семье не без урода. Таким оказался назначенный немцами староста. Без справки, им заверенной, за пределы станции официально было не выбраться, поэтому в отношениях с ним требовалась особая осторожность. Ужесточение режима произошло летом 1942года. Приехавшую тогда в Красное из Орши свою двоюродную сестру Лида, как это бывало раньше, у себя на станции не оставила, а повела в соседнюю деревню Зюзьки, в которой жила семья её дяди. Здесь появление нового человека было не так заметно для полиции, как в доме Кругликовых. Однако Лида ошиблась в своих расчётах. Едва девушки добрались до деревни, как их задержали полицаи. «Лида вела себя очень решительно, — вспоминает Л.Т.Карелина. — Она строго запретила мне говорить, что я прибыла из Орши. Через несколько часов нас отпустили, но об устройстве меня на жительство у родни уже не было и речи. Возможно, что условием освобождения было наше немедленное возвращение в Красное. Поэтому обратно мы просто бежали. В тот же день я была отправлена обратно в Оршу. Только после войны я узнала, что Лида погибла всего через несколько недель после этой моей поездки. А на следующий год и я оказалась в партизанском отряде имени К.Заслонова, была связной, участвовала в боевых действиях до самого освобождения Белоруссии».
Отряды Ф.Ф.Озмителя и М.К.Бажанова имели значительное количество взрывчатки. Рельсовая война сразу активизировалась. «На боевом счету “Грозного” было 9эшелонов с боевой силой и техникой врага, сотни убитых гитлеровцев и полицейских»3. Успешно действовал и отряд «Особые»: его бойцы подорвали 10эшелонов, взорвали мост на шоссе Орша — Смоленск, 29автомашин с вражескими солдатами и военными грузами4.
Против отрядов «Грозный» и «Особые» немцы использовали хорошо вооружённые специальные моторизованные и конные отряды, практиковали массовое минирование местности и артиллерийские обстрелы лесных массивов, в которых предполагали нахождение партизан. Однако поставленных целей им достичь не удалось. С начала весны 1942года обстановка в «Смоленском треугольнике», в областях, примыкавших к Орше, Витебску и Смоленску, сложилась особенно напряжённой, и враг нёс ощутимые потери. Оккупантам пришлось увеличивать численность гарнизонов на железнодорожных станциях и в населённых пунктах, минировать выходы из леса. Крупные карательные отряды противника заняли населённые пункты Озёра, Ольша, Гичи, Кисели, мимо которых как раз и проходили партизанские тропы Лиды и её связных.
Режим стал ещё более строгим, в частности «было запрещено движение местных жителей по улицам с 6.00 до 16.00. В остальные часы всех появившихся на улице без соответствующих документов немецкие патрули арестовывали, а то и расстреливали на месте»5. Всё это затрудняло доставку сведений партизанам. А потом информации увеличивались. Так, летом 1942года через станцию Красное в сторону Смоленска прошли два эшелона с людьми, одетыми в красноармейскую форму. Это не ускользнуло от зорких глаз Лиды и Фёдора Гавриловича. Их сведения перепроверила разведка «Грозного». Как выяснилось, это была особая команда «Зондерфербанд Граукопф» из 313 человек, имевшая задание пробраться в действовавшую в тылу врага оперативную группу генерал-лейтенанта П.А.Белова6, убить командира, склонить бойцов к переходу на сторону немцев или деморализовать. Коварный план врага удалось сорвать.
Наталья Даниловна предполагала, что дочь погибла в конце июля или в начале августа 1942года. В это время оккупанты готовились к крупной операции против партизан в треугольнике Витебск — Орша — Смоленск, которой они дали названием «Greif».
Для участия в операции были задействованы шесть армейских полков, артиллерийские, полицейские, сапёрные, жандармские подразделения и силы СД.
Нет сомнения, что последние донесения Лизы Бектиной касались конкретных признаков подготовки карателями крупномасштабной акции против партизан. Об этом пишет и И.М.Солдатенков: «…погибла она во время выполнения боевого задания… она узнала в Красном от немцев о том, что они готовятся напасть на лагеря партизан».
