X-Штрафные, штурмовые стрелковые и дисциплинарные в/ч > Штрафные в/ч в ВВС
Подборка материала от Сокерина Виктора Николаевича
АПО Память:
Автор: Нарожняя Т.М.
Летчик из штрафной эскадрильи. У штрафников один закон, один конец –
Коли – руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь за отвагу…
Считает враг – морально мы слабы.
За ним и лес и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы –
В прорыв идут штрафные батальоны!
В. Высоцкий
Сухоруков Владимир Сергеевич после войны навсегда расстался с мечтой об авиации и сменил самолет на грузовик. Настоящее имя и фамилию он всю оставшуюся жизнь скрывал.
Владимир Сергеевич Сухоруков родился в 1922 году в маленьком провинциальном городе. Подобно многим своим сверстникам увлекся авиацией в десятилетнем возрасте. В 1939 году был принят в военно-авиационную школу. Его родители умер-ли, за год до начала войны, когда ему было 18 лет. В 19 лет оказался на фронт. В начале Великой Отечественной войны он сражался на Калининском фронте.
Не раз он летал на перехват вражеской авиации, сопровождал наши бомбардировщики в тыл врага, вел воздушную разведку. Совершил 132 успешных вылета, участвовал в 35 воздушных боях, в которых лично сбил 6 самолетов противника. Владимир Сергеевич несколько раз был ранен.
В июне 1942 года он попал в штрафную эскадрилью, из–за конфликта командиром. Однако подробности этого конфликта он не захотел обсуждать. В штрафниках он прослужил 3 месяца. Летчиков штрафной эскадрильи посылали на самые опасные участки «Прежде всего нас посылали на переправы через Волгу, где решалась судьба Сталинграда, потом на аэродромы, на скопление танков противника. Боевые вылеты в зачет нам не шли. Вот так летаешь, воюешь, бьешь немца, а тебе это в зачет не идет».
Со своими сослуживцами Владимир жил дружно. «Да и все там жили дружно, всегда друг другу помогали, друг друга защищали. Но бывали и такие, которые хит-рым путем хотели выйти из штрафного батальона. Они старались навредить другим, чтобы потом доложить начальству и получить за это награду...».
Главным и единственным досугом у штрафников была баня, других развлечений у них не было, да и какие развлечения, если почти каждый день погибали твои друзья и сослуживцы.
Большой провинностью в штрафном батальоне была порча военного имущества. «Если ты испортил или сломал самолет. Значит, ты пойдешь на самую опасную операцию из тех, которые нужно выполнить».
В августе 1942 года Сухоруков проводил разведку боем на вражеской территории, его самолет был сбит. Он не успел катапультироваться и его самолет упал в лес, Владимир чудом остался жив, его вытащили немцы. Неожиданную помощь оказало знание немецкого языка и то обстоятельство, что был Сухоруков их роты штрафников. Владимир Сергеевич остался инвалидом после аварии и в последующее время до конца войны он жил в маленьком немецком городе. В 1946 году он вернулся на роди-ну. И первое, что он сделал – это разыскал жену и своего пятилетнего сына.
После войны он был лишен всех званий и наград. Не получил Владимир Сергеевич и ветеранскую пенсию. По официальным документам Владимир Сергеевич погиб. Да и нынешняя фамилия и имя его изменены. Очень опасно было для семьи жить с бывшим пленным-штрафником.
Большую материальную помощь оказывают его дети, да и сам бывший штрафник пытается приспособиться к изменившимся условия в стране. Несмотря на то, что сейчас его содержат дети, он, прежде всего, надеется сам на себя.
Неожиданная встреча обозначила совершенно новое направление исследования истории штрафных подразделений – штрафные эскадрильи. Вы можете прочесть многотомную историю Великой Отечественной войны и монографии полководцев, но ни-где не встретите даже упоминания, что на фронте была группа летчиков-штрафников. Поэтому первая мысль была о достоверности информации полученной в процессе интервью. Ведь прошло столько времени и возможно Владимир Сергеевич что-то путает. Однако здравость его рассуждений и твердость памяти не позволяли сомневаться в его рассказе.
Обращение за консультацией к военным специалистам и анализ специальной военной литературы увенчались успехом. В книге Льва Вяткина «Трагедии Воздушного океана» я наконец обнаружила подтверждение выше изложенного факта.
В ходе Вов на Калининском фронте в 1942г. действительно дрались летчики-штрафники. Причем там существовала не просто эскадрилья штрафников, а целый полк.
Провинившихся во время войны по различным причинам летчиков было очень много, из них то и была создана особая группа в количестве 64 летчиков-истребителей.
«Это было идеей самого товарища Сталина, такого еще не было ни в одной стране. Это была первая и последняя группа «летчиков-сорвиголов», просуществовавшая на фронте несколько месяцев. 64 проштрафившихся летчика, осужденные трибуналом, должны были кровью искупить свою вину в воздушных боях, воевать до первого ранения..»
Возглавил полк легендарный летчик Иван Евграфович Федоров, сбивший за время войны более 100 вражеских самолетов, но представленный к званию Героя Со-ветского Союза только в 1948 г. за испытание новой авиатехники.
Летчиков-штрафников засекретили, одели как простых красноармейцев, и присвоили всем без исключения звание «рядовой»… За малейшую попытку неповиновения могли расстреливать на месте. Но командир берег свой состав и не воспользовался таким правом не разу. Более того порой спасал своих летчиков от верной смерти.
Так во время Ржевско-Сычевской операции, когда был дан приказ прикрыть наши войска от налетов немецкой авиации, из-за облачности пехотинцы не увидели наших истребителей. На аэродром штрафников приехал Иван Степанович Конев, приказавший расстрелять летчиков, якобы не выполнивших приказ. «Конев приказал выделить взвод автоматчиков («расстрельная команда») из наших же мотористов и механиков. Поодаль уже вырыты могилы, не в длину, а в глубину, чтоб предатель или штрафник лежал в земле, согнувшись в три погибели. Ритуал такой казни был хорошо отработан СМЕРШем. Отгремят очереди, расстрелянных забросают землей, потом по этому месту пройдет строй, а замполит будет выкрикивать: «Пусть это место зарастет чертополохом . Они были первыми и последними врагами и предателями. До них их не было и не будет после них!»
