Полный Георгиевский кавалер - красный конник - командир дивизии - зэк, приговорённый к расстрелу - рядовой штрафбата - генерал - Герой Советского Союза…
В апреле 2010 года Главная военная прокуратура России открыла новую страницу истории Великой Отечественной войны. В 1941 году генерал Иван Сидорович Лазаренко, командовавший обороной легендарной Брестской крепости, был приговорён к расстрелу за то, что «растерялся, бросил войска и военное имущество». Хотя приговор не был приведён в исполнение, на репутации защитника Отечества, ещё в Первую мировую ставшего полным Георгиевским кавалером, а в Великую Отечественную - Героем Советского Союза, многие годы лежало пятно. И вот справедливость восстановлена...
Родился Иван Сидорович 8 октября 1895 года. В семье было девять детей - четверо сыновей и пять дочерей. Чтобы всех прокормить, глава семейства шил на заказ кожухи и
обувь. Особого достатка не было, но жили дружно.
Семья была работящая, а дети подвижные и шумные. Может, именно поэтому за подворьем семьи Лазаренко в Волоконовке закрепилось шуточное прозвище «метелики».
Иван окончил церковно-приходскую школу, помогал родителям по хозяйству, потом уехал работать на шахту под Ростов. Там женился. Через несколько лет привёз в Волоконовку жену и сына Гришу. Но этот брак сохранить не удалось.
Известно только, что Лазаренко женился во второй раз и вместе с новой супругой Полиной Ивановной воспитывал сына от первого брака.
Единственный сын Ивана Сидоровича Григорий пошёл по стопам отца. Окончил танковое училище и доблестно воевал в годы Великой Отечественной. Когда генерала арестовали, сына заставили публично перед строем отречься от отца. До 1944 года Григорий Лазаренко не получил ни одной награды. Медаль «За оборону Москвы» ему вручили только в 1944-м, когда его отца посмертно удостоили звания Героя Советского Союза. Впоследствии Григорий стал кавалером пяти боевых орденов. Умер в 1980 году.
Внук Григорий Григорьевич стал врачом, по сей день работает заместителем главного врача в Могилёвской городской больнице. Многие годы он добивался реабилитации деда. На этом личные страницы жизни героя, собственно, и заканчиваются. И начинаются славные военные.
В 1915 году И.С.Лазаренко призвали в армию и направили на Юго-Западный фронт, где в боях с кайзеровцами он заслужил четыре Георгиевских креста. После Октябрьской революции полный Георгиевский кавалер, вахмистр Лазаренко вступает в Красную гвардию. Ивану Сидоровичу довелось быть участником знаменитого похода Первой Конной армии на Царицын. В бою у станицы Егорлицкой эскадрон под командованием Лазаренко разгромил вражескую батарею. Командарм 1-й Конной Будённый и член реввоенсовета Ворошилов объявили И.С.Лазаренко благодарность.
В 1920 году 25-летний красный командир Лазаренко воевал на Кубани против отрядов генерала Улагая. За отвагу в боях под станицей Степной был удостоен ордена Красного Знамени. Орден ему вручил лично Владимир Ильич Ленин.
После гражданской войны Лазаренко остался в армии. В 1938 году окончил Военную академию имени М.В.Фрунзе и был откомандирован в Испанию, где бушевал пожар гражданской войны. Известно, что в Испании он был старшим военным советником полковника Хуана Модеста. В память о воинской дружбе испанский полковник подарил Лазаренко карманные часы. Сейчас они находятся у внука генерала и до сих пор исправно идут.
В ожесточённых боях в составе армии Эбро Иван Сидорович получает тяжёлое ранение и возвращается на Родину. Залечивает раны, а, выздоровев, получает назначение на должность коменданта Карельского укреплённого района и охраны Ленинграда. Но мирная жизнь длится недолго. В ноябре 1939 года началась война с белофиннами. Лазаренко формирует 42-ю стрелковую дивизию и с нею успешно штурмует финские укрепления. Его награждают вторым орденом Красного Знамени.
Весной 1941 года стрелковая дивизия Лазаренко была передислоцирована в Брестскую крепость. Брест оказался на направлении главного удара группы армии «Центр». В 4 часа 15 минут 22 июня под прикрытием сильного артиллерийского огня вражеская пехота атаковала крепость. Генерал Лазаренко отдал приказ о выводе частей из крепости, чтобы они не оказались в окружении, и сам отправился к новому месту сосредоточения полков для организации обороны. Есть показания свидетелей, что Лазаренко организовал оборону и, поскольку связь была нарушена, отправился в штаб корпуса за получением дальнейших приказов, после чего вернулся на рубеж обороны дивизии. Поэтому нет никаких оснований говорить ни о «растерянности», ни о «бездействии», ни о «самовольном убытии в штаб», которые были ему в последствии инкриминированы Военной коллегией Верховного суда СССР.
Эксперты Института военной истории Министерства обороны едины во мнении: реальной возможности противостоять внезапному нападению превосходящих сил противника в течение времени, необходимого для выдвижения и развёртывания подкреплений, не было. Изучая уголовное дело, заведённое на Лазаренко, военные прокуроры нашли и другие весьма важные детали.
Генерал Лазаренко вступил в командование 42-й диви- зией 12 мая 1941 года, а уже с 15 мая трижды предлагал командованию вывести дивизию из Бреста и Брестской крепости и призвать из запаса приписанных к ней 7000 бойцов. Но Сталин, как известно, опасался дать повод немцам для нападения, и соответствующие директивы Генштаба прямо запрещали войскам занять оборонительные рубежи. Так что говорить о «беспечности» Ивана Лазаренко, по мнению Главной военной прокуратуры, оснований нет. Генерал Лазаренко докладывал командованию и о том, что из 14 танкеток дивизии 10 - неисправны, что дивизия не получила две зенитных батареи (8 пушек). Всё это также свидетельствует о внимательном отношении командира к исполнению своих обязанностей.
Военный трибунал приговорил Лазаренко к расстрелу. По воспоминаниям внука, от расстрела Ивана Сидоровича спасло лишь то, что он не признал никаких обвинений, кроме одного: вовремя не уничтожил склад с обмундированием. Потомки генерала хранят одно необычное воспоминание о его чудесном спасении. В Бутырке Лазаренко сидел в одной камере с польскими офицерами. Однажды, когда он подошёл к окну, к нему подлетел белый голубь. Польский генерал, заметив это, сказал: «Хорошая примета, вы останетесь живы». Через три месяца расстрел заменили на 10 лет лагерей.
А когда в 1942-м под Ржевом понадобилось срочно прорвать оборону, о заключённом Лазаренко вспомнил Ворошилов. Его привезли на фронт прямо в лагерной телогрейке. Воинское звание и награды вернули только спустя время. А до этого он являлся рядовым штрафного батальона.
Иван Сидорович отличился в боях за станцию Зикеево и город Жиздру, при форсировании реки Десны и захвате плацдармов, был ранен и дважды контужен, но остался в строю. В октябре 1943 года о снятии с него судимости ходатайствовал генерал армии Рокоссовский. Судимость сняли, но не реабилитировали.
В 1944 году Лазаренко был восстановлен в звании генерал-майора, и 25 июня того же года, командуя дивизией, погиб при освобождении белорусского Могилёва. В своём последнем бою он лично из орудия успел подбить несколько вражеских танков. Через месяц ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