В памяти Натальи Даниловны сохранилось твёрдое обещание Лиды перед уходом в лес, что она идёт в последний раз. Лида знала, что партизан ждут тяжёлые бои и связь с ними на длительное время будет прервана. Не следует исключать и её возможные планы по спасению от репрессий собственной семьи, для чего пришлось бы покинуть Красное, а следовательно, и заморозить связь с партизанами.
В свой последний поход Лида взяла большую для того времени ценность — золотые часы, подаренные мужем. Вероятно, других у неё не было, а время отсутствия по месту жительства приходилось строго контролировать. Однако на войне всё рассчитать невозможно. Лида не могла знать, что к 20июля отряд «Особые» после тяжёлых боёв и ранения М.К.Бажанова перебазируется в другой район. Не найдя на условленном месте партизанский пост, Лида решила сама исполнить роль связного и доставить в отряд «Грозный», базировавшийся в районе дальней деревни Озеры, полученные сведения.
В письме И.М.Солдатенкова говорится, что своё важнейшее сообщение о грозящей блокаде она донесла до отряда. Об этом свидетельствует и тот факт, что отряд Н.И.Талерки, который базировался на границе зоны блокады и должен был первым попасть под удар 14-го полицейского полка, успел между 20июля и 10августа занять более благоприятные позиции и уйти из-под удара. Избежали разгрома и соседние отряды партизан.
Дочь Лидии Фёдоровны Мария Ивановна со слов своей бабушки Натальи Даниловны так рассказывает о том времени: «Когда полицейские обнаружили, что моя мама пропала, они арестовали и удерживали дедушку как заложника. При этом объявили, что он будет расстрелян, если дочь не явится. Когда же стало известно, что под Ольшей от взрыва снаряда погибла молодая женщина, его выпустили с требованием, чтобы Фёдор Гаврилович нашёл дочь и доставил в Красное.
Узнать изуродованное взрывом тело дочери Фёдору Гавриловичу помогли наручные золотые часы. Отец доставил труп в Красное. Вместе с Натальей Даниловной они похоронили дочь на поселковом кладбище, а сами, забрав маленькую внучку, т.е. меня, и собрав самое необходимое, бежали в лес».
Конечно же, о похоронах Лиды Бектиной стало известно старосте. Всё говорило за то, что она была связана с партизанами. Староста довёл эти сведения до коменданта станции. Последовал приказ: дом Кругликовых сжечь, что и было незамедлительно исполнено.
Фёдору Гавриловичу с Натальей Даниловной и полугодовалой Машей удалось найти в лесу землянку. На их счастье уцелела и корова, которую они прятали в лесу от оккупантов. Каким-то невероятным чутьём она нашла своих хозяев. Благодаря её молоку, мёрзлой картошке с неубранного поля и лесным травам бедствующей семье удалось прокормиться до осени 1943года — до освобождения Руднянского района. Однако жить в Красном было негде. Власти устроили бездомную семью в деревне Тетери, что недалеко от посёлка Голынки. Хотя и трудно, но в краю, разрушенном захватчиками, начала налаживаться мирная жизнь. Сегодня из названных здесь лиц здравствуют Мария Ивановна и Лидия Тимофеевна. Они ежегодно бывают в Красном, ухаживают за могилой. Не раз бывали там и авторы этих строк.
Хотелось бы надеяться, что данная публикация станет ещё одним подтверждением простой истины: если каждый из участников поведает людям хотя бы маленькую историю периода Великой Отечественной войны, в ней останется меньше неизвестных страниц. history.milportal.ru/.../voenno-istoricheskij-zhur
05.09.2011 г. Александр Слободянюк
<<<<
Окончание письма:
Ещё вот что. Она /Лида/ также была связной от отряда, которым командовал Кадушин, он после войны работал в Руднянском районе зам/естителем/ председателя райисполкома, и он где-то должен быть на работе, в одном из районов Смоленской области, то есть /неразборчиво/ Смоленской области. Как человек, он очень хороший. Вот вам нужно разыскать всех, кого я называю, и вы только так сможете восстановить все данные. Но я не знаю, с какой она была фамилией /неразборчиво/, восстанавливать вам нужно /неразборчиво/, как пишется её дочь.
До свидания 23/6/59».
Навигация