Но этот ритуал на сей раз ,не состоялся. Командиру удалось убедить Конева, что летчики район прикрывали за облаками в расчетное время и что их с земли или блиндажа могли не увидеть…
«Штрафники за время боев в воздухе сбили около 400 самолетов, не считая со-жженных на земле, но эти победы им не засчитывали (тем более над территорией противника). Фото контроля тогда не велось… Так и воевали «за общую победу»…Сбитые штрафниками самолеты в штабе «раскладывали» по другим полкам, что было в порядке вещей, или вообще не засчитывали. Вот и получалось: каков пошел, таков и воротился».
По разному сложилась судьба штрафников-летчиков: кто-то не вернулся из сложного полета (штрафникам всегда поручали самые опасные задания), кто отслужив положенный срок или получив легкое ранение вернулся в свой полк, кто навсегда расстался с небом и был демобилизован по состоянию здоровья, кому-то, подобно Владимиру Сергеевичу судьба приготовила впереди новое испытание пленом. Одна-ко все они после войны не афишировали свое участие в штрафном полку, да и информация о них как мы уже знаем, была засекречена.
Исследование «У штрафников один закон, один конец» было осуществлено Нарожней Татьяной Михайловной в 2004 году.
Целью исследования автора стало изучение истории штрафных подразделений в Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. Что определило необходимость решения следующих задач:
Выяснить:
-время и причины возникновения штрафных подразделений в Красной Армии;
- состав штрафных подразделений, зависимость их комплектации от воинского звания личного состава;
- условия службы штрафников;
- порядок возвращения из штрафного подразделения и восстановления бывшими штрафниками ранее утраченного статуса;
Изучение различных источников показало, что публикуемые и показываемые в последнее время материалы раскрывают не все аспекты данной проблемы, что объясняется отсутствием полноценной информации, засекреченностью документов, касающихся данной проблемы и нежеланием очевидцев вспоминать прошедшее.
Автором в процессе исследования были использованы такие приемы работы как: организация переписки с работниками военного архива в г. Подольске; консультации с научными работниками музея-диорамы «Курская битва. Белгородское направление»; ретроспективный анализ приказов и документов периода Великой Отечественной войны; изучение художественных текстов; работа с архивными материалами в фон-дах городских музеев (музея-диорамы «Курская битва. Белгородское направление», краеведческий музей).
В ходе исследования Нарожней Татьяной был осуществлен поиск и интервьюирование ветеранов, прошедших штрафные подразделения, что обнаружило неожиданное направление: штрафной авиационный полк. Тема практически нигде не затрагиваемая и не освещаемая. Однако более глубокое изучение вопроса, обращение к специальной литературе, консультации с военными летчиками подтвердило подлинность информации о штрафном авиаполке.
Обращение к теме штрафных батальонов имело для автора личностное значение, т.к. ее родственник служил в штрафном батальоне и оттуда он не вернулся. Можно сказать, что это исследование явилось своего рода данью памяти, попыткой заполнить еще одно белое пятно в нашей истории.
Черенкова И.В
АПО Память:
Хотите верьте, хотите нет...
КОМАНДИР НЕБЕСНЫХ ШТРАФНИКОВ
Никто не берется утверждать, что всё сказанное этим человеком – правда или вымысел. Мы помещаем информацию о нём, взятую на бескрайних просторах интерне-та. Причем информация противоречивая и порой не подтверждается документально. Но каждый имеет право на своё собственное мнение, кроме того, в жизни возможны практически любые ситуации и опыт показывает, что основой небылиц служат реальные события.
Первую статью о И. Е. Фёдорове можно увидеть в журнале "Крылья Родины" ( № 4, 1977 ).
В заметке Юрия Смирнова ( "Крылья Родины", № 7, 2000 ):"В архивном личном деле № 8803 значится, что за время пребывания в Испании он "совершил 286 боевых вылетов, провёл 36 воздушных боёв, в которых показал исключительные образцы ведения воздушного боя. Сбил лично 11 самолётов противника и 13 в группе".
Сам Иван Евграфович, в своём письме Главному маршалу авиации А. А. Новикову от 24 Июня 1945 года, которое хранится в его личном деле, писал, что сбил в Великую Отечественную войну 17 самолётов ( 10 бомбардировщиков и 7 истребите-лей ) лично и 2 самолёта - в группе, а в Испании и Китае - ещё 18 самолётов.
В начале 2006 года писатель В. К. Шморгун выпустил в свет свою книгу "Красный сокол", посвящённую определённым этапам жизни И. Е. Фёдорова. Текст этой книги опубликован на страницах всем известного сайта - "Военная литература".
Есть еще масса литературы посвященная судьбе этого незаурядного человека...
АПО Память:
Сталин наградил его Золотой Звездой Героя,
а Гитлер – рыцарским крестом В биографии этого человека многое необычно, а кое-что – на грани невероятного. Он самый результативный советский летчик: на его счету 134 сбитых самолета противника, 6 воздушных таранов, испытание 297 типов наших и зарубежных самолетов, в том числе первых реактивных истребителей. Однако его гусарские загулы в свободное от полетов время, участие в дуэлях, которые на короткое время возродились во время войны в офицерской среде, своеволие не дали ему стать официально признанным героем. Теперь, когда ветер истории сдул шелуху дисциплинарных прегрешений с подвигов Ивана ФЕДОРОВА, а в обществе стало меньше идеологизации, пора по справедливости воздать должное этому воздушному асу.
Первым делом – самолетыИВАН ФЕДОРОВ впервые поднялся в небо в 1929 году, 15 лет от роду, на собственноручно построенном планере. В 1932 году поступил в школу военных пилотов, которую окончил с наивысшими летными характеристиками. В 1937 году добился отправки в Испанию, где за год совершил 286 боевых вылетов, лично сбил 11 самолетов противника и 17 – в групповых схватках.
В 1938 году Федорова представили к званию Героя Советского Союза. С большой группой офицеров из Испании он приехал в Москву на торжественное вручение наград. Но поторопились орлы, начав заранее обмывать ордена и звезды. На одном из «банкетов» летчики, моряки и танкисты стали выяснять, какой вид вооруженных сил лучше. Спор дошел до драки, а потом и перестрелки. В результате – два трупа, раненые. Руководство Наркомата обороны замяло инцидент, но наград не дали никому. Всех раскидали по воинским частям с совершенно неподходящими для дальней-шей карьеры характеристиками. А Федорова перевели пилотом-испытателем в КБ С. А. Лавочкина.
– В конце 40-го – начале 41-го в соответствии с советско-германским договором 62 немецких летчика более трех месяцев изучали наш истребитель И-16, и на первых полетах четверо из них угробились, – рассказал мне Федоров. – Был ответный визит, так сказать, обмен опытом. Разрешили поехать только четверым: мне, Стефановскому, Супруну и Викторову. Прибыли мы в Берлин 14 июня 1941 года и за четыре дня об-летали все их самолеты, которые они нам предложили: «мессеры», «юнкерсы», «хейнкели», «дорнье», «фокке-вульфы». 18 июня на прощальном вечере Адольф Гит-лер вручил мне одну из самых высоких наград рейха, а Герман Геринг – три редких жетона достоинством в 10 000 марок каждый.
Побег на фронтС ПЕРВЫХ дней войны Федоров забросал Лавочкина рапортами с просьбой отправить на фронт. Но Семен Алексеевич не отпускал. Тогда в июне 1942 года Федоров просто удрал на передовую.
– В то время КБ Лавочкина находилось в Горьком. На самолете, который испытывал, я долетел до Монино. Горючее – к нулям. Под пистолетом, в котором, кстати, и патронов не было, заставил механика заправить самолет и взял курс на Калининский фронт, к Громову, в 3-ю воздушную армию.
Руководство завода объявило меня дезертиром, потребовало вернуть с фронта. Громов успокоил: «Если бы ты с фронта удрал, тогда судили бы, а ты же на фронт». Действительно, дело закрыли, но жену, оставшуюся в Горьком, лишили довольствия. Попросил я у Громова двухместный истребитель. Слетал за ней. Воевать стали вместе: она была тоже летчица.
Громов потребовал от меня не афишировать, что Аня – моя законная супруга. Пришлось представить ее так называемой походно-полевой женой. Из-за этого случилась одна из дуэлей. Один офицер грязью ее, как говорится, облил. Я его вызвал. Он промазал, а я специально пустил пулю поверху. Кстати, ни в одной из шести дуэлей я не стрелял прицельно в «противника». Главное было показать, что готов до конца от-стаивать свою честь. А вообще-то, конечно, молодые были, горячие, смешно теперь вспоминать.
В августе 1942 года в воздушной армии по личному указанию Сталина было приказано сформировать в пределах каждого фронта от одного до трех штрафных батальонов для старшего и среднего разжалованного комсостава, куда направляли рядовых и младших командиров, чтобы они «в более трудных условиях искупили свою вину перед Родиной кровью».. Верховный очень дорожил летчиками и не хотел, чтобы их расстреливали даже за самые тяжкие преступления.
Как создавали группу летчиков-смертниковО проштрафившихся летчиках в приказе Верховного не говорилось. Но генерал Громов, чтобы спасти провинившихся пилотов от бесцельной гибели в пехотных штрафбатах, предложил командующему Калининским фронтом Коневу стянуть их в одну мощную авиагруппу.
Сталин, которому Конев звонил по этому поводу, идею поддержал. Федоров добровольно вызвался возглавить группу из 64 штрафников.
- Почему именно меня назначили командовать штрафниками? - Иван Евграфович перебирает фронтовые фотографии. - Особисты постоянно напоминали Громову о моих старых грехах: мол, вместо того чтобы отдать дезертира под трибунал, ты его «пригрел».
Мое назначение в «небесный» штрафбат всех устраивало. В мое подчинение прибыли летчики, всего 42 человека. Люди суровые, с крутым нравом. Трое пилотов повара сварили в котле за то, что химичил с едой. Еще двое девку с балкона сбросили - не пошла с ними танцевать. Был и такой «фрукт»: пришел в землянку к своей поход-но-полевой жене, а та не открывает. Он и заревновал. Достал пистолет, через дверь - «бах!» - и пошел спать. В первых же боях мои орлы несколько раз оставляли меня один на один с фашистскими асами. Хотели посмотреть, что я собой представляю. Но я ни одному и слова упрека не сказал. После этого они меня стали больше уважать и таких финтов уже не выкидывали.
Иногда мы устраивали с немцами «дуэли смертников». На аэродром фрицев сбрасывали консервную банку с запиской. А в ней между русскими матерками вызов на дуэль: время, место, количество участников. Предупреждали: будет больше - пожжем на земле! Они, надо признать, взлетали всегда на оговоренных условиях. А мы их поколошматим и новую записку сочиняем.
– 5 августа 1942 года немцы перебросили в наш район группу асов из 59 летчиков, которые разрисовывали фюзеляжи своих самолетов игральными картами (кроме шестерок). Мы называли их картежниками. У их командира полковника фон Берга на стабилизаторе красовался трехглавый дракон.
Чем же эти асы занимались? Если на каком-то участке фронта наши дерутся хорошо, то они прилетают и бьют их. Потом перелетают на другой участок – там наших колошматят. Вот нам и поручили пресечь это безобразие. И мы за два дня всех немецких асов этой группы ухлопали. В один из боев мне удалось сбить самого «дракона» и «червового туза». После боя мне принесли шашку, кортик, маузер и кури-тельную трубку в виде головы Мефистофеля со светящимися, фосфоресцирующими зубами и глазами и с автографом Гитлера. Это были личные вещи фон Берга.
Менее чем за два месяца штрафники «обескрылили» более 350 самолетов противника. Четверых штрафников представили к званию Героя Советского Союза, остальных – к орденам и медалям. Штрафная группа была вскоре расформирована, летчиков реабилитировали и отправили к прежнему месту службы, а Федорова назначили командиром воздушной дивизии.
Он всегда был не только летающим, но и сбивающим комдивом. Причем дрался, как говорится, на грани невозможного. Однажды далеко за линией фронта вдвоем с ведомым, гвардии младшим лейтенантом Савельевым, прикрывал 24 наших штурмовика. Вдруг в атаку вышли 20 фашистских истребителей. Федоров завалил девять! Ведомый – два. Остальные разлетелись...
Иван Федоров. 1948 год.
Самоволка с того светаПОСЛЕ Победы Федоров вернулся в КБ Лавочкина, испытывал реактивные самолеты. Первым в мире преодолел звуковой барьер на самолете Ла-176. А вообще на его счету 29 мировых авиационных рекордов. Именно за эти достижения Сталин присвоил ему 5 марта 1948 года звание Героя Советского Союза.
– Как правило, у меня на испытании одновременно было 8-10 самолетов, порою непохожих один на другой. В воздухе я находился больше, чем на земле. Иногда летал до 20 часов в сутки.
А однажды случилось несчастье. Шли испытания стреловидной машины Ла-15. На высокой скорости самолет так затрясло, что мне показалось, будто черепная ко-робка отвалилась и летит рядом со мной. Машина не слушалась рулей. Сбросил газ. Самолет клюнул, лег на крыло и, снижаясь, стал увеличивать скорость. Мне деваться некуда: надо покидать машину. Но она не была оборудована катапультой. Сбросив фонарь, ногами оттолкнувшись от пола кабины, резко повернул лицо назад (чтобы не выдавило сопротивлением встречного воздуха глаза и не разорвало рот) и оказался на крыле у фюзеляжа. Меня намертво прижало к крылу. Вновь собрался с силами и локтями, коленями стал отжиматься от самолета. Меня потянуло назад и сильным рывком швырнуло в сторону хвоста, чуть не размозжив о стабилизатор. Самолет ис-чез с моих глаз. А я, сделав небольшую затяжку, раскрыл парашют. И тут заметил, что с меня сорвало комбинезон вместе со Звездой Героя. На высоте около 5000 мет-ров оказалось так холодно, что я успел обморозить живот, руки, ноги, лицо.
Позже там, где упал самолет, ребята нашли мою Звезду с кусками комбинезона. Даже Звезда не выдержала – подвеска погнулась и лопнула. Врачи долго пытались выходить меня, но безуспешно. Вскоре списали с летной работы.
Правильно говорится: беда не приходит одна. В это же время умерла моя Анна Артемовна. Еще во время войны жена получила тяжелейшее ранение. Тридцать лет провалялась в госпиталях, но так и не встала на ноги. Похоронил я ее, а на надгробии поставил надпись и для себя, думал, что долго не протяну. И вот как-то прихожу я проведать покойную жену, вижу: в оградке за столиком сидят фронтовые друзья – маршал Ворожейкин и генерал Белецкий, поднимают стаканы и произносят поминальный тост в мою память. Выхожу к хлопцам – у них глаза на лоб: ты откуда? С того света, отвечаю, в самоволку убежал за коньяком. Уехали мы тогда на дачу к Ворожейкину и три дня там гудели. С тех пор жизнь ко мне и вернулась. Стал лечиться простым летным средством – пить коньяк перед завтраком, обедом и ужином. Давление нормализовалось.
Ивану Федорову 88 лет, но он бодр, энергичен, жизнерадостен. Может быть, секрет в том, что улыбка не сходит с его лица. Женился второй раз на хорошей женщине. Имеет две страсти: пишет стихи и ремонтирует «безнадежные» часы необычных конструкций. В квартире от них такой звон стоит, словно в церковной звоннице.
Когда разговор зашел о восстановлении справедливости в отношении его фронтового подвига, Иван Евграфович махнул рукой:
– За себя постоять всегда умел и сумею, но хлопотать и писать в высшие инстанции, чтобы вернули неврученные награды, никогда не стану. Да и не нужны они мне уже – другими материями душа живет.
Сергей ТУРЧЕНКО
АПО Память:
КОМАНДИР НЕБЕСНЫХ ШТРАФНИКОВ
ИВАН ЕВГРАФОВИЧ ФЕДОРОВ, ЧЕЛОВЕК НЕОБЫКНОВЕННОЙ КРЫ-ЛАТОЙ СУДЬБЫВ годы Великой Отечественной он был командиром единственного в мировой истории полка летчиков-штрафников. Неоднократно представлялся к званию Героя Советского Союза, но Золотую Звезду получил только в марте 1948 года, по личному указанию Сталина - "за испытание и освоение новой военной техники и проявленные при этом мужество и героизм". Одним из первых в СССР стал летать на реактивных истребителях, испытывая которые, первым преодолел звуковой барьер, установил несколько десятков мировых рекордов. 23 февраля, в День защитника Отечества, непревзойденному воздушному асу исполняется 92 года...
На полосатую судьбу свою Иван Федоров никогда не жаловался. Признается:
- Меня всю жизнь считали нарушителем и хулиганом. Понижали в званиях, вы-гоняли, брали под арест, но, слава Богу, крыльев не лишали...
КОГДА ГРОМОВ ГРЯНУЛ...Впервые об Иване Федорове я услышал от известнейшего нашего летчика - Михаила Михайловича Громова. Именно в Третьей воздушной армии Калининского фронта, которой командовал Громов, осенью 1942 года и появилась группа летчиков-штрафников. "Штрафной полк" (42 самолета) значился только в секретных документах военного времени, и многие годы спустя даже легендарный Громов, Герой и генерал-полковник авиации, в своих мемуарах поведать о штрафниках не мог: цензура.
Как известно, первые штрафные части появились на фронте после знаменитого сталинского приказа N 227 от 28 июля 1942 года, который окрестили коротко: "Ни шагу назад!" В нем речь шла и о создании штрафных рот и батальонов. О летчиках в приказе ничего не говорилось. Ведь если в спины пехотинцев можно было нацелить пулеметы заградотрядов, то "летуны" в небе оставались безнадзорными. Кто возьмет на себя за них ответственность?
Формируя штрафной летный полк, Михаил Громов рисковал головой, но пошел на это сознательно. Он обратился к командующему фронтом Коневу, предложив "создать специальную группу из опытных летчиков, которым за различные провинности грозил штрафной батальон". Сталин, которому Конев позвонил по этому поводу, идею поддержал. И уже в середине августа 1942 года в воздушную армию Громова стали прибывать летчики, в предписаниях которых значилось: "Направляется в группу истребителей-штрафников"...
В моем старом блокноте сохранилась запись воспоминаний генерал-полковника Громова: " На аэродроме объявлена тревога: садится неопознанный самолет! А Вань-ка глушит моторы, счастливая улыбка до ушей:
- Товарищ генерал! Летчик-испытатель майор Федоров прибыл в ваше распоряжение..."
ДЕЗЕРТИРОВАЛ...НА ФРОНТСам Иван Евграфович Федоров сегодня так оценивает давнюю ситуацию:
- Вполне меня тогда могли расстрелять за угон самолета и дезертирство с авиа-завода. Но спас Громов, отбрехались...
Директору авиазавода Громов отправил тогда такую депешу: "Летчик-испытатель вашего завода майор Федоров с согласия народного комиссара... времен-но переведен для выполнения спецзаданий по боевой работе в истребительную авиацию Калининского фронта..." Так Иван Федоров и возглавил группу летчиков-штрафников. Фактически - полк!
- На фронт я рвался с первых дней войны, обращался с рапортом к командующему ВВС. А меня отправили на авиазавод в Горький - облетывать новые самолеты, - вспоминает Федоров. - И однажды я решился. Поднял в воздух новенький истребитель и на малой высоте полетел к Громову на Калининский фронт...
...Подобная "решительность" уже выходила Ивану боком. Его боевой путь начался в Испании - там он сбил 24 самолета противника. Его представили к званию Героя. Но уже в Москве, перед самым награждением, Федоров ввязался в отчаянную драку. И Золотая Звезда "пролетела" мимо.
- Зато меня Долорес Ибаррури целовала, - подмигивает и расправляет плечи Иван Евграфович.
Это - характер. Отсюда и некоторые экстравагантные поступки вроде "дезертирства на фронт" или вызова фашистских летчиков на дуэли.
- Мы им консервную банку с запиской на аэродром сбрасывали. Мол, взлетайте драться...
Пилотажником Иван Федоров к тому времени был известным. Перед самой вой-ной немцы пригласили в Берлин обменяться опытом группу советских летчиков. И Федоров был в ней.
- По указанию фюрера нам позволили облетать новейшие образцы "Люфтваффе", - вспоминает Иван Евграфович.
На показательных выступлениях Федоров продемонстрировал такой пилотаж, что сам Геринг отметил. А на прощальном банкете Иван Федоров получил "Железный крест". Вот такие гримасы судьбы...
За два месяца боев осенью 1942-го штрафная летная группа под командованием Федорова уничтожила 519 фашистских самолетов.
КАК СЧИТАЛИ САМОЛЕТЫЯ не мог не задать Федорову прямой вопрос: сколько всего он сбил вражеских самолетов?
Иван Евграфович ответил буднично:
- 134 самолета. Шесть из них - тараном.
На официальном победном счету трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина 59 сбитых фашистских самолетов, трижды Герой Иван Кожедуб уничтожил 62 самолета.
- И Кожедуб, и Покрышкин - выдающиеся герои, - говорит Иван Евграфович. - Но на фронте много отважных ребят было. На всех Золотых Звезд, видимо, не хвата-ло.
Процедуре подсчета сбитых самолетов сопутствовали очень непростые обстоятельства. Если у немцев достаточно было доклада пилота, чтобы его победа в воз-душном бою была признана и отмечена, то личные показания советских летчиков в расчет не принимались. Не очень-то учитывались и свидетельства других участников боя. Даже специальная киносъемка не являлась доказательством, поскольку только фиксировала попадание снарядов в цель, а не ее уничтожение. Исключительно "подтверждение с земли" имело документальное значение. А как его получить? За линией фронта, где в основном и проходили скоротечные воздушные схватки, сделать это было невозможно. Да и на своей территории постоянно возникали трудноразрешимые проблемы.
- Надо было ехать на место боя, искать, доказывать, - вспоминает о "социалистическом учете" Федоров. - Добирается туда комендантская команда, а пехота говорит: это мы сбили. У зенитчиков свои претензии. Никто не дает нужную бумагу с печатью. В контакт входили и добивались доброго расположения известным российским способом - вынимали бутылку спирта...
Многие боевые летчики чурались унизительной "бухгалтерии": для них главным было уничтожить врага, а не доказывать собственное геройство.
...Через два месяца отчаянных боев командующий Калининским фронтом Конев вызвал Ивана и приказал: "Пиши отчет, предлагай, что делать со штрафниками". И Федоров четверых своих летчиков предложил представить к званию Героя Советского Союза, остальных - к высоким правительственным наградам и очередным воинским званиям. И всех - немедленно отпустить по родным полкам...
ТРОФЕЙ БЫЛ ВЫПИТ ЗА ПОБЕДУПотом Иван Федоров командовал авиадивизией - уже обычной, не штрафной. И его опять представляли к званию Героя Советского Союза. И опять безрезультатно. Почему так получалось? Может, потому, что бесстрашный летчик всю свою жизнь был очень неудобным человеком - за словом в карман не лез, и погоны с большими звездами в трепет его никогда не вводили...
Победу он встретил в Берлине. В Москву вернулся с трофеем: захватил с собой бочку спирта.
- Бочку привезли ко мне на квартиру около Белорусского вокзала. Поставили на лестничной площадке и привязали толстенным тросом, чтобы не сперли. Но кто при-ходил, спрашивал, я всем за Победу выпить давал...
После войны он работал в КБ Лавочкина. Начиналась эра реактивной авиации. Испытывая новейшие самолеты, Федоров "попутно" установил несколько мировых рекордов. Когда однажды главного конструктора вызвали к Сталину, Семен Алексеевич Лавочкин взял с собой в Кремль и летчика-испытателя: знал, что вождь интересуется деталями. "Это, Иосиф Виссарионович, наш шеф-пилот, - подтолкнул он к вождю Ивана. - Фронтовик. Неоднократно представлялся к званию Героя..."
Сталин задумался, с интересом буравя Федорова своим тяжелым взглядом, попыхал трубкой. Потом пообещал: "Разберемся!" Так в марте 1948 года Иван Федоров получил давно заслуженную награду - Золотую Звезду Героя.
О ЧКАЛОВЕ, КОЖЕДУБЕ, БЕРИЯ...Еще до всемирно известного беспосадочного перелета Валерия Чкалова из Москвы через Северный полюс в Америку Иван Федоров написал обстоятельное письмо Сталину с просьбой разрешить сверхдальний полет. Сталин заинтересовался и поручил своему помощнику Поскребышеву "заняться вопросом".
- Поскребышев мое предложение положил тогда под сукно, - как о дне вчерашнем рассказывает Федоров. - А Чкалов лично пробился к вождю и заокал: "Товарищ Сталин, хочу вокруг шарика махнуть..."
Никакой обиды и зависти в словах Федорова не чувствуется: ну обошел приятель на повороте - не зевай, Ванька, на то и ярмарка!
Во время войны в Корее туда с инспекцией летал сам Берия. Сорок истребите-лей сопровождения прикрывали самолет всесильного Лаврентия Павловича. И пока Берия проводил совещания и поддавал жару "военным советникам", Иван Федоров времени зря не терял. У своего тезки и давнего знакомца Кожедуба, командовавшего советскими летчиками, выполнявшими "интернациональный долг", он добился раз-решения полетать в корейском небе. За три вылета сшиб семь вражеских самолетов...
ВМЕСТО ЭПИЛОГАВсю свою жизнь Иван Евграфович Федоров геройски воевал, налетался - дай Бог каждому. Первым испытал самолет с ламинарным крылом. Первым сумел покинуть реактивный самолет без помощи катапульты. Первым преодолел звуковой барьер. Первым выполнил все фигуры высшего пилотажа на реактивных самолетах. Был участником первых испытаний советских атомных бомб...
Многие годы он был абсолютным секретоносителем. Поэтому только в перестроечные времена, в 1988 году, его имя впервые появилось в открытой печати - в биографическом словаре "Герои Советского Союза". И сразу же обнаружились удивительные странности. Понятно, что цензура не позволила рассказать о "штрафном периоде" героя. Но в официальном издании были перечислены, например, его награды - ордена Ленина, Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны, Красной Звезды и т.д., - и ни слова не говорилось о количестве сбитых самолетов врага.
Несправедливость, к сожалению, продолжается до сих пор. Официальные наши инстанции заученно бубнят: летчиков-штрафников не было, потому что не было никогда! Но в военных архивах редакция нашла неопровержимые свидетельства. Настойчиво опротестовывается и количество личных боевых побед Ивана Федорова: ему пишут "всего" семнадцать самолетов. Пусть эта цифра останется на совести тыловых счетоводов. Ведь даже в английских источниках (например, в энциклопедии "Асы Сталина") другой приведен счет: в годы Великой Отечественной войны Иван Федоров уничтожил 49 самолетов врага лично и 47 - в группе.
К этой возне Иван Евграфович равнодушен: "Пусть считают как хотят. Мы ведь не за ордена сражались, а за Родину...". Есть, наверное, справедливость в том, что он родился именно в День защитника Отечества. И сегодня Федоров бодр и крепок, с юмором у него все в порядке. Когда при нашей последней встрече я приехал к нему на Кутузовский и для съемки попросил его надеть парадный пиджак, вышло недоразумение: наград (наших и зарубежных) за боевые заслуги и испытательную работу у героя более сотни, а орденские планки на груди расположились как-то не очень впечатляюще.
- Да подровнял я колодки, укоротил, - заметил ветеран мое недоумение. - А то машину мешают водить..
Подробные статьи о И. Е. Фёдорове:
"Лётчик - истребитель И. Е. Фёдоров" ( Лев Вяткин )
"Первый..." ( газета "Труд-7", Май 1998 год )
"Небесный вездеход" ( газета "Труд-7", Май 2000 год )
"Командир штрафников" ( "Совершенно секретно", № 6, 2001 год )
"Летающий штрафбат" ( Валерий Володченко )
Открытое письмо в редакцию газеты "Комсомольская правда"
Читайте, удивляйтесь и решайте верить или не верить. В завершении хочется напомнить перефразированную Российскую мудрость: «Что имеем - не храним, потерявши – ставим памятники».
АПО Память:
Фалконтиры «крылатого штрафбата»Фашистские асы с ужасом называли советских летчиков из штрафных эскадрилий озверевшими соколами
Мало кто знает, что в годы Великой Отечественной войны в наших Вооруженных силах создавались не только штрафные роты и батальоны, но и штрафные эскадрильи. Самую первую из них в 1942 году возглавил ныне Герой Советского Союза Иван Евграфович Фёдоров, которому недавно исполнилось 96 лет. Он рассказал корреспонденту «СП» о том, как воевали летчики крылатого штрафбата.
Побег из тыла на фронт
Герой Советского Союза Иван Евграфович Фёдоров3 июля 1942 года на Монинском аэродроме в Подмосковье приземлился совершенно новенький истребитель ЛаГГ-3. Он подрулил к заправочному комплексу, пи-лот крикнул технику: «Заливай под самое горлышко». «Не могу, - ответил технарь, - вас нет в заявке. Свяжитесь с руководителем полётов, пусть даст разрешение». «Вот моё разрешение», - устрашающе рыкнул пилот и достал из кобуры «ТТ».
Вскоре неопознанный ЛаГГ приземлился на аэродроме Мигалово (рядом с Калинином). В это время там проводил совещание командующий 3-й воздушной армией Михаил Громов. Он уже получил циркуляр о том, что с Горьковского аэродрома, за-хватив новейший истребитель, дезертировал лётчик-испытатель Иван Фёдоров, который произвёл несанкционированную дозаправку в Монино и направился в сторону Калининского фронта. Громов лично вышел к ЛаГГу, дружески обнял набедокурившего пилота, но спросил с напускной строгостью: «Что же ты, Ваня, истребители воруешь? С меня же потребуют отдать тебя под трибунал».
- Вообще-то я не считал себя проштрафившимся, – вспоминает сегодня Иван Евграфович. - Дело в том, что перед войной я работал лётчиком-испытателем в конструкторском бюро Семёна Алексеевича Лавочкина, которое тогда располагалось в Горьком. С первых дней войны я забросал Лавочкина рапортами с просьбой отправить на фронт. Но Семён Алексеевич не отпускал. 3 июля 1942 года у меня был штатный испытательный полёт. Я и рванул на фронт своим ходом к командующему 3-й воздушной армией Михаилу Громову, с которым мы были хорошо знакомы ещё с довоенного времени. И я был уверен, что он меня не сдаст, поддержит и назначит на боевую должность. Так и случилось. Поначалу он взял меня инспектором по боевому применению штаба армии. А потом, когда создавалось штрафное подразделение, я попросил командарма поставить меня во главе «штрафников».
Спасительный приказВопрос о штрафных эскадрильях вот уже несколько лет будоражит умы не только журналистов, но и ветеранов Великой Отечественной войны. Можно прочитать мнения, что это очередная выдумка «очернителей истории». Но немало авторитетных военачальников подтверждают сведения о штрафных авиационных подразделениях. Например, дважды Герой Советского Союза маршал авиации Александр Николаевич Ефимов и в интервью СМИ, и в своих мемуарах вспоминал о том, что его не раз в полётах на бомбометание прикрывали истребители-«штрафники». А недавно с документов, регламентирующих организацию штрафных эскадрилий, был снят гриф «Секретно», и в Центральном архиве Министерства обороны мне довелось ознакомиться со спасительным не только для Ивана Фёдорова, но и для многих проштрафившихся лётчиков приказом Ставки ВГК. Он был подписан Сталиным 4 августа 1942 года и устанавливал введение в воздушных армиях штрафных эскадрилий. Как известно, Сталин очень ценил лётчиков, на подготовку которых затрачивалось немалое количество времени и средств. Когда Верховному доложили, что немалое их число из-за разгильдяйства попадает в штрафные батальоны, то есть перестаёт летать, он запретил такую практику и ввёл институт штрафных эскадрилий.
Позывной – «Анархист»То, что именно Ивана Фёдорова назначили командиром «штрафников» 3-й воз-душной армии, было вполне естественным. Он как нельзя лучше подходил для этой должности. Ведь не зря Фёдорова прозвали в 3-й армии анархистом, а потом именно такой присвоили ему позывной.
Штрафная авиагруппа Фёдорова, состоящая из 64 авиаторов, воевала исключительно успешно. Её лётчиков фашисты прозвали фалконтирами, что в переводе означает озверевшие соколы. В общем зачёте они подбили 350 самолётов противника. В начале 1943 года эта авиагруппа была преобразована в 273 й истребительный авиаполк. Причем при расформировании штрафной группы всех лётчиков реабилитировали и представили к орденам и медалям, а четверых - к званию Героя Советского Союза. Фёдоров был назначен командиром дивизии.
Иван Евграфович Фёдоров воевал до апреля 1945 года на Калининском, Центральном, 2-м Белорусском фронтах. Потом его как лётчика-испытателя отозвали в Москву. Закончил войну, как и начал, по-гусарски. Из Германии в Подмосковье в 1945 году Фёдоров прилетел на «своём» боевом самолёте, захватив с собой 300 литров спирта. Бочку со спиртом он поставил рядом с входной дверью в квартиру на лестничной площадке, прикрепил её тросом, чтобы не уволокли.
- Весть о Победе мигом опустошила все мои стратегические запасы, - смеётся сегодня Иван Евграфович.
Зачем они были нужны?
Но вернемся к созданию штрафных эскадрилий. У Фёдорова не сохранилось документов об организации этих подразделений в 3-й армии. Но в Центральном архиве Министерства обороны имеются аналогичные документы 8-й воздушной армии. Познакомиться с ними имеет смысл хотя бы потому, что после рассекречивания мате-риалов о штрафных эскадрильях в прессе появилось немало статей, где высказывается недоумение: а зачем нужно было создавать такие подразделения, ведь лётчики, в принципе, выполняют одинаковые задачи, в небе противник на всех один, чем же отличается боевая деятельность штрафников от нормальных пилотов?
Для начала надо сказать, что и до приказа о «воздушных штрафниках» немало авиаторов попадало под трибунал. Но поскольку это были особо ценные боевые кадры, подготовка которых дорого обходилась стране, то проштрафившихся лётчиков, как правило, ни в лагеря, ни в пехоту не отправляли, а возвращали в родные эскадрильи. По архивным данным, например, 1941 году 69,7%, а в 1942 году 78,8% при-говоров выносились с отсрочкой исполнения до окончания боевых действий. Хрестоматийный пример – судьба лётчика 1-й эскадрильи 6-го истребительного авиаполка младшего лейтенанта Виктора Копейкина.
С первых дней войны он не раз был замечен в пьянках, из которых одна закончилась перестрелкой с сослуживцем. А в декабре 1941 года лётчик совершил столкновение с другим самолётом на пробеге при посадке. Копейкин был приговорён военным трибуналом к десяти годам. Но отбывать наказание было негде, и его вернули в полк и даже направили на переучивание на новую боевую технику.
Таких примеров было немало. Поэтому и появилась необходимость в создании эскадрилий для осуждённых или проштрафившихся лётчиков. Организация службы в них значительно отличалась от той, которая существовала в обычных авиаподразделениях.
Рассмотрим Положение о штрафных эскадрильях, утвержденное командующим 8-й воздушной армией генерал-майором авиации Т. Хрюкиным. Задачу организации штрафных эскадрилий положение определило так: предоставить возможность лётчикам, стрелкам-бомбардирам, техникам и механикам, осуждённым военным трибуна-лом, путём выполнения ответственных боевых заданий на самых опасных участках и направлениях искупить свою вину перед Родиной. Положение определяло создание штрафных эскадрилий трех типов: а) истребительной на самолетах Як-1 и ЛаГГ-3; б) штурмовой на Ил-2; в) легкобомбардировочной на У-2. Каждая эскадрилья содержалась по штату неотдельной эскадрильи десятисамолетного состава. Подчинялась непосредственно командиру той дивизии, в которой была оформлена решением командования воздушной армии.
Положение не разрешало представлять штрафников к государственным наградам, лишало их полагавшегося другим лётчикам денежного вознаграждения за бое-вые успехи, а также процентной надбавки за выслугу лет. Пребывание в штрафной эскадрилье не засчитывалось в срок, определяющий присвоение очередного воинского звания.
Авиационный документ о штрафниках получился более суровым, чем армейское Положение о штрафбате. Штрафников в пехоте, как известно, за подвиги к государственным наградам представляли. Они заранее знали, на какой срок направлены в штрафной батальон или роту - этот срок не мог превышать трех месяцев. Ранение, ка-ким бы ни был его характер, признавалось свидетельством искупления вины. Авиаторы же предпочли иной критерий - только число и итоги боевых вылетов. Некоторым лётчикам не удавалось избавиться от статуса штрафника до пяти месяцев. Получив в воздухе ранения, ожоги, они автоматически в строевые части не переводились. Часто даже после снятия с них по представлению командования эскадрильи и дивизии суди-мости еще какое-то время решали боевые задачи в качестве штрафника.
Не предусматривало Положение о штрафных эскадрильях и дополнительных льгот для командного состава. Как известно, в штрафных ротах и штрафбатах для командного состава шла льготная выслуга лет, сокращались сроки повышения воинских званий. Лётчики были этим обделены.
Лётчик должен летатьЛётчик-истребитель Георгий Дмитриевич Костылёв
Ещё один вопрос стал в последнее время предметом дискуссий в СМИ. Если штрафные эскадрильи были созданы для ВВС и позволяли лётному и техническому составу авиации искупить вину перед Родиной в своем виде Вооруженных Сил, почему же немало авиаторов воевало в рядах штрафных батальонов и рот, то есть на сухопутье?
- Это объясняется просто, - говорит Иван Фёдоров. – Штрафные эскадрильи были сформированы только в воздушных армиях и направить в них проштрафившихся из каких-либо отдельных соединений или частей ВВС внутренних округов было не-возможно. Больше того, и из нашей армии лётчиков и технических специалистов, со-вершивших серьёзные преступления, несовместимые с честью офицера, командиры дивизий при поддержке командарма эпизодически направляли в штрафбат. Но, дол-жен сказать, что их оттуда нередко возвращали с такой мотивацией: офицеры могут быть направлены в штрафбат на основании приговора военного трибунала либо властью командира только за самовольное оставление занимаемых рубежей (приказ НКО № 227) и за перебои в питании бойцов и недодачу продуктов (приказ НКО № 0374).
Честно сказать, я и тогда и сегодня – обеими руками за «штрафные эскадрильи». Лётчик должен воевать в своей среде, где он него максимально высокий боевой результат. Меня, например, глубоко возмутил такой случай. Наш выдающийся ас Георгий Костылев в феврале 1943 года загремел в штрафбат. Это был лётчик от Бога. Только в июле 1941 года на И-16 Костылев сбил семь немецких самолётов. В октябре 1942 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. И вдруг штрафбат. За что?
Вот как описывает причину известный исследователь Николай Бодрихин: «В феврале 1943 г. в блокадном Ленинграде (Костылев прибыл туда в краткосрочный отпуск повидаться с матерью) он, как знаменитость, попал в гости к «умеющим жить» тыловикам, потчевавших гостей изысканными яствами и коллекционными винами на драгоценной посуде. Сын блокадницы Костылев, не на словах знавший цену блокадным мытарствам, в благородной ярости разнес это «гнездо пира во время чумы»: разбил стоявшую перед ним посуду, стёкла пузырившегося хрусталем серванта и опрокинул майора интендантской службы, пытавшегося прикрыть хрусталь своей грудью.
Костылева не спасли ни слава лучшего лётчика Балтфлота, ни геройское звание. Уже через несколько дней он был лишён офицерского звания, наград и в чине красно-армейца направлен в штрафбат на Ораниенбаумский плацдарм. Даже если формально подходить к «преступлению» Костылева, направить «отбывать наказание» его нужно было в «штрафную эскадрилью». Для этого они и создавались.
Штрафники Гитлера
В последнее время по страницам газет и журналов кочует миф о том, что якобы Сталину принадлежит авторство идеи о создании штрафбатов, в том числе и крыла-тых. Но архивные исследования свидетельствуют об ином.
Известный историк Арсен Мартиросян так ставит вопрос: «Не Сталин и не РККА были «пионерами» в деле создания штрафных подразделений. В той страшной войне первыми к этой жесткой мере прибегли сами гитлеровцы. Уже в самом начале войны, столкнувшись с ожесточенно яростным, буквально свирепым сопротивлением советских войск, солдаты вермахта все чаще стали вести себя неадекватно данной присяге и уставам. В связи с этим уже в начале июля 1941 г. с санкции Гитлера в вермахте были созданы штрафные батальоны и роты, которые расценивались германским командованием как хорошая идея - осужденные военно-полевым судом военнослужащие вермахта могли реабилитироваться в штрафбатах». В дальнейшем эта мера получила развитие из-за ужесточения обстановки на Восточном фронте.
Контрнаступление советских войск под Москвой в декабре 1941 года переросло в общее наступление Красной Армии. Группа армий «Центр» оказалось в какое-то время на краю пропасти, а её поражение грозило катастрофой всем немецким войскам на Восточном фронте. На некоторых участках германские части в панике отступили, бросив на произвол судьбы сотни автомашин, артиллерию, танки. Гитлер был в бешенстве. В результате последовал приказ фюрера от 16 декабря 1941 года, запрещавший отдавать позиции без соответствующего разрешения сверху (немецкий аналог приказа «Ни шагу назад!»). Гитлеровское руководство создало на Восточном фронте 100 штрафных рот. Или, как их официально именовали, частей испытательного срока.
К этому делу в вермахте подошли с немецкой серьёзностью и пунктуальностью. На каждого правонарушителя заводили уголовное дело, которое заочно рассматривал специальный военный суд, находившийся в глубоком тылу - в чехословацком городе Брно. Ни ранение, ни геройское поведение на передовой на срок наказания никак не влияли. То есть немецкий солдат не мог искупить свою вину кровью, в отличие от советских штрафников. Из госпиталя раненый снова возвращался в штрафбат. Численность штрафников на Восточном фронте по некоторым данным, составляла 16 500 человек. При этом неукоснительно соблюдался принцип кастовости: существовали офицерские штрафные роты, унтер-офицерские и солдатские.
Одной из особенностей германских штрафных подразделений являлось то, что в них существовало разделение осужденных по родам войск: проштрафившиеся танкисты, лётчики и моряки, как правило, служили в «родовых» подразделениях. Так, существовал отдельный штрафной танковый батальон, именуемый «кампфгруппа Кноста». Несмотря на свой штрафной статус, он был укомплектован самыми современными танками - «королевскими тиграми». Из осужденных лётчиков создавали отдельные эскадрильи люфтваффе. Если штрафники вновь трусили или совершали другие преступления, то их без церемоний списывали в сапёрные подразделения, занимавшиеся разминированием.
Навигация